Битва при Простках
| Битва при Простках | |||
| Основной конфликт: Шведский потоп, Северная война (1655—1660) | |||
| Дата | |||
|---|---|---|---|
| Место | |||
| Итог |
Победа польской армии | ||
| Противники | |||
| |||
| Командующие | |||
| |||
| Силы сторон | |||
| |||
| Потери | |||
| |||
Битва при Простках — сражение Северной войны между войсками Речи Посполитой и крымского хана с одной стороны и шведскими и бранденбургскими войсками с другой, состоявшееся 8 октября 1656 года. Поляки выиграли битву, уничтожив вражеские силы и взяв князя Радзивилла в плен.
Содержание
Предыстория
В конце лета 1656 года союзные шведско-бранденбургские войска покинули Варшаву и начали отступление на северо-запад. Польско-литовские военачальники решили вторгнуться в герцогство Пруссия, которая была вассалом Польского королевства, но по результатам Кёнигсбергского договора 1656 года (как часть курфюршества Бранденбург-Пруссия) стало союзником Швеции. Целью вторжения было заставить курфюрста Бранденбурга Фридриха Вильгельма I расторгнуть союз со шведами.
Польско-литовскими силами командовал гетман Винцент Гонсевский. Поляков поддержали отряды крымских татар Субхана Гази-аги. В общей сложности армия Гонсевского насчитывала около 8000-10000 человек (в том числе 2000 татар). В начале октября 1656 года Гонсевский пересек реку Нарев вблизи Ломжи или Визны и направился на север, к Элку.
Прусский наместник Георг Фридрих Вальдекский сосредоточил свои силы рядом с Вонсошем. Его армия насчитывала около 3500 человек, в основном рейтаров и драгун. Вальдек достиг селения Простки (нем.: Просткен) 6 октября и расположился станом на восточном берегу реки Элк, рядом с мостом, который он собирался защищать. Он также связался с Богуславом Радзивиллом, чьи 800 кавалеристов разместились в Райгруде. Кроме того, дополнительные прусские подразделения были размещены на некотором расстоянии от Элка. Узнав о вторжении поляков и крымцев, они отправились на помощь Вальдеку, но лишь часть из них достигла поля боя под Простками. 2000 солдат и 12 пушек оставили Элк 8 октября, когда было уже слишком поздно.
Битва
Утром 8 октября первые татарские и литовские отряды достигли деревни, в то время как основные силы находились примерно в двух часах марша позади. Гонсевский, используя численное превосходство над противником, решил заставить пруссаков оставить свои позиции за рекой, чтобы уничтожить их в открытом поле. В то же время он послал татар к Элку, против прусских подкреплений.
На первом этапе сражения литовцы предприняли ложное отступление. Это работало, пруссаки перешли реку, в то время как Вальдек, получив информацию о перемещении отрядов татар, послал кавалерийский отряд из 500 рейтаров к Элку. К ним присоединилась кавалерия Богуслава Радзивилла, которая вскоре столкнулись с татарами.
Когда главные польско-литовские силы атаковали пруссаков, Вальдек приказал своим войскам вернуться за реку. Гонсевский атаковал пруссаков, заставив их отступить. Между тем татары перешли реку Элк и напали на прусский лагерь. Вскоре после этого они объединились с литовскими полками. Отряд Радзивилла был перебит, а сам Радзивилл захвачен в плен. Вальдеку и 500 солдат удалось бежать, а татары и литовцы были слишком заняты грабежом прусского лагеря, чтобы их преследовать. В целом, бой длился около пяти часов.
Последствия
После победы Гонсевский отправил письмо Фридриху Вильгельму, требуя от него расторгнуть союз со шведами. Курфюрст ответил отказом, что привело к масштабному мародерству и опустошению юго-восточных замель Пруссии. Гонсевский вернулся с войском в Литву, в то время как татары вернулись в Крым.
Напишите отзыв о статье "Битва при Простках"
Примечания
- ↑ Sławomir Augusiewicz, Prostki 1656, Warszawa 2001, Dom Wydawniczy Bellona. p 73. ISBN 83-11-09323-7
- ↑ Sławomir Augusiewicz, Prostki 1656, Warszawa 2001, Dom Wydawniczy Bellona. p 96. ISBN 83-11-09323-7
- ↑ Sławomir Augusiewicz, Prostki 1656, Warszawa 2001, Dom Wydawniczy Bellona. p 93. ISBN 83-11-09323-7
- ↑ Sławomir Augusiewicz, Prostki 1656, Warszawa 2001, Dom Wydawniczy Bellona. p 116. ISBN 83-11-09323-7
Литература
- Mała Encyklopedia Wojskowa, 1967, 1st edition (польск.)
- Jacek Płosiński, Potop szwedzki na Podlasiu 1655—1657, Inforteditions Publishing, Poland, 2006. ISBN 83-89943-07-7
Координаты: 53°41′56″ с. ш. 22°25′58″ в. д. / 53.69889° с. ш. 22.43278° в. д. (G) [www.openstreetmap.org/?mlat=53.69889&mlon=22.43278&zoom=14 (O)] (Я)
Отрывок, характеризующий Битва при Простках
– Но если он неблагородный человек?– Он!… неблагородный человек? Коли бы ты знала! – говорила Наташа.
– Если он благородный человек, то он или должен объявить свое намерение, или перестать видеться с тобой; и ежели ты не хочешь этого сделать, то я сделаю это, я напишу ему, я скажу папа, – решительно сказала Соня.
– Да я жить не могу без него! – закричала Наташа.
– Наташа, я не понимаю тебя. И что ты говоришь! Вспомни об отце, о Nicolas.
– Мне никого не нужно, я никого не люблю, кроме его. Как ты смеешь говорить, что он неблагороден? Ты разве не знаешь, что я его люблю? – кричала Наташа. – Соня, уйди, я не хочу с тобой ссориться, уйди, ради Бога уйди: ты видишь, как я мучаюсь, – злобно кричала Наташа сдержанно раздраженным и отчаянным голосом. Соня разрыдалась и выбежала из комнаты.
Наташа подошла к столу и, не думав ни минуты, написала тот ответ княжне Марье, который она не могла написать целое утро. В письме этом она коротко писала княжне Марье, что все недоразуменья их кончены, что, пользуясь великодушием князя Андрея, который уезжая дал ей свободу, она просит ее забыть всё и простить ее ежели она перед нею виновата, но что она не может быть его женой. Всё это ей казалось так легко, просто и ясно в эту минуту.
В пятницу Ростовы должны были ехать в деревню, а граф в среду поехал с покупщиком в свою подмосковную.
В день отъезда графа, Соня с Наташей были званы на большой обед к Карагиным, и Марья Дмитриевна повезла их. На обеде этом Наташа опять встретилась с Анатолем, и Соня заметила, что Наташа говорила с ним что то, желая не быть услышанной, и всё время обеда была еще более взволнована, чем прежде. Когда они вернулись домой, Наташа начала первая с Соней то объяснение, которого ждала ее подруга.
– Вот ты, Соня, говорила разные глупости про него, – начала Наташа кротким голосом, тем голосом, которым говорят дети, когда хотят, чтобы их похвалили. – Мы объяснились с ним нынче.
– Ну, что же, что? Ну что ж он сказал? Наташа, как я рада, что ты не сердишься на меня. Говори мне всё, всю правду. Что же он сказал?
Наташа задумалась.
– Ах Соня, если бы ты знала его так, как я! Он сказал… Он спрашивал меня о том, как я обещала Болконскому. Он обрадовался, что от меня зависит отказать ему.
Соня грустно вздохнула.
– Но ведь ты не отказала Болконскому, – сказала она.
– А может быть я и отказала! Может быть с Болконским всё кончено. Почему ты думаешь про меня так дурно?
– Я ничего не думаю, я только не понимаю этого…
– Подожди, Соня, ты всё поймешь. Увидишь, какой он человек. Ты не думай дурное ни про меня, ни про него.
– Я ни про кого не думаю дурное: я всех люблю и всех жалею. Но что же мне делать?
Соня не сдавалась на нежный тон, с которым к ней обращалась Наташа. Чем размягченнее и искательнее было выражение лица Наташи, тем серьезнее и строже было лицо Сони.
– Наташа, – сказала она, – ты просила меня не говорить с тобой, я и не говорила, теперь ты сама начала. Наташа, я не верю ему. Зачем эта тайна?
– Опять, опять! – перебила Наташа.
– Наташа, я боюсь за тебя.
– Чего бояться?
– Я боюсь, что ты погубишь себя, – решительно сказала Соня, сама испугавшись того что она сказала.
Лицо Наташи опять выразило злобу.
– И погублю, погублю, как можно скорее погублю себя. Не ваше дело. Не вам, а мне дурно будет. Оставь, оставь меня. Я ненавижу тебя.
– Наташа! – испуганно взывала Соня.
– Ненавижу, ненавижу! И ты мой враг навсегда!
Наташа выбежала из комнаты.
Наташа не говорила больше с Соней и избегала ее. С тем же выражением взволнованного удивления и преступности она ходила по комнатам, принимаясь то за то, то за другое занятие и тотчас же бросая их.
Как это ни тяжело было для Сони, но она, не спуская глаз, следила за своей подругой.
Накануне того дня, в который должен был вернуться граф, Соня заметила, что Наташа сидела всё утро у окна гостиной, как будто ожидая чего то и что она сделала какой то знак проехавшему военному, которого Соня приняла за Анатоля.
Соня стала еще внимательнее наблюдать свою подругу и заметила, что Наташа была всё время обеда и вечер в странном и неестественном состоянии (отвечала невпопад на делаемые ей вопросы, начинала и не доканчивала фразы, всему смеялась).
После чая Соня увидала робеющую горничную девушку, выжидавшую ее у двери Наташи. Она пропустила ее и, подслушав у двери, узнала, что опять было передано письмо. И вдруг Соне стало ясно, что у Наташи был какой нибудь страшный план на нынешний вечер. Соня постучалась к ней. Наташа не пустила ее.
«Она убежит с ним! думала Соня. Она на всё способна. Нынче в лице ее было что то особенно жалкое и решительное. Она заплакала, прощаясь с дяденькой, вспоминала Соня. Да это верно, она бежит с ним, – но что мне делать?» думала Соня, припоминая теперь те признаки, которые ясно доказывали, почему у Наташи было какое то страшное намерение. «Графа нет. Что мне делать, написать к Курагину, требуя от него объяснения? Но кто велит ему ответить? Писать Пьеру, как просил князь Андрей в случае несчастия?… Но может быть, в самом деле она уже отказала Болконскому (она вчера отослала письмо княжне Марье). Дяденьки нет!» Сказать Марье Дмитриевне, которая так верила в Наташу, Соне казалось ужасно. «Но так или иначе, думала Соня, стоя в темном коридоре: теперь или никогда пришло время доказать, что я помню благодеяния их семейства и люблю Nicolas. Нет, я хоть три ночи не буду спать, а не выйду из этого коридора и силой не пущу ее, и не дам позору обрушиться на их семейство», думала она.
