Битва при Киссингене
| Битва при Киссингене | |||
| Основной конфликт: Австро-прусско-итальянская война | |||
 | |||
| Дата | |||
|---|---|---|---|
| Место | |||
| Итог |
победа Пруссии | ||
| Противники | |||
| |||
| Командующие | |||
| |||
| Силы сторон | |||
| |||
| Потери | |||
| |||
Битва при Киссингене состоялась 10 июля 1866 года во время австро-прусско-итальянской войны.
Перед битвой
Киссинген, растянутый более чем на километр вдоль левого берега реки Заалы, ранним утром 10 июля был занят баварской бригадой Рибопьера из 3-й стрелковой дивизии Цоллера (5 с третью батальона, 3 с половиной эскадрона, 12 орудий), которая к 11:00 была усилена тремя батальонами, одним эскадроном, 8 орудиями. Фронт прикрывался рекой Заалой, каменный шоссейный мост через которую был забаррикадирован и охранялся сильным постом. С железных пешеходных мостов (один, ведущий в городской парк, второй — в 500 м южнее города, у Линденмюле) был снят настил.
Ход сражения
В 9:00 прусская дивизия Гёбена (13 батальонов, 7 с половиной эскадронов, 31 орудие), наступая с запада со стороны местечка Герода, начала атаку. В виду того, что овладение главным шоссейным мостом бригадой Кюммера не обещало успеха, Гебен направил значительно южнее бригаду Врангеля, с целью отыскать переправу, после чего атаковать город с юга.
Обнаружив мост у Линденмюле, 2-я рота 15-го полка поодиночке перебралась на противоположный берег. Отогнав баварцев, рота рассыпалась и открыла сильный огонь. Под её прикрытием на мосту был восстановлен настил, после чего реку перешли сначала три роты, а затем полтора батальона. Прусские батареи с высоты Альтенбурга содействовали переправе. Перешедшие части были направлены на южную часть города, а несколько взводов двинуты к востоку, на гору Стационсберг. Одновременно баварские орудия, обстреливавшие подступы к шоссейному мосту, а также батарея, стоявшая к северо-востоку от города, под огнём прусской артиллерии, должны были податься назад. Обстоятельство это дало возможность прусской пехоте двинуться к двум другим мостам, и после упорного боя, около 13:00, город перешёл в руки пруссаков.
Начался бой за кладбище восточнее города, занятое двумя ротами баварской дивизии Гартмана. Кладбище не было приведено в оборонительное состояние, и баварцы не могли удержаться здесь против превосходящих сил неприятеля; после упорного боя, окружённые пруссаками, баварцы в 14:00 штыками проложили себе путь к Винкельсу.
Преследовавшие их прусские роты были отозваны к кладбищу, где расстроенные войска приводились в порядок и куда подтягивались резервы. Только спустя час генерал Врангель снова двинулся на баварцев, занявших позицию в 1 км от Киссингена у Винкельса. Он направил свои части на Зинберг (севернее Винкельса) и на Винтерлейте (южнее его). Баварцы, охваченные с обоих флангов, в 15:30 были сбиты и отброшены к Нюдлингену. Дальнейшее наступление было приостановлено, и войска возвращены к Киссингену.
Бригада Врангеля (8 батальонов, 3 эскадрона, 12 орудий) осталась у Винкельса, занимая Зинберг и Шлегельберг. Около 17:00, когда пруссаки занялись устройством биваков и расстановкой сторожевого охранения, началось неожиданное для них наступление прибывшей из Мюннерштадта баварской дивизии Стефана, к которой присоединились 5 батальонов и 1 эскадрон из дивизии Цоллера, уже бывших в бою.
Пруссаки были сбиты с Зинберга и отброшены к Винкельсу; однако, Шлегельберг остался в их руках. Врангель, предоставленный самому себе, решил попытаться энергичной контратакой остановить баварцев. В 19:45 он двинулся вперёд, обстреляв предварительно опушку занятого уже баварцами леса на Зинберге; вновь завязался упорный бой. Баварцы держались здесь до тех пор, пока не заметили отступления частей левого фланга, после чего начали сниматься, с позиции и потянулись в направлении к Нюдлингену. Пользуясь темнотой ночи, части баварского корпуса отступили к Мюннерштадту (в 10 км от Киссингена). Пруссаки к ночи снова заняли первоначальную линию сторожевого охранения.
Потери сторон
- Пруссаки: 36 офицеров, 840 нижних чинов
- Баварцы — 52 офицера, 1200 нижних чинов, в том числе 540 пленными. Среди убитых был и генерал Цоллер
Итоги сражения
Последствия этого сражения были весьма серьёзны. С 16 батальонами и 6 орудиями Гёбен опрокинул почти весь баварский корпус и, заняв центральное положение у Винкельса и Нюдлингена, настолько разъединил отдельные его части, что некоторым из них был даже отрезан путь отступления на Швайнфурт.
В тактическом отношении пруссаки обнаружили в этом сражении, которое вели целый день, ярко наступательные тенденции, и только благодаря этому бригада Врангеля вышла с успехом из тяжёлого положения; всё бросилось вперёд на сильнейшего противника, не имея даже за собой резервов. С другой стороны, нападение на Врангеля дивизии Стефана указывает на слабую разведку пруссаков.
Источники
- Киссинген // Кальяри — Коалиционные войны. — СПб. ; [М.] : Тип. т-ва И. В. Сытина, 1913. — С. 552—553. — (Военная энциклопедия : [в 18 т.] / под ред. К. И. Величко [и др.] ; 1911—1915, т. 12).</span>
- [dlib.rsl.ru/viewer/01004177730#page260 Энциклопедия военных и морских наук] / Составлена под главной редакцией генерал-лейтенанта Г. А. Леера, заслуженного профессора Николаевской академии Генерального штаба. — СПб.: типография В. Безобразова и К°, 1889. — Т. IV. — С. 246—247.
| ||||||
Напишите отзыв о статье "Битва при Киссингене"
Отрывок, характеризующий Битва при Киссингене
Атака 6 го егерского обеспечила отступление правого фланга. В центре действие забытой батареи Тушина, успевшего зажечь Шенграбен, останавливало движение французов. Французы тушили пожар, разносимый ветром, и давали время отступать. Отступление центра через овраг совершалось поспешно и шумно; однако войска, отступая, не путались командами. Но левый фланг, который единовременно был атакован и обходим превосходными силами французов под начальством Ланна и который состоял из Азовского и Подольского пехотных и Павлоградского гусарского полков, был расстроен. Багратион послал Жеркова к генералу левого фланга с приказанием немедленно отступать.
Жерков бойко, не отнимая руки от фуражки, тронул лошадь и поскакал. Но едва только он отъехал от Багратиона, как силы изменили ему. На него нашел непреодолимый страх, и он не мог ехать туда, где было опасно.
Подъехав к войскам левого фланга, он поехал не вперед, где была стрельба, а стал отыскивать генерала и начальников там, где их не могло быть, и потому не передал приказания.
Командование левым флангом принадлежало по старшинству полковому командиру того самого полка, который представлялся под Браунау Кутузову и в котором служил солдатом Долохов. Командование же крайнего левого фланга было предназначено командиру Павлоградского полка, где служил Ростов, вследствие чего произошло недоразумение. Оба начальника были сильно раздражены друг против друга, и в то самое время как на правом фланге давно уже шло дело и французы уже начали наступление, оба начальника были заняты переговорами, которые имели целью оскорбить друг друга. Полки же, как кавалерийский, так и пехотный, были весьма мало приготовлены к предстоящему делу. Люди полков, от солдата до генерала, не ждали сражения и спокойно занимались мирными делами: кормлением лошадей в коннице, собиранием дров – в пехоте.
– Есть он, однако, старше моего в чином, – говорил немец, гусарский полковник, краснея и обращаясь к подъехавшему адъютанту, – то оставляяй его делать, как он хочет. Я своих гусар не могу жертвовать. Трубач! Играй отступление!
Но дело становилось к спеху. Канонада и стрельба, сливаясь, гремели справа и в центре, и французские капоты стрелков Ланна проходили уже плотину мельницы и выстраивались на этой стороне в двух ружейных выстрелах. Пехотный полковник вздрагивающею походкой подошел к лошади и, взлезши на нее и сделавшись очень прямым и высоким, поехал к павлоградскому командиру. Полковые командиры съехались с учтивыми поклонами и со скрываемою злобой в сердце.
– Опять таки, полковник, – говорил генерал, – не могу я, однако, оставить половину людей в лесу. Я вас прошу , я вас прошу , – повторил он, – занять позицию и приготовиться к атаке.
– А вас прошу не мешивайтся не свое дело, – отвечал, горячась, полковник. – Коли бы вы был кавалерист…
– Я не кавалерист, полковник, но я русский генерал, и ежели вам это неизвестно…
– Очень известно, ваше превосходительство, – вдруг вскрикнул, трогая лошадь, полковник, и делаясь красно багровым. – Не угодно ли пожаловать в цепи, и вы будете посмотрейть, что этот позиция никуда негодный. Я не хочу истребить своя полка для ваше удовольствие.
– Вы забываетесь, полковник. Я не удовольствие свое соблюдаю и говорить этого не позволю.
Генерал, принимая приглашение полковника на турнир храбрости, выпрямив грудь и нахмурившись, поехал с ним вместе по направлению к цепи, как будто всё их разногласие должно было решиться там, в цепи, под пулями. Они приехали в цепь, несколько пуль пролетело над ними, и они молча остановились. Смотреть в цепи нечего было, так как и с того места, на котором они прежде стояли, ясно было, что по кустам и оврагам кавалерии действовать невозможно, и что французы обходят левое крыло. Генерал и полковник строго и значительно смотрели, как два петуха, готовящиеся к бою, друг на друга, напрасно выжидая признаков трусости. Оба выдержали экзамен. Так как говорить было нечего, и ни тому, ни другому не хотелось подать повод другому сказать, что он первый выехал из под пуль, они долго простояли бы там, взаимно испытывая храбрость, ежели бы в это время в лесу, почти сзади их, не послышались трескотня ружей и глухой сливающийся крик. Французы напали на солдат, находившихся в лесу с дровами. Гусарам уже нельзя было отступать вместе с пехотой. Они были отрезаны от пути отступления налево французскою цепью. Теперь, как ни неудобна была местность, необходимо было атаковать, чтобы проложить себе дорогу.
Эскадрон, где служил Ростов, только что успевший сесть на лошадей, был остановлен лицом к неприятелю. Опять, как и на Энском мосту, между эскадроном и неприятелем никого не было, и между ними, разделяя их, лежала та же страшная черта неизвестности и страха, как бы черта, отделяющая живых от мертвых. Все люди чувствовали эту черту, и вопрос о том, перейдут ли или нет и как перейдут они черту, волновал их.
Ко фронту подъехал полковник, сердито ответил что то на вопросы офицеров и, как человек, отчаянно настаивающий на своем, отдал какое то приказание. Никто ничего определенного не говорил, но по эскадрону пронеслась молва об атаке. Раздалась команда построения, потом визгнули сабли, вынутые из ножен. Но всё еще никто не двигался. Войска левого фланга, и пехота и гусары, чувствовали, что начальство само не знает, что делать, и нерешимость начальников сообщалась войскам.
«Поскорее, поскорее бы», думал Ростов, чувствуя, что наконец то наступило время изведать наслаждение атаки, про которое он так много слышал от товарищей гусаров.
