Бисмарк-Шёнхаузен, Готфрид фон

Готфрид фон Бисмарк-Шёнхаузен (нем. Gottfried von Bismarck-Schönhausen; 29 марта 1901 — 14 сентября 1949) — регирунгс-президент (гражданский губернатор округа) Потсдама, депутат Рейхстага, участник заговора против Гитлера.

Сын Герберта фон Бисмарка, внук Отто фон Бисмарка. Окончил школу в 1919 и поначалу сочувствовал нацистскому движению, полагая, что оно обеспечит «национальное возрождение» Германии. В 1925—1926 проводил ознакомительные поездки по Европе, в 1927—1928 работал в Нью-Йорке. С 1928 по 1929 работал в Ассоциации немецкой промышленности.

С 1933 по 1934 нацистский лидер Померании. В 1935 стал регирунгс-президентом в Щецине и с 1938 в такой же должности в Потсдаме. С марта 1933 по май 1945 являлся депутатом национал-социалистической партии в Рейхстаге, совмещая эту должность с обязанностями регирунгс-президента Потсдама. Бисмарк был членом организации «Кружок друзей рейхсфюрера СС», получил почётное звание оберфюрера СС. В 1944 году также получил звание бригадефюрера СС.

Участник заговора против Гитлера. После покушения 20 июля 1944 был заключён в тюрьму по подозрению в причастности к Июльскому заговору.

14 сентября 1949 вместе с женой погибли в автокатастрофе. Был женат на Мелани Хойос, полуавстрийке-полуфранцуженке, проживал в имении Райнфельд. Они оставили трёх детей Венделина (* 1937), Барбара (* 1939), и Андреас (1941—2013), отец Стефани цу Гуттенберг.

Литература

• Васильчикова М. И. Берлинский дневник 1940—1945 — М.: «Наше наследие», 1994.
• Залесский К. А. СС. Самая полная энциклопедия. — Яуза-Пресс, 2012. — ISBN 978-5-9955-0462-7.

Отрывок, характеризующий Бисмарк-Шёнхаузен, Готфрид фон

Алпатыч вышел на улицу; по улице пробежали два человека к мосту. С разных сторон слышались свисты, удары ядер и лопанье гранат, падавших в городе. Но звуки эти почти не слышны были и не обращали внимания жителей в сравнении с звуками пальбы, слышными за городом. Это было бомбардирование, которое в пятом часу приказал открыть Наполеон по городу, из ста тридцати орудий. Народ первое время не понимал значения этого бомбардирования.
Звуки падавших гранат и ядер возбуждали сначала только любопытство. Жена Ферапонтова, не перестававшая до этого выть под сараем, умолкла и с ребенком на руках вышла к воротам, молча приглядываясь к народу и прислушиваясь к звукам.
К воротам вышли кухарка и лавочник. Все с веселым любопытством старались увидать проносившиеся над их головами снаряды. Из за угла вышло несколько человек людей, оживленно разговаривая.
– То то сила! – говорил один. – И крышку и потолок так в щепки и разбило.
– Как свинья и землю то взрыло, – сказал другой. – Вот так важно, вот так подбодрил! – смеясь, сказал он. – Спасибо, отскочил, а то бы она тебя смазала.
Народ обратился к этим людям. Они приостановились и рассказывали, как подле самих их ядра попали в дом. Между тем другие снаряды, то с быстрым, мрачным свистом – ядра, то с приятным посвистыванием – гранаты, не переставали перелетать через головы народа; но ни один снаряд не падал близко, все переносило. Алпатыч садился в кибиточку. Хозяин стоял в воротах.
– Чего не видала! – крикнул он на кухарку, которая, с засученными рукавами, в красной юбке, раскачиваясь голыми локтями, подошла к углу послушать то, что рассказывали.
– Вот чуда то, – приговаривала она, но, услыхав голос хозяина, она вернулась, обдергивая подоткнутую юбку.
Опять, но очень близко этот раз, засвистело что то, как сверху вниз летящая птичка, блеснул огонь посередине улицы, выстрелило что то и застлало дымом улицу.