Богданов, Константин Анатольевич
Поделись знанием:
– Очень хороша, – сказал князь Андрей.
– Очень, – сказал Пьер.
Проходя мимо, князь Василий схватил Пьера за руку и обратился к Анне Павловне.
– Образуйте мне этого медведя, – сказал он. – Вот он месяц живет у меня, и в первый раз я его вижу в свете. Ничто так не нужно молодому человеку, как общество умных женщин.
Анна Павловна улыбнулась и обещалась заняться Пьером, который, она знала, приходился родня по отцу князю Василью. Пожилая дама, сидевшая прежде с ma tante, торопливо встала и догнала князя Василья в передней. С лица ее исчезла вся прежняя притворность интереса. Доброе, исплаканное лицо ее выражало только беспокойство и страх.
– Что же вы мне скажете, князь, о моем Борисе? – сказала она, догоняя его в передней. (Она выговаривала имя Борис с особенным ударением на о ). – Я не могу оставаться дольше в Петербурге. Скажите, какие известия я могу привезти моему бедному мальчику?
Несмотря на то, что князь Василий неохотно и почти неучтиво слушал пожилую даму и даже выказывал нетерпение, она ласково и трогательно улыбалась ему и, чтоб он не ушел, взяла его за руку.
– Что вам стоит сказать слово государю, и он прямо будет переведен в гвардию, – просила она.
– Поверьте, что я сделаю всё, что могу, княгиня, – отвечал князь Василий, – но мне трудно просить государя; я бы советовал вам обратиться к Румянцеву, через князя Голицына: это было бы умнее.
Пожилая дама носила имя княгини Друбецкой, одной из лучших фамилий России, но она была бедна, давно вышла из света и утратила прежние связи. Она приехала теперь, чтобы выхлопотать определение в гвардию своему единственному сыну. Только затем, чтоб увидеть князя Василия, она назвалась и приехала на вечер к Анне Павловне, только затем она слушала историю виконта. Она испугалась слов князя Василия; когда то красивое лицо ее выразило озлобление, но это продолжалось только минуту. Она опять улыбнулась и крепче схватила за руку князя Василия.
– Послушайте, князь, – сказала она, – я никогда не просила вас, никогда не буду просить, никогда не напоминала вам о дружбе моего отца к вам. Но теперь, я Богом заклинаю вас, сделайте это для моего сына, и я буду считать вас благодетелем, – торопливо прибавила она. – Нет, вы не сердитесь, а вы обещайте мне. Я просила Голицына, он отказал. Soyez le bon enfant que vous аvez ete, [Будьте добрым малым, как вы были,] – говорила она, стараясь улыбаться, тогда как в ее глазах были слезы.
– Папа, мы опоздаем, – сказала, повернув свою красивую голову на античных плечах, княжна Элен, ожидавшая у двери.
Но влияние в свете есть капитал, который надо беречь, чтоб он не исчез. Князь Василий знал это, и, раз сообразив, что ежели бы он стал просить за всех, кто его просит, то вскоре ему нельзя было бы просить за себя, он редко употреблял свое влияние. В деле княгини Друбецкой он почувствовал, однако, после ее нового призыва, что то вроде укора совести. Она напомнила ему правду: первыми шагами своими в службе он был обязан ее отцу. Кроме того, он видел по ее приемам, что она – одна из тех женщин, особенно матерей, которые, однажды взяв себе что нибудь в голову, не отстанут до тех пор, пока не исполнят их желания, а в противном случае готовы на ежедневные, ежеминутные приставания и даже на сцены. Это последнее соображение поколебало его.
– Chere Анна Михайловна, – сказал он с своею всегдашнею фамильярностью и скукой в голосе, – для меня почти невозможно сделать то, что вы хотите; но чтобы доказать вам, как я люблю вас и чту память покойного отца вашего, я сделаю невозможное: сын ваш будет переведен в гвардию, вот вам моя рука. Довольны вы?
– Милый мой, вы благодетель! Я иного и не ждала от вас; я знала, как вы добры.
Он хотел уйти.
– Постойте, два слова. Une fois passe aux gardes… [Раз он перейдет в гвардию…] – Она замялась: – Вы хороши с Михаилом Иларионовичем Кутузовым, рекомендуйте ему Бориса в адъютанты. Тогда бы я была покойна, и тогда бы уж…
Князь Василий улыбнулся.
– Этого не обещаю. Вы не знаете, как осаждают Кутузова с тех пор, как он назначен главнокомандующим. Он мне сам говорил, что все московские барыни сговорились отдать ему всех своих детей в адъютанты.
– Нет, обещайте, я не пущу вас, милый, благодетель мой…
– Папа! – опять тем же тоном повторила красавица, – мы опоздаем.
– Ну, au revoir, [до свиданья,] прощайте. Видите?
– Так завтра вы доложите государю?
– Непременно, а Кутузову не обещаю.
– Нет, обещайте, обещайте, Basile, [Василий,] – сказала вслед ему Анна Михайловна, с улыбкой молодой кокетки, которая когда то, должно быть, была ей свойственна, а теперь так не шла к ее истощенному лицу.
Она, видимо, забыла свои годы и пускала в ход, по привычке, все старинные женские средства. Но как только он вышел, лицо ее опять приняло то же холодное, притворное выражение, которое было на нем прежде. Она вернулась к кружку, в котором виконт продолжал рассказывать, и опять сделала вид, что слушает, дожидаясь времени уехать, так как дело ее было сделано.
– Но как вы находите всю эту последнюю комедию du sacre de Milan? [миланского помазания?] – сказала Анна Павловна. Et la nouvelle comedie des peuples de Genes et de Lucques, qui viennent presenter leurs voeux a M. Buonaparte assis sur un trone, et exaucant les voeux des nations! Adorable! Non, mais c'est a en devenir folle! On dirait, que le monde entier a perdu la tete. [И вот новая комедия: народы Генуи и Лукки изъявляют свои желания господину Бонапарте. И господин Бонапарте сидит на троне и исполняет желания народов. 0! это восхитительно! Нет, от этого можно с ума сойти. Подумаешь, что весь свет потерял голову.]
Князь Андрей усмехнулся, прямо глядя в лицо Анны Павловны.
– «Dieu me la donne, gare a qui la touche», – сказал он (слова Бонапарте, сказанные при возложении короны). – On dit qu'il a ete tres beau en prononcant ces paroles, [Бог мне дал корону. Беда тому, кто ее тронет. – Говорят, он был очень хорош, произнося эти слова,] – прибавил он и еще раз повторил эти слова по итальянски: «Dio mi la dona, guai a chi la tocca».
– J'espere enfin, – продолжала Анна Павловна, – que ca a ete la goutte d'eau qui fera deborder le verre. Les souverains ne peuvent plus supporter cet homme, qui menace tout. [Надеюсь, что это была, наконец, та капля, которая переполнит стакан. Государи не могут более терпеть этого человека, который угрожает всему.]
– Les souverains? Je ne parle pas de la Russie, – сказал виконт учтиво и безнадежно: – Les souverains, madame! Qu'ont ils fait pour Louis XVII, pour la reine, pour madame Elisabeth? Rien, – продолжал он одушевляясь. – Et croyez moi, ils subissent la punition pour leur trahison de la cause des Bourbons. Les souverains? Ils envoient des ambassadeurs complimenter l'usurpateur. [Государи! Я не говорю о России. Государи! Но что они сделали для Людовика XVII, для королевы, для Елизаветы? Ничего. И, поверьте мне, они несут наказание за свою измену делу Бурбонов. Государи! Они шлют послов приветствовать похитителя престола.]
И он, презрительно вздохнув, опять переменил положение. Князь Ипполит, долго смотревший в лорнет на виконта, вдруг при этих словах повернулся всем телом к маленькой княгине и, попросив у нее иголку, стал показывать ей, рисуя иголкой на столе, герб Конде. Он растолковывал ей этот герб с таким значительным видом, как будто княгиня просила его об этом.
– Baton de gueules, engrele de gueules d'azur – maison Conde, [Фраза, не переводимая буквально, так как состоит из условных геральдических терминов, не вполне точно употребленных. Общий смысл такой : Герб Конде представляет щит с красными и синими узкими зазубренными полосами,] – говорил он.
Княгиня, улыбаясь, слушала.
– Ежели еще год Бонапарте останется на престоле Франции, – продолжал виконт начатый разговор, с видом человека не слушающего других, но в деле, лучше всех ему известном, следящего только за ходом своих мыслей, – то дела пойдут слишком далеко. Интригой, насилием, изгнаниями, казнями общество, я разумею хорошее общество, французское, навсегда будет уничтожено, и тогда…
Он пожал плечами и развел руками. Пьер хотел было сказать что то: разговор интересовал его, но Анна Павловна, караулившая его, перебила.
– Император Александр, – сказала она с грустью, сопутствовавшей всегда ее речам об императорской фамилии, – объявил, что он предоставит самим французам выбрать образ правления. И я думаю, нет сомнения, что вся нация, освободившись от узурпатора, бросится в руки законного короля, – сказала Анна Павловна, стараясь быть любезной с эмигрантом и роялистом.
– Это сомнительно, – сказал князь Андрей. – Monsieur le vicomte [Господин виконт] совершенно справедливо полагает, что дела зашли уже слишком далеко. Я думаю, что трудно будет возвратиться к старому.
– Сколько я слышал, – краснея, опять вмешался в разговор Пьер, – почти всё дворянство перешло уже на сторону Бонапарта.
– Это говорят бонапартисты, – сказал виконт, не глядя на Пьера. – Теперь трудно узнать общественное мнение Франции.
– Bonaparte l'a dit, [Это сказал Бонапарт,] – сказал князь Андрей с усмешкой.
(Видно было, что виконт ему не нравился, и что он, хотя и не смотрел на него, против него обращал свои речи.)
– «Je leur ai montre le chemin de la gloire» – сказал он после недолгого молчания, опять повторяя слова Наполеона: – «ils n'en ont pas voulu; je leur ai ouvert mes antichambres, ils se sont precipites en foule»… Je ne sais pas a quel point il a eu le droit de le dire. [Я показал им путь славы: они не хотели; я открыл им мои передние: они бросились толпой… Не знаю, до какой степени имел он право так говорить.]
– Aucun, [Никакого,] – возразил виконт. – После убийства герцога даже самые пристрастные люди перестали видеть в нем героя. Si meme ca a ete un heros pour certaines gens, – сказал виконт, обращаясь к Анне Павловне, – depuis l'assassinat du duc il y a un Marietyr de plus dans le ciel, un heros de moins sur la terre. [Если он и был героем для некоторых людей, то после убиения герцога одним мучеником стало больше на небесах и одним героем меньше на земле.]
Не успели еще Анна Павловна и другие улыбкой оценить этих слов виконта, как Пьер опять ворвался в разговор, и Анна Павловна, хотя и предчувствовавшая, что он скажет что нибудь неприличное, уже не могла остановить его.
– Казнь герцога Энгиенского, – сказал мсье Пьер, – была государственная необходимость; и я именно вижу величие души в том, что Наполеон не побоялся принять на себя одного ответственность в этом поступке.
– Dieul mon Dieu! [Боже! мой Боже!] – страшным шопотом проговорила Анна Павловна.
– Comment, M. Pierre, vous trouvez que l'assassinat est grandeur d'ame, [Как, мсье Пьер, вы видите в убийстве величие души,] – сказала маленькая княгиня, улыбаясь и придвигая к себе работу.
– Ah! Oh! – сказали разные голоса.
– Capital! [Превосходно!] – по английски сказал князь Ипполит и принялся бить себя ладонью по коленке.
Виконт только пожал плечами. Пьер торжественно посмотрел поверх очков на слушателей.
| Константин Богданов | |
 | |
| Место рождения: | |
|---|---|
| Страна: | |
| Научная сфера: | |
| Место работы: | |
| Учёная степень: | |
| Альма-матер: | |
Константи́н Анато́льевич Богда́нов (род. 30 марта 1963, Ленинград, РСФСР, СССР) — российский филолог, фольклорист, семиотик, историк культуры, доктор филологических наук, ведущий научный сотрудник Института русской литературы РАН (Пушкинский Дом)[1].
Содержание
Биография
В 1988 году окончил классическое отделение филологического факультета Ленинградского государственного университета. В 1989—1992 годах преподавал латинский и древнегреческий языки в гимназиях Санкт-Петербурга; параллельно учился в аспирантуре при Отделе фольклора ИРЛИ РАН. В 1992 году защитил кандидатскую диссертацию на тему «Русский заговор: опыт структурного анализа», в 2002 году — докторскую диссертацию на тему «Повседневность и мифология: исследования по семиотике фольклорной действительности».
Научная деятельность
Специализировался в изучении античной поэзии и астрономии, русского фольклора, истории российской и западноевропейской медицины, риторики, социолингвистики, социально-общественной мысли XVIII—XX веков. Автор многочисленных статей и книг по истории культуры, науки и гуманитарного знания, в том числе «Деньги в фольклоре» (1995), «Очерки по антропологии молчания. Homo Tacens» (1998), «Повседневность и мифология. Исследования по семиотике фольклорной действительности» (2001), «Врачи, пациенты, читатели. Патографические тексты русской культуры XVIII—XIX веков» (2005), «О крокодилах в России. Очерки из истории заимствований и экзотизмов» (2006), «Vox populi. Фольклорные жанры советской культуры» (2009), «Из истории клякс. Филологические наблюдения» (2012), «Переменные величины. Погода русской истории и другие сюжеты» (2014). Переводчик и комментатор научно-астрономической поэмы Арата из Сол «Явления» (2000). Редактор коллективных сборников «Мифология и повседневность» (1998, 1999, 2001), «Русская литература и медицина. Тело, предписания, социальная практика» (2005), «СССР. Территория любви» (2009), «Джамбул Джабаев. Приключения казахского акына в советской стране» (2013). Читал лекции в университетах Европы и США. С 2001 по март 2010 года — приглашённый сотрудник Констанцского университета (Германия). С 2013 по 2014 год — приглашённый профессор университета Хоккайдо (Саппоро, Япония). Живёт в Санкт-Петербурге[1].
Напишите отзыв о статье "Богданов, Константин Анатольевич"
Примечания
Библиография
Авторские публикации
- Богданов, К. А. Русский заговор: опыт структурного анализа : автореф. … канд. филолог. наук. — СПб., 1992. — 30 с.</span>
- Богданов, К. А. Деньги в фольклоре. — СПб. : Bell, 1995. — 125 с.</span>
- Богданов, К. А. Очерки по антропологии молчания : Homo Tacens : моногр. — СПб. : Издательство Русского христианского гуманитарного института, 1998. — 352 с. — ISBN 5-88812-059-6.</span>
- Богданов, К. А. Повседневность и мифология : Исследования по семиотике фольклорной действительности. — СПб. : Искусство-СПБ, 2001. — 438 с. — ISBN 5-210-01554-8.</span>
- [search.rsl.ru/ru/catalog/record/2607186 То же] : 10.01.09 : дис. … д-ра филолог. наук. — М., 2002. — 344 с.</span>
- То же. — 2-е изд. — СПб. : Азбука-классика, 2015. — 416 с. — ISBN 978-5-389-10343-6.</span>
- Богданов, К. А. Врачи, пациенты, читатели : Патографические тексты русской культуры XVIII—XIX веков. — М. : ОГИ, 2005. — 504 с. — (Нация и культура. Новые исследования). — ISBN 5-94282-278-6.</span>
- Богданов, К. А. [books.google.ru/books?id=TGzwBQAAQBAJ О крокодилах в России] : Очерки из истории заимствований и экзотизмов. — М. : Новое литературное обозрение, 2006. — 352 с. — (Научная библиотека). — ISBN 5-86793-426-8.</span>
- Богданов, К. А. [books.google.com.ru/books?id=J2zwBQAAQBAJ Vox populi] : Фольклорные жанры советской культуры. — М. : Новое литературное обозрение, 2009. — 368 с. — (Научная библиотека). — ISBN 978-5-86793-671-6.</span>
- Богданов, К. А. [books.google.ru/books?id=cWzwBQAAQBAJ Из истории клякс] : Филологические наблюдения. — М. : Новое литературное обозрение, 2012. — 216 с. — (Научная библиотека). — ISBN 978-5-86793-941-0.</span>
- Богданов, К. А. [books.google.ru/books?id=lmzwBQAAQBAJ Переменные величины] : Погода русской истории и другие сюжеты. — М. : Новое литературное обозрение, 2014. — 368 с. — (Научная библиотека). — ISBN 978-5-4448-0188-8.</span>
Переводы
- Арат. Явления / пер., вступ. ст. и комм. К. А. Богданова. — СПб. : Алетейя, 2000. — 256 с. — (Античная библиотека. Раздел: Античная литература). — ISBN 5-89329-298-7.</span>
Коллективные сборники
- Мифология и повседневность : Материалы научной конференции 18—20 февраля 1998 года / сост. А. А. Панченко, К. А. Богданов. — СПб. : Издательство Русского христианского гуманитарного института, 1998. — 304 с. — ISBN 5-88812-051-0.</span>
- Мифология и повседневность : Вып. 2 / Институт русской литературы (Пушкинский Дом) (СПб.), Отдел фольклора ; сост. и ред. К. А. Богданов, А. А. Панченко. — СПб. : б. и., 1999. — 573 с.</span>
- Мифология и повседневность : [Вып. 3] / сост. А. А. Панченко, К. А. Богданов. — СПб. : Алетейя : Институт русской литературы (Пушкинский Дом) Российской академии наук, 2001. — 400 с. — ISBN 5-89329-423-8.</span>
- Русская литература и медицина : Тело, предписания, социальная практика : [сб. ст.] / под ред. К. А. Богданова, Ю. Мурашова, Р. Николози. — М. : Новое издательство, 2005. — 301, [1] с. — (Новые материалы и исследования по истории русской культуры ; вып. 1). — ISBN 5-98379-049-8.</span>
- [www.kniga.com/books/preview_txt.asp?sku=ebooks317270 То же] : [электронная кн.]. — М. : Новое издательство, 2015.</span>
- СССР : Территория любви : [сб. ст.] / [ред.-сост. Н. Борисова, К. А. Богданов, Ю. Мурашов]. — М. : Новое издательство, 2009. — 269 с. — (Новые материалы и исследования по истории русской культуры ; вып. 6). — ISBN 978-5-98379-106-0.</span>
- [books.google.com.ru/books?id=wbNeAAAAQBAJ То же] : [электронная кн.]. — М. : Новое издательство, 2015.</span>
- Джамбул Джабаев : Приключения казахского акына в советской стране : [сб. ст.] / [под ред. К. А. Богданова, Р. Николози и Ю. Мурашова]. — М. : Новое литературное обозрение, 2013. — 305, [1] с. — (Научная библиотека). — ISBN 978-5-4448-0062-1.</span>
О Константине Богданове
- Бродский, Всеволод. [expert.ru/expert/2006/19/reptiliiya_obschestvennogo_znacheniya/?n=87778 Рептилия общественного значения] // Эксперт. — 2006. — 22 мая.</span> — Рец. на кн.: Богданов, 2006.
- Любарский, Георгий. [expert.ru/expert/2012/32/klyaksyi-i-istoriya-tsivilizatsii/ Кляксы и история цивилизации] // Эксперт. — 2012. — 13 августа.</span> — Рец. на кн.: Богданов, 2012.
Ссылки
- [facebook.com/konstantin.bogdanov1 Официальная страница Константина Богданова] в социальной сети Facebook
- [magazines.russ.ru/authors/b/kbogdanov/ Константин Богданов]. Журнальный зал. Проверено 5 февраля 2016.
- [ec-dejavu.ru/f-2/Soul-body-suicide.html Константин Богданов]. Déjà vu: энциклопедия культур. Проверено 5 февраля 2016. [www.webcitation.org/67XNYsqKc Архивировано из первоисточника 9 мая 2012].
- [www.vecherka.ru/socium/8448 Константин Богданов: «Умение правильно смотреть в прошлое помогает понять происходящее вокруг»]. Вечерний Красноярск (15 октября 2008). Проверено 5 февраля 2016. [www.webcitation.org/67XNaxrs0 Архивировано из первоисточника 9 мая 2012].
- [www.newslab.ru/news/article/284602 Константин Богданов: «Кризис — явление фольклорное»]. Newslab.ru (5 июня 2009). Проверено 5 февраля 2016. [www.webcitation.org/67XNc8yF9 Архивировано из первоисточника 9 мая 2012].
- [www.rostof.ru/article.php?chapter=4&id=20132703 Константин Богданов: «Античность — чердак, где можно было спрятаться от профанов»]. Ростов официальный (3 июля 2013). Проверено 5 февраля 2016.
- [syg.ma/nlo/konstantin-boghdanov-kulibin-obraz-v-samoi-tipizatsii-kotorogho-zakliuchiena-sotsialnaia-samotierapiia Константин Богданов: «Кулибин — образ, в самой типизации которого заключена социальная самотерапия»]. Syg.ma (4 февраля 2016). Проверено 5 февраля 2016.
- Богданов, К. А. [polit.ru/article/2003/10/20/627360/ До самой смерти… Патографические тексты русской культуры XVIII—XIX века]. Полит.ру (20 октября 2003). — Фрагмент кн.: Богданов, 2005. Проверено 5 февраля 2016.
- Богданов, К. А. [www.contextfound.org/events/y2010/m5/n46 Антропология контекста и различение культур]. «Контекст». Междисциплинарный лекторий (20 мая 2010). Проверено 5 февраля 2016.
- Богданов, К. А. [www.neva.fm/?p=244 Деконструкция пустяков]. NEVA 95,9 fm (15 сентября 2013). Проверено 5 февраля 2016.
- Богданов, К. А. [www.youtube.com/watch?v=xU1-8Ej6uxc Филология: глобальная деревня и городская история]. ННГУ имени Н. И. Лобачевского, Оксфордский Российский фонд; Лекторий «Городские среды» @ YouTube (29 апреля 2014). Проверено 5 февраля 2016.
- Богданов, К. А. [tube.sfu-kras.ru/video/1144 Курс лекций «Антропология культуры: старое и новое»]. СФУ. Проверено 5 февраля 2016.
- Богданов, К. А. [tube.sfu-kras.ru/video/701 Курс лекций «История культуры и современная фольклористика. Проблемы, методы, темы»]. СФУ. Проверено 5 февраля 2016.
- Богданов, К. А. [tube.sfu-kras.ru/video/633 Курс лекций «Русская культура и медицина»]. СФУ. Проверено 5 февраля 2016.
Отрывок, характеризующий Богданов, Константин Анатольевич
Дочь его, княжна Элен, слегка придерживая складки платья, пошла между стульев, и улыбка сияла еще светлее на ее прекрасном лице. Пьер смотрел почти испуганными, восторженными глазами на эту красавицу, когда она проходила мимо него.– Очень хороша, – сказал князь Андрей.
– Очень, – сказал Пьер.
Проходя мимо, князь Василий схватил Пьера за руку и обратился к Анне Павловне.
– Образуйте мне этого медведя, – сказал он. – Вот он месяц живет у меня, и в первый раз я его вижу в свете. Ничто так не нужно молодому человеку, как общество умных женщин.
Анна Павловна улыбнулась и обещалась заняться Пьером, который, она знала, приходился родня по отцу князю Василью. Пожилая дама, сидевшая прежде с ma tante, торопливо встала и догнала князя Василья в передней. С лица ее исчезла вся прежняя притворность интереса. Доброе, исплаканное лицо ее выражало только беспокойство и страх.
– Что же вы мне скажете, князь, о моем Борисе? – сказала она, догоняя его в передней. (Она выговаривала имя Борис с особенным ударением на о ). – Я не могу оставаться дольше в Петербурге. Скажите, какие известия я могу привезти моему бедному мальчику?
Несмотря на то, что князь Василий неохотно и почти неучтиво слушал пожилую даму и даже выказывал нетерпение, она ласково и трогательно улыбалась ему и, чтоб он не ушел, взяла его за руку.
– Что вам стоит сказать слово государю, и он прямо будет переведен в гвардию, – просила она.
– Поверьте, что я сделаю всё, что могу, княгиня, – отвечал князь Василий, – но мне трудно просить государя; я бы советовал вам обратиться к Румянцеву, через князя Голицына: это было бы умнее.
Пожилая дама носила имя княгини Друбецкой, одной из лучших фамилий России, но она была бедна, давно вышла из света и утратила прежние связи. Она приехала теперь, чтобы выхлопотать определение в гвардию своему единственному сыну. Только затем, чтоб увидеть князя Василия, она назвалась и приехала на вечер к Анне Павловне, только затем она слушала историю виконта. Она испугалась слов князя Василия; когда то красивое лицо ее выразило озлобление, но это продолжалось только минуту. Она опять улыбнулась и крепче схватила за руку князя Василия.
– Послушайте, князь, – сказала она, – я никогда не просила вас, никогда не буду просить, никогда не напоминала вам о дружбе моего отца к вам. Но теперь, я Богом заклинаю вас, сделайте это для моего сына, и я буду считать вас благодетелем, – торопливо прибавила она. – Нет, вы не сердитесь, а вы обещайте мне. Я просила Голицына, он отказал. Soyez le bon enfant que vous аvez ete, [Будьте добрым малым, как вы были,] – говорила она, стараясь улыбаться, тогда как в ее глазах были слезы.
– Папа, мы опоздаем, – сказала, повернув свою красивую голову на античных плечах, княжна Элен, ожидавшая у двери.
Но влияние в свете есть капитал, который надо беречь, чтоб он не исчез. Князь Василий знал это, и, раз сообразив, что ежели бы он стал просить за всех, кто его просит, то вскоре ему нельзя было бы просить за себя, он редко употреблял свое влияние. В деле княгини Друбецкой он почувствовал, однако, после ее нового призыва, что то вроде укора совести. Она напомнила ему правду: первыми шагами своими в службе он был обязан ее отцу. Кроме того, он видел по ее приемам, что она – одна из тех женщин, особенно матерей, которые, однажды взяв себе что нибудь в голову, не отстанут до тех пор, пока не исполнят их желания, а в противном случае готовы на ежедневные, ежеминутные приставания и даже на сцены. Это последнее соображение поколебало его.
– Chere Анна Михайловна, – сказал он с своею всегдашнею фамильярностью и скукой в голосе, – для меня почти невозможно сделать то, что вы хотите; но чтобы доказать вам, как я люблю вас и чту память покойного отца вашего, я сделаю невозможное: сын ваш будет переведен в гвардию, вот вам моя рука. Довольны вы?
– Милый мой, вы благодетель! Я иного и не ждала от вас; я знала, как вы добры.
Он хотел уйти.
– Постойте, два слова. Une fois passe aux gardes… [Раз он перейдет в гвардию…] – Она замялась: – Вы хороши с Михаилом Иларионовичем Кутузовым, рекомендуйте ему Бориса в адъютанты. Тогда бы я была покойна, и тогда бы уж…
Князь Василий улыбнулся.
– Этого не обещаю. Вы не знаете, как осаждают Кутузова с тех пор, как он назначен главнокомандующим. Он мне сам говорил, что все московские барыни сговорились отдать ему всех своих детей в адъютанты.
– Нет, обещайте, я не пущу вас, милый, благодетель мой…
– Папа! – опять тем же тоном повторила красавица, – мы опоздаем.
– Ну, au revoir, [до свиданья,] прощайте. Видите?
– Так завтра вы доложите государю?
– Непременно, а Кутузову не обещаю.
– Нет, обещайте, обещайте, Basile, [Василий,] – сказала вслед ему Анна Михайловна, с улыбкой молодой кокетки, которая когда то, должно быть, была ей свойственна, а теперь так не шла к ее истощенному лицу.
Она, видимо, забыла свои годы и пускала в ход, по привычке, все старинные женские средства. Но как только он вышел, лицо ее опять приняло то же холодное, притворное выражение, которое было на нем прежде. Она вернулась к кружку, в котором виконт продолжал рассказывать, и опять сделала вид, что слушает, дожидаясь времени уехать, так как дело ее было сделано.
– Но как вы находите всю эту последнюю комедию du sacre de Milan? [миланского помазания?] – сказала Анна Павловна. Et la nouvelle comedie des peuples de Genes et de Lucques, qui viennent presenter leurs voeux a M. Buonaparte assis sur un trone, et exaucant les voeux des nations! Adorable! Non, mais c'est a en devenir folle! On dirait, que le monde entier a perdu la tete. [И вот новая комедия: народы Генуи и Лукки изъявляют свои желания господину Бонапарте. И господин Бонапарте сидит на троне и исполняет желания народов. 0! это восхитительно! Нет, от этого можно с ума сойти. Подумаешь, что весь свет потерял голову.]
Князь Андрей усмехнулся, прямо глядя в лицо Анны Павловны.
– «Dieu me la donne, gare a qui la touche», – сказал он (слова Бонапарте, сказанные при возложении короны). – On dit qu'il a ete tres beau en prononcant ces paroles, [Бог мне дал корону. Беда тому, кто ее тронет. – Говорят, он был очень хорош, произнося эти слова,] – прибавил он и еще раз повторил эти слова по итальянски: «Dio mi la dona, guai a chi la tocca».
– J'espere enfin, – продолжала Анна Павловна, – que ca a ete la goutte d'eau qui fera deborder le verre. Les souverains ne peuvent plus supporter cet homme, qui menace tout. [Надеюсь, что это была, наконец, та капля, которая переполнит стакан. Государи не могут более терпеть этого человека, который угрожает всему.]
– Les souverains? Je ne parle pas de la Russie, – сказал виконт учтиво и безнадежно: – Les souverains, madame! Qu'ont ils fait pour Louis XVII, pour la reine, pour madame Elisabeth? Rien, – продолжал он одушевляясь. – Et croyez moi, ils subissent la punition pour leur trahison de la cause des Bourbons. Les souverains? Ils envoient des ambassadeurs complimenter l'usurpateur. [Государи! Я не говорю о России. Государи! Но что они сделали для Людовика XVII, для королевы, для Елизаветы? Ничего. И, поверьте мне, они несут наказание за свою измену делу Бурбонов. Государи! Они шлют послов приветствовать похитителя престола.]
И он, презрительно вздохнув, опять переменил положение. Князь Ипполит, долго смотревший в лорнет на виконта, вдруг при этих словах повернулся всем телом к маленькой княгине и, попросив у нее иголку, стал показывать ей, рисуя иголкой на столе, герб Конде. Он растолковывал ей этот герб с таким значительным видом, как будто княгиня просила его об этом.
– Baton de gueules, engrele de gueules d'azur – maison Conde, [Фраза, не переводимая буквально, так как состоит из условных геральдических терминов, не вполне точно употребленных. Общий смысл такой : Герб Конде представляет щит с красными и синими узкими зазубренными полосами,] – говорил он.
Княгиня, улыбаясь, слушала.
– Ежели еще год Бонапарте останется на престоле Франции, – продолжал виконт начатый разговор, с видом человека не слушающего других, но в деле, лучше всех ему известном, следящего только за ходом своих мыслей, – то дела пойдут слишком далеко. Интригой, насилием, изгнаниями, казнями общество, я разумею хорошее общество, французское, навсегда будет уничтожено, и тогда…
Он пожал плечами и развел руками. Пьер хотел было сказать что то: разговор интересовал его, но Анна Павловна, караулившая его, перебила.
– Император Александр, – сказала она с грустью, сопутствовавшей всегда ее речам об императорской фамилии, – объявил, что он предоставит самим французам выбрать образ правления. И я думаю, нет сомнения, что вся нация, освободившись от узурпатора, бросится в руки законного короля, – сказала Анна Павловна, стараясь быть любезной с эмигрантом и роялистом.
– Это сомнительно, – сказал князь Андрей. – Monsieur le vicomte [Господин виконт] совершенно справедливо полагает, что дела зашли уже слишком далеко. Я думаю, что трудно будет возвратиться к старому.
– Сколько я слышал, – краснея, опять вмешался в разговор Пьер, – почти всё дворянство перешло уже на сторону Бонапарта.
– Это говорят бонапартисты, – сказал виконт, не глядя на Пьера. – Теперь трудно узнать общественное мнение Франции.
– Bonaparte l'a dit, [Это сказал Бонапарт,] – сказал князь Андрей с усмешкой.
(Видно было, что виконт ему не нравился, и что он, хотя и не смотрел на него, против него обращал свои речи.)
– «Je leur ai montre le chemin de la gloire» – сказал он после недолгого молчания, опять повторяя слова Наполеона: – «ils n'en ont pas voulu; je leur ai ouvert mes antichambres, ils se sont precipites en foule»… Je ne sais pas a quel point il a eu le droit de le dire. [Я показал им путь славы: они не хотели; я открыл им мои передние: они бросились толпой… Не знаю, до какой степени имел он право так говорить.]
– Aucun, [Никакого,] – возразил виконт. – После убийства герцога даже самые пристрастные люди перестали видеть в нем героя. Si meme ca a ete un heros pour certaines gens, – сказал виконт, обращаясь к Анне Павловне, – depuis l'assassinat du duc il y a un Marietyr de plus dans le ciel, un heros de moins sur la terre. [Если он и был героем для некоторых людей, то после убиения герцога одним мучеником стало больше на небесах и одним героем меньше на земле.]
Не успели еще Анна Павловна и другие улыбкой оценить этих слов виконта, как Пьер опять ворвался в разговор, и Анна Павловна, хотя и предчувствовавшая, что он скажет что нибудь неприличное, уже не могла остановить его.
– Казнь герцога Энгиенского, – сказал мсье Пьер, – была государственная необходимость; и я именно вижу величие души в том, что Наполеон не побоялся принять на себя одного ответственность в этом поступке.
– Dieul mon Dieu! [Боже! мой Боже!] – страшным шопотом проговорила Анна Павловна.
– Comment, M. Pierre, vous trouvez que l'assassinat est grandeur d'ame, [Как, мсье Пьер, вы видите в убийстве величие души,] – сказала маленькая княгиня, улыбаясь и придвигая к себе работу.
– Ah! Oh! – сказали разные голоса.
– Capital! [Превосходно!] – по английски сказал князь Ипполит и принялся бить себя ладонью по коленке.
Виконт только пожал плечами. Пьер торжественно посмотрел поверх очков на слушателей.
