Битва при Аякучо
| Битва при Аякучо | |||
| Основной конфликт: Война за независимость испанских колоний в Америке | |||
 «Битва при Аякучо» | |||
| Дата | |||
|---|---|---|---|
| Место | |||
| Итог |
победа сторонников независимости | ||
| Противники | |||
| |||
| Командующие | |||
| |||
| Силы сторон | |||
| |||
| Потери | |||
| |||
Битва при Аякучо (исп. Batalla de Ayacucho) — решающее сражение в войне за независимость Перу, состоявшееся 9 декабря 1824 года.
В конце 1824 года роялисты всё ещё контролировали значительную часть юга Перу и крепость короля Филиппа в порту Кальяо. Со стороны борцов за независимость участвовали аргентинские, колумбийские, венесуэльские, чилийские и перуанские повстанцы под командованием Симона Боливара и Антонио Сукре, роялистами командовал вице-король Хосе де ла Серна. Несмотря на относительное равенство сторон роялисты потерпели поражение, потеряв 1800 человек убитыми и 700 ранеными. В результате сражения Хосе де ла Серна вынужден был подписать окончательную капитуляцию в войне за независимость Перу.
Битва при Аякучо оказала решающее значение на ход истории Латинской Америки, роялистам было нанесено серьёзное поражение, после которого наступил переломный момент в Войне за независимость испанских колоний в Америке.
Напишите отзыв о статье "Битва при Аякучо"
Ссылки
- [www.bibliotekar.ru/encW/encBitv/135.htm Битва при Аякучо]
- [farc.narod.ru/magazine/30/09.html О любви, войне и Мануэле Саэнс]
|
Это заготовка статьи по истории Южной Америки. Вы можете помочь проекту, дополнив её. |
Отрывок, характеризующий Битва при Аякучо
– Да ведь вот, он пишет, – говорил другой, указывая на печатную бумагу, которую он держал в руке.– Это другое дело. Для народа это нужно, – сказал первый.
– Что это? – спросил Пьер.
– А вот новая афиша.
Пьер взял ее в руки и стал читать:
«Светлейший князь, чтобы скорей соединиться с войсками, которые идут к нему, перешел Можайск и стал на крепком месте, где неприятель не вдруг на него пойдет. К нему отправлено отсюда сорок восемь пушек с снарядами, и светлейший говорит, что Москву до последней капли крови защищать будет и готов хоть в улицах драться. Вы, братцы, не смотрите на то, что присутственные места закрыли: дела прибрать надобно, а мы своим судом с злодеем разберемся! Когда до чего дойдет, мне надобно молодцов и городских и деревенских. Я клич кликну дня за два, а теперь не надо, я и молчу. Хорошо с топором, недурно с рогатиной, а всего лучше вилы тройчатки: француз не тяжеле снопа ржаного. Завтра, после обеда, я поднимаю Иверскую в Екатерининскую гошпиталь, к раненым. Там воду освятим: они скорее выздоровеют; и я теперь здоров: у меня болел глаз, а теперь смотрю в оба».
– А мне говорили военные люди, – сказал Пьер, – что в городе никак нельзя сражаться и что позиция…
– Ну да, про то то мы и говорим, – сказал первый чиновник.
– А что это значит: у меня болел глаз, а теперь смотрю в оба? – сказал Пьер.
– У графа был ячмень, – сказал адъютант, улыбаясь, – и он очень беспокоился, когда я ему сказал, что приходил народ спрашивать, что с ним. А что, граф, – сказал вдруг адъютант, с улыбкой обращаясь к Пьеру, – мы слышали, что у вас семейные тревоги? Что будто графиня, ваша супруга…
– Я ничего не слыхал, – равнодушно сказал Пьер. – А что вы слышали?
– Нет, знаете, ведь часто выдумывают. Я говорю, что слышал.
– Что же вы слышали?
– Да говорят, – опять с той же улыбкой сказал адъютант, – что графиня, ваша жена, собирается за границу. Вероятно, вздор…
– Может быть, – сказал Пьер, рассеянно оглядываясь вокруг себя. – А это кто? – спросил он, указывая на невысокого старого человека в чистой синей чуйке, с белою как снег большою бородой, такими же бровями и румяным лицом.
