Бобровский, Павел Осипович

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Павел Осипович Бобровский<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
Сенатор
1 января 1897 — 3 февраля 1905
 
Рождение: 21 марта (2 апреля) 1832(1832-04-02)
имение Вакка (близ Вильны), Российская империя
Смерть: 3 (16) февраля 1905(1905-02-16) (72 года)
Санкт-Петербург
 
Военная служба
Годы службы: 1851—1905
Принадлежность: Российская империя Российская империя
Род войск: Генеральный штаб
Звание: генерал от инфантерии
Командовал: Александровская военно-юридическая академия
Сражения: Крымская война
 
Награды:

малая золотая медаль (РГО);
знак отличия «За безупречную службу» (XL).

Па́вел О́сипович Бобро́вский (21 марта [2 апреля1832, имение Вакка близ Вильни — 3 [16] февраля 1905, Санкт-Петербург) — русский генерал-лейтенант, военный юрист и историк, этнограф, сенатор.





Биография

Родился в 1832 г. Происходил из дворянского рода Гродненской губернии. Православного вероисповедания. Образование получил в Полоцком кадетском корпусе (1849) и в Дворянском полку, 7 августа 1851 г. был произведён в первый офицерский чин и выпущен в Лейб-гвардии Литовский полк. Участвовал в кампании 1853—1854 гг. на Дунайском театре. Во время боевых действий Бобровский был назначен командиром взвода Екатеринбургского полка Мало-Валахского отряда. В 1857 г. закончил курс в Николаевской академии генерального штаба. Возглавлял юнкерские военные училища. 11 апреля 1854 г. получил звание подпоручика, а 22 августа того же года ― поручика. 17 января 1858 г. получил штабс-капитана. 1 января 1859 г., с присвоением звания капитана, назначен старшим адъютантом штаба 1-го армейского корпуса. Находясь в этой должности, Бобровский организовал при штабе занятия по топографии. С получением 30 августа 1861 г. звания подполковника Бобровский поступил на должность штаб-офицера для особых поручений при штабе того же корпуса. 2 ноября 1862 г. вступил в должность обер-квартирмейстера 4-го армейского корпуса (впоследствии ― 1-й резервный). 2 июля 1863 г. назначен командиром батальона во 2-м Константиновском училище. С 10 июня 1864 г. состоял для особых поручений при главном управлении военно-учебных заведений. 30 августа 1864 г. присвоено звание полковника, а 1 января 1872 г. ― генерал-майора. С 25 декабря 1875 г. ― начальник Военно-юридической академии[1]. 30 августа 1881 г. присвоено звание генерал-лейтенанта. С 14 мая 1896 г. ― генерал от инфантерии. 1 января 1897 г. был назначен сенатором, и находился на этом посту вплоть до своей смерти 3 февраля 1905 года.

Научная деятельность

Бобровский был членом-сотрудником Русского географического общества. Руководил сбором географо-статистических и топографических материалов по Гродненской губернии. Занимался изучением военной истории России. Исследования Бобровского публиковались в таких газетных и журнальных изданиях как «Журнал Министерства внутренних дел», «Журнал Министерства народного просвещения», «Виленский вестник», «Вестник Западной России», «Юридический вестник», «Русский вестник», «Русская старина», «Русский инвалид», «Военный сборник», «Педагогический сборник», «Славянские известия» и др. Бобровский является автором ряда трудов по истории полков, военного права, военной статистики и истории церкви и др.

Семья

  • отец — Осип Кириллович ― профессор Виленского университета, доктор философии и магистр права.
  • мать — Мария Павловна (урождённая Кунахович) — из обедневшего дворянского рода с Дрогичинщины.

Имя жены неизвестно. Имел 6 детей.

Награды

Избранная библиография

  • Вейде Адам Адамович, один из главных сотрудников Петра Великого и его устав 1698 года. (Историко-юридическое исследование). Казань, 1887
  • Военное право в России при Петре Великом. СПб., 1887
  • Военные законы в рукописях и первопечатных изданиях. СПб., 1887
  • Воспоминания офицера о военных действиях на Дунае 1853 и 1854 гг. СПб., 1887
  • Русская греко-униатская церковь в в царствование Александра I. — СПб., 1890
  • Гродненская губерния. Ч. 1—2 (в 4-х книгах). СПб., 1863 (сокращённое издание в одном томе: СПб., 1864)
  • [adjudant.ru/petr/bobrovsky-ingria.htm Завоевание Ингрии Петром Великим]. СПб., 1891
  • Зачатки реформ в военно-уголовном законодательстве в России. СПб., 1882
  • Значение Кавказской резервной гренадёрской бригады 1816—1856 гг. (О совокупных действиях на поле сражения и в бою). СПб., 1895
  • [runivers.ru/lib/book4639/ История Лейб-гвардии Преображенского полка.] Т. 1—2 (в 4-х книгах). СПб., 1900—1904
  • [runivers.ru/lib/book4706/ История Лейб-гвардии Уланского Её Величества полка.] Т. 1—2 (в 4-х книгах). СПб., 1903
  • [runivers.ru/lib/book4723/ История 13-го Лейб-гренадёрского Эриванского Его Величества полка за 250 лет.] М. 1642—1892. Ч. 1—5 (в 7 книгах). СПб., 1892—1898
  • [runivers.ru/lib/book6799/ К двухсотлетию учреждения регулярных войск в России (1699—1700 по 1899—1900).] СПб., 1900
  • К биографии Антония Юрьевича Сосновского. Переписка в 1826, 1827 и 1828 гг. Вильна, 1891
  • К истории военно-учебной реформы Императора Александра II // Русская старина, СПб., 1887
  • Кубанский егерский корпус, 1786—1796 гг. СПб., 1893
  • Михаил Кириллович Бобровский (1785—1848), учёный-ориенталист. Историко-биографический очерк. СПб., 1889
  • Переход России к регулярной армии. СПб., 1885
  • Постоянные войска и состояние военного права в России в XVII столетии. М., 1882
  • [runivers.ru/lib/book6024/ Потешные и начало Преображенского полка] СПб., 1899
  • Преступления против чести по русским законам до начала XVIII века. СПб., 1889
  • Происхождение артикула воинского и изображение процессов Петра Великого по уставу воинскому 1716 г. СПб., 1881
  • Пятьдесят лет специальной школы для образования военных законоведов России. СПб., 1883
  • Развитие способов и средств для образования юристов военного и морского ведомств в России. Т. 1—2 (в 5-ти вып.). СПб., 1879—1898
  • Русская греко-униатская церковь в царствование императора Александр I. Историческое исследование по архивным документам. СПб., 1890
  • Старошведское военное право. М., 1881
  • Судьба Супрасльской рукописи… — СПб., 1887
  • Уклонение от военной службы. По законам древнеримским, французским, германским, шведским а также и русским с XVII века. СПб., 1886
  • Ещё заметка о Супрасльской рукописи. — СПб., 1888
  • Юнкерские училища. Т. 1—3 (в 5-ти книгах). СПб., 1872—1876

Напишите отзыв о статье "Бобровский, Павел Осипович"

Примечания

  1. По данным Н. П. Глиноецкого, назначение Бобровского на этот пост состоялось в 1878 г.
  2. [www.rgo.ru/sites/default/files/upload/spisok-nagrazhdennyh_8.pdf Перечень награждённых знаками отличия. Русского географического общества (1845-2012)]. — М.: РГО (Исполнительная дирекция), 2012. — С. 13. — 49 с.

Источники

  • Бобровский, Павел Осипович // Б (Blanc) порох — Бомба. — СПб. ; [М.] : Тип. т-ва И. В. Сытина, 1911. — С. 578. — (Военная энциклопедия : [в 18 т.] / под ред. В. Ф. Новицкого [и др.] ; 1911—1915, т. 4).</span>
  • Бобровский, Павел Осипович // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
  • Бусько В. Н. Экономическая мысль Белоруссии середины XIX-начала XX в. (очерки) / Науч. ред. М. В. Научитель; АН БССР, Ин-т экономики. — Навука i тэхнiка, 1990. — С. 28—32. — ISBN 5-343-00024-X.
  • Глиноецкий Н. П. [www.runivers.ru/lib/book8000/456577/ Исторический очерк Николаевской академии генерального штаба]. — СПб.: Тип. ШВГ и ПВО, 1882. — 717 с. — ISBN 978-5-458-11176-8.
  • Мелешко Е. И., Нечухрин А. Н. [roii.ru/publications/dialogue/article/36_16/meleshko_e.i.,nechoukhin_a.n./pavel-osipovich-bobrovsky-academic-reformer-teacher Павел Осипович Бобровский: ученый, реформатор, педагог] // Диалог со временем. — М.: РОИИ, 2011. — Вып. 36. — С. 344—376. — ISBN 978-5-9710-0420-2. — ISSN [www.sigla.ru/table.jsp?f=8&t=3&v0=2073-7564&f=1003&t=1&v1=&f=4&t=2&v2=&f=21&t=3&v3=&f=1016&t=3&v4=&f=1016&t=3&v5=&bf=4&b=&d=0&ys=&ye=&lng=&ft=&mt=&dt=&vol=&pt=&iss=&ps=&pe=&tr=&tro=&cc=UNION&i=1&v=tagged&s=0&ss=0&st=0&i18n=ru&rlf=&psz=20&bs=20&ce=hJfuypee8JzzufeGmImYYIpZKRJeeOeeWGJIZRrRRrdmtdeee88NJJJJpeeefTJ3peKJJ3UWWPtzzzzzzzzzzzzzzzzzbzzvzzpy5zzjzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzztzzzzzzzbzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzzvzzzzzzyeyTjkDnyHzTuueKZePz9decyzzLzzzL*.c8.NzrGJJvufeeeeeJheeyzjeeeeJh*peeeeKJJJJJJJJJJmjHvOJJJJJJJJJfeeeieeeeSJJJJJSJJJ3TeIJJJJ3..E.UEAcyhxD.eeeeeuzzzLJJJJ5.e8JJJheeeeeeeeeeeeyeeK3JJJJJJJJ*s7defeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeeSJJJJJJJJZIJJzzz1..6LJJJJJJtJJZ4....EK*&debug=false 2073-7564].
  • Список военным и гражданским чинам первых двух классов по старшинству. — [elib.shpl.ru/ru/indexes/values/48735 Исправлено по 2 января 1901 года]. — СПб.: Воен. тип., 1901. — С. 42.
  • Список генералам по старшинству. — Составлен по 1 сентября 1896 года. — СПб.: Военная Тип., 1896. — С. 90.

Отрывок, характеризующий Бобровский, Павел Осипович

– До лжно будет, если все этого захотят, нечего делать… А ведь, голубчик: нет сильнее тех двух воинов, терпение и время; те всё сделают, да советчики n'entendent pas de cette oreille, voila le mal. [этим ухом не слышат, – вот что плохо.] Одни хотят, другие не хотят. Что ж делать? – спросил он, видимо, ожидая ответа. – Да, что ты велишь делать? – повторил он, и глаза его блестели глубоким, умным выражением. – Я тебе скажу, что делать, – проговорил он, так как князь Андрей все таки не отвечал. – Я тебе скажу, что делать и что я делаю. Dans le doute, mon cher, – он помолчал, – abstiens toi, [В сомнении, мой милый, воздерживайся.] – выговорил он с расстановкой.
– Ну, прощай, дружок; помни, что я всей душой несу с тобой твою потерю и что я тебе не светлейший, не князь и не главнокомандующий, а я тебе отец. Ежели что нужно, прямо ко мне. Прощай, голубчик. – Он опять обнял и поцеловал его. И еще князь Андрей не успел выйти в дверь, как Кутузов успокоительно вздохнул и взялся опять за неконченный роман мадам Жанлис «Les chevaliers du Cygne».
Как и отчего это случилось, князь Андрей не мог бы никак объяснить; но после этого свидания с Кутузовым он вернулся к своему полку успокоенный насчет общего хода дела и насчет того, кому оно вверено было. Чем больше он видел отсутствие всего личного в этом старике, в котором оставались как будто одни привычки страстей и вместо ума (группирующего события и делающего выводы) одна способность спокойного созерцания хода событий, тем более он был спокоен за то, что все будет так, как должно быть. «У него не будет ничего своего. Он ничего не придумает, ничего не предпримет, – думал князь Андрей, – но он все выслушает, все запомнит, все поставит на свое место, ничему полезному не помешает и ничего вредного не позволит. Он понимает, что есть что то сильнее и значительнее его воли, – это неизбежный ход событий, и он умеет видеть их, умеет понимать их значение и, ввиду этого значения, умеет отрекаться от участия в этих событиях, от своей личной волн, направленной на другое. А главное, – думал князь Андрей, – почему веришь ему, – это то, что он русский, несмотря на роман Жанлис и французские поговорки; это то, что голос его задрожал, когда он сказал: „До чего довели!“, и что он захлипал, говоря о том, что он „заставит их есть лошадиное мясо“. На этом же чувстве, которое более или менее смутно испытывали все, и основано было то единомыслие и общее одобрение, которое сопутствовало народному, противному придворным соображениям, избранию Кутузова в главнокомандующие.


После отъезда государя из Москвы московская жизнь потекла прежним, обычным порядком, и течение этой жизни было так обычно, что трудно было вспомнить о бывших днях патриотического восторга и увлечения, и трудно было верить, что действительно Россия в опасности и что члены Английского клуба суть вместе с тем и сыны отечества, готовые для него на всякую жертву. Одно, что напоминало о бывшем во время пребывания государя в Москве общем восторженно патриотическом настроении, было требование пожертвований людьми и деньгами, которые, как скоро они были сделаны, облеклись в законную, официальную форму и казались неизбежны.
С приближением неприятеля к Москве взгляд москвичей на свое положение не только не делался серьезнее, но, напротив, еще легкомысленнее, как это всегда бывает с людьми, которые видят приближающуюся большую опасность. При приближении опасности всегда два голоса одинаково сильно говорят в душе человека: один весьма разумно говорит о том, чтобы человек обдумал самое свойство опасности и средства для избавления от нее; другой еще разумнее говорит, что слишком тяжело и мучительно думать об опасности, тогда как предвидеть все и спастись от общего хода дела не во власти человека, и потому лучше отвернуться от тяжелого, до тех пор пока оно не наступило, и думать о приятном. В одиночестве человек большею частью отдается первому голосу, в обществе, напротив, – второму. Так было и теперь с жителями Москвы. Давно так не веселились в Москве, как этот год.
Растопчинские афишки с изображением вверху питейного дома, целовальника и московского мещанина Карпушки Чигирина, который, быв в ратниках и выпив лишний крючок на тычке, услыхал, будто Бонапарт хочет идти на Москву, рассердился, разругал скверными словами всех французов, вышел из питейного дома и заговорил под орлом собравшемуся народу, читались и обсуживались наравне с последним буриме Василия Львовича Пушкина.
В клубе, в угловой комнате, собирались читать эти афиши, и некоторым нравилось, как Карпушка подтрунивал над французами, говоря, что они от капусты раздуются, от каши перелопаются, от щей задохнутся, что они все карлики и что их троих одна баба вилами закинет. Некоторые не одобряли этого тона и говорила, что это пошло и глупо. Рассказывали о том, что французов и даже всех иностранцев Растопчин выслал из Москвы, что между ними шпионы и агенты Наполеона; но рассказывали это преимущественно для того, чтобы при этом случае передать остроумные слова, сказанные Растопчиным при их отправлении. Иностранцев отправляли на барке в Нижний, и Растопчин сказал им: «Rentrez en vous meme, entrez dans la barque et n'en faites pas une barque ne Charon». [войдите сами в себя и в эту лодку и постарайтесь, чтобы эта лодка не сделалась для вас лодкой Харона.] Рассказывали, что уже выслали из Москвы все присутственные места, и тут же прибавляли шутку Шиншина, что за это одно Москва должна быть благодарна Наполеону. Рассказывали, что Мамонову его полк будет стоить восемьсот тысяч, что Безухов еще больше затратил на своих ратников, но что лучше всего в поступке Безухова то, что он сам оденется в мундир и поедет верхом перед полком и ничего не будет брать за места с тех, которые будут смотреть на него.
– Вы никому не делаете милости, – сказала Жюли Друбецкая, собирая и прижимая кучку нащипанной корпии тонкими пальцами, покрытыми кольцами.
Жюли собиралась на другой день уезжать из Москвы и делала прощальный вечер.
– Безухов est ridicule [смешон], но он так добр, так мил. Что за удовольствие быть так caustique [злоязычным]?
– Штраф! – сказал молодой человек в ополченском мундире, которого Жюли называла «mon chevalier» [мой рыцарь] и который с нею вместе ехал в Нижний.
В обществе Жюли, как и во многих обществах Москвы, было положено говорить только по русски, и те, которые ошибались, говоря французские слова, платили штраф в пользу комитета пожертвований.
– Другой штраф за галлицизм, – сказал русский писатель, бывший в гостиной. – «Удовольствие быть не по русски.
– Вы никому не делаете милости, – продолжала Жюли к ополченцу, не обращая внимания на замечание сочинителя. – За caustique виновата, – сказала она, – и плачу, но за удовольствие сказать вам правду я готова еще заплатить; за галлицизмы не отвечаю, – обратилась она к сочинителю: – у меня нет ни денег, ни времени, как у князя Голицына, взять учителя и учиться по русски. А вот и он, – сказала Жюли. – Quand on… [Когда.] Нет, нет, – обратилась она к ополченцу, – не поймаете. Когда говорят про солнце – видят его лучи, – сказала хозяйка, любезно улыбаясь Пьеру. – Мы только говорили о вас, – с свойственной светским женщинам свободой лжи сказала Жюли. – Мы говорили, что ваш полк, верно, будет лучше мамоновского.
– Ах, не говорите мне про мой полк, – отвечал Пьер, целуя руку хозяйке и садясь подле нее. – Он мне так надоел!
– Вы ведь, верно, сами будете командовать им? – сказала Жюли, хитро и насмешливо переглянувшись с ополченцем.
Ополченец в присутствии Пьера был уже не так caustique, и в лице его выразилось недоуменье к тому, что означала улыбка Жюли. Несмотря на свою рассеянность и добродушие, личность Пьера прекращала тотчас же всякие попытки на насмешку в его присутствии.
– Нет, – смеясь, отвечал Пьер, оглядывая свое большое, толстое тело. – В меня слишком легко попасть французам, да и я боюсь, что не влезу на лошадь…
В числе перебираемых лиц для предмета разговора общество Жюли попало на Ростовых.
– Очень, говорят, плохи дела их, – сказала Жюли. – И он так бестолков – сам граф. Разумовские хотели купить его дом и подмосковную, и все это тянется. Он дорожится.
– Нет, кажется, на днях состоится продажа, – сказал кто то. – Хотя теперь и безумно покупать что нибудь в Москве.
– Отчего? – сказала Жюли. – Неужели вы думаете, что есть опасность для Москвы?
– Отчего же вы едете?
– Я? Вот странно. Я еду, потому… ну потому, что все едут, и потом я не Иоанна д'Арк и не амазонка.
– Ну, да, да, дайте мне еще тряпочек.
– Ежели он сумеет повести дела, он может заплатить все долги, – продолжал ополченец про Ростова.
– Добрый старик, но очень pauvre sire [плох]. И зачем они живут тут так долго? Они давно хотели ехать в деревню. Натали, кажется, здорова теперь? – хитро улыбаясь, спросила Жюли у Пьера.
– Они ждут меньшого сына, – сказал Пьер. – Он поступил в казаки Оболенского и поехал в Белую Церковь. Там формируется полк. А теперь они перевели его в мой полк и ждут каждый день. Граф давно хотел ехать, но графиня ни за что не согласна выехать из Москвы, пока не приедет сын.
– Я их третьего дня видела у Архаровых. Натали опять похорошела и повеселела. Она пела один романс. Как все легко проходит у некоторых людей!
– Что проходит? – недовольно спросил Пьер. Жюли улыбнулась.
– Вы знаете, граф, что такие рыцари, как вы, бывают только в романах madame Suza.