Битва при Беневенте (214 до н. э.)
| Первая битва при Беневенте | |||
| Основной конфликт: Вторая Пуническая война | |||
| Дата | |||
|---|---|---|---|
| Место | |||
| Итог |
победа римлян | ||
| Противники | |||
| |||
| Командующие | |||
| |||
| Силы сторон | |||
| |||
| Потери | |||
| |||
Битва при Беневенте — сражение в 214 году до н. э. между римской и карфагенской армиями в ходе Второй Пунической войны.
Содержание
Предыстория
В конце зимы 214 года до н. э. Ганнибал покинул зимние квартиры в Апулии и вернулся в Кампанию. Римские войска направились в Кампанию и Самний. У города Беневент встретились римское войско под командованием претора, консула прошлого года, Тиберия Семпрония Гракха, и карфагенский отряд под командованием Ганнона.
Войско Гракха почти полностью состояло из добровольцев-рабов. Те уже два года сражались в рядах римской армии и надеялись получить свободу. Видя их усердие, Гракх написал письмо сенату, в котором косвенно просил их освободить от неволи. Сенаторы ответили: пусть он поступает так, как находит полезным для государства.
Тогда Гракх созвал своих воинов и сказал, что отпустит на волю каждого, кто принесёт голову карфагенского солдата. Солдаты обрадовались.
Битва
Битва шла долго и упорно. Поначалу римские рабы, стремясь получить свободу, разили неприятелей и сразу же останавливались, чтобы отрубить голову. Тем временем карфагенский солдат мог убить их. Если их не убивали раньше, то они несли головы под мышкой и уже не могли толком сражаться.
Затем военные трибуны донесли об этом Гракху и тот велел передать рабам, что они уже получили свободу. Тогда римляне вновь двинулись в атаку. Но нумидийская конница дралась с воодушевлением, и атака захлебнулась. Тогда Гракх передал рабам, что ни один из них не получит свободы в случае поражения. Рабы вновь перешли в наступление и карфагеняне обратились в бегство к лагерю. В лагере их настигли римляне и многих перебили.
Итоги
Спаслось лишь около 2 000 конников из всего карфагенского отряда.
Некоторые римские добровольцы в количестве 4 000 человек, сражавшиеся хуже остальных, собрались на высоком холме и отказались сходить оттуда, боясь наказания. Но Гракх решил их не наказывать.
Напишите отзыв о статье "Битва при Беневенте (214 до н. э.)"
Ссылки
- [www.fanaticus.org/DBA/battles/beneventum214bc.html Битва при Беневенте]
| ||||||||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Битва при Беневенте (214 до н. э.)
Он не мог иметь цели, потому что он теперь имел веру, – не веру в какие нибудь правила, или слова, или мысли, но веру в живого, всегда ощущаемого бога. Прежде он искал его в целях, которые он ставил себе. Это искание цели было только искание бога; и вдруг он узнал в своем плену не словами, не рассуждениями, но непосредственным чувством то, что ему давно уж говорила нянюшка: что бог вот он, тут, везде. Он в плену узнал, что бог в Каратаеве более велик, бесконечен и непостижим, чем в признаваемом масонами Архитектоне вселенной. Он испытывал чувство человека, нашедшего искомое у себя под ногами, тогда как он напрягал зрение, глядя далеко от себя. Он всю жизнь свою смотрел туда куда то, поверх голов окружающих людей, а надо было не напрягать глаз, а только смотреть перед собой.Он не умел видеть прежде великого, непостижимого и бесконечного ни в чем. Он только чувствовал, что оно должно быть где то, и искал его. Во всем близком, понятном он видел одно ограниченное, мелкое, житейское, бессмысленное. Он вооружался умственной зрительной трубой и смотрел в даль, туда, где это мелкое, житейское, скрываясь в тумане дали, казалось ему великим и бесконечным оттого только, что оно было неясно видимо. Таким ему представлялась европейская жизнь, политика, масонство, философия, филантропия. Но и тогда, в те минуты, которые он считал своей слабостью, ум его проникал и в эту даль, и там он видел то же мелкое, житейское, бессмысленное. Теперь же он выучился видеть великое, вечное и бесконечное во всем, и потому естественно, чтобы видеть его, чтобы наслаждаться его созерцанием, он бросил трубу, в которую смотрел до сих пор через головы людей, и радостно созерцал вокруг себя вечно изменяющуюся, вечно великую, непостижимую и бесконечную жизнь. И чем ближе он смотрел, тем больше он был спокоен и счастлив. Прежде разрушавший все его умственные постройки страшный вопрос: зачем? теперь для него не существовал. Теперь на этот вопрос – зачем? в душе его всегда готов был простой ответ: затем, что есть бог, тот бог, без воли которого не спадет волос с головы человека.
Пьер почти не изменился в своих внешних приемах. На вид он был точно таким же, каким он был прежде. Так же, как и прежде, он был рассеян и казался занятым не тем, что было перед глазами, а чем то своим, особенным. Разница между прежним и теперешним его состоянием состояла в том, что прежде, когда он забывал то, что было перед ним, то, что ему говорили, он, страдальчески сморщивши лоб, как будто пытался и не мог разглядеть чего то, далеко отстоящего от него. Теперь он так же забывал то, что ему говорили, и то, что было перед ним; но теперь с чуть заметной, как будто насмешливой, улыбкой он всматривался в то самое, что было перед ним, вслушивался в то, что ему говорили, хотя очевидно видел и слышал что то совсем другое. Прежде он казался хотя и добрым человеком, но несчастным; и потому невольно люди отдалялись от него. Теперь улыбка радости жизни постоянно играла около его рта, и в глазах его светилось участие к людям – вопрос: довольны ли они так же, как и он? И людям приятно было в его присутствии.
