Битва у Вейсенштейна

Битва у Вейсенштейна
Основной конфликт: Польско-шведская война 1600—1611 годов.
Дата	25 сентября 1604
Место	Вейсенштейн, Эстляндия
Итог	победа польско-литовской армии
Противники
Речь Посполитая Швеция
Командующие
Ян Кароль Ходкевич Арвид Столарм Алонсо Качо де Кануто
Силы сторон
2300 6000
Потери
81 убитый 100 раненых 3000 убитых

Битва у Вейсенштейна (25 сентября 1604) — эпизод польско-шведской войны 1600—1611 годов.

Предыстория

После того, как в 1604 году сын умершего в 1592 году Юхана III отказался от притязаний на корону Швеции, Карл IX начал свободно пользоваться королевским титулом и потребовал от шведского парламента увеличения расходов на содержание армии в 9000 человек — большие потери в Ливонии заставили его отказаться от ополчения и опереться на профессиональных наёмников. Летом свежие шведские войска под командованием шведа Арвида Столарма и испанца Алонсо Качо де Кануто были переброшены в Эстляндию. 11 сентября семитысячная шведская армия покинула Ревель и через четыре дня подошла к Вейсенштейну.

Ход боевых действий

Первый шведский штурм гарнизон Вейсенштейна отбил, а 25 сентября к нему на выручку от Дерпта подошёл Ян Кароль Ходкевич с двухтысячным войском. Видя приближение польско-литовской армии, Алонсо де Кануто предложил выстроить войска разреженным строем в испанском стиле, но Столарм, помня, как в предыдущих сражениях поляки и литовцы сначала разбивали шведскую кавалерию, а затем вырезали пехоту, на этот раз решил смешать пехоту и конницу.

Поле битвы располагалось восточнее Вейсенштейна. Сильнейший левый шведский фланг составили немецкие наёмники, которыми командовал Алонсо де Кануто; рейтары построились для караколя, а с тыла их подпёрла пехота. На правом фланге шведы поставили финнов; их слабость компенсировалась естественными преградами перед фронтом. Центр был сформирован полностью из шведских войск, им командовал лично Столарм.

Изучив неприятельскую позицию, Ходкевич решил атаковать сильнейшее левое крыло, решив, что рухнет оно — рухнет и вся позиция. Поэтому на своём правом крыле он разметил гусар, на левом — татар и казаков, а в центре — пехоту, рейтаров и артиллерию.

Гусары Ходкевича смели шведских рейтар, но упёрлись в находившуюся за ними пехоту. Однако гибель Алонсо де Кануто нарушила управление шведской обороной, и пехота побежала. Рассеяв левый фланг, Ходкевич обрушился на центр и правый фланг шведского построения. Шведская армия была полностью разгромлена.

Итоги и последствия

В этой битве шведы потеряли половину армии — около 3 тысяч человек. Противнику достались 6 орудий и 21 знамя. Потери польско-литовских войск составили 81 человек убитыми и 100 — ранеными. Однако Ходкевичу не удалось воспользоваться плодами победы: давно не получавшие жалования войска взбунтовались и ушли на юг (впоследствии они избрали своим командиром не участвовавшего в сражении Александра Юзефа Лисовского).

К:Википедия:Статьи без источников (тип: не указан)

Отрывок, характеризующий Битва у Вейсенштейна

Действительно, с батареи открывался вид почти всего расположения русских войск и большей части неприятеля. Прямо против батареи, на горизонте противоположного бугра, виднелась деревня Шенграбен; левее и правее можно было различить в трех местах, среди дыма их костров, массы французских войск, которых, очевидно, большая часть находилась в самой деревне и за горою. Левее деревни, в дыму, казалось что то похожее на батарею, но простым глазом нельзя было рассмотреть хорошенько. Правый фланг наш располагался на довольно крутом возвышении, которое господствовало над позицией французов. По нем расположена была наша пехота, и на самом краю видны были драгуны. В центре, где и находилась та батарея Тушина, с которой рассматривал позицию князь Андрей, был самый отлогий и прямой спуск и подъем к ручью, отделявшему нас от Шенграбена. Налево войска наши примыкали к лесу, где дымились костры нашей, рубившей дрова, пехоты. Линия французов была шире нашей, и ясно было, что французы легко могли обойти нас с обеих сторон. Сзади нашей позиции был крутой и глубокий овраг, по которому трудно было отступать артиллерии и коннице. Князь Андрей, облокотясь на пушку и достав бумажник, начертил для себя план расположения войск. В двух местах он карандашом поставил заметки, намереваясь сообщить их Багратиону. Он предполагал, во первых, сосредоточить всю артиллерию в центре и, во вторых, кавалерию перевести назад, на ту сторону оврага. Князь Андрей, постоянно находясь при главнокомандующем, следя за движениями масс и общими распоряжениями и постоянно занимаясь историческими описаниями сражений, и в этом предстоящем деле невольно соображал будущий ход военных действий только в общих чертах. Ему представлялись лишь следующего рода крупные случайности: «Ежели неприятель поведет атаку на правый фланг, – говорил он сам себе, – Киевский гренадерский и Подольский егерский должны будут удерживать свою позицию до тех пор, пока резервы центра не подойдут к ним. В этом случае драгуны могут ударить во фланг и опрокинуть их. В случае же атаки на центр, мы выставляем на этом возвышении центральную батарею и под ее прикрытием стягиваем левый фланг и отступаем до оврага эшелонами», рассуждал он сам с собою…
Всё время, что он был на батарее у орудия, он, как это часто бывает, не переставая, слышал звуки голосов офицеров, говоривших в балагане, но не понимал ни одного слова из того, что они говорили. Вдруг звук голосов из балагана поразил его таким задушевным тоном, что он невольно стал прислушиваться.
– Нет, голубчик, – говорил приятный и как будто знакомый князю Андрею голос, – я говорю, что коли бы возможно было знать, что будет после смерти, тогда бы и смерти из нас никто не боялся. Так то, голубчик.
Другой, более молодой голос перебил его:
– Да бойся, не бойся, всё равно, – не минуешь.
– А всё боишься! Эх вы, ученые люди, – сказал третий мужественный голос, перебивая обоих. – То то вы, артиллеристы, и учены очень оттого, что всё с собой свезти можно, и водочки и закусочки.
И владелец мужественного голоса, видимо, пехотный офицер, засмеялся.
– А всё боишься, – продолжал первый знакомый голос. – Боишься неизвестности, вот чего. Как там ни говори, что душа на небо пойдет… ведь это мы знаем, что неба нет, a сфера одна.
Опять мужественный голос перебил артиллериста.
– Ну, угостите же травником то вашим, Тушин, – сказал он.
«А, это тот самый капитан, который без сапог стоял у маркитанта», подумал князь Андрей, с удовольствием признавая приятный философствовавший голос.