Ближневосточное агентство ООН для помощи палестинским беженцам и организации работ

БАПОР (англ. UNRWA) (Ближневосточное агентство ООН для помощи палестинским беженцам и организации работ) — агентство ООН занимающееся помощью палестинским беженцам в Сирии, Ливане, на Западном берегу реки Иордан и в секторе Газа. Агентство занимается организацией образования, здравоохранения и предоставлением социальных услуг. Оно удовлетворяет потребности около 880 000 беженцев в этих странах и регионах.

Агентство было учреждено в соответствии с резолюцией 302 (IV) Генеральной Ассамблеи от 8 декабря 1949 года За 50 лет Агентство стало одной из крупнейших программ ООН, в которой занято более 26 тыс. сотрудников.

После Шестидневной войны (1967) Генеральная Ассамблея ООН уполномочила БАПОР оказывать практическую гуманитарную помощь, исходя из чрезвычайных обстоятельств и необходимых временных мер, лицам, которые в результате войны стали беженцами и находились в бедственном положении. После 1967 года БАПОР продолжило предоставлять помощь арабским беженцам на Западном берегу Иордана и в секторе Газа по соглашению с Израилем.

Цели и деятельность

Среди целей БАПОР:

• Содействие укреплению человеческого потенциала палестинских беженцев в секторе Газа, на Западном берегу, в Иордании, Ливане и Сирии до тех пор, пока не будет найдено справедливое решение проблемы беженцев.
• Защита и отстаивание права палестинских беженцев, выполнение функции наблюдающей организации и обеспечение защитного присутствия в районах, охваченных гуманитарным кризисом или конфликтом.

Услуги предоставляемые БАПОР:

• Предоставление образования палестинским беженцам. В рамках программы БАПОР действуют начальные и подготовительные школы. Беженцам предоставляется профессионально-техническое образование, производится подготовка учителей и профориентация.
• В рамках программы здравоохранения, организация предоставляет амбулаторное и больничное обслуживание, охрану здоровья матери и ребёнка. Занимается проблемами санитарии (водопроводы, дренаж, канализация. предупреждения заболеваний). Также беженцам предоставляется дополнительное питание.
• Агентство обеспечивает систему социальной защиты наиболее обездоленных палестинских беженцев, особенно женщин, престарелых, молодёжи и инвалидов. Предоставляет нуждающимся продукты, восстанавливает жильё, предоставляет материальную помощь, льготные кредиты, в том числе ипотечные, и помогает добиться самообеспеченности.
• Агентство также занимается предоставлением финансирования и поддержкой микропредприятий, борется с нищетой и безработицей среди беженцев путём создания рабочих мест .(недоступная ссылка)

Финансирование, персонал

Бюджет БАПОР на 2010 год составляет 1.23 миллиардов долларов. При этом, бюджет ООН, принятый на 2008—2009 гг. составлял $ 4,17 млрд.

В 2009 году, среди 20 ведущих стран-доноров, на 98 % финансирующих агентство на добровольных началах, были: США (268 млн долларов — 22 %), ЕС (238 млн долларов — 19,4 %), Великобритания (3.3 %), Норвегия (3.25 %) и Швеция (2.9 %). Среди них, из мусульманских стран: Кувейт (2.9 %), Саудовская Аравия (2.2 %). Оставшиеся 2 процента (в основном зарплаты) финансируются за счёт бюджета ООН.

По данным агентства финансирование недостаточно, что ведёт к ухудшению предоставляемых им услуг. Из бюджетных средств около 52 % тратится на образование, 19 % на здравоохранение, 10 % на социальное обслуживание.

Большинство сотрудников БАПОР составляют палестинцы. Согласно Эндрю Уитли, директору бюро БАПОР по связям в Нью-Йорке, в 2006 году только на Западном берегу и в секторе Газа работало 13 тыс. сотрудников агентства. В конце 2009 года их количество составило 19 тысяч.

Критика

Ряд источников считает, что деятельность БАПОР неэффективна и способствует сохранению нынешнего состояния беженцев, а не уменьшению их количества.

Агентство также подвергается критике за то, что его сотрудники или связаны с террористическими организациями через профсоюзные и другие организации, или напрямую замешаны в террористической деятельности

На выборах, которые состоялись в лагерях беженцев в июне 2003 года, ХАМАС взял под свой контроль профсоюзные объединения работников UNRWA. […] работники в сферах просвещения, технического обслуживания и народных комиссий, которые получают зарплаты от ООН при прямом финансировании западных государств, в большинстве своем люди ХАМАСа.
ХАМАС открыто использует территорию школ лагерей беженцев, чтобы тренировать террористические группы и обстреливать ракетами «Кассам» израильские населенные пункты. Нужно отметить, что руководство UNRWA не отрицает официальное присутствие ХАМАСа среди получающих зарплату от ООН.

В 2004 году, после того, как Питер Хансен (англ.), бывший в то время главой БАПОР, «проговорился, что ему известно, что люди ХАМАСа занимают высокие должности в UNRWA», высокопоставленные канадские источники намекнули, что Канада может рассмотреть «полное прекращение помощи агентству». Позже Хансен вынужден был покинуть свой пост.

В 2004 году министерство финансов США выявило приема агентством пожертвований от групп, поддерживающих международный терроризм. Подобные случае были обнаружены и в 2006 году.

В августе 2013 Центром по исследованию стран Ближнего Востока под руководством независимого журналиста Давида Бедена был снят документальный фильм, в котором, в котором инструкторы UNRWA в летнем лагере под Шхемом «объясняют палестинским детям, как им следует относиться к евреям, которых называют не иначе, как „кровожадными волками“», и дают им ложную информации об истории Палестины. А декан UNRWA в Иордании д-р Фарас Хайдер написал на своей странице в Facebook : «Как завещал великий вождь и духовный учитель Адольф Гитлер, что бы ни случилось, главное — не сдаваться!».

Согласно словам Бассама Эйда, главы и основателя палестинской мониторинговой группы по правам человека:

Лагерь, в котором я вырос, как 58 других лагерей беженцев БАПОР, созданы с единственной целью сохранить арабский народ Палестины во "временных" условиях вот уже 65 лет под ложным предлогом и благовидным обещанием "права на возвращение" в деревни 1948 года, которые не существуют... Продолжение деятельности БАПОР зависит от смерти и страданий пяти миллионов палестинцев, погрязших в лагерях БАПОР... Чем больше палестинцев страдает, тем больше средств поступает к БАПОР, что позволяет ей привлекать неконтролируемые средства гуманитарных фондов и закупать боеприпасы... Палестинский народ обязан восстать против произвола администрации БАПОР, стремящейся увековечить наш статус беженца вместо того, чтобы помочь нашим людям стремиться к лучшему будущему...

БАПОР и Израиль

см. также:

• UNRWA relations with Israel  (англ.)

Ряд источников обвиняет БАПОР во враждебном отношении и провокационной деятельности по отношению к Израилю.

8 марта 2011 года, накануне теракта в поселении Итамар, молодёжный центр «Al-Amari» (UNRWA) объявил о проведении футбольного турнира, названного в честь террористки-смертницы Вафы Идрис.

На презентации проектов, финансируемых Германией в Ливане, директор агентства помощи палестинским беженцам в Ливане Энн Дисморр представила карту Ближнего Востока, на которой отсутствует Государство Израиль. Вместо него нарисована «Арабская Палестина». 15 мая 2013 года посол Израиля в ООН Рон Прозор подал официальную жалобу на действия Дисморр.

Прозор пишет:

Не надо быть доктором наук для того, чтобы понять — отсутствие Израиля на карте Ближнего Востока — скандал. Ситуация, в которой международная и предположительно нейтральная организация — такая как UNRWA является частью провокации невозможна.

См. также

• Палестинские беженцы
• Арабо-израильский конфликт

Ссылки

• [archive.is/20120915060924/www.un.org/russian/peace/palestine/refugee.shtml Информация о БАПОР] на русском языке (недоступная ссылка)
• [www.unrwa.org/ Официальный сайт БАПОР]
• Пайпс, Даниэль. [protodata.biz/so-vremenem-vse-chelovechestvo-stanet-palestinskimi-bezhencami.htm Со временем все человечество станет палестинскими беженцами]

Отрывок, характеризующий Ближневосточное агентство ООН для помощи палестинским беженцам и организации работ

– L'ennemi est il en ville? [Неприятель вошел в город?] – спросил он.
– Oui, sire, et elle est en cendres a l'heure qu'il est. Je l'ai laissee toute en flammes, [Да, ваше величество, и он обращен в пожарище в настоящее время. Я оставил его в пламени.] – решительно сказал Мишо; но, взглянув на государя, Мишо ужаснулся тому, что он сделал. Государь тяжело и часто стал дышать, нижняя губа его задрожала, и прекрасные голубые глаза мгновенно увлажились слезами.
Но это продолжалось только одну минуту. Государь вдруг нахмурился, как бы осуждая самого себя за свою слабость. И, приподняв голову, твердым голосом обратился к Мишо.
– Je vois, colonel, par tout ce qui nous arrive, – сказал он, – que la providence exige de grands sacrifices de nous… Je suis pret a me soumettre a toutes ses volontes; mais dites moi, Michaud, comment avez vous laisse l'armee, en voyant ainsi, sans coup ferir abandonner mon ancienne capitale? N'avez vous pas apercu du decouragement?.. [Я вижу, полковник, по всему, что происходит, что провидение требует от нас больших жертв… Я готов покориться его воле; но скажите мне, Мишо, как оставили вы армию, покидавшую без битвы мою древнюю столицу? Не заметили ли вы в ней упадка духа?]
Увидав успокоение своего tres gracieux souverain, Мишо тоже успокоился, но на прямой существенный вопрос государя, требовавший и прямого ответа, он не успел еще приготовить ответа.
– Sire, me permettrez vous de vous parler franchement en loyal militaire? [Государь, позволите ли вы мне говорить откровенно, как подобает настоящему воину?] – сказал он, чтобы выиграть время.
– Colonel, je l'exige toujours, – сказал государь. – Ne me cachez rien, je veux savoir absolument ce qu'il en est. [Полковник, я всегда этого требую… Не скрывайте ничего, я непременно хочу знать всю истину.]
– Sire! – сказал Мишо с тонкой, чуть заметной улыбкой на губах, успев приготовить свой ответ в форме легкого и почтительного jeu de mots [игры слов]. – Sire! j'ai laisse toute l'armee depuis les chefs jusqu'au dernier soldat, sans exception, dans une crainte epouvantable, effrayante… [Государь! Я оставил всю армию, начиная с начальников и до последнего солдата, без исключения, в великом, отчаянном страхе…]
– Comment ca? – строго нахмурившись, перебил государь. – Mes Russes se laisseront ils abattre par le malheur… Jamais!.. [Как так? Мои русские могут ли пасть духом перед неудачей… Никогда!..]
Этого только и ждал Мишо для вставления своей игры слов.
– Sire, – сказал он с почтительной игривостью выражения, – ils craignent seulement que Votre Majeste par bonte de c?ur ne se laisse persuader de faire la paix. Ils brulent de combattre, – говорил уполномоченный русского народа, – et de prouver a Votre Majeste par le sacrifice de leur vie, combien ils lui sont devoues… [Государь, они боятся только того, чтобы ваше величество по доброте души своей не решились заключить мир. Они горят нетерпением снова драться и доказать вашему величеству жертвой своей жизни, насколько они вам преданы…]
– Ah! – успокоенно и с ласковым блеском глаз сказал государь, ударяя по плечу Мишо. – Vous me tranquillisez, colonel. [А! Вы меня успокоиваете, полковник.]
Государь, опустив голову, молчал несколько времени.
– Eh bien, retournez a l'armee, [Ну, так возвращайтесь к армии.] – сказал он, выпрямляясь во весь рост и с ласковым и величественным жестом обращаясь к Мишо, – et dites a nos braves, dites a tous mes bons sujets partout ou vous passerez, que quand je n'aurais plus aucun soldat, je me mettrai moi meme, a la tete de ma chere noblesse, de mes bons paysans et j'userai ainsi jusqu'a la derniere ressource de mon empire. Il m'en offre encore plus que mes ennemis ne pensent, – говорил государь, все более и более воодушевляясь. – Mais si jamais il fut ecrit dans les decrets de la divine providence, – сказал он, подняв свои прекрасные, кроткие и блестящие чувством глаза к небу, – que ma dinastie dut cesser de rogner sur le trone de mes ancetres, alors, apres avoir epuise tous les moyens qui sont en mon pouvoir, je me laisserai croitre la barbe jusqu'ici (государь показал рукой на половину груди), et j'irai manger des pommes de terre avec le dernier de mes paysans plutot, que de signer la honte de ma patrie et de ma chere nation, dont je sais apprecier les sacrifices!.. [Скажите храбрецам нашим, скажите всем моим подданным, везде, где вы проедете, что, когда у меня не будет больше ни одного солдата, я сам стану во главе моих любезных дворян и добрых мужиков и истощу таким образом последние средства моего государства. Они больше, нежели думают мои враги… Но если бы предназначено было божественным провидением, чтобы династия наша перестала царствовать на престоле моих предков, тогда, истощив все средства, которые в моих руках, я отпущу бороду до сих пор и скорее пойду есть один картофель с последним из моих крестьян, нежели решусь подписать позор моей родины и моего дорогого народа, жертвы которого я умею ценить!..] Сказав эти слова взволнованным голосом, государь вдруг повернулся, как бы желая скрыть от Мишо выступившие ему на глаза слезы, и прошел в глубь своего кабинета. Постояв там несколько мгновений, он большими шагами вернулся к Мишо и сильным жестом сжал его руку пониже локтя. Прекрасное, кроткое лицо государя раскраснелось, и глаза горели блеском решимости и гнева.
– Colonel Michaud, n'oubliez pas ce que je vous dis ici; peut etre qu'un jour nous nous le rappellerons avec plaisir… Napoleon ou moi, – сказал государь, дотрогиваясь до груди. – Nous ne pouvons plus regner ensemble. J'ai appris a le connaitre, il ne me trompera plus… [Полковник Мишо, не забудьте, что я вам сказал здесь; может быть, мы когда нибудь вспомним об этом с удовольствием… Наполеон или я… Мы больше не можем царствовать вместе. Я узнал его теперь, и он меня больше не обманет…] – И государь, нахмурившись, замолчал. Услышав эти слова, увидав выражение твердой решимости в глазах государя, Мишо – quoique etranger, mais Russe de c?ur et d'ame – почувствовал себя в эту торжественную минуту – entousiasme par tout ce qu'il venait d'entendre [хотя иностранец, но русский в глубине души… восхищенным всем тем, что он услышал] (как он говорил впоследствии), и он в следующих выражениях изобразил как свои чувства, так и чувства русского народа, которого он считал себя уполномоченным.
– Sire! – сказал он. – Votre Majeste signe dans ce moment la gloire de la nation et le salut de l'Europe! [Государь! Ваше величество подписывает в эту минуту славу народа и спасение Европы!]
Государь наклонением головы отпустил Мишо.


В то время как Россия была до половины завоевана, и жители Москвы бежали в дальние губернии, и ополченье за ополченьем поднималось на защиту отечества, невольно представляется нам, не жившим в то время, что все русские люди от мала до велика были заняты только тем, чтобы жертвовать собою, спасать отечество или плакать над его погибелью. Рассказы, описания того времени все без исключения говорят только о самопожертвовании, любви к отечеству, отчаянье, горе и геройстве русских. В действительности же это так не было. Нам кажется это так только потому, что мы видим из прошедшего один общий исторический интерес того времени и не видим всех тех личных, человеческих интересов, которые были у людей того времени. А между тем в действительности те личные интересы настоящего до такой степени значительнее общих интересов, что из за них никогда не чувствуется (вовсе не заметен даже) интерес общий. Большая часть людей того времени не обращали никакого внимания на общий ход дел, а руководились только личными интересами настоящего. И эти то люди были самыми полезными деятелями того времени.
Те же, которые пытались понять общий ход дел и с самопожертвованием и геройством хотели участвовать в нем, были самые бесполезные члены общества; они видели все навыворот, и все, что они делали для пользы, оказывалось бесполезным вздором, как полки Пьера, Мамонова, грабившие русские деревни, как корпия, щипанная барынями и никогда не доходившая до раненых, и т. п. Даже те, которые, любя поумничать и выразить свои чувства, толковали о настоящем положении России, невольно носили в речах своих отпечаток или притворства и лжи, или бесполезного осуждения и злобы на людей, обвиняемых за то, в чем никто не мог быть виноват. В исторических событиях очевиднее всего запрещение вкушения плода древа познания. Только одна бессознательная деятельность приносит плоды, и человек, играющий роль в историческом событии, никогда не понимает его значения. Ежели он пытается понять его, он поражается бесплодностью.
Значение совершавшегося тогда в России события тем незаметнее было, чем ближе было в нем участие человека. В Петербурге и губернских городах, отдаленных от Москвы, дамы и мужчины в ополченских мундирах оплакивали Россию и столицу и говорили о самопожертвовании и т. п.; но в армии, которая отступала за Москву, почти не говорили и не думали о Москве, и, глядя на ее пожарище, никто не клялся отомстить французам, а думали о следующей трети жалованья, о следующей стоянке, о Матрешке маркитантше и тому подобное…
Николай Ростов без всякой цели самопожертвования, а случайно, так как война застала его на службе, принимал близкое и продолжительное участие в защите отечества и потому без отчаяния и мрачных умозаключений смотрел на то, что совершалось тогда в России. Ежели бы у него спросили, что он думает о теперешнем положении России, он бы сказал, что ему думать нечего, что на то есть Кутузов и другие, а что он слышал, что комплектуются полки, и что, должно быть, драться еще долго будут, и что при теперешних обстоятельствах ему не мудрено года через два получить полк.
По тому, что он так смотрел на дело, он не только без сокрушения о том, что лишается участия в последней борьбе, принял известие о назначении его в командировку за ремонтом для дивизии в Воронеж, но и с величайшим удовольствием, которое он не скрывал и которое весьма хорошо понимали его товарищи.
За несколько дней до Бородинского сражения Николай получил деньги, бумаги и, послав вперед гусар, на почтовых поехал в Воронеж.
Только тот, кто испытал это, то есть пробыл несколько месяцев не переставая в атмосфере военной, боевой жизни, может понять то наслаждение, которое испытывал Николай, когда он выбрался из того района, до которого достигали войска своими фуражировками, подвозами провианта, гошпиталями; когда он, без солдат, фур, грязных следов присутствия лагеря, увидал деревни с мужиками и бабами, помещичьи дома, поля с пасущимся скотом, станционные дома с заснувшими смотрителями. Он почувствовал такую радость, как будто в первый раз все это видел. В особенности то, что долго удивляло и радовало его, – это были женщины, молодые, здоровые, за каждой из которых не было десятка ухаживающих офицеров, и женщины, которые рады и польщены были тем, что проезжий офицер шутит с ними.
В самом веселом расположении духа Николай ночью приехал в Воронеж в гостиницу, заказал себе все то, чего он долго лишен был в армии, и на другой день, чисто начисто выбрившись и надев давно не надеванную парадную форму, поехал являться к начальству.
Начальник ополчения был статский генерал, старый человек, который, видимо, забавлялся своим военным званием и чином. Он сердито (думая, что в этом военное свойство) принял Николая и значительно, как бы имея на то право и как бы обсуживая общий ход дела, одобряя и не одобряя, расспрашивал его. Николай был так весел, что ему только забавно было это.
От начальника ополчения он поехал к губернатору. Губернатор был маленький живой человечек, весьма ласковый и простой. Он указал Николаю на те заводы, в которых он мог достать лошадей, рекомендовал ему барышника в городе и помещика за двадцать верст от города, у которых были лучшие лошади, и обещал всякое содействие.
– Вы графа Ильи Андреевича сын? Моя жена очень дружна была с вашей матушкой. По четвергам у меня собираются; нынче четверг, милости прошу ко мне запросто, – сказал губернатор, отпуская его.