Битва при Вёрте
| Битва при Вёрте | |||
| Основной конфликт: Франко-прусская война | |||
| Дата | |||
|---|---|---|---|
| Место | |||
| Итог |
Победа Пруссии | ||
| Противники | |||
| |||
| Командующие | |||
| |||
| Силы сторон | |||
| |||
| Потери | |||
| |||
Битва при Вёрте — сражение между французскими войсками под командованием Мак-Магона и прусскими войсками под командованием фон Блюменталя.
После сдачи крепости Вейсенбург, французский командующий Мак-Магон решил незамедлительно дать бой прусской армии, которая продолжала стремительно продвигаться вглубь территории Франции.
5 августа прусская конница обнаружила противника возле маленького городка Вёрт. Французы занимали выгодные для обороны позиции по ту сторону реки Зауер. В ночь на 6 августа мост, пролегающий через Зауер, был разрушен. В 7 часов утра пруссаки вброд форсировали реку под ураганным огнём французской артиллерии и дальнобойных винтовок Шасспо. Навязывая главный бой противнику в центре, пруссаки стали теснить слабые фланги французов. Лишь к 10 часам утра прусским солдатам удалось выдвинуть 108 пушек и открыть огонь. Пруссаки переходили речку по грудь в воде, осыпаемые градом пуль. Фронтальная атака чуть не закончилась для них катастрофой. Лишь только поддержка флангов и артиллерии смогла, наконец, сломить сопротивление французов. Не спасли Мак-Магона от поражения французские кирасиры, предпринявшие неожиданную атаку на противника. 1000 кавалеристов сплошной массой атаковали 32-й полк, но они были вскоре разбиты и покинули поле битвы. Контратаки на южном участке битвы также не спасли французскую армию.
Прусский штаб не планировал этой битвы, тем не менее, победа была одержана. Мак-Магон потерпел полное поражение. В этот же день французский командующий Фроссар дал пруссакам бой при Шпихерне, но также потерпел поражение. Остановить прусскую армию на ранних этапах войны французская армия не смогла.
В этом сражении был тяжело ранен командующий прусским 11-м армейским корпусом генерал фон Бозе.
Напишите отзыв о статье "Битва при Вёрте"
Ссылки
- [militera.lib.ru/h/moltke_h/index.html Гельмут Карл Бернхард фон Мольтке. История германо-французской войны 1870—1871 гг.]
Отрывок, характеризующий Битва при Вёрте
– Куда вы? – спрашивал пехотный офицер, евший яблоко, тоже полуулыбаясь и глядя на красивую девушку.Немец, закрыв глаза, показывал, что не понимает.
– Хочешь, возьми себе, – говорил офицер, подавая девушке яблоко. Девушка улыбнулась и взяла. Несвицкий, как и все, бывшие на мосту, не спускал глаз с женщин, пока они не проехали. Когда они проехали, опять шли такие же солдаты, с такими же разговорами, и, наконец, все остановились. Как это часто бывает, на выезде моста замялись лошади в ротной повозке, и вся толпа должна была ждать.
– И что становятся? Порядку то нет! – говорили солдаты. – Куда прешь? Чорт! Нет того, чтобы подождать. Хуже того будет, как он мост подожжет. Вишь, и офицера то приперли, – говорили с разных сторон остановившиеся толпы, оглядывая друг друга, и всё жались вперед к выходу.
Оглянувшись под мост на воды Энса, Несвицкий вдруг услышал еще новый для него звук, быстро приближающегося… чего то большого и чего то шлепнувшегося в воду.
– Ишь ты, куда фатает! – строго сказал близко стоявший солдат, оглядываясь на звук.
– Подбадривает, чтобы скорей проходили, – сказал другой неспокойно.
Толпа опять тронулась. Несвицкий понял, что это было ядро.
– Эй, казак, подавай лошадь! – сказал он. – Ну, вы! сторонись! посторонись! дорогу!
Он с большим усилием добрался до лошади. Не переставая кричать, он тронулся вперед. Солдаты пожались, чтобы дать ему дорогу, но снова опять нажали на него так, что отдавили ему ногу, и ближайшие не были виноваты, потому что их давили еще сильнее.
– Несвицкий! Несвицкий! Ты, г'ожа! – послышался в это время сзади хриплый голос.
Несвицкий оглянулся и увидал в пятнадцати шагах отделенного от него живою массой двигающейся пехоты красного, черного, лохматого, в фуражке на затылке и в молодецки накинутом на плече ментике Ваську Денисова.
– Вели ты им, чег'тям, дьяволам, дать дог'огу, – кричал. Денисов, видимо находясь в припадке горячности, блестя и поводя своими черными, как уголь, глазами в воспаленных белках и махая невынутою из ножен саблей, которую он держал такою же красною, как и лицо, голою маленькою рукой.
– Э! Вася! – отвечал радостно Несвицкий. – Да ты что?
– Эскадг'ону пг'ойти нельзя, – кричал Васька Денисов, злобно открывая белые зубы, шпоря своего красивого вороного, кровного Бедуина, который, мигая ушами от штыков, на которые он натыкался, фыркая, брызгая вокруг себя пеной с мундштука, звеня, бил копытами по доскам моста и, казалось, готов был перепрыгнуть через перила моста, ежели бы ему позволил седок. – Что это? как баг'аны! точь в точь баг'аны! Пг'очь… дай дог'огу!… Стой там! ты повозка, чог'т! Саблей изг'ублю! – кричал он, действительно вынимая наголо саблю и начиная махать ею.
