Битва при Квебеке (1775)
| Битва при Квебеке | |||
| Основной конфликт: Канадская кампания Война за независимость США | |||
 Британские войска и канадские ополченцы отражают американское наступление. 1775 год. Чарльз Уильям Джефрис[en] | |||
| Дата |
31 декабря 1775 года | ||
|---|---|---|---|
| Место | |||
| Итог |
Победа британцев | ||
| Противники | |||
| |||
| Командующие | |||
| |||
| Силы сторон | |||
| |||
| Потери | |||
| |||
Битва при Квебеке (англ. Battle of Quebec; фр. Bataille de Québec) — сражение, состоявшееся 31 декабря 1775 года в городе Квебек между американской Континентальной армией и британцами в ходе неудачного вторжения сил Тринадцати колоний в Канаду, которое было частью Американской войны за независимость. Битва обернулась первым серьёзным поражением колонистов в борьбе за независимость. Генерал Ричард Монтгомери был убит, Бенедикт Арнольд ранен, а Даниэль Морган и ещё более 400 американских солдат были взяты в плен. Городской гарнизон, состоящий, как из регулярных частей так и из ополченцев, под командованием губернатора Квебека, генерала Гая Карлтона отразил нападение сепаратистов с минимальными потерями.
Войска генерала Монтгомери отправились в британскую Канаду в конце августа 1775 года с целью захвата провинции Квебек. В середине сентября американцы осадили форт Сент-Жан[en], южный центр обороны Монреаля. Наконец, 13 ноября армия Монтгомери взяла Монреаль, а в начале декабря присоединилась к войскам полковника Бенедикта Арнольда, которые до этого прошли сложный путь[en] через дикие леса северной Новой Англии. Губернатор Карлтон был вынужден бежать из Монреаля в Квебек, который был следующей целью Континентальной армии. 19 ноября британский генерал прибыл в город и немедленно взял на себя командование и начал подготовку к обороне, в том числе завербовав 500 ополченцев из местных жителей. Беспокоясь, что подходящий к концу срок военной службы ослабит его силы, генерал Монтгомери предпринял попытку атаковать город в самом конце года во время сильной метели, в условиях очень плохой видимости. План американцев состоял в том, что отдельный части Монтгомери и Арнольда должны были встретиться в нижней части города перед тем, как начать взбираться на стены, защищающие верхний город. Однако войска под командованием Монтгомери были вынуждены отступить после того, как самого генерала убили пушечным выстрелом в самом начале битвы. Солдаты полковника Арнольда смогли продвинуться в нижний город, даже несмотря на ранение своего командира, полученное им во время одной из атак. Во главе войск встал полковник Даниэль Морган, однако американцы были заманены в ловушку и, оказавшись в окружении, были вынуждены сдаться. Арнольд с оставшимися силами без особого успеха пытался поддерживать блокаду Квебека до весны.
6 мая 1776 года фрегат HMS Surprise бросил якорь в виду города. Он ознаменовал прибытие к обороняющимся подкреплений на шлюпе HMS Martin и 50-пушечном корабле HMS Isis. Все они проделали более чем 100-мильный путь сковзь льды вверх по реке. Оказавшись перед перспективой контратаки Карлтона, американцы отошли к озеру Шамплейн, но британское наступление остановилось у Сент-Джонс (в вершине озера): дорог на юг не было, а Арнольд собрал импровизированную озерную флотилию. До тех пор, пока против неё не нашлось контрмеры, перевозка войск по озеру была слишком рискована.[5]
Напишите отзыв о статье "Битва при Квебеке (1775)"
Примечания
Источники
- На английском языке
- Gabriel Michael P. Major General Richard Montgomery: The Making of an American Hero. — Madison, New Jersey: Fairleigh Dickinson Univ Press, 2002. — ISBN 978-0-8386-3931-3.
- Griffin Martin Ignatius Joseph. [books.google.com/books?id=FzUSAAAAYAAJ Catholics and the American Revolution, Volume 1]. — Ridley Park, Pennsylvania: Self-published, 1907.
- Lanctot Gustave. Canada and the American Revolution 1774–1783. — Cambridge, Massachusetts: Harvard University Press, 1967.
- Sawicki James A. Infantry Regiments of the US Army. — Dumfries, VA: Wyvern Publications, 1981. — ISBN 978-0-9602404-3-2.
- Smith Justin H. Our Struggle for the Fourteenth Colony, Volumes [books.google.com/books?id=Ls9BAAAAIAAJ 1] and [books.google.com/books?id=19VBAAAAIAAJ 2]. — New York: G.P. Putnam's Sons, 1907.
- Stanley George. Canada Invaded 1775–1776. — Toronto: Hakkert, 1973. — ISBN 978-0-88866-578-2.
- Wood W. J. Battles of the Revolutionary War: 1775–1781. — Cambridge, Massachusetts: Da Capo Press, 2003. — ISBN 978-0-306-81329-0.
- На французском языке
- Lacoursière Jacques. L'Histoire Populaire du Québec. — Sillery, Quebec: Les éditions du Septentrion, 1995. — ISBN 2-89448-050-4.
Отрывок, характеризующий Битва при Квебеке (1775)
Мысль о поражении и бегстве не могла притти в голову Ростову. Хотя он и видел французские орудия и войска именно на Праценской горе, на той самой, где ему велено было отыскивать главнокомандующего, он не мог и не хотел верить этому.Около деревни Праца Ростову велено было искать Кутузова и государя. Но здесь не только не было их, но не было ни одного начальника, а были разнородные толпы расстроенных войск.
Он погонял уставшую уже лошадь, чтобы скорее проехать эти толпы, но чем дальше он подвигался, тем толпы становились расстроеннее. По большой дороге, на которую он выехал, толпились коляски, экипажи всех сортов, русские и австрийские солдаты, всех родов войск, раненые и нераненые. Всё это гудело и смешанно копошилось под мрачный звук летавших ядер с французских батарей, поставленных на Праценских высотах.
– Где государь? где Кутузов? – спрашивал Ростов у всех, кого мог остановить, и ни от кого не мог получить ответа.
Наконец, ухватив за воротник солдата, он заставил его ответить себе.
– Э! брат! Уж давно все там, вперед удрали! – сказал Ростову солдат, смеясь чему то и вырываясь.
Оставив этого солдата, который, очевидно, был пьян, Ростов остановил лошадь денщика или берейтора важного лица и стал расспрашивать его. Денщик объявил Ростову, что государя с час тому назад провезли во весь дух в карете по этой самой дороге, и что государь опасно ранен.
– Не может быть, – сказал Ростов, – верно, другой кто.
– Сам я видел, – сказал денщик с самоуверенной усмешкой. – Уж мне то пора знать государя: кажется, сколько раз в Петербурге вот так то видал. Бледный, пребледный в карете сидит. Четверню вороных как припустит, батюшки мои, мимо нас прогремел: пора, кажется, и царских лошадей и Илью Иваныча знать; кажется, с другим как с царем Илья кучер не ездит.
Ростов пустил его лошадь и хотел ехать дальше. Шедший мимо раненый офицер обратился к нему.
– Да вам кого нужно? – спросил офицер. – Главнокомандующего? Так убит ядром, в грудь убит при нашем полку.
– Не убит, ранен, – поправил другой офицер.
– Да кто? Кутузов? – спросил Ростов.
– Не Кутузов, а как бишь его, – ну, да всё одно, живых не много осталось. Вон туда ступайте, вон к той деревне, там всё начальство собралось, – сказал этот офицер, указывая на деревню Гостиерадек, и прошел мимо.
Ростов ехал шагом, не зная, зачем и к кому он теперь поедет. Государь ранен, сражение проиграно. Нельзя было не верить этому теперь. Ростов ехал по тому направлению, которое ему указали и по которому виднелись вдалеке башня и церковь. Куда ему было торопиться? Что ему было теперь говорить государю или Кутузову, ежели бы даже они и были живы и не ранены?
– Этой дорогой, ваше благородие, поезжайте, а тут прямо убьют, – закричал ему солдат. – Тут убьют!
– О! что говоришь! сказал другой. – Куда он поедет? Тут ближе.
Ростов задумался и поехал именно по тому направлению, где ему говорили, что убьют.
«Теперь всё равно: уж ежели государь ранен, неужели мне беречь себя?» думал он. Он въехал в то пространство, на котором более всего погибло людей, бегущих с Працена. Французы еще не занимали этого места, а русские, те, которые были живы или ранены, давно оставили его. На поле, как копны на хорошей пашне, лежало человек десять, пятнадцать убитых, раненых на каждой десятине места. Раненые сползались по два, по три вместе, и слышались неприятные, иногда притворные, как казалось Ростову, их крики и стоны. Ростов пустил лошадь рысью, чтобы не видать всех этих страдающих людей, и ему стало страшно. Он боялся не за свою жизнь, а за то мужество, которое ему нужно было и которое, он знал, не выдержит вида этих несчастных.
Французы, переставшие стрелять по этому, усеянному мертвыми и ранеными, полю, потому что уже никого на нем живого не было, увидав едущего по нем адъютанта, навели на него орудие и бросили несколько ядер. Чувство этих свистящих, страшных звуков и окружающие мертвецы слились для Ростова в одно впечатление ужаса и сожаления к себе. Ему вспомнилось последнее письмо матери. «Что бы она почувствовала, – подумал он, – коль бы она видела меня теперь здесь, на этом поле и с направленными на меня орудиями».
В деревне Гостиерадеке были хотя и спутанные, но в большем порядке русские войска, шедшие прочь с поля сражения. Сюда уже не доставали французские ядра, и звуки стрельбы казались далекими. Здесь все уже ясно видели и говорили, что сражение проиграно. К кому ни обращался Ростов, никто не мог сказать ему, ни где был государь, ни где был Кутузов. Одни говорили, что слух о ране государя справедлив, другие говорили, что нет, и объясняли этот ложный распространившийся слух тем, что, действительно, в карете государя проскакал назад с поля сражения бледный и испуганный обер гофмаршал граф Толстой, выехавший с другими в свите императора на поле сражения. Один офицер сказал Ростову, что за деревней, налево, он видел кого то из высшего начальства, и Ростов поехал туда, уже не надеясь найти кого нибудь, но для того только, чтобы перед самим собою очистить свою совесть. Проехав версты три и миновав последние русские войска, около огорода, окопанного канавой, Ростов увидал двух стоявших против канавы всадников. Один, с белым султаном на шляпе, показался почему то знакомым Ростову; другой, незнакомый всадник, на прекрасной рыжей лошади (лошадь эта показалась знакомою Ростову) подъехал к канаве, толкнул лошадь шпорами и, выпустив поводья, легко перепрыгнул через канаву огорода. Только земля осыпалась с насыпи от задних копыт лошади. Круто повернув лошадь, он опять назад перепрыгнул канаву и почтительно обратился к всаднику с белым султаном, очевидно, предлагая ему сделать то же. Всадник, которого фигура показалась знакома Ростову и почему то невольно приковала к себе его внимание, сделал отрицательный жест головой и рукой, и по этому жесту Ростов мгновенно узнал своего оплакиваемого, обожаемого государя.
«Но это не мог быть он, один посреди этого пустого поля», подумал Ростов. В это время Александр повернул голову, и Ростов увидал так живо врезавшиеся в его памяти любимые черты. Государь был бледен, щеки его впали и глаза ввалились; но тем больше прелести, кротости было в его чертах. Ростов был счастлив, убедившись в том, что слух о ране государя был несправедлив. Он был счастлив, что видел его. Он знал, что мог, даже должен был прямо обратиться к нему и передать то, что приказано было ему передать от Долгорукова.
