Битва под Медниками
Поделись знанием:
Так же, как трудно объяснить, для чего, куда спешат муравьи из раскиданной кочки, одни прочь из кочки, таща соринки, яйца и мертвые тела, другие назад в кочку – для чего они сталкиваются, догоняют друг друга, дерутся, – так же трудно было бы объяснить причины, заставлявшие русских людей после выхода французов толпиться в том месте, которое прежде называлось Москвою. Но так же, как, глядя на рассыпанных вокруг разоренной кочки муравьев, несмотря на полное уничтожение кочки, видно по цепкости, энергии, по бесчисленности копышущихся насекомых, что разорено все, кроме чего то неразрушимого, невещественного, составляющего всю силу кочки, – так же и Москва, в октябре месяце, несмотря на то, что не было ни начальства, ни церквей, ни святынь, ни богатств, ни домов, была та же Москва, какою она была в августе. Все было разрушено, кроме чего то невещественного, но могущественного и неразрушимого.
Побуждения людей, стремящихся со всех сторон в Москву после ее очищения от врага, были самые разнообразные, личные, и в первое время большей частью – дикие, животные. Одно только побуждение было общее всем – это стремление туда, в то место, которое прежде называлось Москвой, для приложения там своей деятельности.
Через неделю в Москве уже было пятнадцать тысяч жителей, через две было двадцать пять тысяч и т. д. Все возвышаясь и возвышаясь, число это к осени 1813 года дошло до цифры, превосходящей население 12 го года.
Первые русские люди, которые вступили в Москву, были казаки отряда Винцингероде, мужики из соседних деревень и бежавшие из Москвы и скрывавшиеся в ее окрестностях жители. Вступившие в разоренную Москву русские, застав ее разграбленною, стали тоже грабить. Они продолжали то, что делали французы. Обозы мужиков приезжали в Москву с тем, чтобы увозить по деревням все, что было брошено по разоренным московским домам и улицам. Казаки увозили, что могли, в свои ставки; хозяева домов забирали все то, что они находили и других домах, и переносили к себе под предлогом, что это была их собственность.
| Битва под Медниками | |||
| Основной конфликт: Северные крестовые походы | |||
| Дата | |||
|---|---|---|---|
| Место | |||
| Итог |
Победа жемайтов | ||
| Противники | |||
| |||
| Командующие | |||
| |||
| Силы сторон | |||
| |||
| Потери | |||
| |||
Битва под Медниками — сражение, произошедшее 27 июля 1320 года на территории Жемайтии, входившей в состав Великого княжества Литовского, между вторгшимся войском крестоносцев Тевтонского ордена и войском местных язычников-жемайтов, закончившаяся победой жемайтов.
В битве со стороны крестоносцев принимали участие 40 рыцарей, гарнизон Мемельского замка и отряд самбийцев. Часть рыцарей отделилась от основного отряда предавшись грабежу окрестностей Медников — тогдашней столицы Жемайтии, тогда основной отряд и был атакован жемайтами и полностью уничтожен[1]. На поле битвы погибли командир крестоносцев маршал Тевтонского ордена Генрих Плоцке и ещё 29 тевтонских рыцарей, а также около 200 солдат из вспомогательных соединений[2]. Единственный уцелевший в битве рыцарь Герхард Руде (фогт[3][4] или комтур[5] самбийский), был принесён в жертву жемайтским языческим богам — его сожгли[4] вместе с конём, к которому его привязали[3][5].
Итоги битвы
Победа в этой битве привела на некоторое время к переходу инициативы на сторону Великого княжества Литовского в его войне с Тевтонским Орденом .
Напишите отзыв о статье "Битва под Медниками"
Примечания
- ↑ (лит.)Edvardas Gudavičius. Medininkų mūšis. Visuotinė lietuvių enciklopedija, T. XIV (Magdalena-México). — Vilnius: Mokslo ir enciklopedijų leidybos institutas, 2008. 571 psl.
- ↑ (лит.)[www.delfi.lt/archive/1320-07-27-lietuvos-dk-kariuomene-sumuse-kryziuocius-medininku-musyje.d?id=22891758 1320-07-27 Lietuvos DK kariuomenė sumušė kryžiuočius Medininkų mūšy]
- ↑ 1 2 [www.vostlit.info/Texts/rus6/Dusburg/frametext33.htm Хроника земли Прусской] Петра из Дуйсбурга
- ↑ 1 2 [dir.icm.edu.pl/pl/Slownik_geograficzny/Tom_XIII/941 Wornie] (польск.) в Географическом словаре Царства Польского и других стран славянских, том XIII (Warmbrun — Worowo) от 1893 года
- ↑ 1 2 (польск.) Emil Kierski, [books.google.pl/books?id=GdgDAAAAYAAJ&printsec=frontcover&output=text Starożytności polskie. Ku wygodzie czytelnika porządkiem abecadłowym zebrane], Tom 2, Poznań, Nakładem księgarni Jana Konstantego Żupańskiego, 1852, s. 741.
Литература
- Саганович Г. Беларусь и Немецкий орден (до Кревской унии) // Из глубины веков. Наш край. Вып. 2. — Мн., 2002. ISBN 985-08-0515-3. С.125.
Отрывок, характеризующий Битва под Медниками
Пьер испытывал во все время своего выздоровления в Орле чувство радости, свободы, жизни; но когда он, во время своего путешествия, очутился на вольном свете, увидал сотни новых лиц, чувство это еще более усилилось. Он все время путешествия испытывал радость школьника на вакации. Все лица: ямщик, смотритель, мужики на дороге или в деревне – все имели для него новый смысл. Присутствие и замечания Вилларского, постоянно жаловавшегося на бедность, отсталость от Европы, невежество России, только возвышали радость Пьера. Там, где Вилларский видел мертвенность, Пьер видел необычайную могучую силу жизненности, ту силу, которая в снегу, на этом пространстве, поддерживала жизнь этого целого, особенного и единого народа. Он не противоречил Вилларскому и, как будто соглашаясь с ним (так как притворное согласие было кратчайшее средство обойти рассуждения, из которых ничего не могло выйти), радостно улыбался, слушая его.Так же, как трудно объяснить, для чего, куда спешат муравьи из раскиданной кочки, одни прочь из кочки, таща соринки, яйца и мертвые тела, другие назад в кочку – для чего они сталкиваются, догоняют друг друга, дерутся, – так же трудно было бы объяснить причины, заставлявшие русских людей после выхода французов толпиться в том месте, которое прежде называлось Москвою. Но так же, как, глядя на рассыпанных вокруг разоренной кочки муравьев, несмотря на полное уничтожение кочки, видно по цепкости, энергии, по бесчисленности копышущихся насекомых, что разорено все, кроме чего то неразрушимого, невещественного, составляющего всю силу кочки, – так же и Москва, в октябре месяце, несмотря на то, что не было ни начальства, ни церквей, ни святынь, ни богатств, ни домов, была та же Москва, какою она была в августе. Все было разрушено, кроме чего то невещественного, но могущественного и неразрушимого.
Побуждения людей, стремящихся со всех сторон в Москву после ее очищения от врага, были самые разнообразные, личные, и в первое время большей частью – дикие, животные. Одно только побуждение было общее всем – это стремление туда, в то место, которое прежде называлось Москвой, для приложения там своей деятельности.
Через неделю в Москве уже было пятнадцать тысяч жителей, через две было двадцать пять тысяч и т. д. Все возвышаясь и возвышаясь, число это к осени 1813 года дошло до цифры, превосходящей население 12 го года.
Первые русские люди, которые вступили в Москву, были казаки отряда Винцингероде, мужики из соседних деревень и бежавшие из Москвы и скрывавшиеся в ее окрестностях жители. Вступившие в разоренную Москву русские, застав ее разграбленною, стали тоже грабить. Они продолжали то, что делали французы. Обозы мужиков приезжали в Москву с тем, чтобы увозить по деревням все, что было брошено по разоренным московским домам и улицам. Казаки увозили, что могли, в свои ставки; хозяева домов забирали все то, что они находили и других домах, и переносили к себе под предлогом, что это была их собственность.
