Бирх-Пфейфер, Шарлотта
| Шарлотта Бирх-Пфейфер | |
| Charlotte Birch-Pfeiffer | |
 Шарлотта Бирх-Пфейфер (1831 год) | |
| Род деятельности: |
актриса и литератор |
|---|---|
| Дата рождения: | |
| Место рождения: | |
| Подданство: | |
| Дата смерти: |
25 августа 1868 (68 лет) |
| Место смерти: | |
Шарлотта Бирх-Пфейфер (нем. Charlotte Birch-Pfeiffer; 1800—1868) — немецкая актриса и драматическая писательница.
Содержание
Биография
Шарлотта Пфейфер родилась 23 июня 1800 года в городе Штутгарте в семье чиновника Фердинанда Фридриха и Джоан Пфейфер. Отец её, в 1805 году, был осуждён в Вене к длительному заключению в крепости за слишком явные прогерманские настроения, однако, уже в следующем году, по личной просьбе баварского короля Максимилиана I, был отпущен на свободу, после чего семья Пфейеров переехала в Мюнхен.
В возрасте тринадцати лет она поступила на придворную сцену и развила свой талант под руководством Цуккарини. Успешно выступая в ролях трагических любовниц, она встретила в Мюнхене и своих артистических путешествиях по Германии самый восторженный прием[1].
В 1825 году Шарлотта Бирх-Пфейфер вышла замуж за доктора Христиана Бирха — автора биографического сочинения «Ludwig Philipp der Erste, König der Franzosen» (3 том, Штутгарт, 1841—43; 3 изд. 1851).
Затем, заключив договор с театром Ан дер Вин, который возглавлял Карл Карл (нем. Carl Carl), она предприняла целый ряд артистических поездок и гастролировала в Амстердаме, Будапеште и Санкт-Петербурге.
В 1837 году Шарлотта Бирх-Пфейфер взяла на себя управление цюрихским театром, намереваясь в союзе с Зейдельманом сделать его школой-рассадником для немецкой сцены вообще.
В 1843 году Шарлотта Бирх-Пфейфер оставила Цюрих и после гастрольного тура по городам Германии получила в 1844 году приглашение на королевскую сцену в Берлине, и оставалась в столице до самой кончины 25 августа 1868 года.
В конце XIX - начале XX века на страницах «Энциклопедического словаря Брокгауза и Ефрона» об этой женщине были написаны следующие строчки:
В своих драматических произведениях, большей частью сентиментального характера, она с большим умением приноровлялась ко вкусам публики и обнаружила хорошее знакомство со сценическими эффектами. Из её пьес удостоились хорошего приема "Pfefferrosel" (Вена, 1833); впервые ставилась в 1828 году "Hinko"; "Die Günstlinge", "Der Glö ckner von Notre Dame" (по "Notre-Dame de Paris" Виктора Гюго); "Rubens in Madrid" (Цюрих, 1839); "Dorf und Stadt" (1848, по "Frau Proffessorin" Ауэрбаха); "Die Marquise von Vilette" (1845); Б. испытала свои силы и в области оперы и романа. Многие пьесы её и теперь привлекают публику[1].
Вышедшие из под её пера «Gesammelte dramatischen Werke» были опубликованы в 23 томах (Лейпциг, 1863—1880), её «Gesammelte Novellen und Erzählungen» изданы в 3 томах (Лейпциг, 1862—65).
Её дочь Вильгельмина фон Гиллерн (нем. Wilhelmine von Hillern) также приобрела известность на литературном поприще, как автор романов[2].
Библиография
Интерпретации драматических произведений
- Anna von Österreich (nach Alexandre Dumas)
- Dorf und Stadt (nach Berthold Auerbachs Die Frau Professorin )
- Der Glöckner von Notre Dame (nach Victor Hugo)
- Die Grille (nach George Sand)
- Herma oder der Sohn der Rache (nach Carl Franz van der Veldes Der böhmische Mägdekrieg).
- Der Herr Studiosus (nach Levin Schücking)
- Hinko (nach Ludwig Storchs Freiknecht)
- Mutter und Sohn (nach Fredrika Bremer "Die Nachbarn"), 1844
- Nacht und Morgen (nach Edward Bulwer-Lytton, 1. Baron Lytton)
- Pfeffer-Rösel oder die Frankfurter Messe (nach Wilhelm Asmus Dörings Sonnenberg).
- Steffen Langer aus Glogau oder Der holländische Kamin
- Die Waise aus Lowood (nach Charlotte Brontë)
- Die Frau in Weiß (nach Wilkie Collins)
Собственные пьесы
- Der Goldbauer
- Iffland
- In der Heimat
- Kind des Glücks
- Der Leiermann und sein Pflegekind
- Thomas Thyrnau
- Wie man Häuser baut
Либретто
- Die Großfürstin' (Musik: Friedrich von Flotow)
- La Réole. Oper in 3 Akten (Musik: Gustav Schmitt)
- Santa Chiara. Romantische Oper (Musik: Herzog Ernst II.)
Рассказы
- Die Hand des Herrn
- Metta, Sophronia und Eugenia
- Trudchen
- Der Rubin
- Die todte Braut und die erste Liebe
Напишите отзыв о статье "Бирх-Пфейфер, Шарлотта"
Примечания
- ↑ 1 2 Бирх-Пфейфер, Шарлотта // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
- ↑ Гиллерн // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
Отрывок, характеризующий Бирх-Пфейфер, Шарлотта
Он 1 сентября приехал из армии в Москву.Ему в Москве нечего было делать; но он заметил, что все из армии просились в Москву и что то там делали. Он счел тоже нужным отпроситься для домашних и семейных дел.
Берг, в своих аккуратных дрожечках на паре сытых саврасеньких, точно таких, какие были у одного князя, подъехал к дому своего тестя. Он внимательно посмотрел во двор на подводы и, входя на крыльцо, вынул чистый носовой платок и завязал узел.
Из передней Берг плывущим, нетерпеливым шагом вбежал в гостиную и обнял графа, поцеловал ручки у Наташи и Сони и поспешно спросил о здоровье мамаши.
– Какое теперь здоровье? Ну, рассказывай же, – сказал граф, – что войска? Отступают или будет еще сраженье?
– Один предвечный бог, папаша, – сказал Берг, – может решить судьбы отечества. Армия горит духом геройства, и теперь вожди, так сказать, собрались на совещание. Что будет, неизвестно. Но я вам скажу вообще, папаша, такого геройского духа, истинно древнего мужества российских войск, которое они – оно, – поправился он, – показали или выказали в этой битве 26 числа, нет никаких слов достойных, чтоб их описать… Я вам скажу, папаша (он ударил себя в грудь так же, как ударял себя один рассказывавший при нем генерал, хотя несколько поздно, потому что ударить себя в грудь надо было при слове «российское войско»), – я вам скажу откровенно, что мы, начальники, не только не должны были подгонять солдат или что нибудь такое, но мы насилу могли удерживать эти, эти… да, мужественные и древние подвиги, – сказал он скороговоркой. – Генерал Барклай до Толли жертвовал жизнью своей везде впереди войска, я вам скажу. Наш же корпус был поставлен на скате горы. Можете себе представить! – И тут Берг рассказал все, что он запомнил, из разных слышанных за это время рассказов. Наташа, не спуская взгляда, который смущал Берга, как будто отыскивая на его лице решения какого то вопроса, смотрела на него.
– Такое геройство вообще, каковое выказали российские воины, нельзя представить и достойно восхвалить! – сказал Берг, оглядываясь на Наташу и как бы желая ее задобрить, улыбаясь ей в ответ на ее упорный взгляд… – «Россия не в Москве, она в сердцах се сынов!» Так, папаша? – сказал Берг.
В это время из диванной, с усталым и недовольным видом, вышла графиня. Берг поспешно вскочил, поцеловал ручку графини, осведомился о ее здоровье и, выражая свое сочувствие покачиваньем головы, остановился подле нее.
– Да, мамаша, я вам истинно скажу, тяжелые и грустные времена для всякого русского. Но зачем же так беспокоиться? Вы еще успеете уехать…
– Я не понимаю, что делают люди, – сказала графиня, обращаясь к мужу, – мне сейчас сказали, что еще ничего не готово. Ведь надо же кому нибудь распорядиться. Вот и пожалеешь о Митеньке. Это конца не будет?
Граф хотел что то сказать, но, видимо, воздержался. Он встал с своего стула и пошел к двери.
Берг в это время, как бы для того, чтобы высморкаться, достал платок и, глядя на узелок, задумался, грустно и значительно покачивая головой.
– А у меня к вам, папаша, большая просьба, – сказал он.
– Гм?.. – сказал граф, останавливаясь.
– Еду я сейчас мимо Юсупова дома, – смеясь, сказал Берг. – Управляющий мне знакомый, выбежал и просит, не купите ли что нибудь. Я зашел, знаете, из любопытства, и там одна шифоньерочка и туалет. Вы знаете, как Верушка этого желала и как мы спорили об этом. (Берг невольно перешел в тон радости о своей благоустроенности, когда он начал говорить про шифоньерку и туалет.) И такая прелесть! выдвигается и с аглицким секретом, знаете? А Верочке давно хотелось. Так мне хочется ей сюрприз сделать. Я видел у вас так много этих мужиков на дворе. Дайте мне одного, пожалуйста, я ему хорошенько заплачу и…
Граф сморщился и заперхал.
– У графини просите, а я не распоряжаюсь.
– Ежели затруднительно, пожалуйста, не надо, – сказал Берг. – Мне для Верушки только очень бы хотелось.
– Ах, убирайтесь вы все к черту, к черту, к черту и к черту!.. – закричал старый граф. – Голова кругом идет. – И он вышел из комнаты.
Графиня заплакала.
– Да, да, маменька, очень тяжелые времена! – сказал Берг.
