Фаланги

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Бихорки»)
Перейти к: навигация, поиск
Фаланги

Самец фаланги из рода Galeodes
Научная классификация
Международное научное название

Solifugae Sundevall, 1833

Семейства

Систематика
на Викивидах

Поиск изображений
на Викискладе

Фала́нги, или сольпу́ги, или бихо́рки (лат. Solifugae) — отряд паукообразных (Arachnida). Известно около 1000 видов, распространённых в засушливых областях.





Этимология

Латинское название отряда Solifugae в переводе означает «убегающие от солнца». В Южной Африке фаланг называют haarskeerders («парикмахеры») или baardskeerders («брадобреи»). Эти названия относятся к местным стереотипам о том, что фаланги своими мощными хелицерами способны выстригать волосы людей и животных и выстилать ими свои подземные гнёзда[1].

Описание

Фаланги — довольно крупные паукообразные[2][3]. Среднеазиатская фаланга, например, достигает в длину 5—7 сантиметров. Их тело и конечности покрыты длинными волосками. Щупальца-педипальпы, расположенные впереди, очень похожи на конечности и выполняют их функцию[4]. Все фаланги очень подвижны и почти все они — ночные хищники. Фаланги плотоядны или всеядны, питаются термитами, жуками-чернотелками, и другими мелкими членистоногими, но также могут употреблять в пищу более крупных животных, например, ящериц.

Устройство глаз фаланг сродни скорпионьим: они имеют два сложных глаза спереди и по одному на каждом боку головогруди. Простых глаз нет. Сложные глаза реагируют на свет (тапетум луцидум), а также - на движение приближённых объектов. Таким образом, фаланга обладает минимальной задержкой реакции (что примерно, как у мухи, составляет долю секунды), что делает её отменным охотником и едва ли уловимой добычей.

Хелицеры

Крупные хелицеры являются одним из самых заметных признаков фаланг. Из всех паукообразных, фаланги обладают самыми крепкими и упругими хелицерами, способными прокусить человеческий ноготь. Каждая из двух хелицер имеет две части, скреплённые суставом[5], что в сумме образует клешню, похожую на клешню краба. На хелицерах расположены зубы, количество которых варьирует от вида к виду[6][4]. Мощность хелицер позволяет фалангам срезать шерсть и перья жертвы или падали, прорезать кожу и даже тонкие косточки (птиц)[7]. При нападении фаланги издают пронзительный писк или стрекотание трением хелицер друг о друга[8].

Распространение

Фаланги характерны для пустынных областей. На территории бывшего СССР фаланги встречались на южном берегу Крымского полуострова, в Нижнем Поволжье (Волгоградская, Астраханская область, Калмыкия), на Северном Кавказе и в Закавказье, в республиках Средней Азии: Казахстане, Киргизии (Ошская область), Таджикистане и т. п. В Европе также известны в Испании и Греции. Из континентов отсутствуют в Австралии и Антарктике.

Укусы

Мелкие фаланги не могут прокусить кожу человека, но крупные в состоянии это сделать. Укусы фаланг очень болезненны. Часто они проходят безо всяких последствий, но иногда могут иметь и тяжелые воспаления. Дело в том, что у этих паукообразных нет ядовитых желёз, однако на их хелицерах довольно часто сохраняются гниющие остатки предыдущей жертвы, которые при укусе могут попасть в рану и вызвать заражение (см. арахнозы).

Синонимы

Фаланги имеют несколько научных названий (Solifugae  Sundevall, 1833; Solpugida, Solpugides, Solpugae, Galeodea, Mycetophorae) и несколько общеупотребительных (русские — сольпуги (также сольфуги), бихорки (также бихорхи); английские — camel spider, wind scorpion, sun scorpion, sun spider; африканские — red romans, haarskeerders, baarskeerders). Имя «Скорпион ветра» (wind scorpion) связано с быстрым бегом некоторых представителей — до 53 см/с (1,9 км/ч).

Классификация

Отряд Фаланги содержит 13 семейств, около 1,000 видов и 140 родов. Встречаются в большинстве пустынных регионов Земли, кроме Австралии.

Известные специалисты по фалангам

Simon E., Kraepelin K., Бируля А. А., Roewer C.F., Hewitt J., Muma M.H., Maury E.A., Armas L.F., Brookhart J., [species.wikimedia.org/wiki/Alexander_V._Gromov Громов А. В.]

Фотогалерея

Напишите отзыв о статье "Фаланги"

Примечания

  1. Ross Piper. Extraordinary Animals: An Encyclopedia of Curious and Unusual Animals. — Greenwood Press, 2007.
  2. Pechenik Jan. Biology of the Invertebrates. — Dubuque: Wm. C. Brown Publishers, 1996. — ISBN 0-697-13712-0.
  3. Mullen Gary R. Medical and Veterinary Entomology. — 2. — Burlington, Massachusetts: Academic Press, 2009. — ISBN 978-0-12-372500-4.
  4. 1 2 Barnes, Robert D. Invertebrate Zoology. — Philadelphia, PA: Holt-Saunders International, 1982. — P. 613–614. — ISBN 0-03-056747-5.
  5. Brown, Lesley. The New shorter Oxford English dictionary on historical principles. — Oxford: Clarendon Press, 1993. — ISBN 0-19-861271-0.
  6. Fred Punzo. [books.google.com/?id=cUnt7bAEcMAC The Biology of Camel-Spiders]. — Springer, 1998. — ISBN 0-7923-8155-6.
  7. Holm, Erik, Dippenaar-Schoeman, Ansie; Goggo Guide; LAPA publishers (URL: WWW.LAPA.co.za). 2010
  8. G. Schmidt. Giftige und gefährliche Spinnentiere. — Westarp Wissenschaften, 1993. — ISBN 3-89432-405-8.

Литература

  • Бялыницкий-Бируля А. А. [herba.msu.ru/shipunov/school/books/birulja1938_solfuga.djvu Паукообразные. Фаланги (Solifuga).] Новая серия. 17. Фауна СССР. Том 1. Выпуск 3. Москва.-Ленинград. Издательство АН СССР. 1938. 178 c.
  • Muma, M.H. 1951: The arachnid order Solpugida in the United States. Bulletin of the American Museum of Natural History 97(2): 35—141.
  • Roewer, C.F. (1932, 1933, 1934): Solifuga, Palpigrada. Buch 4, Vol. 5(IV)(4), pp. 1—723 (в 3-х частях: (1): 1-160, (2-3): 161—480, (4-5): 481—723), in Bronn, H. G. «Klassen und Ordnungen des Tierreichs». Akademische Verlagsgesellschaft M. B. H., Leipzig. Fünfter Band: Arthropoda; IV. Abeitlung: Arachnoidea und kleinere ihnen nahegestellte Arthropodengruppen.
  • Selden, P.A. & Shear, W.A. 1996. The first Mesozoic Solifugae (Arachnida), from the Cretaceous of Brazil, and a redescription of the Palaeozoic solifuge. Palaeontology 39: 583—604.

Ссылки

  • [www.badspiderbites.com/camel-spider/ Фаланги]
  • [www.solpugid.com/index.htm Отряд Solifugae]

Отрывок, характеризующий Фаланги

Пьер со времени бала чувствовал в себе приближение припадков ипохондрии и с отчаянным усилием старался бороться против них. Со времени сближения принца с его женою, Пьер неожиданно был пожалован в камергеры, и с этого времени он стал чувствовать тяжесть и стыд в большом обществе, и чаще ему стали приходить прежние мрачные мысли о тщете всего человеческого. В это же время замеченное им чувство между покровительствуемой им Наташей и князем Андреем, своей противуположностью между его положением и положением его друга, еще усиливало это мрачное настроение. Он одинаково старался избегать мыслей о своей жене и о Наташе и князе Андрее. Опять всё ему казалось ничтожно в сравнении с вечностью, опять представлялся вопрос: «к чему?». И он дни и ночи заставлял себя трудиться над масонскими работами, надеясь отогнать приближение злого духа. Пьер в 12 м часу, выйдя из покоев графини, сидел у себя наверху в накуренной, низкой комнате, в затасканном халате перед столом и переписывал подлинные шотландские акты, когда кто то вошел к нему в комнату. Это был князь Андрей.
– А, это вы, – сказал Пьер с рассеянным и недовольным видом. – А я вот работаю, – сказал он, указывая на тетрадь с тем видом спасения от невзгод жизни, с которым смотрят несчастливые люди на свою работу.
Князь Андрей с сияющим, восторженным и обновленным к жизни лицом остановился перед Пьером и, не замечая его печального лица, с эгоизмом счастия улыбнулся ему.
– Ну, душа моя, – сказал он, – я вчера хотел сказать тебе и нынче за этим приехал к тебе. Никогда не испытывал ничего подобного. Я влюблен, мой друг.
Пьер вдруг тяжело вздохнул и повалился своим тяжелым телом на диван, подле князя Андрея.
– В Наташу Ростову, да? – сказал он.
– Да, да, в кого же? Никогда не поверил бы, но это чувство сильнее меня. Вчера я мучился, страдал, но и мученья этого я не отдам ни за что в мире. Я не жил прежде. Теперь только я живу, но я не могу жить без нее. Но может ли она любить меня?… Я стар для нее… Что ты не говоришь?…
– Я? Я? Что я говорил вам, – вдруг сказал Пьер, вставая и начиная ходить по комнате. – Я всегда это думал… Эта девушка такое сокровище, такое… Это редкая девушка… Милый друг, я вас прошу, вы не умствуйте, не сомневайтесь, женитесь, женитесь и женитесь… И я уверен, что счастливее вас не будет человека.
– Но она!
– Она любит вас.
– Не говори вздору… – сказал князь Андрей, улыбаясь и глядя в глаза Пьеру.
– Любит, я знаю, – сердито закричал Пьер.
– Нет, слушай, – сказал князь Андрей, останавливая его за руку. – Ты знаешь ли, в каком я положении? Мне нужно сказать все кому нибудь.
– Ну, ну, говорите, я очень рад, – говорил Пьер, и действительно лицо его изменилось, морщина разгладилась, и он радостно слушал князя Андрея. Князь Андрей казался и был совсем другим, новым человеком. Где была его тоска, его презрение к жизни, его разочарованность? Пьер был единственный человек, перед которым он решался высказаться; но зато он ему высказывал всё, что у него было на душе. То он легко и смело делал планы на продолжительное будущее, говорил о том, как он не может пожертвовать своим счастьем для каприза своего отца, как он заставит отца согласиться на этот брак и полюбить ее или обойдется без его согласия, то он удивлялся, как на что то странное, чуждое, от него независящее, на то чувство, которое владело им.
– Я бы не поверил тому, кто бы мне сказал, что я могу так любить, – говорил князь Андрей. – Это совсем не то чувство, которое было у меня прежде. Весь мир разделен для меня на две половины: одна – она и там всё счастье надежды, свет; другая половина – всё, где ее нет, там всё уныние и темнота…
– Темнота и мрак, – повторил Пьер, – да, да, я понимаю это.
– Я не могу не любить света, я не виноват в этом. И я очень счастлив. Ты понимаешь меня? Я знаю, что ты рад за меня.
– Да, да, – подтверждал Пьер, умиленными и грустными глазами глядя на своего друга. Чем светлее представлялась ему судьба князя Андрея, тем мрачнее представлялась своя собственная.


Для женитьбы нужно было согласие отца, и для этого на другой день князь Андрей уехал к отцу.
Отец с наружным спокойствием, но внутренней злобой принял сообщение сына. Он не мог понять того, чтобы кто нибудь хотел изменять жизнь, вносить в нее что нибудь новое, когда жизнь для него уже кончалась. – «Дали бы только дожить так, как я хочу, а потом бы делали, что хотели», говорил себе старик. С сыном однако он употребил ту дипломацию, которую он употреблял в важных случаях. Приняв спокойный тон, он обсудил всё дело.
Во первых, женитьба была не блестящая в отношении родства, богатства и знатности. Во вторых, князь Андрей был не первой молодости и слаб здоровьем (старик особенно налегал на это), а она была очень молода. В третьих, был сын, которого жалко было отдать девчонке. В четвертых, наконец, – сказал отец, насмешливо глядя на сына, – я тебя прошу, отложи дело на год, съезди за границу, полечись, сыщи, как ты и хочешь, немца, для князя Николая, и потом, ежели уж любовь, страсть, упрямство, что хочешь, так велики, тогда женись.
– И это последнее мое слово, знай, последнее… – кончил князь таким тоном, которым показывал, что ничто не заставит его изменить свое решение.
Князь Андрей ясно видел, что старик надеялся, что чувство его или его будущей невесты не выдержит испытания года, или что он сам, старый князь, умрет к этому времени, и решил исполнить волю отца: сделать предложение и отложить свадьбу на год.
Через три недели после своего последнего вечера у Ростовых, князь Андрей вернулся в Петербург.

На другой день после своего объяснения с матерью, Наташа ждала целый день Болконского, но он не приехал. На другой, на третий день было то же самое. Пьер также не приезжал, и Наташа, не зная того, что князь Андрей уехал к отцу, не могла себе объяснить его отсутствия.
Так прошли три недели. Наташа никуда не хотела выезжать и как тень, праздная и унылая, ходила по комнатам, вечером тайно от всех плакала и не являлась по вечерам к матери. Она беспрестанно краснела и раздражалась. Ей казалось, что все знают о ее разочаровании, смеются и жалеют о ней. При всей силе внутреннего горя, это тщеславное горе усиливало ее несчастие.
Однажды она пришла к графине, хотела что то сказать ей, и вдруг заплакала. Слезы ее были слезы обиженного ребенка, который сам не знает, за что он наказан.
Графиня стала успокоивать Наташу. Наташа, вслушивавшаяся сначала в слова матери, вдруг прервала ее:
– Перестаньте, мама, я и не думаю, и не хочу думать! Так, поездил и перестал, и перестал…
Голос ее задрожал, она чуть не заплакала, но оправилась и спокойно продолжала: – И совсем я не хочу выходить замуж. И я его боюсь; я теперь совсем, совсем, успокоилась…