Богатырёв, Константин Петрович

Константин Богатырёв
Имя при рождении:	Константин Петрович Богатырёв
Дата рождения:	12 марта 1925(1925-03-12)
Место рождения:	Прага, Чехословакия
Дата смерти:	18 июня 1976(1976-06-18) (51 год)
Место смерти:	Москва, СССР
Гражданство:	СССР
Род деятельности:	переводчик
Годы творчества:	1956—1976
Язык произведений:	русский

Константин Петрович Богатырёв (1925—1976) — российский филолог, поэт-переводчик, специалист в области немецкой литературы.

Биография

Родился в Праге, где тогда жили и работали его родители. В трёхлетнем возрасте приехал с матерью в Москву навестить бабушку. Разрешения на выезд в Чехию мать Константина не получила. Его отец Пётр Григорьевич Богатырёв вернулся в СССР только в 1940 году.

С началом войны поступил в пехотное училище на Волге. Воевал в артиллерии, на «катюшах». После победы, в звании лейтенанта, служил в оккупированном союзниками Берлине. В его обязанности входило, в частности, прослушивание немецких шлягеров на предмет цензурирования. Демобилизовавшись, поступил на филологический факультет Московского университета.

В 1951 г. Богатырёв, будучи на третьем курсе, был арестован по доносу сексота. Обвинялся в попытке государственного переворота и убийства всех членов правительства. Осуждён по статьям 58-10 и 58-11 Уголовного кодекса РСФСР, приговорён к смертной казни, заменённой 25 годами лишения свободы. Срок отбывал в Воркутлаге, где начал переводить с немецкого стихи любимых поэтов, которые помнил наизусть.

В 1956 году реабилитирован, вернулся в Москву, окончил филологический факультет университета (дипломная работа по «Лотте в Веймаре» Томаса Манна).

Делом жизни считал перевод «Новых стихотворений» Райнера Марии Рильке, полностью эта работа вышла в свет в серии «Литературные памятники» в 1977 г. Другая важнейшая работа Богатырёва — сочинения Эриха Кестнера, которого он любил с детства и с которым переписывался в течение многих лет; он перевёл более 30 стихотворений и роман для детей «Мальчик из спичечной коробки». Переводил также стихи Ф. Гёльдерлина, А. фон Шамиссо, П. Целана, Г. Тракля, Б. Брехта, И. Бахман, прозу («Мефисто» К. Манна, статьи Томаса Манна, статьи, рецензии и заметки Гёте) и драматургию («Ирод и Мариамна» К. Ф. Хеббеля, «Дон Жуан, или Любовь к геометрии» М. Фриша, «Геркулес и Авгиевы конюшни» Ф. Дюрренматта). Писал стихи, однако не принимал их всерьёз и не хранил.

26 апреля 1976 г., в девятом часу вечера, неизвестные нанесли Богатырёву несколько ударов кастетом у порога его квартиры на пятом этаже «писательского» дома (Красноармейская, 25). С переломом основания черепа и в бессознательном состоянии Богатырёв был доставлен в больницу. 15 июня он пришёл в сознание, однако объяснить причины происшедшего отказался. 18 июня Константин Богатырёв умер. Его убийцы не были найдены.

Похоронен на Переделкинском кладбище.

В 1982 году в Мюнхене вышла книга под названием «Поэт-переводчик Константин Богатырёв. Друг немецкой литературы». На Родине его начали переиздавать только в конце 1980-х гг.

• Жена — Софья Богатырёва (род. 1932) — историк литературы, публикатор, мемуарист. Дочь писателя Александра Ивича.

Ссылки

• [infoart.udm.ru/magazine/voplit/n2/docum.htm Документы свидетельствуют… ] Записка Ю. Андропова о похоронах К. Богатырёва и послесловие к ней С. И. Богатырёвой

Литература

• Памяти друга. А.Галич, А.Гладилин, Н.Коржавин, В.Максимов, В.Марамзин, В.Некрасов. "Посев", июль, 1976 год

Отрывок, характеризующий Богатырёв, Константин Петрович

– Вы командир кавалергардского полка императора Александра? – спросил Наполеон.
– Я командовал эскадроном, – отвечал Репнин.
– Ваш полк честно исполнил долг свой, – сказал Наполеон.
– Похвала великого полководца есть лучшая награда cолдату, – сказал Репнин.
– С удовольствием отдаю ее вам, – сказал Наполеон. – Кто этот молодой человек подле вас?
Князь Репнин назвал поручика Сухтелена.
Посмотрев на него, Наполеон сказал, улыбаясь:
– II est venu bien jeune se frotter a nous. [Молод же явился он состязаться с нами.]
– Молодость не мешает быть храбрым, – проговорил обрывающимся голосом Сухтелен.
– Прекрасный ответ, – сказал Наполеон. – Молодой человек, вы далеко пойдете!
Князь Андрей, для полноты трофея пленников выставленный также вперед, на глаза императору, не мог не привлечь его внимания. Наполеон, видимо, вспомнил, что он видел его на поле и, обращаясь к нему, употребил то самое наименование молодого человека – jeune homme, под которым Болконский в первый раз отразился в его памяти.
– Et vous, jeune homme? Ну, а вы, молодой человек? – обратился он к нему, – как вы себя чувствуете, mon brave?
Несмотря на то, что за пять минут перед этим князь Андрей мог сказать несколько слов солдатам, переносившим его, он теперь, прямо устремив свои глаза на Наполеона, молчал… Ему так ничтожны казались в эту минуту все интересы, занимавшие Наполеона, так мелочен казался ему сам герой его, с этим мелким тщеславием и радостью победы, в сравнении с тем высоким, справедливым и добрым небом, которое он видел и понял, – что он не мог отвечать ему.
Да и всё казалось так бесполезно и ничтожно в сравнении с тем строгим и величественным строем мысли, который вызывали в нем ослабление сил от истекшей крови, страдание и близкое ожидание смерти. Глядя в глаза Наполеону, князь Андрей думал о ничтожности величия, о ничтожности жизни, которой никто не мог понять значения, и о еще большем ничтожестве смерти, смысл которой никто не мог понять и объяснить из живущих.
Император, не дождавшись ответа, отвернулся и, отъезжая, обратился к одному из начальников:
– Пусть позаботятся об этих господах и свезут их в мой бивуак; пускай мой доктор Ларрей осмотрит их раны. До свидания, князь Репнин, – и он, тронув лошадь, галопом поехал дальше.
На лице его было сиянье самодовольства и счастия.
Солдаты, принесшие князя Андрея и снявшие с него попавшийся им золотой образок, навешенный на брата княжною Марьею, увидав ласковость, с которою обращался император с пленными, поспешили возвратить образок.
Князь Андрей не видал, кто и как надел его опять, но на груди его сверх мундира вдруг очутился образок на мелкой золотой цепочке.
«Хорошо бы это было, – подумал князь Андрей, взглянув на этот образок, который с таким чувством и благоговением навесила на него сестра, – хорошо бы это было, ежели бы всё было так ясно и просто, как оно кажется княжне Марье. Как хорошо бы было знать, где искать помощи в этой жизни и чего ждать после нее, там, за гробом! Как бы счастлив и спокоен я был, ежели бы мог сказать теперь: Господи, помилуй меня!… Но кому я скажу это! Или сила – неопределенная, непостижимая, к которой я не только не могу обращаться, но которой не могу выразить словами, – великое всё или ничего, – говорил он сам себе, – или это тот Бог, который вот здесь зашит, в этой ладонке, княжной Марьей? Ничего, ничего нет верного, кроме ничтожества всего того, что мне понятно, и величия чего то непонятного, но важнейшего!»
Носилки тронулись. При каждом толчке он опять чувствовал невыносимую боль; лихорадочное состояние усилилось, и он начинал бредить. Те мечтания об отце, жене, сестре и будущем сыне и нежность, которую он испытывал в ночь накануне сражения, фигура маленького, ничтожного Наполеона и над всем этим высокое небо, составляли главное основание его горячечных представлений.
Тихая жизнь и спокойное семейное счастие в Лысых Горах представлялись ему. Он уже наслаждался этим счастием, когда вдруг являлся маленький Напoлеон с своим безучастным, ограниченным и счастливым от несчастия других взглядом, и начинались сомнения, муки, и только небо обещало успокоение. К утру все мечтания смешались и слились в хаос и мрак беспамятства и забвения, которые гораздо вероятнее, по мнению самого Ларрея, доктора Наполеона, должны были разрешиться смертью, чем выздоровлением.
– C'est un sujet nerveux et bilieux, – сказал Ларрей, – il n'en rechappera pas. [Это человек нервный и желчный, он не выздоровеет.]