Битва под Шкловом (1581)

Битва под Шкловом
Основной конфликт: Ливонская война
Шклов на позднейшей западной гравюре
Дата	июнь 1581 года
Место	Шклов, ныне Могилёвская область
Итог	Русская победа
Противники
Речь Посполитая Русское царство
Командующие
неизвестно Дмитрий Хворостинин Михаил Катырев-Ростовский Иван Бутурлин Ермак Тимофеевич
Силы сторон
неизвестно неизвестно
Потери
неизвестно неизвестно

Битва под Шкловом — сражение в конце июня 1581 года близ города Шклова. Русское войско под фактическим руководством воеводы Дмитрия Хворостинина одержало победу над польско-литовским войском, состоявшим преимущественно из иностранных наёмников.

Ход событий

В 1580 году польско-литовский король Стефан Баторий совершил опустошительный поход в Северо-Западную Русь и собирался весной 1581 года выступить к Пскову для его захвата. Чтобы удержать его от этого, из Смоленска в марте выступило русское войско во главе с несколькими воеводами (Михаил Катырев-Ростовский, Хворостинин, Меркурий Щербатый, Иван Туренин, Иван Бутурлин, Роман Бутурлин). В рати были дворяне, служилые татары, конные стрельцы и казаки, вооруженные пищалями. Фактическим руководителем похода был талантливый воевода Дмитрий Хворостинин, которого по местническим причинам формально определили второстепенным командиром. «Наконечником копья» русского войска был отряд волжских казаков под предводительством Ермака Тимофеевича. Историк Руслан Скрынников предполагает, что у Хворостинина была флотилия и одни воины сражались на лошадях, а другие – на речных стругах.

Спускаясь по Днепру, воинство Хворостинина совершило рейд к Дубровно, Орше и Шклову. Под Шкловом литовцы пытались остановить русские войска и дали бой, в котором погиб воевода передового полка Роман Бутурлин. Однако поле битвы осталось за русскими. Посад Шклова был захвачен, ограблен и сожжён. Затем та же участь ждала посад Могилёва. От Могилёва русские войска ушли к Радомлю и Мстиславлю, а оттуда повернули назад с крупным полоном. «И у Могилева посады пожгли и много товаров поимали и ляхов побили и много полону поимали и сами вышли со всеми людьми на Смоленеск, дал Бог, здорова».

Последствия

Русское войско, отправившееся в поход без артиллерии, не переходило к затяжным осадам городских замков, сделав ставку на мобильность, разрушение материальной базы Батория и избежание столкновения с его крупным войском, которое собиралось в Полоцке. Однако держа Батория в напряжении от непредсказуемости своих ударов, оно вынудило его отложить наступление на Псков и потерять ценные летние месяцы. В результате, Баторий смог начать знаменитую неудачную осаду Пскова (где оборонялся брат Хворостинина Андрей) лишь в августе, что в связи со скорым наступлением холодов ухудшило его шансы на взятие города.

Отрывок, характеризующий Битва под Шкловом (1581)

– Нет, не хочу, – сказал Пьер, отталкивая Анатоля, и подошел к окну.
Долохов держал за руку англичанина и ясно, отчетливо выговаривал условия пари, обращаясь преимущественно к Анатолю и Пьеру.
Долохов был человек среднего роста, курчавый и с светлыми, голубыми глазами. Ему было лет двадцать пять. Он не носил усов, как и все пехотные офицеры, и рот его, самая поразительная черта его лица, был весь виден. Линии этого рта были замечательно тонко изогнуты. В средине верхняя губа энергически опускалась на крепкую нижнюю острым клином, и в углах образовывалось постоянно что то вроде двух улыбок, по одной с каждой стороны; и всё вместе, а особенно в соединении с твердым, наглым, умным взглядом, составляло впечатление такое, что нельзя было не заметить этого лица. Долохов был небогатый человек, без всяких связей. И несмотря на то, что Анатоль проживал десятки тысяч, Долохов жил с ним и успел себя поставить так, что Анатоль и все знавшие их уважали Долохова больше, чем Анатоля. Долохов играл во все игры и почти всегда выигрывал. Сколько бы он ни пил, он никогда не терял ясности головы. И Курагин, и Долохов в то время были знаменитостями в мире повес и кутил Петербурга.
Бутылка рому была принесена; раму, не пускавшую сесть на наружный откос окна, выламывали два лакея, видимо торопившиеся и робевшие от советов и криков окружавших господ.
Анатоль с своим победительным видом подошел к окну. Ему хотелось сломать что нибудь. Он оттолкнул лакеев и потянул раму, но рама не сдавалась. Он разбил стекло.
– Ну ка ты, силач, – обратился он к Пьеру.
Пьер взялся за перекладины, потянул и с треском выворотип дубовую раму.
– Всю вон, а то подумают, что я держусь, – сказал Долохов.
– Англичанин хвастает… а?… хорошо?… – говорил Анатоль.
– Хорошо, – сказал Пьер, глядя на Долохова, который, взяв в руки бутылку рома, подходил к окну, из которого виднелся свет неба и сливавшихся на нем утренней и вечерней зари.
Долохов с бутылкой рома в руке вскочил на окно. «Слушать!»
крикнул он, стоя на подоконнике и обращаясь в комнату. Все замолчали.
– Я держу пари (он говорил по французски, чтоб его понял англичанин, и говорил не слишком хорошо на этом языке). Держу пари на пятьдесят империалов, хотите на сто? – прибавил он, обращаясь к англичанину.
– Нет, пятьдесят, – сказал англичанин.
– Хорошо, на пятьдесят империалов, – что я выпью бутылку рома всю, не отнимая ото рта, выпью, сидя за окном, вот на этом месте (он нагнулся и показал покатый выступ стены за окном) и не держась ни за что… Так?…
– Очень хорошо, – сказал англичанин.
Анатоль повернулся к англичанину и, взяв его за пуговицу фрака и сверху глядя на него (англичанин был мал ростом), начал по английски повторять ему условия пари.
– Постой! – закричал Долохов, стуча бутылкой по окну, чтоб обратить на себя внимание. – Постой, Курагин; слушайте. Если кто сделает то же, то я плачу сто империалов. Понимаете?
Англичанин кивнул головой, не давая никак разуметь, намерен ли он или нет принять это новое пари. Анатоль не отпускал англичанина и, несмотря на то что тот, кивая, давал знать что он всё понял, Анатоль переводил ему слова Долохова по английски. Молодой худощавый мальчик, лейб гусар, проигравшийся в этот вечер, взлез на окно, высунулся и посмотрел вниз.
– У!… у!… у!… – проговорил он, глядя за окно на камень тротуара.
– Смирно! – закричал Долохов и сдернул с окна офицера, который, запутавшись шпорами, неловко спрыгнул в комнату.
Поставив бутылку на подоконник, чтобы было удобно достать ее, Долохов осторожно и тихо полез в окно. Спустив ноги и расперевшись обеими руками в края окна, он примерился, уселся, опустил руки, подвинулся направо, налево и достал бутылку. Анатоль принес две свечки и поставил их на подоконник, хотя было уже совсем светло. Спина Долохова в белой рубашке и курчавая голова его были освещены с обеих сторон. Все столпились у окна. Англичанин стоял впереди. Пьер улыбался и ничего не говорил. Один из присутствующих, постарше других, с испуганным и сердитым лицом, вдруг продвинулся вперед и хотел схватить Долохова за рубашку.