Блаунт, Элизабет

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
В Википедии есть статьи о других людях с фамилией Блаунт.
Элизабет Блаунт
англ. Elizabeth Blount
Дата рождения:

ок. 1498/1500

Дата смерти:

1539/1541

Отец:

Джон Блаунт

Мать:

Кэтрин Першелл

Супруг:

1. Гилберт Тэлбойс, 1-й барон Тэлбойс из Кайма
2. Эдвард Клинтон Файнз, 1-й граф Линкольн

Дети:

Генри Фицрой (незаконнорожденный)
От 1-го брака:
Джордж Тэлбойс
Роберт Тэлбойс
Элизабет Тэлбойс
От 2-го брака:
Бриджет Клинтон
Кэтрин Клинтон
Маргарет Клинтон

К:Википедия:Статьи без изображений (тип: не указан)

Элизабет Блаунт (англ. Elizabeth Blount; ок. 1498[1]/1500[2] — 1539/1541[3]; более известная как Бесси Блаунт) — фрейлина при дворе короля Англии Генриха VIII Тюдора, его любовница и мать единственного официально признанного им незаконнорожденного сына.





Биография

Элизабет была дочерью сэра Джона Блаунта из Кинлет Холла в Шропшире и Кэтрин Першелл из Найтли, графство Стаффордшир; в семье помимо неё было ещё десять детей. Её мать служила фрейлиной при Екатерине, принцессе Уэльской, в тот недолгий период, пока та была замужем за принцем Артуром, а дед по материнской линии в 1485 году сражался на стороне Генриха Тюдора в битве при Босворте[4]. Сэр Джон Блаунт состоял в родстве с бароном Маунтджоем, камергером королевы Екатерины Арагонской, и, по всей видимости, по его протекции Элизабет была включена в её свиту в 1513 году[5].

О юности Элизабет известно немного. На свет она появилась, вероятнее всего, в поместье Блаунтов в Кинлете[4], но точный год её рождения неизвестен[к 1]. Она слыла красавицей[к 2] и, по словам составителя хроник, «девицей, которая в пении, танце и во всех других родах проведения досуга превосходила всех остальных»[8][9]. Благодаря внешним данным, умению петь и танцевать, она вскоре привлекла внимание Генриха VIII, весьма ценившего подобные качества. Первое упоминание о новом увлечении датируется октябрём 1514 года в письме к королю от его друга, Чарльза Брэндона, 1-го герцога Саффолка[5]. На рождественском маскараде 1514 года она и ещё три леди изображали «дам из Савойи», попавших в беду и спасённых «рыцарями-португальцами», среди которых был и Генрих[7]. После начался бал, и Бесси танцевала в паре с королём[10]. Она никогда не позиционировалась при дворе как официальная королевская фаворитка[11], однако в отличие от других романов Генриха, его связь с Бесси была довольно продолжительной и длилась около восьми лет[12]. В конце осени 1518 года, ещё до того, как беременность Элизабет стала заметна, кардинал Томас Уолси по приказу короля отправил её в монастырь Св. Лаврентия в Блэкморе, графство Эссекс. Там, 15 июня 1519 года, она родила сына Генри, получившего фамилию Фицрой. Генрих официально признал его своим ребёнком, и в 1525 году состоялась торжественная церемония, на которой мальчику был пожалован титул герцога Ричмонда и Сомерсета[9]. Эти титулы обычно предназначались для королевских отпрысков[13]. При дворе поговаривали, что поскольку королева Екатерина не в состоянии родить наследника, то следующим королём Англии станет бастард[14].

Как только Элизабет оправилась после родов, Генрих поручил Томасу Уолси подыскать для неё подходящую партию. Уолси подобрал ей жениха среди своих подопечных. Им оказался Гилберт Тэлбойс, 1-й барон тэлбойс из Кайма. Их свадьба состоялась не позднее конца 1519 года, в следующем году у них уже родилась старшая дочь[15]. За ней последовали двое сыновей.

После свадьбы Элизабет почти не бывала при дворе. 18 июня 1536 года от туберкулёза скончался Генри Фицрой. Ещё раньше, в 1530 году, умер её супруг Гилберт Тэлбойс. Во второй раз она вышла замуж предположительно в 1533 или 1535 гг., за Эдварда Клинтона Файнза, 1-го графа Линкольна. У них было трое дочерей. Некоторое время спустя Элизабет появилась при дворе в качестве фрейлины четвёртой жены Генриха VIII, Анны Клевской, но незадолго до аннулирования их брака покинула службу из-за проблем со здоровьем. Она вернулась в поместье своего мужа, где вскоре умерла, вероятно, от чахотки.

Браки и потомство

Помимо первенца, Генри Фицроя, от внебрачной связи с королём Элизабет родила ещё нескольких детей. От первого брака с Гилбертом Тэлбойсом у неё было двое сыновей и дочь:

  • Элизабет Тэлбойс, 4-я баронесса Тэлбойс из Кайма (ок. 1520 — ок. 1563)[16], была замужем дважды: за Томасом Уимбишем (ум. 1553) и Амброузом Дадли. После смерти своих братьев унаследовала собственность семьи и титул баронессы Тэлбойс из Кайма.
  • Джордж Тэлбойс, 2-й барон Тэлбойс из Кайма (ок. 1523 — 6 сентября 1540), был женат на Маргарет Скипвит, потомства не оставил.
  • Роберт Тэлбойс, 3-й барон Тэлбойс из Кайма (ок. 1528 — ок. 26 июня 1542)[17], не был женат и не оставил потомства.

Во втором браке с Эдвардом Клинтоном она стала матерью троих дочерей:

  • Бриджет Клинтон (родилась ок. 1536)[18], была замужем за Робертом Даймоком (приблизительно с 1556 года), в этом браке родилось десять детей;
  • Кэтрин Клинтон (ок. 1538 — 14 августа 1621)[19], была замужем за Уильямом Бёром, 2-м бароном Бёром;
  • Маргарет Клинтон (родилась ок. 1539)[20], была замужем за Чарльзом Уиллоуби, бароном Уиллоуби из Парэма.

Образ в кинематографе

В драматическом сериале «Тюдоры» телеканала Showtime Бесси Блаунт появляется как второстепенный персонаж в нескольких эпизодах. Её роль исполнила Рута Гедминтас.

Напишите отзыв о статье "Блаунт, Элизабет"

Комментарии

  1. ↑ Алисон Уир отмечает, что когда в 1514 году у Элизабет начались романтические отношения с королём, ей было около шестнадцати лет, возможно чуть меньше. Её отцу в 1519 году было тридцать шесть лет, а мальчикам дозволялось вступать в брак по достижении четырнадцати лет, так что она не могла появиться на свет ранее 1498 года[4].
  2. ↑ Портретов Элизабет не сохранилось, хотя впоследствии современники упоминали, что она была гораздо красивее Анны Болейн, второй жены Генриха VIII[6]. Английский историк Уильям Кэмден в своих трудах отмечал, что она была знаменита своими золотистыми локонами[7].

Примечания

  1. ↑ Norton, Elizabeth, 2011, p. 47.
  2. ↑ Линдсей, Карен, 1996, с. 8.
  3. ↑ [www.thepeerage.com/p2884.htm#i28836 Elizabeth Blount] (англ.). Проверено 11 апреля 2010. [www.webcitation.org/66m8XMbjM Архивировано из первоисточника 8 апреля 2012].
  4. ↑ 1 2 3 Weir, Alison, 2011, p. 38.
  5. ↑ 1 2 Weir, Alison, 2008, p. 176.
  6. ↑ Weir, Alison, 2008, p. 263.
  7. ↑ 1 2 Weir, Alison, 2011, p. 39.
  8. ↑ Перфильев, Олег, 1999, с. 153.
  9. ↑ 1 2 Hall’s chronicle: containing the history of England, during the reign of Henry the Fourth, and the succeeding monarchs, to the end of the reign of Henry the Eighth, in which are particularly described the manners and customs of those periods. Carefully collated with the editions of 1548 and 1550. — London, 1809. — p. 703. [www.archive.org/stream/hallschronicleco00halluoft#page/703/mode/1up Hall's chronicle] (англ.). Проверено 11 апреля 2010. [www.webcitation.org/66fHCXrfg Архивировано из первоисточника 4 апреля 2012].
  10. ↑ Fraser, Antonia, 2002, p. 71.
  11. ↑ Fraser, Antonia, 2002, p. 103.
  12. ↑ Hart, Kelly. The Mistresses of Henry VIII (First ed.). — The History Press. — p. 7. — ISBN 0752448358
  13. ↑ Перфильев, Олег, 1999, с. 130.
  14. ↑ Эриксон, Кэролли, 2008, с. 56-57.
  15. ↑ Weir, Alison, 2011, p. 42.
  16. ↑ [www.tudorplace.com.ar/TALBOYS.htm#Elizabeth%20TALBOYS%20(B.%20Talboys%20of%20Kyme) Elizabeth TALBOYS] (англ.). Проверено 11 апреля 2010. [www.webcitation.org/66m8Xodka Архивировано из первоисточника 8 апреля 2012].
  17. ↑ Norton, Elizabeth, 2011, p. 139.
  18. ↑ [www.tudorplace.com.ar/CLINTON.htm#Bridget%20CLINTON%20FIENNES Bridget CLINTON FIENNES] (англ.). Проверено 11 апреля 2010. [www.webcitation.org/66m8YJmPy Архивировано из первоисточника 8 апреля 2012].
  19. ↑ [www.tudorplace.com.ar/CLINTON.htm#Catherine%20CLINTON%20FIENNES%20(B.%20Burgh) Catherine CLINTON FIENNES] (англ.). Проверено 11 апреля 2010. [www.webcitation.org/66m8YJmPy Архивировано из первоисточника 8 апреля 2012].
  20. ↑ [www.tudorplace.com.ar/CLINTON.htm#Margaret%20CLINTON%20FIENNES%20(B.%20Willoughby%20of%20Parham) Margaret CLINTON FIENNES] (англ.). Проверено 11 апреля 2010. [www.webcitation.org/66m8YJmPy Архивировано из первоисточника 8 апреля 2012].

Литература

  • Линдсей, Карен. Разведённые. Обезглавленные. Уцелевшие. Жёны короля Генриха VIII / Пер. с англ. Т. Азаркович. — М.: КРОН-ПРЕСС, 1996. — 336 с. — 10 000 экз. — ISBN 5-232-00389-5.
  • Перфильев, Олег. Жёны Синей Бороды. В спальне Генриха VIII. — М.: ОЛМА-ПРЕСС, 1999. — 415 с. — 7000 экз. — ISBN 5-224-00599-X.
  • Эриксон, Кэролли. Мария Кровавая / Пер. с англ. Л. Г. Мордуховича. — М.: АСТ, 2008. — 637 с. — (Историческая библиотека). — 2 000 экз. — ISBN 5-17-004357-0.
  • Fraser, Antonia. The Six Wives of Henry VIII. — London: Phoenix, 2002. — 589 с. — ISBN 978-1-8421-2633-2.
  • Norton, Elizabeth. Bessie Blount: The King's Mistress. — Amberley Publishing, 2011. — 288 с. — ISBN 1-84868-870-9.
  • Weir, Alison. Mary Boleyn: The Great and Infamous Whore. — Great Britain: Random House Publishing Group, 2011. — 338 с. — ISBN 978-022-408-9760.
  • Weir, Alison. Henry VIII: The King and His Court. — London: Vintage, 2008. — 639 с. — ISBN 9780099532422.

Ссылки

  • [www.tudorplace.com.ar/Bios/ElizabethBlount.htm Bessie Blount: TudorPlace.com] (англ.). [www.webcitation.org/66m8Yp72z Архивировано из первоисточника 8 апреля 2012].

Отрывок, характеризующий Блаунт, Элизабет

Первые войска двинулись в ночь. Войска, шедшие ночью, не торопились и двигались медленно и степенно; но на рассвете двигавшиеся войска, подходя к Дорогомиловскому мосту, увидали впереди себя, на другой стороне, теснящиеся, спешащие по мосту и на той стороне поднимающиеся и запружающие улицы и переулки, и позади себя – напирающие, бесконечные массы войск. И беспричинная поспешность и тревога овладели войсками. Все бросилось вперед к мосту, на мост, в броды и в лодки. Кутузов велел обвезти себя задними улицами на ту сторону Москвы.
К десяти часам утра 2 го сентября в Дорогомиловском предместье оставались на просторе одни войска ариергарда. Армия была уже на той стороне Москвы и за Москвою.
В это же время, в десять часов утра 2 го сентября, Наполеон стоял между своими войсками на Поклонной горе и смотрел на открывавшееся перед ним зрелище. Начиная с 26 го августа и по 2 е сентября, от Бородинского сражения и до вступления неприятеля в Москву, во все дни этой тревожной, этой памятной недели стояла та необычайная, всегда удивляющая людей осенняя погода, когда низкое солнце греет жарче, чем весной, когда все блестит в редком, чистом воздухе так, что глаза режет, когда грудь крепнет и свежеет, вдыхая осенний пахучий воздух, когда ночи даже бывают теплые и когда в темных теплых ночах этих с неба беспрестанно, пугая и радуя, сыплются золотые звезды.
2 го сентября в десять часов утра была такая погода. Блеск утра был волшебный. Москва с Поклонной горы расстилалась просторно с своей рекой, своими садами и церквами и, казалось, жила своей жизнью, трепеща, как звезды, своими куполами в лучах солнца.
При виде странного города с невиданными формами необыкновенной архитектуры Наполеон испытывал то несколько завистливое и беспокойное любопытство, которое испытывают люди при виде форм не знающей о них, чуждой жизни. Очевидно, город этот жил всеми силами своей жизни. По тем неопределимым признакам, по которым на дальнем расстоянии безошибочно узнается живое тело от мертвого. Наполеон с Поклонной горы видел трепетание жизни в городе и чувствовал как бы дыханио этого большого и красивого тела.
– Cette ville asiatique aux innombrables eglises, Moscou la sainte. La voila donc enfin, cette fameuse ville! Il etait temps, [Этот азиатский город с бесчисленными церквами, Москва, святая их Москва! Вот он, наконец, этот знаменитый город! Пора!] – сказал Наполеон и, слезши с лошади, велел разложить перед собою план этой Moscou и подозвал переводчика Lelorgne d'Ideville. «Une ville occupee par l'ennemi ressemble a une fille qui a perdu son honneur, [Город, занятый неприятелем, подобен девушке, потерявшей невинность.] – думал он (как он и говорил это Тучкову в Смоленске). И с этой точки зрения он смотрел на лежавшую перед ним, невиданную еще им восточную красавицу. Ему странно было самому, что, наконец, свершилось его давнишнее, казавшееся ему невозможным, желание. В ясном утреннем свете он смотрел то на город, то на план, проверяя подробности этого города, и уверенность обладания волновала и ужасала его.
«Но разве могло быть иначе? – подумал он. – Вот она, эта столица, у моих ног, ожидая судьбы своей. Где теперь Александр и что думает он? Странный, красивый, величественный город! И странная и величественная эта минута! В каком свете представляюсь я им! – думал он о своих войсках. – Вот она, награда для всех этих маловерных, – думал он, оглядываясь на приближенных и на подходившие и строившиеся войска. – Одно мое слово, одно движение моей руки, и погибла эта древняя столица des Czars. Mais ma clemence est toujours prompte a descendre sur les vaincus. [царей. Но мое милосердие всегда готово низойти к побежденным.] Я должен быть великодушен и истинно велик. Но нет, это не правда, что я в Москве, – вдруг приходило ему в голову. – Однако вот она лежит у моих ног, играя и дрожа золотыми куполами и крестами в лучах солнца. Но я пощажу ее. На древних памятниках варварства и деспотизма я напишу великие слова справедливости и милосердия… Александр больнее всего поймет именно это, я знаю его. (Наполеону казалось, что главное значение того, что совершалось, заключалось в личной борьбе его с Александром.) С высот Кремля, – да, это Кремль, да, – я дам им законы справедливости, я покажу им значение истинной цивилизации, я заставлю поколения бояр с любовью поминать имя своего завоевателя. Я скажу депутации, что я не хотел и не хочу войны; что я вел войну только с ложной политикой их двора, что я люблю и уважаю Александра и что приму условия мира в Москве, достойные меня и моих народов. Я не хочу воспользоваться счастьем войны для унижения уважаемого государя. Бояре – скажу я им: я не хочу войны, а хочу мира и благоденствия всех моих подданных. Впрочем, я знаю, что присутствие их воодушевит меня, и я скажу им, как я всегда говорю: ясно, торжественно и велико. Но неужели это правда, что я в Москве? Да, вот она!»
– Qu'on m'amene les boyards, [Приведите бояр.] – обратился он к свите. Генерал с блестящей свитой тотчас же поскакал за боярами.
Прошло два часа. Наполеон позавтракал и опять стоял на том же месте на Поклонной горе, ожидая депутацию. Речь его к боярам уже ясно сложилась в его воображении. Речь эта была исполнена достоинства и того величия, которое понимал Наполеон.
Тот тон великодушия, в котором намерен был действовать в Москве Наполеон, увлек его самого. Он в воображении своем назначал дни reunion dans le palais des Czars [собраний во дворце царей.], где должны были сходиться русские вельможи с вельможами французского императора. Он назначал мысленно губернатора, такого, который бы сумел привлечь к себе население. Узнав о том, что в Москве много богоугодных заведений, он в воображении своем решал, что все эти заведения будут осыпаны его милостями. Он думал, что как в Африке надо было сидеть в бурнусе в мечети, так в Москве надо было быть милостивым, как цари. И, чтобы окончательно тронуть сердца русских, он, как и каждый француз, не могущий себе вообразить ничего чувствительного без упоминания о ma chere, ma tendre, ma pauvre mere, [моей милой, нежной, бедной матери ,] он решил, что на всех этих заведениях он велит написать большими буквами: Etablissement dedie a ma chere Mere. Нет, просто: Maison de ma Mere, [Учреждение, посвященное моей милой матери… Дом моей матери.] – решил он сам с собою. «Но неужели я в Москве? Да, вот она передо мной. Но что же так долго не является депутация города?» – думал он.
Между тем в задах свиты императора происходило шепотом взволнованное совещание между его генералами и маршалами. Посланные за депутацией вернулись с известием, что Москва пуста, что все уехали и ушли из нее. Лица совещавшихся были бледны и взволнованны. Не то, что Москва была оставлена жителями (как ни важно казалось это событие), пугало их, но их пугало то, каким образом объявить о том императору, каким образом, не ставя его величество в то страшное, называемое французами ridicule [смешным] положение, объявить ему, что он напрасно ждал бояр так долго, что есть толпы пьяных, но никого больше. Одни говорили, что надо было во что бы то ни стало собрать хоть какую нибудь депутацию, другие оспаривали это мнение и утверждали, что надо, осторожно и умно приготовив императора, объявить ему правду.
– Il faudra le lui dire tout de meme… – говорили господа свиты. – Mais, messieurs… [Однако же надо сказать ему… Но, господа…] – Положение было тем тяжеле, что император, обдумывая свои планы великодушия, терпеливо ходил взад и вперед перед планом, посматривая изредка из под руки по дороге в Москву и весело и гордо улыбаясь.
– Mais c'est impossible… [Но неловко… Невозможно…] – пожимая плечами, говорили господа свиты, не решаясь выговорить подразумеваемое страшное слово: le ridicule…
Между тем император, уставши от тщетного ожидания и своим актерским чутьем чувствуя, что величественная минута, продолжаясь слишком долго, начинает терять свою величественность, подал рукою знак. Раздался одинокий выстрел сигнальной пушки, и войска, с разных сторон обложившие Москву, двинулись в Москву, в Тверскую, Калужскую и Дорогомиловскую заставы. Быстрее и быстрее, перегоняя одни других, беглым шагом и рысью, двигались войска, скрываясь в поднимаемых ими облаках пыли и оглашая воздух сливающимися гулами криков.
Увлеченный движением войск, Наполеон доехал с войсками до Дорогомиловской заставы, но там опять остановился и, слезши с лошади, долго ходил у Камер коллежского вала, ожидая депутации.


Москва между тем была пуста. В ней были еще люди, в ней оставалась еще пятидесятая часть всех бывших прежде жителей, но она была пуста. Она была пуста, как пуст бывает домирающий обезматочивший улей.
В обезматочившем улье уже нет жизни, но на поверхностный взгляд он кажется таким же живым, как и другие.
Так же весело в жарких лучах полуденного солнца вьются пчелы вокруг обезматочившего улья, как и вокруг других живых ульев; так же издалека пахнет от него медом, так же влетают и вылетают из него пчелы. Но стоит приглядеться к нему, чтобы понять, что в улье этом уже нет жизни. Не так, как в живых ульях, летают пчелы, не тот запах, не тот звук поражают пчеловода. На стук пчеловода в стенку больного улья вместо прежнего, мгновенного, дружного ответа, шипенья десятков тысяч пчел, грозно поджимающих зад и быстрым боем крыльев производящих этот воздушный жизненный звук, – ему отвечают разрозненные жужжания, гулко раздающиеся в разных местах пустого улья. Из летка не пахнет, как прежде, спиртовым, душистым запахом меда и яда, не несет оттуда теплом полноты, а с запахом меда сливается запах пустоты и гнили. У летка нет больше готовящихся на погибель для защиты, поднявших кверху зады, трубящих тревогу стражей. Нет больше того ровного и тихого звука, трепетанья труда, подобного звуку кипенья, а слышится нескладный, разрозненный шум беспорядка. В улей и из улья робко и увертливо влетают и вылетают черные продолговатые, смазанные медом пчелы грабительницы; они не жалят, а ускользают от опасности. Прежде только с ношами влетали, а вылетали пустые пчелы, теперь вылетают с ношами. Пчеловод открывает нижнюю колодезню и вглядывается в нижнюю часть улья. Вместо прежде висевших до уза (нижнего дна) черных, усмиренных трудом плетей сочных пчел, держащих за ноги друг друга и с непрерывным шепотом труда тянущих вощину, – сонные, ссохшиеся пчелы в разные стороны бредут рассеянно по дну и стенкам улья. Вместо чисто залепленного клеем и сметенного веерами крыльев пола на дне лежат крошки вощин, испражнения пчел, полумертвые, чуть шевелящие ножками и совершенно мертвые, неприбранные пчелы.


Источник — «http://wiki-org.ru/wiki/index.php?title=Блаунт,_Элизабет&oldid=81614072»