Битва при Бэннокберне

Битва при Бэннокбёрне
Основной конфликт: Войны за независимость Шотландии
Роберт Брюс перед битвой при Бэннокбёрне
Дата	23 июня—24 июня 1314
Место	река Бэннокбёрн (Стерлингшир, Шотландия)
Итог	Полная победа Шотландии
Противники
Шотландия Англия
Командующие
Роберт I Брюс, Эдуард Брюс, Джеймс "Добрый" Дуглас, Роберт Кейт, великий маршал Шотландии, Томас Рэндольф, 1-й граф Морэй Эдуард II, Гилберт де Клэр, граф Глостер †, Хэмфри VIII де Богун, 4-й граф Херефорд, Эймар де Валенс, граф Пемброк, Уильям Хингхэм, лорд Саффолк † Роберт де Клиффорд, 1-й барон де Клиффорд †
Силы сторон
ок. 10 000 чел. ок. 25 000 чел.
Потери
4000 чел. 10 000 чел.

Битва при Бэннокбёрне (англ. Battle of Bannockburn) — одно из важнейших сражений англо-шотландских войн XIII—XVI веков, состоявшееся 23—24 июня 1314 года близ реки Бэннокбёрн. Разгром английской армии под Бэннокбёрном обеспечил восстановление независимости Шотландии.

Военные действия перед сражением

Успешные действия короля Шотландии Роберта I Брюса в 1309—1312 годах по освобождению северной и западной частей страны от английской оккупации позволили перейти к осаде крупных городов нижней Шотландии. В 1313 году командующие шотландскими отрядами Джеймс Дуглас и Томас Рэндольф выбили английские гарнизоны из Роксборо и Эдинбурга. Весной 1314 года армия короля Роберта I осадила замок Стерлинг — важнейший стратегический пункт в западной Шотландии. Английский губернатор Стерлинга Филипп Мобрей согласился сдать замок шотландцам, если осада не будет снята до 24 июня 1314 года. Король Англии Эдуард II немедленно начал подготовку нового вторжения в Шотландию. Однако, в условиях конфликта с английскими магнатами, ему не удалось привлечь к походу значительные военные соединения лордов-ордайнеров. Тем не менее, 25-тысячная английская армия под командованием короля Эдуарда II вступила в Шотландию и беспрепятственно двинулась к Стерлингу.

Позиции сторон. Состав войск

23 июня английские войска достигли реки Бэннокбёрн в нескольких километрах к югу от Стерлинга. Шотландская армия под предводительством короля Роберта I расположилась на лесистых холмах, окружающих дорогу. По численности войска шотландцев (по различным оценкам — от 5 до 10 тысяч человек) резко уступали английской армии, но были выгодно расположены и возглавлялись опытными полководцами: королём Робертом I, Эдуардом Брюсом, Джеймсом Дугласом и Томасом Рэндольфом (ряд современных историков, начиная с 19 века, оспаривают численное превосходство англичан, особенно наличие у них многочисленной пехоты, так как это не подтверждается ходом битвы).

Войско шотландского короля, так же как и армия его предшественника Уильяма Уоллеса, состояло главным образом из пехотинцев, вооружённых копьями, и была разделена на три крупных отряда. Авангардом командовал Томас Рэндольф. Сам король располагал отрядом из 500 всадников. Армия была собрана со всей Шотландии: в её составе находились и рыцари, и горожане, и торговцы — все, кто были способны приобрести оружие и доспехи. В шотландской армии находились отряды лучников (около 500 человек) и тяжёлых кавалеристов (многие из них вынуждены были спешиться во время битвы).

Ход битвы

Поединок

Сражение началось неожиданным столкновением короля Роберта Брюса с английским отрядом Генри де Бохуна, племянником графа Херефорда. Генри де Бохун, шедший во главе своего отряда, внезапно увидел шотландского короля, двигавшегося во главе своих войск. Бохун, выставив вперед копьё, незамедлительно бросился в атаку на именитого противника. Король же был верхом на небольшой скаковой лошади и, не имея доспехов, был вооружён лишь боевым топором. Когда стремительно мчавшийся барон был уже в нескольких футах от короля, последний резко развернул коня и, встав на стремена, нанёс сокрушительный удар топором, пробив шлем и разрубив голову рыцаря. Бохун пал замертво. Победа короля в поединке с английским бароном стала сигналом к общей атаке шотландских войск. Этот поединок стал одной из самых славных страниц шотландской истории.

Первый день сражения

В течение первого дня сражение продолжалось с явным перевесом шотландцев. Холмистая местность и ошибки командования не позволили англичанам активно использовать кавалерию и лучников. Рыцари английского авангарда вынуждены были отступать под напором шотландских войск. Тем временем другой английский кавалерийский отряд под командованием Роберта де Клиффорда и Генри де Бомона, обойдя позиции шотландцев, направился к Стерлингу. Разгадав манёвр англичан, Роберт I Брюс послал шилтрон Томаса Рэндольфа наперерез наступающему отряду. Английские рыцари, лишённые поддержки лучников, были неспособны противостоять шотландским копьеносцам, объединенным в прочные и мобильные построения-шилтроны. Английский отряд был опрокинут и разбит.

Второй день сражения

Тем временем английские войска продолжали наступление на Стерлинг. Шотландский король умелыми манёврами перерезал все прямые пути на город, однако Эдуард II избрал наиболее неудачный и опасный маршрут, пролегавший через местечко Бэннокбёрн. Вечером английский король отдал приказ о передислокации войск на равнину между реками Бэннокбёрн и Форт. В результате англичане оказались на крайне ограниченном, заболоченном участке. Вскоре после наступления рассвета утром следующего дня шотландские копьеносцы, объединенные в три баталии, начали наступление на английские позиции. Эдуард был немало удивлён появлением из леса шотландской армии. Тем временем воины Роберта I Брюса, приблизившись к английским позициям, опустились на колени для молитвы. Удивлённый английский король, по преданию, сказал, что они просят о милосердии, однако один из его приближенных намекнул, что шотландцы просят милости у Бога, но никак не у английского короля.

Авангард английских войск, возглавляемый нетерпеливым графом Глостером, обрушился на шотландские войска. В лесу шотландских пик нашёл свою смерть сам Глостер и многие из его рыцарей. Огромный размер английской армии сыграл в начавшемся сражении роковую роль: англичанам требовалось слишком много времени, чтобы перестроить свои ряды и приготовить войска к битве. Тем временем по приказу Роберта I Брюса шотландская армия всей своей массой обрушилась на дезорганизованное английское войско. Попытки организовать сопротивление провалились, англичане оказались блокированы у реки и сбились в тесную неорганизованную толпу, в которой лучники не имели возможности проявить свои боевые качества. Многие рыцари обратились в бегство. Разгром довершил отряд короля Роберта I, усиленный гэльскими частями из западной Шотландии.

Король Эдуард II едва избежал пленения и бежал в Данбар со своим личным телохранителем, чем способствовал окончательному развалу всякого порядка и дисциплины в армии, отступление которой вскоре перешло в паническое бегство. Отчаянно пытаясь спастись, остатки английских войск бежали к англо-шотландской границе, располагавшейся в 9 милях к югу от места побоища. Многие англичане были убиты преследовавшими их шотландцами или местными жителями. Единственным отрядом, сумевшим в организованном порядке и без лишних потерь добраться до безопасного места, был отряд валлийских копьеносцев. В битве погибло более 10 тысяч английских солдат. Потери шотландцев были сравнительно лёгкими.

Значение сражения при Бэннокберне

Несмотря на то, что поражение при Бэннокбёрне не заставило Англию признать независимость Шотландии и военные действия продолжались ещё более десяти лет (с перерывами), это сражение явилось решающим в борьбе за освобождение Шотландии.

После Бэннокбёрна Роберт I Брюс перешёл в контрнаступление и перенёс всю тяжесть военных операций на территории Англии и Ирландии. Шотландия была освобождена, началось восстановление страны. Победа при Бэннокбёрне стала символом шотландского единения и борьбы за независимость, оказав значительное влияние на формирование шотландской нации.

В то же время крах планов по установлению английского господства в Шотландии способствовал серьёзному внутриполитическому кризису в Англии, завершившемуся свержением Эдуарда II в 1327 году, а 1 марта 1328 года был заключён Нортгемптонский мир, в результате которого была признана независимость Шотландии.

Литература

Первичные источники

• [archive.org/stream/bruceorbookmost00lydggoog#page/n6/mode/2up Barbour J. The Bruce; or, The Book of the most excellent and noble prince, Robert de Broyss, King of Scots]. Ed. and trans. by A.A.M. Duncan. Edinburgh, 1997.
• Bower W. Scotichronicon. Ed. D.E.R. Watt and others. 9 vols. Aberdeen, 1987—1993.
• [archive.org/stream/scalacronicareig01grayuoft#page/n13/mode/2up Gray T. Scalicronica]. Ed. and trans. by H. Maxwell. Glasgow, 1913.
• [archive.org/stream/chronicleoflaner00maxwuoft#page/n5/mode/2up The Lanercost Chronicle]. Ed. and trans. by H. Maxwell. Glasgow, 1913.
• Vita Edwardi Secundi (Life of Edward the Second). Ed. N. Denholm-Young. London, 1957.
• [lollardsociety.org/pdfs/Walsingham_HistAnglicana_vol2.pdf Walsingham T. Historiana Anglicana]. London, 1864.

Исследования

• Barrow G.W.S. Robert Bruce and the Community of the Realm of Scotland. 1988.
• Brown C.A. Bannockburn 1314. 2008.
• Nicholson R. Scotland-the Later Middle Ages. 1974.
• Prestwich M. The Three Edwards: War and State in England, 1272—1377. 1980
• Ramsay J.H. The Genesis of Lancaster, 1307-99. 1913.
• Brown C.A. Robert the Bruce. A life Chronicled.
• MacNamee C. The Wars of the Bruces.
• Brown M. Wars of Scotland.
• Reese P. Bannockburn. Canongate. Edinburgh, 2003.
• Mackenzie W.M. Bannockburn: A Study in Medieval Warfare. Stevenage, 1989 (first published 1913).
• Брайант Артур. Эпоха рыцарства в истории Англии / Пер. с англ. Т. В. Ковалёва, М. Г. Муравьёва. — СПб.: Издательская группа «Евразия», 2001. — 576 с. — 3 000 экз. — ISBN 5-8071-0085-9.

Ссылки

• [skyelander.orgfree.com/bruce2.html Детальное описание битвы] (англ.)

Отрывок, характеризующий Битва при Бэннокберне

Когда созрело яблоко и падает, – отчего оно падает? Оттого ли, что тяготеет к земле, оттого ли, что засыхает стержень, оттого ли, что сушится солнцем, что тяжелеет, что ветер трясет его, оттого ли, что стоящему внизу мальчику хочется съесть его?
Ничто не причина. Все это только совпадение тех условий, при которых совершается всякое жизненное, органическое, стихийное событие. И тот ботаник, который найдет, что яблоко падает оттого, что клетчатка разлагается и тому подобное, будет так же прав, и так же не прав, как и тот ребенок, стоящий внизу, который скажет, что яблоко упало оттого, что ему хотелось съесть его и что он молился об этом. Так же прав и не прав будет тот, кто скажет, что Наполеон пошел в Москву потому, что он захотел этого, и оттого погиб, что Александр захотел его погибели: как прав и не прав будет тот, кто скажет, что завалившаяся в миллион пудов подкопанная гора упала оттого, что последний работник ударил под нее последний раз киркою. В исторических событиях так называемые великие люди суть ярлыки, дающие наименований событию, которые, так же как ярлыки, менее всего имеют связи с самым событием.
Каждое действие их, кажущееся им произвольным для самих себя, в историческом смысле непроизвольно, а находится в связи со всем ходом истории и определено предвечно.


29 го мая Наполеон выехал из Дрездена, где он пробыл три недели, окруженный двором, составленным из принцев, герцогов, королей и даже одного императора. Наполеон перед отъездом обласкал принцев, королей и императора, которые того заслуживали, побранил королей и принцев, которыми он был не вполне доволен, одарил своими собственными, то есть взятыми у других королей, жемчугами и бриллиантами императрицу австрийскую и, нежно обняв императрицу Марию Луизу, как говорит его историк, оставил ее огорченною разлукой, которую она – эта Мария Луиза, считавшаяся его супругой, несмотря на то, что в Париже оставалась другая супруга, – казалось, не в силах была перенести. Несмотря на то, что дипломаты еще твердо верили в возможность мира и усердно работали с этой целью, несмотря на то, что император Наполеон сам писал письмо императору Александру, называя его Monsieur mon frere [Государь брат мой] и искренно уверяя, что он не желает войны и что всегда будет любить и уважать его, – он ехал к армии и отдавал на каждой станции новые приказания, имевшие целью торопить движение армии от запада к востоку. Он ехал в дорожной карете, запряженной шестериком, окруженный пажами, адъютантами и конвоем, по тракту на Позен, Торн, Данциг и Кенигсберг. В каждом из этих городов тысячи людей с трепетом и восторгом встречали его.
Армия подвигалась с запада на восток, и переменные шестерни несли его туда же. 10 го июня он догнал армию и ночевал в Вильковисском лесу, в приготовленной для него квартире, в имении польского графа.
На другой день Наполеон, обогнав армию, в коляске подъехал к Неману и, с тем чтобы осмотреть местность переправы, переоделся в польский мундир и выехал на берег.
Увидав на той стороне казаков (les Cosaques) и расстилавшиеся степи (les Steppes), в середине которых была Moscou la ville sainte, [Москва, священный город,] столица того, подобного Скифскому, государства, куда ходил Александр Македонский, – Наполеон, неожиданно для всех и противно как стратегическим, так и дипломатическим соображениям, приказал наступление, и на другой день войска его стали переходить Неман.
12 го числа рано утром он вышел из палатки, раскинутой в этот день на крутом левом берегу Немана, и смотрел в зрительную трубу на выплывающие из Вильковисского леса потоки своих войск, разливающихся по трем мостам, наведенным на Немане. Войска знали о присутствии императора, искали его глазами, и, когда находили на горе перед палаткой отделившуюся от свиты фигуру в сюртуке и шляпе, они кидали вверх шапки, кричали: «Vive l'Empereur! [Да здравствует император!] – и одни за другими, не истощаясь, вытекали, всё вытекали из огромного, скрывавшего их доселе леса и, расстрояясь, по трем мостам переходили на ту сторону.
– On fera du chemin cette fois ci. Oh! quand il s'en mele lui meme ca chauffe… Nom de Dieu… Le voila!.. Vive l'Empereur! Les voila donc les Steppes de l'Asie! Vilain pays tout de meme. Au revoir, Beauche; je te reserve le plus beau palais de Moscou. Au revoir! Bonne chance… L'as tu vu, l'Empereur? Vive l'Empereur!.. preur! Si on me fait gouverneur aux Indes, Gerard, je te fais ministre du Cachemire, c'est arrete. Vive l'Empereur! Vive! vive! vive! Les gredins de Cosaques, comme ils filent. Vive l'Empereur! Le voila! Le vois tu? Je l'ai vu deux fois comme jete vois. Le petit caporal… Je l'ai vu donner la croix a l'un des vieux… Vive l'Empereur!.. [Теперь походим! О! как он сам возьмется, дело закипит. Ей богу… Вот он… Ура, император! Так вот они, азиатские степи… Однако скверная страна. До свиданья, Боше. Я тебе оставлю лучший дворец в Москве. До свиданья, желаю успеха. Видел императора? Ура! Ежели меня сделают губернатором в Индии, я тебя сделаю министром Кашмира… Ура! Император вот он! Видишь его? Я его два раза как тебя видел. Маленький капрал… Я видел, как он навесил крест одному из стариков… Ура, император!] – говорили голоса старых и молодых людей, самых разнообразных характеров и положений в обществе. На всех лицах этих людей было одно общее выражение радости о начале давно ожидаемого похода и восторга и преданности к человеку в сером сюртуке, стоявшему на горе.
13 го июня Наполеону подали небольшую чистокровную арабскую лошадь, и он сел и поехал галопом к одному из мостов через Неман, непрестанно оглушаемый восторженными криками, которые он, очевидно, переносил только потому, что нельзя было запретить им криками этими выражать свою любовь к нему; но крики эти, сопутствующие ему везде, тяготили его и отвлекали его от военной заботы, охватившей его с того времени, как он присоединился к войску. Он проехал по одному из качавшихся на лодках мостов на ту сторону, круто повернул влево и галопом поехал по направлению к Ковно, предшествуемый замиравшими от счастия, восторженными гвардейскими конными егерями, расчищая дорогу по войскам, скакавшим впереди его. Подъехав к широкой реке Вилии, он остановился подле польского уланского полка, стоявшего на берегу.
– Виват! – также восторженно кричали поляки, расстроивая фронт и давя друг друга, для того чтобы увидать его. Наполеон осмотрел реку, слез с лошади и сел на бревно, лежавшее на берегу. По бессловесному знаку ему подали трубу, он положил ее на спину подбежавшего счастливого пажа и стал смотреть на ту сторону. Потом он углубился в рассматриванье листа карты, разложенного между бревнами. Не поднимая головы, он сказал что то, и двое его адъютантов поскакали к польским уланам.
– Что? Что он сказал? – слышалось в рядах польских улан, когда один адъютант подскакал к ним.
Было приказано, отыскав брод, перейти на ту сторону. Польский уланский полковник, красивый старый человек, раскрасневшись и путаясь в словах от волнения, спросил у адъютанта, позволено ли ему будет переплыть с своими уланами реку, не отыскивая брода. Он с очевидным страхом за отказ, как мальчик, который просит позволения сесть на лошадь, просил, чтобы ему позволили переплыть реку в глазах императора. Адъютант сказал, что, вероятно, император не будет недоволен этим излишним усердием.
Как только адъютант сказал это, старый усатый офицер с счастливым лицом и блестящими глазами, подняв кверху саблю, прокричал: «Виват! – и, скомандовав уланам следовать за собой, дал шпоры лошади и подскакал к реке. Он злобно толкнул замявшуюся под собой лошадь и бухнулся в воду, направляясь вглубь к быстрине течения. Сотни уланов поскакали за ним. Было холодно и жутко на середине и на быстрине теченья. Уланы цеплялись друг за друга, сваливались с лошадей, лошади некоторые тонули, тонули и люди, остальные старались плыть кто на седле, кто держась за гриву. Они старались плыть вперед на ту сторону и, несмотря на то, что за полверсты была переправа, гордились тем, что они плывут и тонут в этой реке под взглядами человека, сидевшего на бревне и даже не смотревшего на то, что они делали. Когда вернувшийся адъютант, выбрав удобную минуту, позволил себе обратить внимание императора на преданность поляков к его особе, маленький человек в сером сюртуке встал и, подозвав к себе Бертье, стал ходить с ним взад и вперед по берегу, отдавая ему приказания и изредка недовольно взглядывая на тонувших улан, развлекавших его внимание.
Для него было не ново убеждение в том, что присутствие его на всех концах мира, от Африки до степей Московии, одинаково поражает и повергает людей в безумие самозабвения. Он велел подать себе лошадь и поехал в свою стоянку.
Человек сорок улан потонуло в реке, несмотря на высланные на помощь лодки. Большинство прибилось назад к этому берегу. Полковник и несколько человек переплыли реку и с трудом вылезли на тот берег. Но как только они вылезли в обшлепнувшемся на них, стекающем ручьями мокром платье, они закричали: «Виват!», восторженно глядя на то место, где стоял Наполеон, но где его уже не было, и в ту минуту считали себя счастливыми.
Ввечеру Наполеон между двумя распоряжениями – одно о том, чтобы как можно скорее доставить заготовленные фальшивые русские ассигнации для ввоза в Россию, и другое о том, чтобы расстрелять саксонца, в перехваченном письме которого найдены сведения о распоряжениях по французской армии, – сделал третье распоряжение – о причислении бросившегося без нужды в реку польского полковника к когорте чести (Legion d'honneur), которой Наполеон был главою.
Qnos vult perdere – dementat. [Кого хочет погубить – лишит разума (лат.) ]


Русский император между тем более месяца уже жил в Вильне, делая смотры и маневры. Ничто не было готово для войны, которой все ожидали и для приготовления к которой император приехал из Петербурга. Общего плана действий не было. Колебания о том, какой план из всех тех, которые предлагались, должен быть принят, только еще более усилились после месячного пребывания императора в главной квартире. В трех армиях был в каждой отдельный главнокомандующий, но общего начальника над всеми армиями не было, и император не принимал на себя этого звания.