Битва на Тэрэлже (1696)
| Битва на Тэрэлже | |||
| Основной конфликт: Первая ойратско-маньчжурская война | |||
 Лагерь Канси на Керулене | |||
| Дата | |||
|---|---|---|---|
| Место |
Тэрэлж, Тушэту-ханский аймак, Халха | ||
| Итог |
Разгром ойратов | ||
| Противники | |||
| |||
| Командующие | |||
| |||
| Силы сторон | |||
| |||
| Потери | |||
| |||
Битва на реке Тэрэлж, также битва у Дзун-Мод — сражение, состоявшееся 13 мая 1696 года между войсками Джунгарского ханства под командованием Галдан-Бошогту хана и цинским войском, возглавляемым императором Канси; закончилась разгромом ойратов и предрешила итог первой ойратско-маньчжурской войны.
Подготовка сражения
Весной 1696 года маньчжурский император Канси решил нанести окончательное поражение Галдан-Бошогту хану, который оказался покинут большинством воинов и союзников, перешедших на сторону Цэван-Рабдана, захватившего власть в Джунгарии в то время, когда Галдан воевал в Халхе. Таким образом, Галдан-Бошогту оказался лишённым тыла и баз.
Цины решили нанести удар по ойратскому войску по трём направлениям. Западная колонна войск, которой командовал Бе Фянгу, двигалась из Нинся и Хух-Хото, центральная, которой командовал лично Канси — из Дашикоу, восточная, под предводительством Сабсу — из Маньчжурии. Значительную часть цинской армии составляли халхаские нойоны, уже вошедшие в подданство империи. Армии вышли в конце февраля 1696 года, тщательно скрывая маршрут и цель движения от монголов, особенно от прочих халхасов, которые могли бы предупредить Галдана и тем осложнить операцию. В этих целях китайским войскам было запрещено разжигать костры, приём пищи разрешался только один раз в сутки. Все три армии должны были сойтись к северу от Хангая.
В апреле в штаб Канси поступили ложные сведения, что армия Галдана состоит из 20 тысяч ойратов и 60 тысяч вспомогательного войска, прибывшего к нему якобы из России. Многие сановники обратились к императору с настойчивой рекомендацией прервать поход, однако он, подчеркивая огромные усилия, затраченные на подготовку похода и его большое значение для судьбы империи, пригрозил сеющим панику казнью.
В начале мая армии приблизилась к верховьям Керулена и Толы, где находился лагерь Галдана. Из-за отсутствия налаженной разведки маньчжурским войскам удалось приблизиться к ойратам на 5 дневных переходов. Однако из-за недельного опоздания западной армии и возможности срыва окружения Канси отправил Галдану письмо и дары с предложением о переговорах, надеясь задержать его на Керулене. Письмо было доставлено к ойратским караулам 6 мая. Между тем, 3 мая отборные передовые части Бе Фянгу уже подошли к Толе, отрезав Галдану путь отступления на Кобдо, и заняли главенствующие высоты на одном из её притоков — реке Тэрэлж, в местности Зуунмод (ныне — территория парка Горхи-Тэрэлж)
Галдан, не отослав ответа, на рассвете 7 мая отдал приказ о немедленном отступлении от Керулена. Узнав об этом, Канси вновь отправил ему послание с предложением о переговорах и перемирии, однако одновременно с этим начал наступление центральной и восточной армии. Галдан, поспешно отступая, оставлял при этом старых и слабых, имущество, военное снаряжение, предметы буддийского культа. 10 мая маньчжуры заняли место брошенной ставки ойратов. Восточная армия отрезала Галдану путь на север, центр теснил его от верховьев Керулена к Толе.
Ход битвы
Преследование продлилось трое суток. Дважды Галдан выбирал место для сражения, однако в первый раз ему помешали панические настроения в армии, а второй — сообщение об обнаружении западной армии маньчжуров. 13 мая, подойдя к позициям маньчжуров на Тэрэлже, он принял решение о немедленной атаке. В его войске насчитывалось лишь 5 тысяч человек и 2 тысячи ружей.
В ожидании ойратов цинская армия построилась в боевой порядок: в центре — китайские войска, справа и слева от них столичные шо-пинь-фуские и синаньские войска, на флангах — халха-монголы. Датунский отряд был послан в засаду в обход горы, а небольшие отряды Цзунь-бину Така (1000 чел.) и нинь-янский отряд (1300 чел.) заняли соответствующие позиции за артиллерией на правом и левом флангах.
Как только цинская армия построилась на вершине горы, стало ясно, что ойраты также начали общую атаку, однако, увидев, что маньчжуры уже заняли вершину горы, они остановились у восточного склона и открыли огонь из ружей вверх.
Около полудня Галдан бросил все силы на прорыв центра маньчжурской армии. Тогда цинские войска спешились и перешли в контратаку, но, тем не менее, цинский центр прогнулся и наступил решающий момент сражения. В этот период маньчжурский отряд, посланный в обход, обрушился на беззащитный ойратский лагерь и тылы джунгарской армии, захватив весь ойратский обоз. Цинские полководцы после массированного артиллерийского обстрела начали контрнаступление по всему фронту с использованием большой численности кавалерии. Бо́льшая часть ойратской армии (более 3 тыс. человек) попала в окружение и была уничтожена, а меньшая — бежала с поля боя.[2] Благодаря собственной жене Ану-хатун, возглавившей отчаянную контратаку и погибшей в этой битве, Галдан вместе с небольшой группой приближённых сумел выйти из окружения и бежать на запад в долину Тамир-Гола.
После битвы, собрав остатки разбитых войск, Галдан остался с немногочисленным отрядом воинов. Канси, посчитав задачу похода выполненной, поручил разыскивать Галдана халхасам.
Последствия
Исход битвы был предопределён значительным численным преимуществом маньчжуров и их техническим превосходством, в ходе битвы маньчжурами впервые на территории Монголии была широко применена артиллерия и огнестрельное оружие. После сражения война фактически окончилась в пользу Цинской империи, устранившей джунгарскую угрозу в Халхе и полностью присоединившей её к себе.
В искусстве
- Битва на Тэрэлже является центральной сценой новеллы Б. Ринчена «Мужественная Ану» (монг. Ану хатан), посвящённой супруге Галдана Ану-хатун.
Напишите отзыв о статье "Битва на Тэрэлже (1696)"
Литература
- «История Востока» (в 6 т.). Т.3 «Восток на рубеже средневековья и нового времени. XVI—XVIII вв.» — Москва: издательская фирма «Восточная литература» РАН, 1999. ISBN 5-02-018102-1
- Кычанов Е. И. «Властители Азии» — Москва: издательская фирма «Восточная литература» РАН, 2004. ISBN 5-02-018328-8.
Примечания
- ↑ Баабар. История Монголии: от мирового господства до советского сателлита. - Казань: Татарское книжное издательство, 2010. - ISBN 978-5-298-01937-8 - c. 93
- ↑ Бобров Л. А. [www.nutug.ru/histori/bitva.htm Реконструкции трех основных сражений ойрато-маньчжурской войны 1688—1697 гг.]
Отрывок, характеризующий Битва на Тэрэлже (1696)
– Пожалуйста, Василий Дмитрич, – говорила Наташа, – пойдемте, пожалуйста.– Да, что, увольте, г'афиня, – говорил Денисов.
– Ну, полно, Вася, – сказал Николай.
– Точно кота Ваську угова'ивают, – шутя сказал Денисов.
– Целый вечер вам буду петь, – сказала Наташа.
– Волшебница всё со мной сделает! – сказал Денисов и отстегнул саблю. Он вышел из за стульев, крепко взял за руку свою даму, приподнял голову и отставил ногу, ожидая такта. Только на коне и в мазурке не видно было маленького роста Денисова, и он представлялся тем самым молодцом, каким он сам себя чувствовал. Выждав такт, он с боку, победоносно и шутливо, взглянул на свою даму, неожиданно пристукнул одной ногой и, как мячик, упруго отскочил от пола и полетел вдоль по кругу, увлекая за собой свою даму. Он не слышно летел половину залы на одной ноге, и, казалось, не видел стоявших перед ним стульев и прямо несся на них; но вдруг, прищелкнув шпорами и расставив ноги, останавливался на каблуках, стоял так секунду, с грохотом шпор стучал на одном месте ногами, быстро вертелся и, левой ногой подщелкивая правую, опять летел по кругу. Наташа угадывала то, что он намерен был сделать, и, сама не зная как, следила за ним – отдаваясь ему. То он кружил ее, то на правой, то на левой руке, то падая на колена, обводил ее вокруг себя, и опять вскакивал и пускался вперед с такой стремительностью, как будто он намерен был, не переводя духа, перебежать через все комнаты; то вдруг опять останавливался и делал опять новое и неожиданное колено. Когда он, бойко закружив даму перед ее местом, щелкнул шпорой, кланяясь перед ней, Наташа даже не присела ему. Она с недоуменьем уставила на него глаза, улыбаясь, как будто не узнавая его. – Что ж это такое? – проговорила она.
Несмотря на то, что Иогель не признавал эту мазурку настоящей, все были восхищены мастерством Денисова, беспрестанно стали выбирать его, и старики, улыбаясь, стали разговаривать про Польшу и про доброе старое время. Денисов, раскрасневшись от мазурки и отираясь платком, подсел к Наташе и весь бал не отходил от нее.
Два дня после этого, Ростов не видал Долохова у своих и не заставал его дома; на третий день он получил от него записку. «Так как я в доме у вас бывать более не намерен по известным тебе причинам и еду в армию, то нынче вечером я даю моим приятелям прощальную пирушку – приезжай в английскую гостинницу». Ростов в 10 м часу, из театра, где он был вместе с своими и Денисовым, приехал в назначенный день в английскую гостинницу. Его тотчас же провели в лучшее помещение гостинницы, занятое на эту ночь Долоховым. Человек двадцать толпилось около стола, перед которым между двумя свечами сидел Долохов. На столе лежало золото и ассигнации, и Долохов метал банк. После предложения и отказа Сони, Николай еще не видался с ним и испытывал замешательство при мысли о том, как они свидятся.
Светлый холодный взгляд Долохова встретил Ростова еще у двери, как будто он давно ждал его.
– Давно не видались, – сказал он, – спасибо, что приехал. Вот только домечу, и явится Илюшка с хором.
– Я к тебе заезжал, – сказал Ростов, краснея.
Долохов не отвечал ему. – Можешь поставить, – сказал он.
Ростов вспомнил в эту минуту странный разговор, который он имел раз с Долоховым. – «Играть на счастие могут только дураки», сказал тогда Долохов.
– Или ты боишься со мной играть? – сказал теперь Долохов, как будто угадав мысль Ростова, и улыбнулся. Из за улыбки его Ростов увидал в нем то настроение духа, которое было у него во время обеда в клубе и вообще в те времена, когда, как бы соскучившись ежедневной жизнью, Долохов чувствовал необходимость каким нибудь странным, большей частью жестоким, поступком выходить из нее.
Ростову стало неловко; он искал и не находил в уме своем шутки, которая ответила бы на слова Долохова. Но прежде, чем он успел это сделать, Долохов, глядя прямо в лицо Ростову, медленно и с расстановкой, так, что все могли слышать, сказал ему:
– А помнишь, мы говорили с тобой про игру… дурак, кто на счастье хочет играть; играть надо наверное, а я хочу попробовать.
«Попробовать на счастие, или наверное?» подумал Ростов.
– Да и лучше не играй, – прибавил он, и треснув разорванной колодой, прибавил: – Банк, господа!
Придвинув вперед деньги, Долохов приготовился метать. Ростов сел подле него и сначала не играл. Долохов взглядывал на него.
– Что ж не играешь? – сказал Долохов. И странно, Николай почувствовал необходимость взять карту, поставить на нее незначительный куш и начать игру.
– Со мной денег нет, – сказал Ростов.
– Поверю!
Ростов поставил 5 рублей на карту и проиграл, поставил еще и опять проиграл. Долохов убил, т. е. выиграл десять карт сряду у Ростова.
– Господа, – сказал он, прометав несколько времени, – прошу класть деньги на карты, а то я могу спутаться в счетах.
Один из игроков сказал, что, он надеется, ему можно поверить.
– Поверить можно, но боюсь спутаться; прошу класть деньги на карты, – отвечал Долохов. – Ты не стесняйся, мы с тобой сочтемся, – прибавил он Ростову.
Игра продолжалась: лакей, не переставая, разносил шампанское.
Все карты Ростова бились, и на него было написано до 800 т рублей. Он надписал было над одной картой 800 т рублей, но в то время, как ему подавали шампанское, он раздумал и написал опять обыкновенный куш, двадцать рублей.
– Оставь, – сказал Долохов, хотя он, казалось, и не смотрел на Ростова, – скорее отыграешься. Другим даю, а тебе бью. Или ты меня боишься? – повторил он.
Ростов повиновался, оставил написанные 800 и поставил семерку червей с оторванным уголком, которую он поднял с земли. Он хорошо ее после помнил. Он поставил семерку червей, надписав над ней отломанным мелком 800, круглыми, прямыми цифрами; выпил поданный стакан согревшегося шампанского, улыбнулся на слова Долохова, и с замиранием сердца ожидая семерки, стал смотреть на руки Долохова, державшего колоду. Выигрыш или проигрыш этой семерки червей означал многое для Ростова. В Воскресенье на прошлой неделе граф Илья Андреич дал своему сыну 2 000 рублей, и он, никогда не любивший говорить о денежных затруднениях, сказал ему, что деньги эти были последние до мая, и что потому он просил сына быть на этот раз поэкономнее. Николай сказал, что ему и это слишком много, и что он дает честное слово не брать больше денег до весны. Теперь из этих денег оставалось 1 200 рублей. Стало быть, семерка червей означала не только проигрыш 1 600 рублей, но и необходимость изменения данному слову. Он с замиранием сердца смотрел на руки Долохова и думал: «Ну, скорей, дай мне эту карту, и я беру фуражку, уезжаю домой ужинать с Денисовым, Наташей и Соней, и уж верно никогда в руках моих не будет карты». В эту минуту домашняя жизнь его, шуточки с Петей, разговоры с Соней, дуэты с Наташей, пикет с отцом и даже спокойная постель в Поварском доме, с такою силою, ясностью и прелестью представились ему, как будто всё это было давно прошедшее, потерянное и неоцененное счастье. Он не мог допустить, чтобы глупая случайность, заставив семерку лечь прежде на право, чем на лево, могла бы лишить его всего этого вновь понятого, вновь освещенного счастья и повергнуть его в пучину еще неиспытанного и неопределенного несчастия. Это не могло быть, но он всё таки ожидал с замиранием движения рук Долохова. Ширококостые, красноватые руки эти с волосами, видневшимися из под рубашки, положили колоду карт, и взялись за подаваемый стакан и трубку.
