Битва при Вимпфене
| Битва при Вимпфене | |||
| Основной конфликт: Тридцатилетняя война | |||
 | |||
| Дата | |||
|---|---|---|---|
| Место |
Вимпфен, возле Гейдельберга | ||
| Итог |
Победа католиков | ||
| Противники | |||
| |||
| Командующие | |||
| |||
| Силы сторон | |||
| |||
| Потери | |||
| |||
Битва при Вимпфене — сражение тридцатилетней войны, произошедшее 6 мая 1622 года, в котором силы Священной Римской империи и Католической лиги под командованием Иоанна Церкласа Тилли и Гонсало Фернандеса де Кордоба одержали победу над протестантскими силами Георга Фридриха маркграфа Баден-Дурлаха.
Накануне сражения пришли известия о появлении войск Христиана Брауншвейгского к северу от Неккара. Эта было хорошей новостью для Мансфельда и маркграфа Баденского, которые надеялись объединиться до большого сражения.
Желая выиграть время и пытаясь заставить противника разделить силы, граф Мансфельд переправился через Неккар возле Гейдельберга, пока Георг Фридрих отправился на восток, чтобы пересечь реку возле Вимпфена. План провалился, так как Тилли и Кордоба не разделились, а обрушились объединёнными силами на маркграфа Баденского возле Вимпфена.
Перед лицом превосходящего противника маркграф построил войска на невысоком холме рядом с деревней. Тилли начал атаку, однако конница протестантов внезапно контратаковала и захватила батарею испанцев. Оправившись от неожиданности, испанцы и имперцы рассеяли протестантскую кавалерию и вернули свои орудия, после чего продолжили атаку. Протестантская пехота оказывала эффективную оборону, сплотившись около сильной артиллерийской позиции, пока случайное попадание испанского ядра не взорвало пороховые запасы баденцев и не внесло сумятицу в их ряды. Католики захватили холм и разгромили пехоту, убив и ранив 2000 человек. Георг бежал в Штутгарт лишь с несколькими верными ему людьми.
Практически уничтожив армию маркграфа Баденского, Тилли и Кордоба бросились на перехват Мансфельда, чтобы не допустить его соединения с Христианом Брауншвейгским.
Напишите отзыв о статье "Битва при Вимпфене"
Отрывок, характеризующий Битва при Вимпфене
Один из докторов, в окровавленном фартуке и с окровавленными небольшими руками, в одной из которых он между мизинцем и большим пальцем (чтобы не запачкать ее) держал сигару, вышел из палатки. Доктор этот поднял голову и стал смотреть по сторонам, но выше раненых. Он, очевидно, хотел отдохнуть немного. Поводив несколько времени головой вправо и влево, он вздохнул и опустил глаза.
– Ну, сейчас, – сказал он на слова фельдшера, указывавшего ему на князя Андрея, и велел нести его в палатку.
В толпе ожидавших раненых поднялся ропот.
– Видно, и на том свете господам одним жить, – проговорил один.
Князя Андрея внесли и положили на только что очистившийся стол, с которого фельдшер споласкивал что то. Князь Андрей не мог разобрать в отдельности того, что было в палатке. Жалобные стоны с разных сторон, мучительная боль бедра, живота и спины развлекали его. Все, что он видел вокруг себя, слилось для него в одно общее впечатление обнаженного, окровавленного человеческого тела, которое, казалось, наполняло всю низкую палатку, как несколько недель тому назад в этот жаркий, августовский день это же тело наполняло грязный пруд по Смоленской дороге. Да, это было то самое тело, та самая chair a canon [мясо для пушек], вид которой еще тогда, как бы предсказывая теперешнее, возбудил в нем ужас.
В палатке было три стола. Два были заняты, на третий положили князя Андрея. Несколько времени его оставили одного, и он невольно увидал то, что делалось на других двух столах. На ближнем столе сидел татарин, вероятно, казак – по мундиру, брошенному подле. Четверо солдат держали его. Доктор в очках что то резал в его коричневой, мускулистой спине.
– Ух, ух, ух!.. – как будто хрюкал татарин, и вдруг, подняв кверху свое скуластое черное курносое лицо, оскалив белые зубы, начинал рваться, дергаться и визжат ь пронзительно звенящим, протяжным визгом. На другом столе, около которого толпилось много народа, на спине лежал большой, полный человек с закинутой назад головой (вьющиеся волоса, их цвет и форма головы показались странно знакомы князю Андрею). Несколько человек фельдшеров навалились на грудь этому человеку и держали его. Белая большая полная нога быстро и часто, не переставая, дергалась лихорадочными трепетаниями. Человек этот судорожно рыдал и захлебывался. Два доктора молча – один был бледен и дрожал – что то делали над другой, красной ногой этого человека. Управившись с татарином, на которого накинули шинель, доктор в очках, обтирая руки, подошел к князю Андрею. Он взглянул в лицо князя Андрея и поспешно отвернулся.
– Раздеть! Что стоите? – крикнул он сердито на фельдшеров.
Самое первое далекое детство вспомнилось князю Андрею, когда фельдшер торопившимися засученными руками расстегивал ему пуговицы и снимал с него платье. Доктор низко нагнулся над раной, ощупал ее и тяжело вздохнул. Потом он сделал знак кому то. И мучительная боль внутри живота заставила князя Андрея потерять сознание. Когда он очнулся, разбитые кости бедра были вынуты, клоки мяса отрезаны, и рана перевязана. Ему прыскали в лицо водою. Как только князь Андрей открыл глаза, доктор нагнулся над ним, молча поцеловал его в губы и поспешно отошел.
