Богомолов, Иоанн Иоаннович
Поделись знанием:
Наташа раскрыла уже рот, желая сказать что то, но вдруг остановилась. Пьер поспешил отвернуться от нее и обратился опять к княжне Марье с вопросом о последних днях жизни своего друга. Смущение Пьера теперь почти исчезло; но вместе с тем он чувствовал, что исчезла вся его прежняя свобода. Он чувствовал, что над каждым его словом, действием теперь есть судья, суд, который дороже ему суда всех людей в мире. Он говорил теперь и вместе с своими словами соображал то впечатление, которое производили его слова на Наташу. Он не говорил нарочно того, что бы могло понравиться ей; но, что бы он ни говорил, он с ее точки зрения судил себя.
Княжна Марья неохотно, как это всегда бывает, начала рассказывать про то положение, в котором она застала князя Андрея. Но вопросы Пьера, его оживленно беспокойный взгляд, его дрожащее от волнения лицо понемногу заставили ее вдаться в подробности, которые она боялась для самой себя возобновлять в воображенье.
– Да, да, так, так… – говорил Пьер, нагнувшись вперед всем телом над княжной Марьей и жадно вслушиваясь в ее рассказ. – Да, да; так он успокоился? смягчился? Он так всеми силами души всегда искал одного; быть вполне хорошим, что он не мог бояться смерти. Недостатки, которые были в нем, – если они были, – происходили не от него. Так он смягчился? – говорил Пьер. – Какое счастье, что он свиделся с вами, – сказал он Наташе, вдруг обращаясь к ней и глядя на нее полными слез глазами.
Лицо Наташи вздрогнуло. Она нахмурилась и на мгновенье опустила глаза. С минуту она колебалась: говорить или не говорить?
– Да, это было счастье, – сказала она тихим грудным голосом, – для меня наверное это было счастье. – Она помолчала. – И он… он… он говорил, что он желал этого, в ту минуту, как я пришла к нему… – Голос Наташи оборвался. Она покраснела, сжала руки на коленах и вдруг, видимо сделав усилие над собой, подняла голову и быстро начала говорить:
– Мы ничего не знали, когда ехали из Москвы. Я не смела спросить про него. И вдруг Соня сказала мне, что он с нами. Я ничего не думала, не могла представить себе, в каком он положении; мне только надо было видеть его, быть с ним, – говорила она, дрожа и задыхаясь. И, не давая перебивать себя, она рассказала то, чего она еще никогда, никому не рассказывала: все то, что она пережила в те три недели их путешествия и жизни в Ярославль.
Пьер слушал ее с раскрытым ртом и не спуская с нее своих глаз, полных слезами. Слушая ее, он не думал ни о князе Андрее, ни о смерти, ни о том, что она рассказывала. Он слушал ее и только жалел ее за то страдание, которое она испытывала теперь, рассказывая.
Княжна, сморщившись от желания удержать слезы, сидела подле Наташи и слушала в первый раз историю этих последних дней любви своего брата с Наташей.
Этот мучительный и радостный рассказ, видимо, был необходим для Наташи.
Она говорила, перемешивая ничтожнейшие подробности с задушевнейшими тайнами, и, казалось, никогда не могла кончить. Несколько раз она повторяла то же самое.
За дверью послышался голос Десаля, спрашивавшего, можно ли Николушке войти проститься.
– Да вот и все, все… – сказала Наташа. Она быстро встала, в то время как входил Николушка, и почти побежала к двери, стукнулась головой о дверь, прикрытую портьерой, и с стоном не то боли, не то печали вырвалась из комнаты.
Пьер смотрел на дверь, в которую она вышла, и не понимал, отчего он вдруг один остался во всем мире.
Княжна Марья вызвала его из рассеянности, обратив его внимание на племянника, который вошел в комнату.
Лицо Николушки, похожее на отца, в минуту душевного размягчения, в котором Пьер теперь находился, так на него подействовало, что он, поцеловав Николушку, поспешно встал и, достав платок, отошел к окну. Он хотел проститься с княжной Марьей, но она удержала его.
– Нет, мы с Наташей не спим иногда до третьего часа; пожалуйста, посидите. Я велю дать ужинать. Подите вниз; мы сейчас придем.
Прежде чем Пьер вышел, княжна сказала ему:
– Это в первый раз она так говорила о нем.
Пьера провели в освещенную большую столовую; через несколько минут послышались шаги, и княжна с Наташей вошли в комнату. Наташа была спокойна, хотя строгое, без улыбки, выражение теперь опять установилось на ее лице. Княжна Марья, Наташа и Пьер одинаково испытывали то чувство неловкости, которое следует обыкновенно за оконченным серьезным и задушевным разговором. Продолжать прежний разговор невозможно; говорить о пустяках – совестно, а молчать неприятно, потому что хочется говорить, а этим молчанием как будто притворяешься. Они молча подошли к столу. Официанты отодвинули и пододвинули стулья. Пьер развернул холодную салфетку и, решившись прервать молчание, взглянул на Наташу и княжну Марью. Обе, очевидно, в то же время решились на то же: у обеих в глазах светилось довольство жизнью и признание того, что, кроме горя, есть и радости.
– Вы пьете водку, граф? – сказала княжна Марья, и эти слова вдруг разогнали тени прошедшего.
– Расскажите же про себя, – сказала княжна Марья. – Про вас рассказывают такие невероятные чудеса.
– Да, – с своей, теперь привычной, улыбкой кроткой насмешки отвечал Пьер. – Мне самому даже рассказывают про такие чудеса, каких я и во сне не видел. Марья Абрамовна приглашала меня к себе и все рассказывала мне, что со мной случилось, или должно было случиться. Степан Степаныч тоже научил меня, как мне надо рассказывать. Вообще я заметил, что быть интересным человеком очень покойно (я теперь интересный человек); меня зовут и мне рассказывают.
Наташа улыбнулась и хотела что то сказать.
– Нам рассказывали, – перебила ее княжна Марья, – что вы в Москве потеряли два миллиона. Правда это?
– А я стал втрое богаче, – сказал Пьер. Пьер, несмотря на то, что долги жены и необходимость построек изменили его дела, продолжал рассказывать, что он стал втрое богаче.
– Что я выиграл несомненно, – сказал он, – так это свободу… – начал он было серьезно; но раздумал продолжать, заметив, что это был слишком эгоистический предмет разговора.
Иоанн Иоаннович Богомолов<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"> </td></tr>
<tr><td colspan="2" style="text-align: center;">И. И. Богомолов (1913)</td></tr> | |||
| |||
|---|---|---|---|
| 20 ноября 1912 — 6 октября 1917 года | |||
| Монарх: | Николай II / монархия упразднена | ||
| Вероисповедание: | православие | ||
| Рождение: | 13 ноября 1860 Российская империя, Пермская губерния
| ||
| Смерть: | после 1917 РСФСР
| ||
| Партия: | фракция правых | ||
| Образование: | духовная семинария | ||
| Профессия: | священник, миссионер, законоучитель | ||
Иоанн Иоаннович Богомолов (13 ноября 1860, Пермская губерния — после 1917) — священник-миссионер, депутат IV Государственной Думы от Пермской губернии (1912—1917).
Содержание
Биография
Иоанн Богомолов родился 13 ноября 1860 года в Пермской губернии в семье священнослужителя[1]. Окончил Камышловское низшее городское училище[2][3].
С 1879 года, на протяжении десяти лет, Иоанн служил учителем народных училищ[2]. В 1889 (или 1894[2]) году он перешёл в духовное ведомство — после окончания духовной семинарии Богомолов получил назначение на службу в Екатеринбургскую епархию. Был диаконом екатеринбургской Свято-Троицкой церкви и священником Беляковского прихода Камышловского уезда Екатеринбургской епархии[1].
В 1894 году Богомолов был «рукоположен во иерея»[2] и переведён священником в село Буткинское Шадринского уезда Пермской губернии, а также назначен противораскольническим миссионером. Был законоучителем (преподавателем богословия[4]) в различных школах[1][3], а также избирался духовником и депутатом епархиальных съездов от духовенства округа[2][5].
В 1899 году Иоанн Иоаннович был настоятелем церкви Пресвятой Троицы на Ревдинском заводе (ныне — Ревда в Свердловской области)[6].
На губернском избирательном собрании 20 октября 1912 года сельский священник[2] Богомолов был выборщиком от съезда землевладельцев Камышловского уезда. Был избран в Государственную Думу Российской империи четвёртого созыва от общего состава выборщиков Пермского губернского избирательного собрания[3][7].
В IV Думе Иоанн Богомолов вошел во фракцию правых[8]. Он работал в составе четырёх думских комиссий: по вероисповедным вопросам, по старообрядческим вопросам, бюджетной и земельной. С парламентской трибуны не выступал ни разу[1].
Судьба Иоанна Иоанновича Богомолова в последумский период не прослежена[1].
Семья
Жена: Богомолова Евдокия Никитична (на 1898 год)[9]
Дети: 10 человек (на 1907 год)[3]
- Богомолов Андрей Иоаннович (29 июня 1898, село Ясыл — 24 июля 1898, село Ясыл)[9]
Напишите отзыв о статье "Богомолов, Иоанн Иоаннович"
Литература
- РГИА. Ф. 1278, оп. 9, д. 94.
- Члены Государственной Думы (портреты и биографии). Четвертый созыв. 1912‑1917 гг. / Сост. М. М. Боиович. М., 1913. С. 229.
- [dlib.rsl.ru/viewer/01003818405#?page=40 Четвертая Государственная дума]: Портреты и биографии. СПб., 1913. С. 26.
- [vivaldi.nlr.ru/bx000021320/view#page=104 4-й созыв Государственной думы]: Художественный фототипический альбом с портретами и биографиями. СПб., 1913.
- Иванов А. А. Последние защитники монархии. Фракция правых IV Государственной думы в годы Первой мировой войны (1914 — февраль 1917). СПб, 2006.
- Иванов А. А. Фракция правых IV Государственной думы в годы Первой мировой войны (1914 — начало 1917). Диссертация…. кандидата исторических наук СПб., 2004.
- [history.pstu.ru/wp-content/uploads/2014/04/Текст-1.pdf Пермские депутаты Государственной Думы]. Пермь, 2006. 80 с. — С. 47.
- Метрическая книга Покровская церковь, Осинский уезд, с. Ясыльское, 1898 год: Ф. 37, Оп. 6, Д. 587.
Примечания
- ↑ 1 2 3 4 5 И. К. Кирьянов. [www.fnperm.ru/богомолов-иоанн-иоаннович.aspx БОГОМОЛОВ ИОАНН ИОАННОВИЧ]. ЗАБЫТЫЕ ИМЕНА ПЕРМСКОЙ ГУБЕРНИИ (16 января 2014 года).
- ↑ 1 2 3 4 5 6 [www.hrono.ru/biograf/bio_b/bogomolov_ii.html Богомолов Иоанн Иоаннович]. www.hrono.ru. Проверено 29 октября 2016.
- ↑ 1 2 3 4 А.Б. Николаев. [www.tez-rus.net/ViewGood30266.html БОГОМОЛОВ Иоанн Иоаннович]. Государственная дума Российской империи: 1906-1917. Б.Ю. Иванов, А.А. Комзолова, И.С. Ряховская. Москва. РОССПЭН. 2008. www.tez-rus.net. Проверено 29 октября 2016.
- ↑ А. Андреев [pitfond.ru/wp-content/uploads/2012/04/2007-сентябрь.pdf НЕ ОСТАТЬСЯ БЫ С НОСОМ: НАШИ И ДУМЫ] // НАШ КРАЙ – ПРИКАМЬЕ : Информационно аналитический бюллетень. — 2007. — 21 сентября. — С. 2.
- ↑ [vivaldi.nlr.ru/bx000021320/view#page=104 4-й созыв Государственной думы: Художественный фототипический альбом с портретами и биографиями] (1913).
- ↑ [www.hierarchy.religare.ru/h-orthod-staroob-edpuo.html Иерархия церквей | Ранее существовавшие единоверческие монастыри, иноческие общины и приходы]. www.hierarchy.religare.ru. Проверено 29 октября 2016.
- ↑ Кирьянов И. К. [modrus.psu.ru/Publ/rus_parlament.pdf Российские парламентарии начала ХХ века: новые политики в новом политическом пространстве]. — Пермь, 2006. — С. 244. — 368 с. — ISBN 5-93683-106-Х.
- ↑ Бабкин М. А. [www.e-reading.club/bookreader.php/1048109/Bliki_-_Svyaschenstvo_i_carstvo._Rossiya%2C_nachalo_xx_veka_1918_god._Issledovaniya_i_materialy.html Священство и Царство (Россия, начало XX в. — 1918 г.). Исследования и материалы]. — М.: Индрик, 2011. — 920 с. — ISBN 978-5-91674-077-6.
- ↑ 1 2 [pokolenia.permkrai.ru/records/card/313265 Богомолов Андрей Иоаннович — Запись о рождении]. pokolenia.permkrai.ru. Проверено 29 октября 2016.
| |||||||||||||||||||||||||
Отрывок, характеризующий Богомолов, Иоанн Иоаннович
– И оттого, – продолжал Пьер, – что только тот человек, который верит в то, что есть бог, управляющий нами, может перенести такую потерю, как ее и… ваша, – сказал Пьер.Наташа раскрыла уже рот, желая сказать что то, но вдруг остановилась. Пьер поспешил отвернуться от нее и обратился опять к княжне Марье с вопросом о последних днях жизни своего друга. Смущение Пьера теперь почти исчезло; но вместе с тем он чувствовал, что исчезла вся его прежняя свобода. Он чувствовал, что над каждым его словом, действием теперь есть судья, суд, который дороже ему суда всех людей в мире. Он говорил теперь и вместе с своими словами соображал то впечатление, которое производили его слова на Наташу. Он не говорил нарочно того, что бы могло понравиться ей; но, что бы он ни говорил, он с ее точки зрения судил себя.
Княжна Марья неохотно, как это всегда бывает, начала рассказывать про то положение, в котором она застала князя Андрея. Но вопросы Пьера, его оживленно беспокойный взгляд, его дрожащее от волнения лицо понемногу заставили ее вдаться в подробности, которые она боялась для самой себя возобновлять в воображенье.
– Да, да, так, так… – говорил Пьер, нагнувшись вперед всем телом над княжной Марьей и жадно вслушиваясь в ее рассказ. – Да, да; так он успокоился? смягчился? Он так всеми силами души всегда искал одного; быть вполне хорошим, что он не мог бояться смерти. Недостатки, которые были в нем, – если они были, – происходили не от него. Так он смягчился? – говорил Пьер. – Какое счастье, что он свиделся с вами, – сказал он Наташе, вдруг обращаясь к ней и глядя на нее полными слез глазами.
Лицо Наташи вздрогнуло. Она нахмурилась и на мгновенье опустила глаза. С минуту она колебалась: говорить или не говорить?
– Да, это было счастье, – сказала она тихим грудным голосом, – для меня наверное это было счастье. – Она помолчала. – И он… он… он говорил, что он желал этого, в ту минуту, как я пришла к нему… – Голос Наташи оборвался. Она покраснела, сжала руки на коленах и вдруг, видимо сделав усилие над собой, подняла голову и быстро начала говорить:
– Мы ничего не знали, когда ехали из Москвы. Я не смела спросить про него. И вдруг Соня сказала мне, что он с нами. Я ничего не думала, не могла представить себе, в каком он положении; мне только надо было видеть его, быть с ним, – говорила она, дрожа и задыхаясь. И, не давая перебивать себя, она рассказала то, чего она еще никогда, никому не рассказывала: все то, что она пережила в те три недели их путешествия и жизни в Ярославль.
Пьер слушал ее с раскрытым ртом и не спуская с нее своих глаз, полных слезами. Слушая ее, он не думал ни о князе Андрее, ни о смерти, ни о том, что она рассказывала. Он слушал ее и только жалел ее за то страдание, которое она испытывала теперь, рассказывая.
Княжна, сморщившись от желания удержать слезы, сидела подле Наташи и слушала в первый раз историю этих последних дней любви своего брата с Наташей.
Этот мучительный и радостный рассказ, видимо, был необходим для Наташи.
Она говорила, перемешивая ничтожнейшие подробности с задушевнейшими тайнами, и, казалось, никогда не могла кончить. Несколько раз она повторяла то же самое.
За дверью послышался голос Десаля, спрашивавшего, можно ли Николушке войти проститься.
– Да вот и все, все… – сказала Наташа. Она быстро встала, в то время как входил Николушка, и почти побежала к двери, стукнулась головой о дверь, прикрытую портьерой, и с стоном не то боли, не то печали вырвалась из комнаты.
Пьер смотрел на дверь, в которую она вышла, и не понимал, отчего он вдруг один остался во всем мире.
Княжна Марья вызвала его из рассеянности, обратив его внимание на племянника, который вошел в комнату.
Лицо Николушки, похожее на отца, в минуту душевного размягчения, в котором Пьер теперь находился, так на него подействовало, что он, поцеловав Николушку, поспешно встал и, достав платок, отошел к окну. Он хотел проститься с княжной Марьей, но она удержала его.
– Нет, мы с Наташей не спим иногда до третьего часа; пожалуйста, посидите. Я велю дать ужинать. Подите вниз; мы сейчас придем.
Прежде чем Пьер вышел, княжна сказала ему:
– Это в первый раз она так говорила о нем.
Пьера провели в освещенную большую столовую; через несколько минут послышались шаги, и княжна с Наташей вошли в комнату. Наташа была спокойна, хотя строгое, без улыбки, выражение теперь опять установилось на ее лице. Княжна Марья, Наташа и Пьер одинаково испытывали то чувство неловкости, которое следует обыкновенно за оконченным серьезным и задушевным разговором. Продолжать прежний разговор невозможно; говорить о пустяках – совестно, а молчать неприятно, потому что хочется говорить, а этим молчанием как будто притворяешься. Они молча подошли к столу. Официанты отодвинули и пододвинули стулья. Пьер развернул холодную салфетку и, решившись прервать молчание, взглянул на Наташу и княжну Марью. Обе, очевидно, в то же время решились на то же: у обеих в глазах светилось довольство жизнью и признание того, что, кроме горя, есть и радости.
– Вы пьете водку, граф? – сказала княжна Марья, и эти слова вдруг разогнали тени прошедшего.
– Расскажите же про себя, – сказала княжна Марья. – Про вас рассказывают такие невероятные чудеса.
– Да, – с своей, теперь привычной, улыбкой кроткой насмешки отвечал Пьер. – Мне самому даже рассказывают про такие чудеса, каких я и во сне не видел. Марья Абрамовна приглашала меня к себе и все рассказывала мне, что со мной случилось, или должно было случиться. Степан Степаныч тоже научил меня, как мне надо рассказывать. Вообще я заметил, что быть интересным человеком очень покойно (я теперь интересный человек); меня зовут и мне рассказывают.
Наташа улыбнулась и хотела что то сказать.
– Нам рассказывали, – перебила ее княжна Марья, – что вы в Москве потеряли два миллиона. Правда это?
– А я стал втрое богаче, – сказал Пьер. Пьер, несмотря на то, что долги жены и необходимость построек изменили его дела, продолжал рассказывать, что он стал втрое богаче.
– Что я выиграл несомненно, – сказал он, – так это свободу… – начал он было серьезно; но раздумал продолжать, заметив, что это был слишком эгоистический предмет разговора.
