Блестящий (миноносец)
«Блестя́щий» — эскадренный миноносец типа «Буйный», погибший в Цусимском сражении.
Содержание
История корабля
В 1901 году миноносец «Блестящий» зачислен в списки судов Балтийского флота и заложен на судоверфи Невского судостроительного и механического завода в Санкт-Петербурге, спущен на воду 27 октября 1901 года, вступил в строй 12 августа 1902 года.
После вступления в строй отправился на Дальний Восток с отрядом адмирала А. А. Вирениуса, однако с началом Русско-японской войны вернулся в Россию.
Вошёл в состав Второй Тихоокеанской эскадры и 29 августа 1904 года покинул Кронштадт под командованием капитана 2-го ранга А. С. Шамова.
Во время Цусимского сражения 14 мая 1905 года «Блестящий» держался на левом, нестреляющем борту русских броненосцев, находясь в распоряжении О. А. Энквиста. Миноносец принял активное участие в спасении команды тонущего броненосца «Ослябя» и в это время получил попадание 203-мм снаряда, разворотившего носовую часть корабля и убившего командира «Блестящего» А. С. Шамова. По некоторым данным, после этого миноносец получил ещё несколько попаданий[1]. В 10 часов 5 минут вечера он встретил «Бодрый», также двигавшийся в южном направлении, который пошел ему в кильватер[2]. С рассветом, находясь южнее Цусимы, «Блестящий» начал тонуть и, ввиду возможности появления японцев, корабль был затоплен, а его команда и восемь спасённых с «Осляби» моряков перешли на «Бодрый». Всего на миноносце погибли 3 человека[3].
Напишите отзыв о статье "Блестящий (миноносец)"
Примечания
- ↑ «Невки». Эскадренные миноносцы типа «Буйный» и его модификации; Афонин, Н. Н. - Изд-во: СПб: ЛеКо, 2005 г.; ISBN 5-902236-19-3
- ↑ «Блестящий» // Военная энциклопедия : [в 18 т.] / под ред. В. Ф. Новицкого [и др.]. — СПб. ; [М.] : Тип. т-ва И. В. Сытина, 1911—1915.</span>
- ↑ [www.asia-business.ru/military/lost/lost_178.html Ведерников Ю. В. «Гибель кораблей»]
</ol>
Литература
- «Невки». Эскадренные миноносцы типа «Буйный» и его модификации; Афонин, Н. Н. - Изд-во: СПб: ЛеКо, 2005 г.; ISBN 5-902236-19-3
- Александровский Г. Б. [rmzb.narod.ru/books/76Aleksandrovskii.djvu Цусимский бой.] — Нью-Йорк: Rossiya Publishing Company, Inc., 1956.
- Тарас А. Корабли Российского императорского флота 1892-1917 гг. — Харвест, 2000. — ISBN 9854338886.
Ссылки
- [infoart.udm.ru/history/navy/rusdd041.htm#Top Класс «Буйный»]
| ||||||||
Отрывок, характеризующий Блестящий (миноносец)
Князь Андрей не только после своего путешествия, но и после всего похода, во время которого он был лишен всех удобств чистоты и изящества жизни, испытывал приятное чувство отдыха среди тех роскошных условий жизни, к которым он привык с детства. Кроме того ему было приятно после австрийского приема поговорить хоть не по русски (они говорили по французски), но с русским человеком, который, он предполагал, разделял общее русское отвращение (теперь особенно живо испытываемое) к австрийцам.Билибин был человек лет тридцати пяти, холостой, одного общества с князем Андреем. Они были знакомы еще в Петербурге, но еще ближе познакомились в последний приезд князя Андрея в Вену вместе с Кутузовым. Как князь Андрей был молодой человек, обещающий пойти далеко на военном поприще, так, и еще более, обещал Билибин на дипломатическом. Он был еще молодой человек, но уже немолодой дипломат, так как он начал служить с шестнадцати лет, был в Париже, в Копенгагене и теперь в Вене занимал довольно значительное место. И канцлер и наш посланник в Вене знали его и дорожили им. Он был не из того большого количества дипломатов, которые обязаны иметь только отрицательные достоинства, не делать известных вещей и говорить по французски для того, чтобы быть очень хорошими дипломатами; он был один из тех дипломатов, которые любят и умеют работать, и, несмотря на свою лень, он иногда проводил ночи за письменным столом. Он работал одинаково хорошо, в чем бы ни состояла сущность работы. Его интересовал не вопрос «зачем?», а вопрос «как?». В чем состояло дипломатическое дело, ему было всё равно; но составить искусно, метко и изящно циркуляр, меморандум или донесение – в этом он находил большое удовольствие. Заслуги Билибина ценились, кроме письменных работ, еще и по его искусству обращаться и говорить в высших сферах.
Билибин любил разговор так же, как он любил работу, только тогда, когда разговор мог быть изящно остроумен. В обществе он постоянно выжидал случая сказать что нибудь замечательное и вступал в разговор не иначе, как при этих условиях. Разговор Билибина постоянно пересыпался оригинально остроумными, законченными фразами, имеющими общий интерес.
Эти фразы изготовлялись во внутренней лаборатории Билибина, как будто нарочно, портативного свойства, для того, чтобы ничтожные светские люди удобно могли запоминать их и переносить из гостиных в гостиные. И действительно, les mots de Bilibine se colportaient dans les salons de Vienne, [Отзывы Билибина расходились по венским гостиным] и часто имели влияние на так называемые важные дела.
Худое, истощенное, желтоватое лицо его было всё покрыто крупными морщинами, которые всегда казались так чистоплотно и старательно промыты, как кончики пальцев после бани. Движения этих морщин составляли главную игру его физиономии. То у него морщился лоб широкими складками, брови поднимались кверху, то брови спускались книзу, и у щек образовывались крупные морщины. Глубоко поставленные, небольшие глаза всегда смотрели прямо и весело.
– Ну, теперь расскажите нам ваши подвиги, – сказал он.
Болконский самым скромным образом, ни разу не упоминая о себе, рассказал дело и прием военного министра.
– Ils m'ont recu avec ma nouvelle, comme un chien dans un jeu de quilles, [Они приняли меня с этою вестью, как принимают собаку, когда она мешает игре в кегли,] – заключил он.
Билибин усмехнулся и распустил складки кожи.
– Cependant, mon cher, – сказал он, рассматривая издалека свой ноготь и подбирая кожу над левым глазом, – malgre la haute estime que je professe pour le православное российское воинство, j'avoue que votre victoire n'est pas des plus victorieuses. [Однако, мой милый, при всем моем уважении к православному российскому воинству, я полагаю, что победа ваша не из самых блестящих.]
Он продолжал всё так же на французском языке, произнося по русски только те слова, которые он презрительно хотел подчеркнуть.
