Бовин, Георгий Михайлович

Георгий Михайлович Бовин
Дата рождения:	1909(1909)
Место рождения:	Санкт-Петербург
Род деятельности:	писатель, конструктор
Жанр:	фантастика

Георгий Михайлович Бо́вин (1909—?) — русский советский писатель и конструктор. Кандидат технических наук (1951).

Биография

Родился в Санкт-Петербурге, в семье врача. Осиротев в семилетнем возрасте, воспитывался в детском доме. В 17 лет начал работать слесарем, учился в техникуме, затем — в Ленинградском индустриальном институте. Работал инженером и главным конструктором ряда ленинградских, уральских и московских заводов и во ВНИИ подъемно-транспортного машиностроения. Участвовал в проектировании первых эскалаторов для московского метро, главный конструктор тоннельных эскалаторов ЭМ-1, ЭМ-4 и ЭМ-5 для четвёртой очереди московского метро (1951). В 1951 году защитил кандидатскую диссертацию на тему «Методика проектирования эскалаторов» и переключился на научно-исследовательскую работу. С 1958 года — доцент Московского высшего технического училища им. Н. Э. Баумана. Жил в Москве.

Творчество

Автор нескольких научно-технических книг, посвящённых подъёмно-транспортным машинам.

Широкому советскому читателю был известен своим единственным научно-фантастическим произведением — повестью «Дети Земли» (1960). В повести, над которой он работал 10 лет (1948—1958), описан первый космический полёт на Венеру. Оригинальная конструкция космического корабля (комбинация ракеты и вертолёта, способного летать в атмосфере Венеры), выдержанные в реалистическом духе описания героев и их приключений сообщили роману некоторый заряд необычности.

В конце 1950-х годов работал над научно-фантастическим романом «Кольца Сатурна», который так и не был опубликован.

Публикации

Техническая литература

• Бовин Г. М. Эскалаторостроение. — М.: Машгиз, 1948. — 368 с. — 1500 экз.
• Бовин Г. М. Автореферат диссертационной работы на соискание ученой степени кандидата технических наук на тему: «Методика проектирования эскалаторов». — М.: МВО СССР. Моск. ордена Трудового Красного Знамени Высшее тех. училище им. Баумана, 1951. — 12 с.
• Бовин Г. М., Ивашков И. И., Олейник А. М. Эскалаторы. — М.: Машгиз, 1955. — 352 с. — 2500 экз.
• Ивашков И. И., Бовин Г. М., Меклер А. Г., Тушмалов В. А. Подъёмники. — М.: Машгиз, 1957. — 312 с.
• Бовин Г. М. Поперечное смещение роликового полотна транспортирующих машин. — М.: Отдел науч.-тех. инф.; Госплан РСФСР. Всесоюзный научно-исследовательский ин-т подъемно-транспортного машиностроения ВНИИПТМаш, 1959. — 99 с. — 1000 экз.
• Бовин, Г. М. Расчет эскалаторных поручневых установок с двумя независимыми приводами // Труды ВНИИПТмаш. — 1964. — № 3. — С. 52-74.

Художественная литература

• Бовин Г. Дети Земли. Научно-фантастическая повесть. — М.: Советская Россия, 1960. — 288 с. — 165 000 экз.

Критика

• Новиков В. В мире большой мечты. [о повести Г. Бовина «Дети Земли»] // Учительская газета. — 1961. — № 57 (13 /У).

Ссылки

• [cpllindengrove.com/AUTHORS/B/BOVIN.G/BOVIN.HTM Бовин, Георгий Михайлович] // Энциклопедия фантастики: Кто есть кто / Под ред. Вл. Гакова. — Минск: ИКО «Галаксиас», 1995. — 694 с. — ISBN 985-6269-01-6.

• Лукашин А. П. Экстелопедия фэнтези и научной фантастики. [www.magister.msk.ru/library/extelop/authors/b/bovin.htm Бовин Г.]
• [fantlab.ru/autor7463 Бовин, Георгий Михайлович] на сайте «Лаборатория Фантастики»

Отрывок, характеризующий Бовин, Георгий Михайлович

Отдача приказаний Алпатычу продолжалась более двух часов. Князь все не отпускал его. Он сел, задумался и, закрыв глаза, задремал. Алпатыч пошевелился.
– Ну, ступай, ступай; ежели что нужно, я пришлю.
Алпатыч вышел. Князь подошел опять к бюро, заглянув в него, потрогал рукою свои бумаги, опять запер и сел к столу писать письмо губернатору.
Уже было поздно, когда он встал, запечатав письмо. Ему хотелось спать, но он знал, что не заснет и что самые дурные мысли приходят ему в постели. Он кликнул Тихона и пошел с ним по комнатам, чтобы сказать ему, где стлать постель на нынешнюю ночь. Он ходил, примеривая каждый уголок.
Везде ему казалось нехорошо, но хуже всего был привычный диван в кабинете. Диван этот был страшен ему, вероятно по тяжелым мыслям, которые он передумал, лежа на нем. Нигде не было хорошо, но все таки лучше всех был уголок в диванной за фортепиано: он никогда еще не спал тут.
Тихон принес с официантом постель и стал уставлять.
– Не так, не так! – закричал князь и сам подвинул на четверть подальше от угла, и потом опять поближе.
«Ну, наконец все переделал, теперь отдохну», – подумал князь и предоставил Тихону раздевать себя.
Досадливо морщась от усилий, которые нужно было делать, чтобы снять кафтан и панталоны, князь разделся, тяжело опустился на кровать и как будто задумался, презрительно глядя на свои желтые, иссохшие ноги. Он не задумался, а он медлил перед предстоявшим ему трудом поднять эти ноги и передвинуться на кровати. «Ох, как тяжело! Ох, хоть бы поскорее, поскорее кончились эти труды, и вы бы отпустили меня! – думал он. Он сделал, поджав губы, в двадцатый раз это усилие и лег. Но едва он лег, как вдруг вся постель равномерно заходила под ним вперед и назад, как будто тяжело дыша и толкаясь. Это бывало с ним почти каждую ночь. Он открыл закрывшиеся было глаза.
– Нет спокоя, проклятые! – проворчал он с гневом на кого то. «Да, да, еще что то важное было, очень что то важное я приберег себе на ночь в постели. Задвижки? Нет, про это сказал. Нет, что то такое, что то в гостиной было. Княжна Марья что то врала. Десаль что то – дурак этот – говорил. В кармане что то – не вспомню».
– Тишка! Об чем за обедом говорили?
– Об князе, Михайле…
– Молчи, молчи. – Князь захлопал рукой по столу. – Да! Знаю, письмо князя Андрея. Княжна Марья читала. Десаль что то про Витебск говорил. Теперь прочту.
Он велел достать письмо из кармана и придвинуть к кровати столик с лимонадом и витушкой – восковой свечкой и, надев очки, стал читать. Тут только в тишине ночи, при слабом свете из под зеленого колпака, он, прочтя письмо, в первый раз на мгновение понял его значение.
«Французы в Витебске, через четыре перехода они могут быть у Смоленска; может, они уже там».
– Тишка! – Тихон вскочил. – Нет, не надо, не надо! – прокричал он.
Он спрятал письмо под подсвечник и закрыл глаза. И ему представился Дунай, светлый полдень, камыши, русский лагерь, и он входит, он, молодой генерал, без одной морщины на лице, бодрый, веселый, румяный, в расписной шатер Потемкина, и жгучее чувство зависти к любимцу, столь же сильное, как и тогда, волнует его. И он вспоминает все те слова, которые сказаны были тогда при первом Свидании с Потемкиным. И ему представляется с желтизною в жирном лице невысокая, толстая женщина – матушка императрица, ее улыбки, слова, когда она в первый раз, обласкав, приняла его, и вспоминается ее же лицо на катафалке и то столкновение с Зубовым, которое было тогда при ее гробе за право подходить к ее руке.
«Ах, скорее, скорее вернуться к тому времени, и чтобы теперешнее все кончилось поскорее, поскорее, чтобы оставили они меня в покое!»


Лысые Горы, именье князя Николая Андреича Болконского, находились в шестидесяти верстах от Смоленска, позади его, и в трех верстах от Московской дороги.
В тот же вечер, как князь отдавал приказания Алпатычу, Десаль, потребовав у княжны Марьи свидания, сообщил ей, что так как князь не совсем здоров и не принимает никаких мер для своей безопасности, а по письму князя Андрея видно, что пребывание в Лысых Горах небезопасно, то он почтительно советует ей самой написать с Алпатычем письмо к начальнику губернии в Смоленск с просьбой уведомить ее о положении дел и о мере опасности, которой подвергаются Лысые Горы. Десаль написал для княжны Марьи письмо к губернатору, которое она подписала, и письмо это было отдано Алпатычу с приказанием подать его губернатору и, в случае опасности, возвратиться как можно скорее.