Бирюков, Иван Семёнович

Иван Семёнович Бирюков
Дата рождения	6 октября 1918(1918-10-06)
Место рождения	деревня Мосоловка, Тамбовский уезд, Тамбовская губерния, РСФСР
Дата смерти	25 июня 1944(1944-06-25) (25 лет)
Место смерти	район деревни Дворище, Бешенковичский район, Витебская область, Белорусская ССР, СССР
Принадлежность	СССР СССР
Род войск	пехота
Годы службы	1941—1944
Звание
Сражения/войны	Великая Отечественная война
Награды и премии

Иван Семёнович Бирюков (1918—1944) — старший лейтенант Рабоче-крестьянской Красной Армии, участник Великой Отечественной войны, Герой Советского Союза (1944).

Биография

Иван Бирюков родился 6 октября 1918 года в деревне Мосоловка (ныне — Рассказовский район Тамбовской области) в семье крестьянина. Получил неполное среднее образование, после чего работал в колхозе. В мае 1941 года был призван на службу в Рабоче-крестьянскую Красную Армию Платоновским районным военным комиссариатом Тамбовской области. С начала Великой Отечественной войны на её фронтах. К июню 1944 года гвардии старший лейтенант Бирюков был старшим адъютантом батальона 199-го гвардейского стрелкового полка 67-й гвардейской стрелковой дивизии 6-й гвардейской армии 1-го Прибалтийского фронта. Особенно отличился во время боёв за освобождение Витебской области Белорусской ССР.

23 июня 1944 года, во время прорыва немецкой обороны у деревни Сиротино Шумилинского района Витебской области, Бирюков смог умело организовать управление своим подразделением и обеспечение их в бою. 24 июня Бирюков вместе с группой бойцов, несмотря на шквальный огонь, переправился через Западную Двину в районе деревни Дворище Бешенковичского района и захватил плацдарм. Принял участие в отражении десяти вражеских контратак пехотных и танковых сил. В этом бою Бирюков погиб. Похоронен на левом берегу Западной Двины в 300 метрах к западу от деревни Лабейки Шумилинского района, впоследствии был перезахоронен в братской могиле у деревни Узречье Бешенковичского района.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 22 июля 1944 года за «образцовое выполнение боевых заданий командования на фронте борьбы с немецко-фашистскими захватчиками и проявленные при этом мужество и героизм» гвардии старший лейтенант Иван Бирюков посмертно был удостоен высокого звания Героя Советского Союза.

Награды

• медаль «За оборону Сталинграда» (22.12.1942)
• Орден Красной Звезды (2.1.1944)
• медаль «Золотая Звезда» Героя Советского Союза и Орден Ленина (22.7.1944).

Память

Обелиск в честь Бирюкова установлен в деревне Сиротино. В 1959 году над братской могилой, где похоронен Герой, установлен памятник.

Литература

• Герои Советского Союза: Краткий биографический словарь / Пред. ред. коллегии И. Н. Шкадов. — М.: Воениздат, 1987. — Т. 1 /Абаев — Любичев/. — 911 с. — 100 000 экз. — ISBN отс., Рег. № в РКП 87-95382.
• Дьячков Л. Г. Наша гордость и слава. — Воронеж, 1968.
• Навечно в сердце народном. — 3-е изд., доп. и испр. — Минск, 1984.

Отрывок, характеризующий Бирюков, Иван Семёнович

– Полно, ты упадешь.
Послышалась борьба и недовольный голос Сони: «Ведь второй час».
– Ах, ты только всё портишь мне. Ну, иди, иди.
Опять всё замолкло, но князь Андрей знал, что она всё еще сидит тут, он слышал иногда тихое шевеленье, иногда вздохи.
– Ах… Боже мой! Боже мой! что ж это такое! – вдруг вскрикнула она. – Спать так спать! – и захлопнула окно.
«И дела нет до моего существования!» подумал князь Андрей в то время, как он прислушивался к ее говору, почему то ожидая и боясь, что она скажет что нибудь про него. – «И опять она! И как нарочно!» думал он. В душе его вдруг поднялась такая неожиданная путаница молодых мыслей и надежд, противоречащих всей его жизни, что он, чувствуя себя не в силах уяснить себе свое состояние, тотчас же заснул.


На другой день простившись только с одним графом, не дождавшись выхода дам, князь Андрей поехал домой.
Уже было начало июня, когда князь Андрей, возвращаясь домой, въехал опять в ту березовую рощу, в которой этот старый, корявый дуб так странно и памятно поразил его. Бубенчики еще глуше звенели в лесу, чем полтора месяца тому назад; всё было полно, тенисто и густо; и молодые ели, рассыпанные по лесу, не нарушали общей красоты и, подделываясь под общий характер, нежно зеленели пушистыми молодыми побегами.
Целый день был жаркий, где то собиралась гроза, но только небольшая тучка брызнула на пыль дороги и на сочные листья. Левая сторона леса была темна, в тени; правая мокрая, глянцовитая блестела на солнце, чуть колыхаясь от ветра. Всё было в цвету; соловьи трещали и перекатывались то близко, то далеко.
«Да, здесь, в этом лесу был этот дуб, с которым мы были согласны», подумал князь Андрей. «Да где он», подумал опять князь Андрей, глядя на левую сторону дороги и сам того не зная, не узнавая его, любовался тем дубом, которого он искал. Старый дуб, весь преображенный, раскинувшись шатром сочной, темной зелени, млел, чуть колыхаясь в лучах вечернего солнца. Ни корявых пальцев, ни болячек, ни старого недоверия и горя, – ничего не было видно. Сквозь жесткую, столетнюю кору пробились без сучков сочные, молодые листья, так что верить нельзя было, что этот старик произвел их. «Да, это тот самый дуб», подумал князь Андрей, и на него вдруг нашло беспричинное, весеннее чувство радости и обновления. Все лучшие минуты его жизни вдруг в одно и то же время вспомнились ему. И Аустерлиц с высоким небом, и мертвое, укоризненное лицо жены, и Пьер на пароме, и девочка, взволнованная красотою ночи, и эта ночь, и луна, – и всё это вдруг вспомнилось ему.
«Нет, жизнь не кончена в 31 год, вдруг окончательно, беспеременно решил князь Андрей. Мало того, что я знаю всё то, что есть во мне, надо, чтобы и все знали это: и Пьер, и эта девочка, которая хотела улететь в небо, надо, чтобы все знали меня, чтобы не для одного меня шла моя жизнь, чтоб не жили они так независимо от моей жизни, чтоб на всех она отражалась и чтобы все они жили со мною вместе!»

Возвратившись из своей поездки, князь Андрей решился осенью ехать в Петербург и придумал разные причины этого решенья. Целый ряд разумных, логических доводов, почему ему необходимо ехать в Петербург и даже служить, ежеминутно был готов к его услугам. Он даже теперь не понимал, как мог он когда нибудь сомневаться в необходимости принять деятельное участие в жизни, точно так же как месяц тому назад он не понимал, как могла бы ему притти мысль уехать из деревни. Ему казалось ясно, что все его опыты жизни должны были пропасть даром и быть бессмыслицей, ежели бы он не приложил их к делу и не принял опять деятельного участия в жизни. Он даже не понимал того, как на основании таких же бедных разумных доводов прежде очевидно было, что он бы унизился, ежели бы теперь после своих уроков жизни опять бы поверил в возможность приносить пользу и в возможность счастия и любви. Теперь разум подсказывал совсем другое. После этой поездки князь Андрей стал скучать в деревне, прежние занятия не интересовали его, и часто, сидя один в своем кабинете, он вставал, подходил к зеркалу и долго смотрел на свое лицо. Потом он отворачивался и смотрел на портрет покойницы Лизы, которая с взбитыми a la grecque [по гречески] буклями нежно и весело смотрела на него из золотой рамки. Она уже не говорила мужу прежних страшных слов, она просто и весело с любопытством смотрела на него. И князь Андрей, заложив назад руки, долго ходил по комнате, то хмурясь, то улыбаясь, передумывая те неразумные, невыразимые словом, тайные как преступление мысли, связанные с Пьером, с славой, с девушкой на окне, с дубом, с женской красотой и любовью, которые изменили всю его жизнь. И в эти то минуты, когда кто входил к нему, он бывал особенно сух, строго решителен и в особенности неприятно логичен.