Блеткин, Пётр Михайлович
| Пётр Михайлович Блеткин | ||
| Дата рождения: | ||
|---|---|---|
| Место рождения: | ||
| Дата смерти: | ||
| Место смерти: | ||
| Гражданство: | ||
| Жанр: | ||
| Награды: |
| |
Пётр Михайлович Блеткин (груз. ბლიოტკინი პეტრე, ბლეტკინი პეტრე, англ. Peter Bletkin); (20.6.1903 — 4.2.1988) — известный советский и грузинский художник-живописец, график. Заслуженный художник Грузинской ССР (1961).
Биография
П. М. Блеткин родился в Тбилиси 20 июня 1903 года на улице Десемоновской (дом № 18) в семье инженера М. И. Блеткина (мать — П. М. Голицына). Улица располагалась в одном из самых старых районов города — Рике (Пески). В возрасте семи лет Пётр Михайлович поступил в Тбилисскую начальную гимназию, где проучился до поступления в Тбилисское средне-техническое училище. Ещё в юности его больше других занятий привлекали рисование и лепка. Поэтому в 1915 году отец П. М. Блеткина дал своё разрешение на поступление будущего художника в Школу ваяния, живописи и зодчества.
Тифлисская школа живописи, ваяния и зодчества при Императорской Академии художеств была создана после посещения Грузии художниками К. Е. Маковским и И. Е. Репиным. Именно их усилиями в 1901 году в помещении Кавказского Общества Поощрения Изящных Искусств (ул. Грибоедова) было открыто художественное училище, получившее название Первая школа живописи, ваяния и зодчества. В течение первого года школой руководил известный художник и иллюстратор, ученик А. И. Куинджи, А. И. Кандауров. В последующем до 1917 года школу возглавлял известный график и живописец О. И. Шмерлинг.
В 1917 году П. М. Блеткин поступает в Тифлисское среднее техническое училище, но при этом продолжает посещать Школу живописи. В 1922 году оставляет техническое училище и в 1923 году поступает в Тбилисскую Академию Художеств. Пётр Михайлович часто с любовью и благодарностью вспоминал профессоров Е. Е. Лансере (сына известного скульптора Е. А. Лансере, брата художницы З. Е. Серебряковой и племянника А. Н. Бенуа), Е. М. Татевосяна (ученика В. Д. Поленова), классиков грузинкой живописи Г. И. Габашвили и М. И. Тоидзе, а также И. А. Шарлемань. Со многими в дальнейшем сложились теплые дружеские отношения, а переписка с Е. Е. Лансере длилась вплоть до 1946 года. Неизгладимое впечатление на молодого художника произвел опыт вернувшихся из Парижа В. Д. Гудиашвили, Д. Н. Какабадзе, Е. Д. Ахвледиани. Большое влияние на П. М. Блеткина оказали уроки известного графика, сценографа, профессора Тбилисской Академии Художеств Г. Ф. Гриневского, под руководством которого ещё будучи слушателем академии проходил практику в Тбилисском театре оперы и балета в 1927 году. В 1929 году Пётр Михайлович Блеткин оканчивает Тбилисскую Художественную Академию по специальности художник-живописец. С 1928 по 1932 работает в Тбилисском театре оперы и балета декоратором.
В 1932 году вступает в Союз Художников Грузии. В 1958 году за трудовую деятельность художник был награждён орденом «Знак Почета». В 1961 году П. М. Блеткину присваивается звание Заслуженного художника ГССР.
Долгие годы искренней и сердечной дружбы связывали Петра Михайловича с своими учителями и наставниками Е. Е. Лансере, Г. Ф. Гриневским и вернувшимся из ссылки В.И.Шухаевым; художниками Е. Д. Ахвледиани, В. Белецкой, В. И. Поляковым, В.П. Мосесовым, К. Б. Санадзе, В.П. Петровой, О.А.Сулава; искусствоведами Т.П. Знамеровской, Р.О. Шмерлинг, Е.Л. Приваловой.
Пётр Михайлович Блеткин умер в феврале 1988 года в возрасте 84 лет, похоронен в пантеоне Мухадверди.
Выставки
Произведения ещё при жизни автора были выставлены в Государственном музее искусства народов Востока (Москва) и Государственном музее искусств Грузии (Тбилиси), Государственном музее Дружбы народов (Тбилиси), Государственном музее Революции ГССР (Тбилиси), Государственном художественном музее (Соликамск), Государственном музее города Телави, Государственном музее им А. Чавчавадзе (Цинандали).
В 1932—1963 годах участвовал во всех республиканских выставках художников Грузии, проводившихся в городах Тбилиси, Телави, Сигнахи. Принимал участие в совместных выставках грузинских художников в городах: Москве (1937, 1947, 1957, 1958, 1971,1988), Ленинграде (1937, 1981), Харькове (1940, 1956), Киеве (1956), Варшаве (1959), Вильнюсе и Каунасе (1963), Таллине и Тарту (1963), Берлине и Лейпциге (1969—1970), Ереване и Баку (1954), Тбилиси (1996, 1997, 1999, 2000).
Персональные выставки художника: Государственная картинная галерея ГССР (Тбилиси, 1984), Центральный Дом Художника ГССР (Тбилиси, 1988), Дом-музей Е. Ахвледиани (Тбилиси, 1989), Выставочный зал Культурного центра «Мзиури» (Москва, 1990), галерея «Ориент» (Тбилиси, 1995), галерея «Sololaki» (Тбилиси, 1996), галереи «Hobby», «N-gallery», «Baia-gallery», «Vernissage» (Тбилиси, июнь—июль 2003)
О творчестве П. М. Блеткина
«…в работах П.Блеткина привлекают богатство и разнообразие тонких оттенков. Лиричные, несложные по мотивам, но трудные в отношении колористической задачи этюды Блеткина… являются закончеными произведениями по верности и тонконсти наблюдений.» Р. О. Шмерлинг (1961).
«В каждой работе-новые решения, новые сочетания красок, новая тема. И во всех -прекрасная техника, свободная и непринужденная, „крепкий“ реалистический рисунок…краски которыми пишет художник нежных тонов…багатство палитры, тонкость цветовых нюансов и смелость решений — таковы работы П.Блеткина» К. М. Зданевич (1961).
«Многочисленные произведения, созданные П. М. Блеткиным за несколько десятилетий — это свидетельство огромного труда; во всех этих полотнах ощущается неугасающая энергия и творческая радость художника… Он умеет видеть и наслаждаться красочностью и многообразием форм живой природы и предметов. Все это вместе с мастерским владением техникой живописи-определяют ценность его искусства.» А. И. Вольская (1984).
«Он никогда не прислушивался к „модным“ течениям времени, поэтому его искусство никогда не было утилитарным и потребительским. Он всегда верит в истинную живопись, и потому Петр Блеткин для нас является высоким примером гражданина и художника, а его творчество всенародно признанным.» Э. И. Бердзенишвили (1984).
«Картины Блеткина привлекают строгостью классического спокойствия, величавостью образной структуры композиции…при этом в области колорита он с большим вкусом выявляет своё внутреннее состояние души. Манеры письма видоизменялись, но он всегда оставался самим собой. В своих работах Блеткин всегда утверждал и воспевал радость и саму Жизнь. Его чистая, искренняя любовь в большом деле всегда рождает жизнь, а жизнь в искусстве — это бессмертие». Дж. Хундадзе (1987)
Напишите отзыв о статье "Блеткин, Пётр Михайлович"
Ссылки и литература
- painters.artunion.ru/2-02-1.htm
- www.russiadb.com/BLETKIN-Petr-M_1903-1989/2029/
- www.artru.info/il/all/2182/
- Беридзе В., Шарлемань И. Искусство советской Грузии. Журнал Дроша. Тбилиси. 1954, No8. На груз.яз.
- Урушадзе И. А., Гордезиани Б. П. Изобразительное искусство Грузинской ССР. Издательство Советский художник. Москва. 1957.
- Блеткин П. Буклет. Серия Художники Грузии. Издательство Министерства культуры ГССР. Тбилиси, 1958.
- Шмерлинг Р. О. "Тбилиси и его окрестности". Статья. «Вечерний Тбилиси», 10.06.1961.
- Зданевич К. М. "Вглядываясь в окружающий мир". Статья. «Вечерний Тбилиси», 10.07.1961.
- Беридзе В., Езерская Н. Искусство Советской Грузии. Издательство Советский художник. Москва, 1977.
- Пётр Блеткин. Каталог выставки. Издательство Министерства культуры ГССР, Союза художников Грузии,Тбилиси,1984. Текст на рус. и груз. яз.
- Шерешашвили Д. "Блеткиниада". Статья. «Свободная Грузия», № 165, 2003.
- Jamberidze G. From generation to generation. Part 1-4. Periodical art edition / Neostudio, Tbilisi, 1999-2000.
- Светницкий Н., Заалишвили Н., Сватиков А. Русские художники Грузии XX век (Russian artists of Georgia XX century). Русский клуб. Тбилиси. 2007.
- Tsikoridze B., Chikovani S., Chergoleishvili R. Collection. Cezanne. Tbilisi. 2011.
<imagemap>: неверное или отсутствующее изображение |
Для улучшения этой статьи желательно?:
|
C
Отрывок, характеризующий Блеткин, Пётр Михайлович
– Parlez vous francais? – повторил ему вопрос офицер, держась вдали от него. – Faites venir l'interprete. [Позовите переводчика.] – Из за рядов выехал маленький человечек в штатском русском платье. Пьер по одеянию и говору его тотчас же узнал в нем француза одного из московских магазинов.– Il n'a pas l'air d'un homme du peuple, [Он не похож на простолюдина,] – сказал переводчик, оглядев Пьера.
– Oh, oh! ca m'a bien l'air d'un des incendiaires, – смазал офицер. – Demandez lui ce qu'il est? [О, о! он очень похож на поджигателя. Спросите его, кто он?] – прибавил он.
– Ти кто? – спросил переводчик. – Ти должно отвечать начальство, – сказал он.
– Je ne vous dirai pas qui je suis. Je suis votre prisonnier. Emmenez moi, [Я не скажу вам, кто я. Я ваш пленный. Уводите меня,] – вдруг по французски сказал Пьер.
– Ah, Ah! – проговорил офицер, нахмурившись. – Marchons! [A! A! Ну, марш!]
Около улан собралась толпа. Ближе всех к Пьеру стояла рябая баба с девочкою; когда объезд тронулся, она подвинулась вперед.
– Куда же это ведут тебя, голубчик ты мой? – сказала она. – Девочку то, девочку то куда я дену, коли она не ихняя! – говорила баба.
– Qu'est ce qu'elle veut cette femme? [Чего ей нужно?] – спросил офицер.
Пьер был как пьяный. Восторженное состояние его еще усилилось при виде девочки, которую он спас.
– Ce qu'elle dit? – проговорил он. – Elle m'apporte ma fille que je viens de sauver des flammes, – проговорил он. – Adieu! [Чего ей нужно? Она несет дочь мою, которую я спас из огня. Прощай!] – и он, сам не зная, как вырвалась у него эта бесцельная ложь, решительным, торжественным шагом пошел между французами.
Разъезд французов был один из тех, которые были посланы по распоряжению Дюронеля по разным улицам Москвы для пресечения мародерства и в особенности для поимки поджигателей, которые, по общему, в тот день проявившемуся, мнению у французов высших чинов, были причиною пожаров. Объехав несколько улиц, разъезд забрал еще человек пять подозрительных русских, одного лавочника, двух семинаристов, мужика и дворового человека и нескольких мародеров. Но из всех подозрительных людей подозрительнее всех казался Пьер. Когда их всех привели на ночлег в большой дом на Зубовском валу, в котором была учреждена гауптвахта, то Пьера под строгим караулом поместили отдельно.
В Петербурге в это время в высших кругах, с большим жаром чем когда нибудь, шла сложная борьба партий Румянцева, французов, Марии Феодоровны, цесаревича и других, заглушаемая, как всегда, трубением придворных трутней. Но спокойная, роскошная, озабоченная только призраками, отражениями жизни, петербургская жизнь шла по старому; и из за хода этой жизни надо было делать большие усилия, чтобы сознавать опасность и то трудное положение, в котором находился русский народ. Те же были выходы, балы, тот же французский театр, те же интересы дворов, те же интересы службы и интриги. Только в самых высших кругах делались усилия для того, чтобы напоминать трудность настоящего положения. Рассказывалось шепотом о том, как противоположно одна другой поступили, в столь трудных обстоятельствах, обе императрицы. Императрица Мария Феодоровна, озабоченная благосостоянием подведомственных ей богоугодных и воспитательных учреждений, сделала распоряжение об отправке всех институтов в Казань, и вещи этих заведений уже были уложены. Императрица же Елизавета Алексеевна на вопрос о том, какие ей угодно сделать распоряжения, с свойственным ей русским патриотизмом изволила ответить, что о государственных учреждениях она не может делать распоряжений, так как это касается государя; о том же, что лично зависит от нее, она изволила сказать, что она последняя выедет из Петербурга.
У Анны Павловны 26 го августа, в самый день Бородинского сражения, был вечер, цветком которого должно было быть чтение письма преосвященного, написанного при посылке государю образа преподобного угодника Сергия. Письмо это почиталось образцом патриотического духовного красноречия. Прочесть его должен был сам князь Василий, славившийся своим искусством чтения. (Он же читывал и у императрицы.) Искусство чтения считалось в том, чтобы громко, певуче, между отчаянным завыванием и нежным ропотом переливать слова, совершенно независимо от их значения, так что совершенно случайно на одно слово попадало завывание, на другие – ропот. Чтение это, как и все вечера Анны Павловны, имело политическое значение. На этом вечере должно было быть несколько важных лиц, которых надо было устыдить за их поездки во французский театр и воодушевить к патриотическому настроению. Уже довольно много собралось народа, но Анна Павловна еще не видела в гостиной всех тех, кого нужно было, и потому, не приступая еще к чтению, заводила общие разговоры.
Новостью дня в этот день в Петербурге была болезнь графини Безуховой. Графиня несколько дней тому назад неожиданно заболела, пропустила несколько собраний, которых она была украшением, и слышно было, что она никого не принимает и что вместо знаменитых петербургских докторов, обыкновенно лечивших ее, она вверилась какому то итальянскому доктору, лечившему ее каким то новым и необыкновенным способом.
Все очень хорошо знали, что болезнь прелестной графини происходила от неудобства выходить замуж сразу за двух мужей и что лечение итальянца состояло в устранении этого неудобства; но в присутствии Анны Павловны не только никто не смел думать об этом, но как будто никто и не знал этого.
– On dit que la pauvre comtesse est tres mal. Le medecin dit que c'est l'angine pectorale. [Говорят, что бедная графиня очень плоха. Доктор сказал, что это грудная болезнь.]
– L'angine? Oh, c'est une maladie terrible! [Грудная болезнь? О, это ужасная болезнь!]
– On dit que les rivaux se sont reconcilies grace a l'angine… [Говорят, что соперники примирились благодаря этой болезни.]
Слово angine повторялось с большим удовольствием.
– Le vieux comte est touchant a ce qu'on dit. Il a pleure comme un enfant quand le medecin lui a dit que le cas etait dangereux. [Старый граф очень трогателен, говорят. Он заплакал, как дитя, когда доктор сказал, что случай опасный.]
– Oh, ce serait une perte terrible. C'est une femme ravissante. [О, это была бы большая потеря. Такая прелестная женщина.]
– Vous parlez de la pauvre comtesse, – сказала, подходя, Анна Павловна. – J'ai envoye savoir de ses nouvelles. On m'a dit qu'elle allait un peu mieux. Oh, sans doute, c'est la plus charmante femme du monde, – сказала Анна Павловна с улыбкой над своей восторженностью. – Nous appartenons a des camps differents, mais cela ne m'empeche pas de l'estimer, comme elle le merite. Elle est bien malheureuse, [Вы говорите про бедную графиню… Я посылала узнавать о ее здоровье. Мне сказали, что ей немного лучше. О, без сомнения, это прелестнейшая женщина в мире. Мы принадлежим к различным лагерям, но это не мешает мне уважать ее по ее заслугам. Она так несчастна.] – прибавила Анна Павловна.
Полагая, что этими словами Анна Павловна слегка приподнимала завесу тайны над болезнью графини, один неосторожный молодой человек позволил себе выразить удивление в том, что не призваны известные врачи, а лечит графиню шарлатан, который может дать опасные средства.
– Vos informations peuvent etre meilleures que les miennes, – вдруг ядовито напустилась Анна Павловна на неопытного молодого человека. – Mais je sais de bonne source que ce medecin est un homme tres savant et tres habile. C'est le medecin intime de la Reine d'Espagne. [Ваши известия могут быть вернее моих… но я из хороших источников знаю, что этот доктор очень ученый и искусный человек. Это лейб медик королевы испанской.] – И таким образом уничтожив молодого человека, Анна Павловна обратилась к Билибину, который в другом кружке, подобрав кожу и, видимо, сбираясь распустить ее, чтобы сказать un mot, говорил об австрийцах.
– Je trouve que c'est charmant! [Я нахожу, что это прелестно!] – говорил он про дипломатическую бумагу, при которой отосланы были в Вену австрийские знамена, взятые Витгенштейном, le heros de Petropol [героем Петрополя] (как его называли в Петербурге).
– Как, как это? – обратилась к нему Анна Павловна, возбуждая молчание для услышания mot, которое она уже знала.
И Билибин повторил следующие подлинные слова дипломатической депеши, им составленной:
– L'Empereur renvoie les drapeaux Autrichiens, – сказал Билибин, – drapeaux amis et egares qu'il a trouve hors de la route, [Император отсылает австрийские знамена, дружеские и заблудшиеся знамена, которые он нашел вне настоящей дороги.] – докончил Билибин, распуская кожу.
