Салах ад-Дин Битар

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Битар, Салах ад-Дин»)
Перейти к: навигация, поиск
Салах ад-Дин Битар
араб. صلاح الدين البيطار<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
Премьер-министр Сирии
1 января 1966 — 23 февраля 1966
Предшественник: Юсуф Зуэйин
Преемник: Юсуф Зуэйин
Премьер-министр Сирии
13 мая 1964 — 3 октября 1964
Предшественник: Амин аль-Хафез
Преемник: Амин аль-Хафез
Премьер-министр Сирии
9 марта 1963 — 12 ноября 1963
Предшественник: Халед Бей аль-Азем
Преемник: Амин аль-Хафез
Министр иностранных дел Сирии
1 января 1966 — 23 февраля 1966
Предшественник: Ибрагим Махус
Преемник: Ибрагим Махус
Министр иностранных дел Сирии
9 марта 1963 — 12 ноября 1963
Предшественник: Асад Махасен
Преемник: Хасан Мрайвед
Министр иностранных дел Сирии
14 июня 1956 — октябрь 1958
Предшественник: Саид аль-Гази
Преемник: Маамун аль-Кузбари
 
Вероисповедание: Ислам, суннитского толка
Рождение: 1912(1912)
Дамаск, Османская империя
Смерть: 21 июля 1980(1980-07-21)
Париж, Франция
Место погребения: Багдад, Ирак
Партия: Баас

Салах ад-Дин Битар (араб. صلاح الدين البيطار‎; 1912, Дамаск, Османская империя — 21 июля 1980, Париж, Франция) — сирийский государственный деятель-баасист, премьер-министр Сирии (1963, 1964, 1966).



Биография

Родился в религиозной семье богатого торговца зерном мусульманина-суннита.

В 1929—1934 годах — учился в Сорбонне. В это время проникся социалистическими идеями. Однако, после вхождения французских коммунистов в правительство Франции в 1936 году, разочаровался в левых идеях, вследствие умеренной позиции французских коммунистов по колониальному вопросу.

В 1945 году вошёл в состав бюро арабского движения Баас. В 1947 году на первом партийном съезде избран его генеральным секретарём.

В 1954 году участвовал в свержении президента Адиба аш-Шишакли.

В 1956—1958 годах — министр иностранных дел Сирии. Активно выступал за объединение с Египтом и создание Объединенной Арабской Республики.

В 1958 году, после её создания, становится министром по делам управления. Однако, как многие приверженцы объединительной идеи из числа сирийских политиков, вскоре в ней разочаровался и в 1959 году ушёл в отставку.

Был одним из шестнадцати видных политических деятелей Сирии, подписавших декларацию в поддержку выхода их ОАР. Однако затем он отказался от своей подписи.

После государственного переворота 1963 года назначается премьер-министром коалиционного правительства. После Шестого съезда партии Баас уступает премьерское кресло Амину Аль-Хафезу.

Однако в 1964 году после массовых беспорядков в Хаме вновь становится премьер-министром.

После государственного переворота 23 февраля 1966 года генерала Салаха Джадида Битар был захвачен и задержан, наряду с другими членами исторического руководства партии. Однако в августе 1966 года ему удалось бежать в Бейрут.

В 1969 году Битар вместе с представителями свергнутого сирийского руководства был заочно приговорён специальным военным судом к смертной казни.

Несмотря на то, что он в 1978 году был амнистирован президентом Хафезом Асадом и даже встретился с ним, примирение не состоялось, и Битар начал информационную кампанию против сирийского руководства от имени правительства в изгнании.

21 июля 1980 года Салах ад-Дин Битар был застрелен в Париже. Утром в день убийства он получил телефонный звонок с просьбой о встрече с журналистом газеты аль-Ихъя аль-Араби («Арабское возрождение»). Когда Битар выходил из лифта, чтобы войти в свой офис, он был убит двумя выстрелами в затылок.

Позже он был похоронен в Багдаде.

Источники

  • Al-Baath wal Watan Al-Arabi [Arabic, with French translation] («The Baath and the Arab Homeland»), Qasim Sallam, Paris, EMA, 1980. ISBN 2-86584-003-4
  • Al-Baath wa-Lubnân [Arabic only] («The Baath and Lebanon»), NY Firzli, Beirut, Dar-al-Tali’a Books, 1973
  • The Iraq-Iran Conflict, NY Firzli, Paris, EMA, 1981. ISBN 2-86584-002-6
  • History of Syria Including Lebanon and Palestine, Vol. 2 Hitti Philip K. (2002) (ISBN 1-931956-61-8)
  • Asad: the struggle for the Middle East, Patrick Seale, University of California Press, Berkeley, 1990. ISBN 0-520-06976-5
  • The Old Social Classes and New Revolutionary Movements of Iraq, Hanna Batatu, al-Saqi Books, London, 2000. ISBN 0-86356-520-4
  • www.ajcarchives.org/AJC_DATA/Files/571.PDF

Напишите отзыв о статье "Салах ад-Дин Битар"

Отрывок, характеризующий Салах ад-Дин Битар

– С тобой, Машенька, пришла посидеть, – сказала няня, – да вот княжовы свечи венчальные перед угодником зажечь принесла, мой ангел, – сказала она вздохнув.
– Ах как я рада, няня.
– Бог милостив, голубка. – Няня зажгла перед киотом обвитые золотом свечи и с чулком села у двери. Княжна Марья взяла книгу и стала читать. Только когда слышались шаги или голоса, княжна испуганно, вопросительно, а няня успокоительно смотрели друг на друга. Во всех концах дома было разлито и владело всеми то же чувство, которое испытывала княжна Марья, сидя в своей комнате. По поверью, что чем меньше людей знает о страданиях родильницы, тем меньше она страдает, все старались притвориться незнающими; никто не говорил об этом, но во всех людях, кроме обычной степенности и почтительности хороших манер, царствовавших в доме князя, видна была одна какая то общая забота, смягченность сердца и сознание чего то великого, непостижимого, совершающегося в эту минуту.
В большой девичьей не слышно было смеха. В официантской все люди сидели и молчали, на готове чего то. На дворне жгли лучины и свечи и не спали. Старый князь, ступая на пятку, ходил по кабинету и послал Тихона к Марье Богдановне спросить: что? – Только скажи: князь приказал спросить что? и приди скажи, что она скажет.
– Доложи князю, что роды начались, – сказала Марья Богдановна, значительно посмотрев на посланного. Тихон пошел и доложил князю.
– Хорошо, – сказал князь, затворяя за собою дверь, и Тихон не слыхал более ни малейшего звука в кабинете. Немного погодя, Тихон вошел в кабинет, как будто для того, чтобы поправить свечи. Увидав, что князь лежал на диване, Тихон посмотрел на князя, на его расстроенное лицо, покачал головой, молча приблизился к нему и, поцеловав его в плечо, вышел, не поправив свечей и не сказав, зачем он приходил. Таинство торжественнейшее в мире продолжало совершаться. Прошел вечер, наступила ночь. И чувство ожидания и смягчения сердечного перед непостижимым не падало, а возвышалось. Никто не спал.

Была одна из тех мартовских ночей, когда зима как будто хочет взять свое и высыпает с отчаянной злобой свои последние снега и бураны. Навстречу немца доктора из Москвы, которого ждали каждую минуту и за которым была выслана подстава на большую дорогу, к повороту на проселок, были высланы верховые с фонарями, чтобы проводить его по ухабам и зажорам.
Княжна Марья уже давно оставила книгу: она сидела молча, устремив лучистые глаза на сморщенное, до малейших подробностей знакомое, лицо няни: на прядку седых волос, выбившуюся из под платка, на висящий мешочек кожи под подбородком.
Няня Савишна, с чулком в руках, тихим голосом рассказывала, сама не слыша и не понимая своих слов, сотни раз рассказанное о том, как покойница княгиня в Кишиневе рожала княжну Марью, с крестьянской бабой молдаванкой, вместо бабушки.
– Бог помилует, никогда дохтура не нужны, – говорила она. Вдруг порыв ветра налег на одну из выставленных рам комнаты (по воле князя всегда с жаворонками выставлялось по одной раме в каждой комнате) и, отбив плохо задвинутую задвижку, затрепал штофной гардиной, и пахнув холодом, снегом, задул свечу. Княжна Марья вздрогнула; няня, положив чулок, подошла к окну и высунувшись стала ловить откинутую раму. Холодный ветер трепал концами ее платка и седыми, выбившимися прядями волос.
– Княжна, матушка, едут по прешпекту кто то! – сказала она, держа раму и не затворяя ее. – С фонарями, должно, дохтур…
– Ах Боже мой! Слава Богу! – сказала княжна Марья, – надо пойти встретить его: он не знает по русски.
Княжна Марья накинула шаль и побежала навстречу ехавшим. Когда она проходила переднюю, она в окно видела, что какой то экипаж и фонари стояли у подъезда. Она вышла на лестницу. На столбике перил стояла сальная свеча и текла от ветра. Официант Филипп, с испуганным лицом и с другой свечей в руке, стоял ниже, на первой площадке лестницы. Еще пониже, за поворотом, по лестнице, слышны были подвигавшиеся шаги в теплых сапогах. И какой то знакомый, как показалось княжне Марье, голос, говорил что то.
– Слава Богу! – сказал голос. – А батюшка?
– Почивать легли, – отвечал голос дворецкого Демьяна, бывшего уже внизу.
Потом еще что то сказал голос, что то ответил Демьян, и шаги в теплых сапогах стали быстрее приближаться по невидному повороту лестницы. «Это Андрей! – подумала княжна Марья. Нет, это не может быть, это было бы слишком необыкновенно», подумала она, и в ту же минуту, как она думала это, на площадке, на которой стоял официант со свечой, показались лицо и фигура князя Андрея в шубе с воротником, обсыпанным снегом. Да, это был он, но бледный и худой, и с измененным, странно смягченным, но тревожным выражением лица. Он вошел на лестницу и обнял сестру.
– Вы не получили моего письма? – спросил он, и не дожидаясь ответа, которого бы он и не получил, потому что княжна не могла говорить, он вернулся, и с акушером, который вошел вслед за ним (он съехался с ним на последней станции), быстрыми шагами опять вошел на лестницу и опять обнял сестру. – Какая судьба! – проговорил он, – Маша милая – и, скинув шубу и сапоги, пошел на половину княгини.


Маленькая княгиня лежала на подушках, в белом чепчике. (Страдания только что отпустили ее.) Черные волосы прядями вились у ее воспаленных, вспотевших щек; румяный, прелестный ротик с губкой, покрытой черными волосиками, был раскрыт, и она радостно улыбалась. Князь Андрей вошел в комнату и остановился перед ней, у изножья дивана, на котором она лежала. Блестящие глаза, смотревшие детски, испуганно и взволнованно, остановились на нем, не изменяя выражения. «Я вас всех люблю, я никому зла не делала, за что я страдаю? помогите мне», говорило ее выражение. Она видела мужа, но не понимала значения его появления теперь перед нею. Князь Андрей обошел диван и в лоб поцеловал ее.