Бирюсинцы

Бирюсинцы (хак. пӱрӱс) — субэтническая группа хакасов, часть сагайцев. Основу бирюсинцев составили родоплеменную группу кыштымов, зависимых от енисейских кыргызов. Проживали в подтаёжной местности Кузнецкого Алатау в бассейне pp. Мрассу, Кондома. Антропологически принадлежат уральской расе. Рядом исследователей считаются "виновниками" переселения мадьяр из Азии в Центральную Европу.

До XVIII века значительная часть населения, входившая в Алтырский улус, занималась металлургией и изготовлением различных видов вооружения и предметов быта для населения Южной Сибири и Центральной Азии. После присоединения к России власти запретили традиционное кузнечное дело, вследствие чего местное население вынуждено были перейти на другие формы хозяйства. В XVIII веке бирюсинцы вобрали в себя множество беженцев из кыргызских улусов, скрывавшихся от русского завоевания. В результате проведения границ Томской и Енисейской губерний в XIX века бирюсинцы оказались разделены на две группы. Одна часть приняла участие в сложении хакасского этноса, другая — шорского. Название многих сеоков связаны с местами былых расселений. В 1822 бирюсинцы вошли в состав Сагайской степной думы и в течение XIX века полностью слились с сагайцами.

Литература

• Кимеев В. М. Шорцы. Кто они? Этнографические очерки. Кемерово, 1989.
• Энциклопедия Республики Хакасия : [в 2 т.] / Правительство Респ. Хакасия; [науч.-ред. совет.: В. А. Кузьмин (пред.) и др.]. — Абакан : Поликор, 2007. Т. 1 : [А — Н]. — 2007. — 430, [2] с. : ил., портр. — Библиогр. в конце слов. ст. 81.

Отрывок, характеризующий Бирюсинцы

Михаил Иваныч подошел к плану, и князь, поговорив с ним о плане новой постройки, сердито взглянув на княжну Марью и Десаля, ушел к себе.
Княжна Марья видела смущенный и удивленный взгляд Десаля, устремленный на ее отца, заметила его молчание и была поражена тем, что отец забыл письмо сына на столе в гостиной; но она боялась не только говорить и расспрашивать Десаля о причине его смущения и молчания, но боялась и думать об этом.
Ввечеру Михаил Иваныч, присланный от князя, пришел к княжне Марье за письмом князя Андрея, которое забыто было в гостиной. Княжна Марья подала письмо. Хотя ей это и неприятно было, она позволила себе спросить у Михаила Иваныча, что делает ее отец.
– Всё хлопочут, – с почтительно насмешливой улыбкой, которая заставила побледнеть княжну Марью, сказал Михаил Иваныч. – Очень беспокоятся насчет нового корпуса. Читали немножко, а теперь, – понизив голос, сказал Михаил Иваныч, – у бюра, должно, завещанием занялись. (В последнее время одно из любимых занятий князя было занятие над бумагами, которые должны были остаться после его смерти и которые он называл завещанием.)
– А Алпатыча посылают в Смоленск? – спросила княжна Марья.
– Как же с, уж он давно ждет.


Когда Михаил Иваныч вернулся с письмом в кабинет, князь в очках, с абажуром на глазах и на свече, сидел у открытого бюро, с бумагами в далеко отставленной руке, и в несколько торжественной позе читал свои бумаги (ремарки, как он называл), которые должны были быть доставлены государю после его смерти.
Когда Михаил Иваныч вошел, у него в глазах стояли слезы воспоминания о том времени, когда он писал то, что читал теперь. Он взял из рук Михаила Иваныча письмо, положил в карман, уложил бумаги и позвал уже давно дожидавшегося Алпатыча.