Сражение при Страсбурге (506)

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Битва при Страсбурге (506)»)
Перейти к: навигация, поиск
Сражение при Страсбурге

Расширение Франкского государства при Хлодвиге I
Дата

506 год

Место

Страсбург

Итог

победа франков

Изменения

окончательное завоевание франками Алеманнии

Противники
франки алеманны
Командующие
Хлодвиг I король алеманнов
Силы сторон
неизвестно неизвестно
Потери
неизвестно неизвестно

Сражение при Страсбурге — состоявшееся в 506 году около Страсбурга сражение, в котором войско франков короля Хлодвига I нанесло поражение войску алеманнов.



Описание

Согласно «Истории франков» Григория Турского, после битвы при Толбиаке в 496 году бо́льшая часть алеманнских земель попала под власть Хлодвига I[1]. Однако, вероятно, власть правителя франков над этими территориями не была достаточно твёрдой, что давало алеманнам надежду вновь добиться независимости[2].

Неизвестно точно, кто — франки или алеманны — были инициаторами начавшегося около 505 года нового конфликта. Наиболее подробная информация о этих событиях содержится в собрании писем италийского государственного деятеля Магна Аврелия Кассиодора, а также в написанном Магном Феликсом Эннодием панегирике королю остготов Теодориху Великому. По сообщениям этих исторических источников, в 506 году Хлодвиг I вторгся во владения алеманнов и разбил их войско в сражении при Страсбурге. Согласно Эннодию, в этой битве пал неназванный им по имени король алеманнов. Вслед за этим войско франков разорило земли Алеманнии. Последнее подтверждают и данные археологии, в частности, раскопки оппидума в Рундерберге (около Тюбингена). Этим был положен окончательный конец существованию независимого Алеманнского королевства, территория которого была присоединена к Франкскому государству[2][3].

Согласно свидетельству остготских источников, союзниками франков в войне с алеманнами были бургунды короля Гундобада, которым в результате этого конфликта удалось присоединить к своему королевству земли вплоть до Виндиша[2].

Бо́льшая часть алеманнов была вынуждена вновь признать над собой власть Хлодвига I. Та же часть алеманнской знати, которая не пожелала примириться с владычеством франков, бежала в зарейнские и верхнедунайские земли, поселившись на землях бывшей римской провинции Реции. Здесь они наладили контакты с Теодорихом Великим, который взял их под свою опеку. Согласно письмам Кассиодора, король остготов направил правителю франков послание, в котором потребовал от Хлодвига I прекратить преследование алеманнских беглецов, обещая, что те в дальнейшем не будут совершать нападений на земли Франкского государства. Одновременно, осевшие в Реции алеманны, также как и проживавшие поблизости бавары, получили от Теодориха Великого статус федератов, в обязанности которых входила охрана горных проходов в Альпах[2][3].

Напишите отзыв о статье "Сражение при Страсбурге (506)"

Примечания

  1. Григорий Турский. История франков (книга II, глава 30).
  2. 1 2 3 4 Вольфрам Х. Готы. — СПб.: Издательский Дом «Ювента», 2003. — С. 449—450 и 455. — ISBN 5-87399-142-1.
  3. 1 2 Лебек С. Происхождение франков. V—IX века. — М.: Скарабей, 1993. — С. 57. — ISBN 5-86507-022-3.

Отрывок, характеризующий Сражение при Страсбурге (506)

Уже поздно ночью они вместе вышли на улицу. Ночь была теплая и светлая. Налево от дома светлело зарево первого начавшегося в Москве, на Петровке, пожара. Направо стоял высоко молодой серп месяца, и в противоположной от месяца стороне висела та светлая комета, которая связывалась в душе Пьера с его любовью. У ворот стояли Герасим, кухарка и два француза. Слышны были их смех и разговор на непонятном друг для друга языке. Они смотрели на зарево, видневшееся в городе.
Ничего страшного не было в небольшом отдаленном пожаре в огромном городе.
Глядя на высокое звездное небо, на месяц, на комету и на зарево, Пьер испытывал радостное умиление. «Ну, вот как хорошо. Ну, чего еще надо?!» – подумал он. И вдруг, когда он вспомнил свое намерение, голова его закружилась, с ним сделалось дурно, так что он прислонился к забору, чтобы не упасть.
Не простившись с своим новым другом, Пьер нетвердыми шагами отошел от ворот и, вернувшись в свою комнату, лег на диван и тотчас же заснул.


На зарево первого занявшегося 2 го сентября пожара с разных дорог с разными чувствами смотрели убегавшие и уезжавшие жители и отступавшие войска.
Поезд Ростовых в эту ночь стоял в Мытищах, в двадцати верстах от Москвы. 1 го сентября они выехали так поздно, дорога так была загромождена повозками и войсками, столько вещей было забыто, за которыми были посылаемы люди, что в эту ночь было решено ночевать в пяти верстах за Москвою. На другое утро тронулись поздно, и опять было столько остановок, что доехали только до Больших Мытищ. В десять часов господа Ростовы и раненые, ехавшие с ними, все разместились по дворам и избам большого села. Люди, кучера Ростовых и денщики раненых, убрав господ, поужинали, задали корму лошадям и вышли на крыльцо.
В соседней избе лежал раненый адъютант Раевского, с разбитой кистью руки, и страшная боль, которую он чувствовал, заставляла его жалобно, не переставая, стонать, и стоны эти страшно звучали в осенней темноте ночи. В первую ночь адъютант этот ночевал на том же дворе, на котором стояли Ростовы. Графиня говорила, что она не могла сомкнуть глаз от этого стона, и в Мытищах перешла в худшую избу только для того, чтобы быть подальше от этого раненого.
Один из людей в темноте ночи, из за высокого кузова стоявшей у подъезда кареты, заметил другое небольшое зарево пожара. Одно зарево давно уже видно было, и все знали, что это горели Малые Мытищи, зажженные мамоновскими казаками.
– А ведь это, братцы, другой пожар, – сказал денщик.
Все обратили внимание на зарево.
– Да ведь, сказывали, Малые Мытищи мамоновские казаки зажгли.
– Они! Нет, это не Мытищи, это дале.
– Глянь ка, точно в Москве.
Двое из людей сошли с крыльца, зашли за карету и присели на подножку.
– Это левей! Как же, Мытищи вон где, а это вовсе в другой стороне.
Несколько людей присоединились к первым.
– Вишь, полыхает, – сказал один, – это, господа, в Москве пожар: либо в Сущевской, либо в Рогожской.
Никто не ответил на это замечание. И довольно долго все эти люди молча смотрели на далекое разгоравшееся пламя нового пожара.
Старик, графский камердинер (как его называли), Данило Терентьич подошел к толпе и крикнул Мишку.
– Ты чего не видал, шалава… Граф спросит, а никого нет; иди платье собери.
– Да я только за водой бежал, – сказал Мишка.
– А вы как думаете, Данило Терентьич, ведь это будто в Москве зарево? – сказал один из лакеев.
Данило Терентьич ничего не отвечал, и долго опять все молчали. Зарево расходилось и колыхалось дальше и дальше.
– Помилуй бог!.. ветер да сушь… – опять сказал голос.
– Глянь ко, как пошло. О господи! аж галки видно. Господи, помилуй нас грешных!