Глинский, Богдан Фёдорович

Поделись знанием:
(перенаправлено с «Богдан Глинский»)
Перейти к: навигация, поиск

Богда́н Фёдорович Глинский («Мамай»; ум. 1509 или 1512) — князь из рода Глинских, наместник черкасский (1488—1495) и путивльский (1495—1497). Один из атаманов украинских казаческих отрядов и руководитель военных походов против крымских татар.



Биография

Богдан Глинский был сыном Фёдора Семёновича Глинского. Глинские считали себя потомками темника Мамая[1]. Богдан был женат на княжне Марии Ивановне Заславской, от которой у него родился сын Владимир.

В 1488 году князь Богдан был назначен великим князем литовским Казимиром наместником в Черкассах, где сформировал вооруженные отряды, которые впервые упоминаются в турецких, польских и литовских документах, как «казаки». Во главе этих казаческих отрядов Богдан Федорович совершил в 1492 году военный поход на Тягиню и захватил крымско-татарский корабль. В 1493 году военный поход в устьях Днепра продолжался. Была захвачена и разрушена крымская крепость Очаков, накануне построенная крымским ханом Менгли I Герай. В Очакове казаки захватили деньги на сумму 30 тысяч алтын и часть местных жителей увели в неволю. В это же время казаки Богдана Федоровича ограбили московского посла Суботу, который ехал из Валахии в Крым.

В ответ на это Менгли I Герай отправил жалобу на действия казаков великому князю литовскому Александру, в которой войска Богдана Фёдоровича назывались «козаками черкаскими». Данный конфликт послужил поводом для начала в 1493 году военного вторжения крымских и турецких войск на территорию Великого княжества Литовского.

В 1495 году Богдан был переведён на должность наместника путивльского, на которой он находился два года. 4 августа 1500 года при взятии Путивля московскими войсками Богдан попал в плен, где он и умер в 1509 или 1512 году.

Напишите отзыв о статье "Глинский, Богдан Фёдорович"

Литература

Примечания

  1. «Княжество потомков Мамая (к проблемам запустения Юго-Восточной Руси в XIV—XV веках)». Деп. в ИНИОН АН СССР 15.04.81. № 7380"

Отрывок, характеризующий Глинский, Богдан Фёдорович

– За что вы меня благодарите?
– За то, что не просрочиваешь, за бабью юбку не держишься. Служба прежде всего. Спасибо, спасибо! – И он продолжал писать, так что брызги летели с трещавшего пера. – Ежели нужно сказать что, говори. Эти два дела могу делать вместе, – прибавил он.
– О жене… Мне и так совестно, что я вам ее на руки оставляю…
– Что врешь? Говори, что нужно.
– Когда жене будет время родить, пошлите в Москву за акушером… Чтоб он тут был.
Старый князь остановился и, как бы не понимая, уставился строгими глазами на сына.
– Я знаю, что никто помочь не может, коли натура не поможет, – говорил князь Андрей, видимо смущенный. – Я согласен, что и из миллиона случаев один бывает несчастный, но это ее и моя фантазия. Ей наговорили, она во сне видела, и она боится.
– Гм… гм… – проговорил про себя старый князь, продолжая дописывать. – Сделаю.
Он расчеркнул подпись, вдруг быстро повернулся к сыну и засмеялся.
– Плохо дело, а?
– Что плохо, батюшка?
– Жена! – коротко и значительно сказал старый князь.
– Я не понимаю, – сказал князь Андрей.
– Да нечего делать, дружок, – сказал князь, – они все такие, не разженишься. Ты не бойся; никому не скажу; а ты сам знаешь.
Он схватил его за руку своею костлявою маленькою кистью, потряс ее, взглянул прямо в лицо сына своими быстрыми глазами, которые, как казалось, насквозь видели человека, и опять засмеялся своим холодным смехом.
Сын вздохнул, признаваясь этим вздохом в том, что отец понял его. Старик, продолжая складывать и печатать письма, с своею привычною быстротой, схватывал и бросал сургуч, печать и бумагу.
– Что делать? Красива! Я всё сделаю. Ты будь покоен, – говорил он отрывисто во время печатания.
Андрей молчал: ему и приятно и неприятно было, что отец понял его. Старик встал и подал письмо сыну.
– Слушай, – сказал он, – о жене не заботься: что возможно сделать, то будет сделано. Теперь слушай: письмо Михайлу Иларионовичу отдай. Я пишу, чтоб он тебя в хорошие места употреблял и долго адъютантом не держал: скверная должность! Скажи ты ему, что я его помню и люблю. Да напиши, как он тебя примет. Коли хорош будет, служи. Николая Андреича Болконского сын из милости служить ни у кого не будет. Ну, теперь поди сюда.