Битард
Битард (фр. bitard) — мифическое существо, внешний вид которого необычен: голова куницы, туловище карпа, заячьи лапы, а хвост павлина или индюка[1]. Является символом Ордена почтения Битарда (фр. ordre du Vénéré Bitard), студенческой ассоциации французского университета Пуатье, созданной в 1920-х годах (предположительно в 1922-м году). Сами же члены Ордена называют себя битардами (фр. bitards), в некоторых случаях носят цветной плащ в соответствии с их рангом в Ордене и фалуше. Из особенностей фалуше битардов можно отметить: украшение шевроном и собственные знаки различия. Фольклор студенческой ассоциации основан на произведениях Франсуа Рабле, так как Битард дважды появляется в сценах охоты в Гаргантюа и Пантагрюэль[2].
Каждый год Орден организует недельный фестиваль 69-я неделя студентов (фр. 69e Semaine estudiantine), на этот срок город Пуатье переименовывают в Битардбург (фр. Bitardbourg). В течение этой недели проходят различные мероприятия, в том числе и охота на Битарда[3].
Напишите отзыв о статье "Битард"
Примечания
- ↑ [ordredubitard.online.fr/spip.php?rubrique11 Le Vénéré Bitard (L.S.T. !)] (фр.).
- ↑ (2006) «[rupestre.on-rev.com/page0/page3/assets/EtudesRabel_2006.pdf La chasse au Bitard des étudiants poitevins: Panurge bachelier]» (French) (PDF). Etudes rabelaisiennes.
- ↑ [www.ina.fr/economie-et-societe/education-et-enseignement/video/RXF05005382/l-ordre-du-bitard-a-poitiers.fr.html L'ordre du bitard à Poitiers]. Institut national de l'audiovisuel.
Отрывок, характеризующий Битард
Рассматривая дела и бумаги своей покойной жены, он к ее памяти не испытывал никакого чувства, кроме жалости в том, что она не знала того счастья, которое он знал теперь. Князь Василий, особенно гордый теперь получением нового места и звезды, представлялся ему трогательным, добрым и жалким стариком.Пьер часто потом вспоминал это время счастливого безумия. Все суждения, которые он составил себе о людях и обстоятельствах за этот период времени, остались для него навсегда верными. Он не только не отрекался впоследствии от этих взглядов на людей и вещи, но, напротив, в внутренних сомнениях и противуречиях прибегал к тому взгляду, который он имел в это время безумия, и взгляд этот всегда оказывался верен.
«Может быть, – думал он, – я и казался тогда странен и смешон; но я тогда не был так безумен, как казалось. Напротив, я был тогда умнее и проницательнее, чем когда либо, и понимал все, что стоит понимать в жизни, потому что… я был счастлив».
Безумие Пьера состояло в том, что он не дожидался, как прежде, личных причин, которые он называл достоинствами людей, для того чтобы любить их, а любовь переполняла его сердце, и он, беспричинно любя людей, находил несомненные причины, за которые стоило любить их.
С первого того вечера, когда Наташа, после отъезда Пьера, с радостно насмешливой улыбкой сказала княжне Марье, что он точно, ну точно из бани, и сюртучок, и стриженый, с этой минуты что то скрытое и самой ей неизвестное, но непреодолимое проснулось в душе Наташи.
Все: лицо, походка, взгляд, голос – все вдруг изменилось в ней. Неожиданные для нее самой – сила жизни, надежды на счастье всплыли наружу и требовали удовлетворения. С первого вечера Наташа как будто забыла все то, что с ней было. Она с тех пор ни разу не пожаловалась на свое положение, ни одного слова не сказала о прошедшем и не боялась уже делать веселые планы на будущее. Она мало говорила о Пьере, но когда княжна Марья упоминала о нем, давно потухший блеск зажигался в ее глазах и губы морщились странной улыбкой.
