Битва под Лялицами
| Битва под Лялицами | |||
| Основной конфликт: Ливонская Война | |||
| Дата |
февраль 1582 года | ||
|---|---|---|---|
| Место |
село Лялицы | ||
| Итог |
Русская победа | ||
| Противники | |||
| |||
| Командующие | |||
| |||
| Силы сторон | |||
| |||
| Потери | |||
| |||
Битва под Лялицами — сражение, состоявшееся в феврале 1582 года у села Лялицы близ города Ям на заключительном этапе Ливонской войны.
Предыстория
Пока русские войска были сосредоточены на борьбе со Стефаном Баторием и Речью Посполитой, армия которой осадила Псков, шведы во главе с известным полководцем Понтусом Делагарди сумели достичь серьёзных военных успехов в Ливонии, где оставались лишь немногочисленные русские гарнизоны. В течение 1581 года были взяты Нарва (где было вырезано всё русское население), Ивангород, Ям и Копорье.
После окончания Псковской осады и заключения Ям-Запольского мира с поляками, царь Иван Грозный начал собирать в Великом Новгороде полки для зимнего похода против «свейских немцев». Передовой полк возглавил лучший воевода царя Дмитрий Хворостинин, совершивший годом ранее успешный поход в Литву.
Ход битвы
Передовой полк вошёл в захваченную шведами Водскую пятину, где под Лялицами столкнулся со шведским войском. Завязался бой, в котором шведы начали теснить русский строй, однако Хворостинин быстрым и смелым ударом поместной конницы переломил ход битвы[1]. Шведы в беспорядке бежали.
Разрядная книга пишет о событиях под Лялицами: «Божиею милостию и Пречистые Богородицы молением свейских людей побили и языки многие поимали. И было дело: наперед передовому полку — князю Дмитрию Ивановичу Хворостинину да думному дворенину Михаилу Ондреевичу Безнину, — и пособил им большой полк, а иные воеводы к бою не поспели. И государь послал к воеводам с золотыми»[2].
Не совсем ясно, осуществлял ли Понтус Делагарди непосредственное руководство в сражении, однако именно он руководил операциями шведских войск в Прибалтике.
Последствия
После громких успехов шведов на заключительном этапе Ливонской войны неудача под Лялицами и последующая безуспешная осада Орешка послужили психологическим переломом и заставили их подписать Плюсское перемирие[3].
Интересные факты
По данным историка Руслана Скрынникова, в битве под Лялицами участвовал отряд волжских казаков под предводительством атамана Ермака Тимофеевича[4], после чего он был нанят уральскими промышленниками Строгановыми и совершил свой знаменитый поход в Сибирь.
Напишите отзыв о статье "Битва под Лялицами"
Примечания
- ↑ Каргалов В. В. Глава 5. Дмитрий Хворостинин // Московские воеводы XVI—XVII вв. — М.: ООО "ТИД «Русское слово—РС», 2002. — С. 180—241. — 336, [16] с. — 5 000 экз. — ISBN 5-94853-007-8 (в пер.)
- ↑ Разрядная книга 1475–1605 гг. М., 1984. Т. III. Ч. I. С. 186.
- ↑ Волков В. А. [www.portal-slovo.ru/history/35299.php Полководцы и витязи Московской Руси. Статья четвёртая]. Образовательный портал «Слово».
- ↑ Скрынников Р. Г. [www.bibliotekar.ru/polk-10/65.htm Далёкий век. Иван Грозный, Борис Годунов, Ермак]. — «Лениздат», 1989.
Отрывок, характеризующий Битва под Лялицами
– Да, зайду.Ростов долго стоял у угла, издалека глядя на пирующих. В уме его происходила мучительная работа, которую он никак не мог довести до конца. В душе поднимались страшные сомнения. То ему вспоминался Денисов с своим изменившимся выражением, с своей покорностью и весь госпиталь с этими оторванными руками и ногами, с этой грязью и болезнями. Ему так живо казалось, что он теперь чувствует этот больничный запах мертвого тела, что он оглядывался, чтобы понять, откуда мог происходить этот запах. То ему вспоминался этот самодовольный Бонапарте с своей белой ручкой, который был теперь император, которого любит и уважает император Александр. Для чего же оторванные руки, ноги, убитые люди? То вспоминался ему награжденный Лазарев и Денисов, наказанный и непрощенный. Он заставал себя на таких странных мыслях, что пугался их.
Запах еды преображенцев и голод вызвали его из этого состояния: надо было поесть что нибудь, прежде чем уехать. Он пошел к гостинице, которую видел утром. В гостинице он застал так много народу, офицеров, так же как и он приехавших в статских платьях, что он насилу добился обеда. Два офицера одной с ним дивизии присоединились к нему. Разговор естественно зашел о мире. Офицеры, товарищи Ростова, как и большая часть армии, были недовольны миром, заключенным после Фридланда. Говорили, что еще бы подержаться, Наполеон бы пропал, что у него в войсках ни сухарей, ни зарядов уж не было. Николай молча ел и преимущественно пил. Он выпил один две бутылки вина. Внутренняя поднявшаяся в нем работа, не разрешаясь, всё также томила его. Он боялся предаваться своим мыслям и не мог отстать от них. Вдруг на слова одного из офицеров, что обидно смотреть на французов, Ростов начал кричать с горячностью, ничем не оправданною, и потому очень удивившею офицеров.
– И как вы можете судить, что было бы лучше! – закричал он с лицом, вдруг налившимся кровью. – Как вы можете судить о поступках государя, какое мы имеем право рассуждать?! Мы не можем понять ни цели, ни поступков государя!
– Да я ни слова не говорил о государе, – оправдывался офицер, не могший иначе как тем, что Ростов пьян, объяснить себе его вспыльчивости.
Но Ростов не слушал.
– Мы не чиновники дипломатические, а мы солдаты и больше ничего, – продолжал он. – Умирать велят нам – так умирать. А коли наказывают, так значит – виноват; не нам судить. Угодно государю императору признать Бонапарте императором и заключить с ним союз – значит так надо. А то, коли бы мы стали обо всем судить да рассуждать, так этак ничего святого не останется. Этак мы скажем, что ни Бога нет, ничего нет, – ударяя по столу кричал Николай, весьма некстати, по понятиям своих собеседников, но весьма последовательно по ходу своих мыслей.
– Наше дело исполнять свой долг, рубиться и не думать, вот и всё, – заключил он.
– И пить, – сказал один из офицеров, не желавший ссориться.
– Да, и пить, – подхватил Николай. – Эй ты! Еще бутылку! – крикнул он.
В 1808 году император Александр ездил в Эрфурт для нового свидания с императором Наполеоном, и в высшем Петербургском обществе много говорили о величии этого торжественного свидания.
В 1809 году близость двух властелинов мира, как называли Наполеона и Александра, дошла до того, что, когда Наполеон объявил в этом году войну Австрии, то русский корпус выступил за границу для содействия своему прежнему врагу Бонапарте против прежнего союзника, австрийского императора; до того, что в высшем свете говорили о возможности брака между Наполеоном и одной из сестер императора Александра. Но, кроме внешних политических соображений, в это время внимание русского общества с особенной живостью обращено было на внутренние преобразования, которые были производимы в это время во всех частях государственного управления.
