Богородичный центр

Богоро́дичный центр — новое религиозное движение (секта), возглавляется «Собором Епископов», главой которого с момента создания до апреля 2009 года являлся Иоанн (Береславский).

Собственно название «Богородичный центр» носила общественная организация («просветительский фонд»), созданная в 1991 году, в 1993 году переименованная в «Фонд Новой Святой Руси» и в 1999 году прекратившая своё существование. Под этим названием данная организация получила известность в СМИ в начале 1990-х. С тех пор это название, а также наименование богородичники или богородичные часто используют для обозначения последователей данной организации.

В 1992 году в Москве зарегистрировано добровольное религиозное объединение «Община Церкви Божией Матери Преображающейся». Согласно требованиям принятого в 1997 году Федерального закона РФ «О свободе совести и о религиозных объединениях», оно было переименовано и действует по настоящее время как «Местная религиозная организация — Община Православной Церкви Божией Матери Державная г. Москвы». Сами лидеры ЦБМД заявляют, что с конца 1970-х годы и до 1990—1991 года они принадлежали к катакомбному Православию.

Во всех официальных заявлениях Русской православной церкви, других общественных организаций, а также ряда государственных органов власти, а также публикациях ряда исследователей, в сообщениях СМИ Богородичный центр характеризуется как обычная секта (от псевдохристианской до тоталитарной) и/или как «деструктивная религиозная организация».

Словарь-справочник «Новые религиозные культы, движения и организации в России» определяет вероисповедание «Православной Церкви Божией Матери Державная», возглавляемой архиепископом Иоанном (Береславским Вениамином Яковлевичем), как «одно из направлений в современном русском православии».

Религиовед А. Н. Лещинский относит Богородичный центр к религиозным объединениям, связанным с православием, но не находящимся в юрисдикции ни одной из поместных Церквей, то есть альтернативным. Он заключает исследование выводом: «Православная Церковь Божией Матери Державная представляет богородичное движение в русском Православии».

Религиовед С. В. Пахомов в программе, составленной для РХГА, относит Богородичный центр (Церковь Божией Матери Преображающейся) к новым религиозным движениям.

По мнению религиоведа Р. Н. Лункина «Богородичная Церковь — православное новое религиозное движение», которое показывает «истинное лицо народного православия. Последователи богородичного православия смогли исповедовать православие в том виде, в каком они себе его представляют».

По мнению религиоведа М. В. Воробьёвой, вероучение данной организации не совпадает с православным: «Учение Богородичного центра, скорее, синкретично и вбирает в себя некоторые католические догматы (например, поклонение сердцу Иисусову и сердцу Матери Божией, догмат о непорочном зачатии), софиологию (идеи тождественности Богородицы и Софии), гностические и иудео-христианские воззрения».

По мнению религиоведа Р. А. Силантьева, выраженному в статье в энциклопедии «Народы и религии мира», изданной Большой российской энциклопедией, данная организация — это «секта Истинно-православной церкви (геннадиевской её ветви), близкая к польским мариавитам и практически с ними слившаяся», а в общей классификации религиозных течений «Богородичный Центр» отнесён к маргинальным сектам, отколовшимся от православия.

Государственный комитет по делам религий и национальностей при Совете Министров Республики Беларусь отнёс Богородичный центр к деструктивным культам (сектам).

Кроме того, есть другие оценки государственных экспертов и некоторых религиоведов, некоторых правозащитников, журналистов, некоторых общественных организаций.

История возникновения

Первые сведения о публичной деятельности серафимо-геннадиевской ветви Истинно-православной церкви относятся к 1985 году, когда началось открытое свидетельство и выступления его членов, в том числе через всесоюзное общество «Знание». Деятельность членов Богородичного движения известна с конца 80-х, 1988 год. Первое наименование религиозного объединения — «Российская Автокефальная Православная Церковь» По одним данным в 1989 году, а по другим 1991 года) в Москве была зарегистрирована организация «Московская городская профсоюзная организация священников и монашествующих» 4 июня 1991 года в Москве, Управлением юстиции Мосгорисполкома, был зарегистрирован общественно-просветительский фонд «Богородичный Центр» (регистрационное свидетельство № 169)). 27 апреля 1993 году «Богородичный Центр» сменил наименование на «Фонд Новая Святая Русь». В 1999 году фонд прекратил свою деятельность. Наряду с фондом Богородичный центр 31 июля 1992 года в Москве, Управлением юстиции Мосгорисполкома, была зарегистрирована (регистрационный № 268) религиозная организация под названием, ставшим официальным, «Община Церкви Божией Матери Преображающейся». В феврале 1997 года Минюстом РФ зарегистрировано централизованное религиозное объединение «Православная Церковь Божией Матери Державная» (регистрационный № 388 от 4.02.97).

Общественная организация

Общественно-просветительские организации «Богородичный Центр» и затем «Фонд Новая Святая Русь» действовали совместно с общественными и религиозными объединениями, близкими им по целям и задачам, в том числе с религиозным объединением «Община Церкви Божией Матери Преображающейся», зарегистрированным в Москве в июле 1992 года и затем с централизованным религиозным объединением «Православная Церковь Божией Матери Державная», зарегистрированным Министерством юстиции Российской Федерации в феврале 1997 года (регистрационный номер 388 от 4.02.97).

Общественная организация возглавлялась Сергеем Большаковым (по утверждению интернет-портала «Иерархия литургических церквей», имевшим в «Общине Церкви Божией Матери Преображающейся» сан генерал-епископа и духовное имя Пётр), духовное окормление как общественной, так и религиозной организации осуществлялось Архиепископом Иоанном. В соответствии с Уставом общественно-просветительской организации «Богородичный Центр» (с 1993 года — «Фонд Новая Святая Русь»), основными целями деятельности являлись: «возрождение лучших традиций благочестия, праведности; благотворительность, милосердие и просвещение; содействие учреждению новых отношений между людьми на основе гуманизма, братской любви, всепрощения и других общечеловеческих духовных ценностей».

Деятельность осуществлялась посредством общественно-просветительной работы (лекции, беседы, конференции, семинары, паломничества, воспитательная работа в школах, интернатах и т. д.); издательской деятельности (публикации «Откровений Божией Матери» и др. литературы в соответствии с Законом о печати и средствах массовой информации); реставрационно-строительной деятельности (восстановление, строительство, открытие приютов, монастырей, скитов, часовен и т. д.); благотворительной деятельности; формирования здорового образа жизни; организации подготовки и переподготовки кадров, работающих по направлениям «Богородичного Центра».

Членство в фонде могло быть коллективным и индивидуальным. В качестве индивидуальных членов «Богородичного Центра» могли являться граждане, «разделяющие идеи и уставные цели фонда». Многие члены фонда относили себя к последователям богородичной ветви православия, но в целом общественное объединение провозглашало принцип надконфессионального сотрудничества, членами его могли быть люди разных взглядов и конфессиональной принадлежности.

Начиная с 2005 г. по 2013 г. включительно, географическим и экономическим центром организации стала квартира Иоанна Береславского в г. Барселона в Испании, так как там практически безвыездно находится архиепископ Иоанн (именующий себя по внутреннему уставу организации « блаженным Иоанном»).

Общественные объединения в городах России

В городах России регистрировались общественные объединения, имевшие схожие цели и задачи:

Санкт-Петербургский благотворительный общественно-просветительный фонд «Богородичный Центр» был зарегистрирован 26 июня 1992 года (регистрационное свидетельство № 835) и впоследствии переименован в фонд «Собор Новой Святой Руси». Из-за «ненадлежащего оформления документов», представленных фондом, в апреле 1998 года ему было отказано в перерегистрации.

В Иркутской области 21 апреля 1992 г был зарегистрирован Сибирский благотворительный и общественно-просветительский фонд «Центр Матери Божьей Преображающейся». В 1994 году фонд был закрыт.

Прекращение деятельности фонда

Согласно действующему Закону об общественных объединениях, «Фонд Новая Святая Русь» делает неоднократные попытки пройти перерегистрацию. После очередного отказа в связи с «ненадлежащим оформлением документов», в 1999 году фонд перестаёт действовать.

Государственная регистрация религиозных организаций

В конце 90-х годов Централизованная религиозная организация «Православная Церковь Божией Матери Державная» и её общины (местные религиозные организации) проходит государственную регистрацию в соответствии с требованием российского законодательства и продолжают действовать по настоящее время. При прохождении государственной регистрации Экспертный Совет для проведения государственной религиоведческой экспертизы при Федеральной регистрационной службе в соответствии с Федеральным законом «О свободе совести и о религиозных объединениях» и Постановлением Правительства Российской Федерации от 3 июня 1998 года, № 565 «О порядке проведения государственной религиоведческой экспертизы» в течение полугода провел экспертизу деятельности ПЦБМД. При этом были сделаны письменные запросы в государственные органы Российской Федерации и получены положительные отзывы о деятельности ПЦБМД. На основании экспертизы и полученных положительных отзывов было сделано положительное заключение о продолжении деятельности ПЦБМД.

16 декабря 1998 года Управление Юстиции г. Москвы перерегистрировало местную религиозную организацию: «Общину Православной Церкви Божией Матери Державная г. Москвы» (регистрационный номер 747).

На Украине также с 1992 года по настоящее время регистрируются и действуют религиозные организации, относящие себя к «православию богородичной ветви», близкие к ПЦБМД.

Иконография

По утверждению религиоведа, к.ф.н. А. Н. Лещинского, одной из наиболее чтимых икон в церкви является Державная икона Божией Матери, духовный смыл которой, по словам священников ПЦБМД, — весь мир и Россия в частности, входит в новую эпоху. В ПЦБМД существует много копий этой иконы, они могут различаться. В Тверском храме Новомучеников российских хранится чтимая икона Божией Матери «Жена облечённая в Солнце», где Она стоит над Соловецким островом на фоне солнца. В одной Её руке — ковчег, в другой — копьё, которым Она пронзает змия. Согласно учению организации, икона, связанная с будущими преобразованиями, символизирует тайну рождения свыше, наступление Богоцивилизации. Немало оригинальных образов, проникнуты символикой, можно встретить на хоругвях, то есть знаменах, на которых отображены духовные события.

Руководство и структура религиозной организации

По данным организации «Славянский правовой центр», опубликовавшем информацию "Основные религиозные центры (централизованные религиозные организации), зарегистрированные Министерством юстиции Российской Федерации (по состоянию на 01 мая 2004 г.) — Централизованная религиозная организация, принадлежащая к православию «Богородичной ветви»: Наименование — Православная Церковь Божией Матери Державная; Руководящие органы — Собор Епископов, Духовное Управление; Руководители — Глава Собора Епископов — Береславский Вениамин Яковлевич (архиепископ Иоанн), Глава Духовного Управления — епископ Долаберидзе Александр Зурабович; Юридический адрес, телефон, факс — 127287 г. Москва, ул. 1-я Хуторская, д. 5А. Тел. (совр.): 8-499-760-84-18, Факс (совр.): 8-499-760-97-67.

В официальном отчете Централизованной религиозной организации Православная Церковь Божией Матери Державная за 2009 год, направленном в адрес Министерства Юстиции Российской Федерации, указаны следующие сведения:

• в Собор Епископов входит 5 человек;
• в Духовное Управление — 8 человек.

Глава Духовного Управления, член Собора Епископов — Казарцев Вадим Евгеньевич.

По утверждению интернет-проекта «Иерархия церквей» руководство Православной Церкви Божией Матери Державная состоит из пяти человек:

• Архиепископ (Патриарх, Матриарх)
  • Иоанн (Береславский) (1990-20..)
• Епископы:
  • «Генерал-епископ» Петр Большаков (199*-) (в иерархии занимает второе место)
  • Афанасий Калинкин, епископ Липецка,
  • Кирилл (Дешевцев), епископ Санкт-Петербурга
  • Феодосий (Феоктистов), епископ Саратовский (с 2000 в Москве)

По информации религиоведа, к.ф.н. А. Н. Лещинского: Высшим административным руководящим органом церкви является Собор Епископов Церкви. Епископы, члены собора, выбираются на неопределенный срок. Главой Собора Епископов Церкви является её Предстоятель, духовный руководитель церкви.

Постоянно действующим административным органом церкви является Духовное Управление Церкви. Его Главой назначается лицо из числа священнослужителей, его членами могут быть лица из числа прихожан церкви, не имеющие священного сана. Духовное Управление формируется на неопределенный срок.

В Церкви остается традиционное деление её членов на духовенство и мирян, но заметно стремление к установлению братских отношений между ними, то есть к единению во Христе. Одно из его проявлений — не употребляются такие формы обращений к духовенству, как: Ваше Преосвященство, Ваше Преподобие, Владыка. Епископы во время хиротонии (их около 10) не получают титулов, включающих географические названия. Епископ выполняет регулятивную и интегрирующую функции там, где имеются общины и престолы (группы).

В настоящее время в церкви епископов, священников, диаконов до ста человек. Многие из них получили высшее светское образование и только за редким исключением богословское, которое продолжается беспрерывно. Некоторые священноцерковнослужители (таких немного) перешли в Богородичную организацию из других религиозных формирований, преимущественно из православных, среди них есть священнослужители, вышедшие из катакомб и Русской православной Зарубежной Церкви/

К организационным структурам церкви относятся отдельные общины, престолы и обители, а также своеобразные жилищнохозяйственные комплексы, имеющие название «поселения».

В настоящее время церковь имеет общины во многих частях России и за рубежом. Как правило, общины состоят из группы верующих числом более 10 человек. Во главе общины стоит священник, иногда епископ. Другой вид организации верующих престол. Этим понятием обычно пользуются члены внутри самой церкви, оно имеет мистическое значение. Престол может состоять даже из двух или трёх человек, обычно не регистрируется в государственных органах, в отличие от общин, часть которых зарегистрирована. Во главе престола также стоит священник.

Церковь имеет ряд монастырей и обителей, в которых живут верующие, избравшие формой своей жизни монашество.

Численность членов организации

По утверждению Д. Таевского, на начало 90-х БЦ состояла из 20 общин под руководством 2 епископов действовавших в Воронеже, Екатеринбурге, Иркутске, Краснодаре, Москве, Люберцах, Нижнем Новгороде,Новосибирске, Омске, Перми, С.-Петербурге, Саратове, Северодвинске, Серпухове, Твери, Улан-Удэ, Чехове, Южно-Сахалинске, а общая численность приверженцев около 20 тысяч человек.

В 1995 году, по утверждению интернет-проекта «Иерархия церквей», «количество верующих колеблется около 3-5 тысяч человек».

По свидетельству социолога религии А. В. Щипкова, «В некоторых сибирских и уральских епархиях среди духовенства мне приходилось сталкиваться с почитателями Береславского (Богородичный центр)».

Весна 1997 года, по информации А. Л. Дворкина, со ссылкой на интервью Иоанна (В. Я. Береславского), в РФ и СНГ действует более 700 общин, из них 70 располагаются в российских городах, а 30 общин имеют государственную регистрацию.

Январь 1998 года, согласно изданию «Свидетельства и документы Церкви», официально на территории РФ зарегистрировано 17 общин организации.

1998 год, согласно изданию «Свидетельства и документы Церкви», количество клира БЦ составляло 100 человек и из них 7 носивших название «епископ».

1998 год, по данным справочника «Новые религиозные организации России деструктивного и оккультного характера», изданным Миссионерским отделом МП РПЦ, в стране около 100 тысяч человек (постоянная паства), несколько больше — сочувствующих. Примерное количество активных последователей в Перми — около 800 человек.

Конец 1999 года, согласно изданию «Свидетельства и документы Церкви», численность женщин в Московской общине организации равнялась 12 человек, а мужчин — 15 человек.

В 2001 году отмечалось, что «по сведениям руководства самой организации» Богородичный центр на территориях России и Украины имеет «до 100 общин, около 100 тысяч адептов».

1 января 2003 года, согласно религиоведу, к.и.н. Б. З. Фаликову, со ссылкой на информацию Министерства юстиции Российской Федерации, число организаций — 29.

1 января 2004 года, по данным «Славянского правового центра», опубликовавшем информацию «О составе и количестве религиозных организаций…, содержащихся в реестре Министерства юстиции Российской Федерации (по состоянию на 1 января 2004 года)». Опубликовано: Аналитический вестник Совета Федерации Федерального Собрания РФ № 17 (237) (Приложение № 1), — централизованная религиозная организация Православная Церковь Божией Матери «Державная» имеет 26 зарегистрированных приходов.

Февраль 2005 года, по информации сайта «БАБР.РУ», Церковь имеет около 30 общин в России и на Украине, две общины в католической по преимуществу Хорватии, в Японии, Италии, Франции, есть дьякон в штате Огайо (США).

2006 год, по данным портала Портала Credo.Ru, более 50 общин ЦБМД действовали в статусе религиозных групп, без регистрации, по данным религиоведа Р. Лункина членов богородичного движения — 5—6 тыс. (небольшие группы в большинстве городов России, стран СНГ, во Франции, Канаде).

Конец 2007 года, по утверждению В.Алабугина (написавшего статью с «использованием материалов исследований и докладов российских ученых»), численность общин в России составляет порядка 9.

1 января 2008 года, по данным Федеральной службы государственной статистики, в Российской Федерации официально зарегистрированы 1 централизованная и 22 местных религиозных организации Церкви Божьей Матери «Державная».

1 января 2009 года, по данным Федеральной службы государственной статистики, — зарегистрированы 21 местная организация.

Издательская деятельность

Фонд издавал книги «Откровения Божией Матери в России и за рубежом», переводы книг о явлениях Девы Марии по всему миру (Лурд, Фатима, Меджюгорье, Монтихиари, Скио и др.). Совместно с членами «Общины Церкви Божией Матери Преображающейся» фонд издавал и распространял литературу, посвященную праведным семьям; некоторые материалы, посвященные духовно-нравственному возрождению человека и общества, публиковались в сети интернет.

С марта 1992 года, благодаря поддержке Вселенской марианской церкви Богородичный центр начал издавать ежемесячную газету «Рыцарь веры», номера 1-24 (тираж 10-80 тыс. экз.). С лета 1995 по сентябрь 1997 года газета выходила под новым названием «Милосердие Богородицы», 1-8 (тираж 10-30 тыс. экз.). Была выпущена газета «Державная Мать». Издавался также журнал «Оазис мира» с марта 1995 по март 1998 года, 1-21 (тираж 15 тыс. экз.); журнал «Россия Нового Тысячелетия». Также издавались журнал «Христианское трудничество» и ходила газета «Слово».

Фонд «Богородичный центр» и затем «Новая Святая Русь» за годы своей деятельности выпустили более 340 наименований книг духовно-просветительского содержания.

Просветительская деятельность

Община «богородичных христиан», вышедшая из катакомбного состояния, вместе с членами фонда организовала и провела в Москве и других городах России бесплатные выставки с презентациями книг., лекции), авторские вечера), оказывали большую благотворительную помощь заключенным и нуждающимся (что нередко отмечалось благодарностями), помогала организовать проведение богослужений религиозным организациям), осуществлялось участие в представительных книжных ярмарках.

По словам А. Н. Лещинского большое внимание уделялось укреплению семей, увеличение рождаемости и воспитание целомудренности, борьбе с абортами и содомизмом, возрождению духовности, организуя конференции, издавая литературу, проводя презентации книг духовно-нравственного содержания и беседы. По сведениям религиоведа, к.ф.н. А. Н. Лещинского, «за последнее время в различных городах России были проведены сотни тематических лекций, выставок, семинаров и бесед по распространению духовно-нравственного образа жизни, недопустимости разжигания религиозной и межнациональной розни. Усилиями членов Церкви были проведены десятки благотворительных акций, концертов, круглых столов и др.»

Проводились выставки, посвященные явлениям Девы Марии в России и по всему миру, императору Николаю II и императрице Александре, подвигу воинов Белой гвардии и новомучеников Российских. Выставки были проведены в Москве, Санкт-Петербурге, Саратове, Твери и других городах.

«Сёстры милосердия» из прихожанок в течение 4 лет ухаживает за тяжёлыми больными в отделении неврологии в Химкинской Центральной больнице. Помогают больным в Люберецкой районной больнице № 1, наркологическом диспансере № 12, Люберецком районном противотуберкулёзном диспансере и др. Получены благодарственные письма и отзывы.

После регистрации централизованной религиозной организации «Православная Церковь Божией Матери Державная», (регистрационное свидетельство № 388), общественно-просветительский фонд «Новая Святая Русь» до момента прекращения своей деятельности в 1999 году, активно сотрудничает с церковью в достижении своих уставных целей и задач.

В 1992 году фонд «Богородичный центр» издал сборник статей «Трагедия Красной Церкви», в котором Береславский и его последователи представили свою точку зрения на православие, рассказывалось о тайных и явных ударах, которые советская власть нанесла по православию, осуждалась Русская Православная Церковь, которую, Береславский считал «запятнавшей свою честь соглашательством с Советской властью». Сборник рассматривался как «веха на пути к очищению Церкви».

Члены фонда «Богородичный центр» и религиозной организации «Община церкви Божией Матери Преображающейся» приняли участие в защите Белого дома в августе 1991 года. Позднее ими проводились многочисленные выступления, встречи с политическими и общественными деятелями, в том числе с Министром обороны СССР Дмитрием Язовым и вице-президентом Российской Федерации Александром Руцким. По мнению С. Б. Филатова, руководство ПЦБМД с конца 90-х гг. «усиленно развивает контакты с российскими демократическими кругами, активно ведет работу с интеллигенцией и с молодежью»

По оценке религиоведа, к.ф.н. А. Н. Лещинского, в учении Богородичного центра особое значение и смысл имеют Соловки как место, где люди претерпели страшные мучения. Об этом подвиге организация постоянно напоминает в своих изданиях и на пресс конференциях, вечерах, на выставках, часто имеющих одноименную тему «Соловки как вторая Голгофа». По мнению Е. Г. Балагушкина «Богородичный центр является одним из самых активных эсхатологических движений и само его название говорит о приоритете в нём женского божественного начала».

Богородичные соборы

В 1993 году членами фонда и последователями богородичного движения были широко распространены «Белые грамоты» с перечнем грехов и приглашением принять участие во т. н. «всероссийском Покаянном соборе», прошедшем в июне в Санкт-Петербурге, с целью принести покаяние от лица всей России в смертных грехах атеистического богоборчества и др., а также с текстом «Слова Откровения Божией Матери». Во время проведения мероприятия была совершена попытка его разгромить, пресеченная нарядом милиции. Адепты «Белого Братства» пытались ворваться в помещение фонда и стремились устроить потасовку, но у них ничего не вышло. «Богородичники» подчеркнуто спокойно выводили хулиганов и сдавали их сотрудникам милиции. Нападения на Богородичный центр начались после проведения Покаянного собора и распространения печатных материалов с «призывами каяться». В Санкт-Петербурге было принесено соборное покаяние в грехах не только отдельных людей, но и целых сообществ, а также от лица профессий, городов, церкви и всей России.

В ноябре 2000 года в Москве более 5000 последователей ПЦБМД провели т. н. «XXI Всероссийский собор». Вместе с Береславским службу проводили пять епископов и 120 священников. При открытии собора Береславский произнес в проповедь: «Мы — Церковь-мученица из бараков ГУЛАГа, Церковь преображающегося православия, — принесем человечеству третьего тысячелетия небесное спасение». Демонстрировалась обширная фотовыставка, рассказывающая о жизни Церкви, о императоре Николае II и его семье, о соловецких новомучениках. Собор завершился презентацией театра духовных мистерий.

Межрелигиозные контакты

Богородичный центр налаживает связи среди т. н. «Марианских церквей», близких ей в своем учении, входит в ряд зарубежных объединений т. н. «независимых христианских церквей» и общин с развитым марианским богословием. Кроме того, ЦБМД стремится наладить контакты с общинами и движениями, которые признают явления Богоматери и распространяют Её пророчества.

В феврале 2005 года на Кипре состоялась встреча Береславского с лидером Суфиев шейхом Назимом.

По утверждению интернет-портала «Иерархия литургических церквей» в 1995 году Богородичный центр объединяется с мариавистской группой — «Независимой Вселенской Марианской Церковью православно-католической юрисдикции Америки», что является закономерным, так как ПЦБМД по своей сути является мариавизмом восточного обряда.

По утверждению религиоведа А. Н. Лещинского, организация выступает за открытый диалог и сотрудничество с другими религиозными объединениями, в первую очередь с православными, через Береславского устанавливаются тесные связи с представителями марианского движения, ведется большая переписка. В качестве духовного отца его признают некоторые зарубежные религиозные деятели, утверждающие, что имели откровения Божией Матери. Легионом Марии в США (г. Хантсвиль, Алабама) Береславский награждён почетной наградой имени Божией Матери Царицы мира «как человек, жизнь которого является примером служения любви и миру». Осуществляемая духовная программа «Храм мира» направлена на расширение братского диалога не только со всеми христианскими конфессиями, но и с нехристианскими религиями позитивной направленности, установлению дружественных отношений, совместной благотворительной, посреднической и миротворческой деятельности.

Согласно мнению социолога религии А. В. Щипкова, члены т. н. «Богородичного движения» придерживаются принципов активного международного сотрудничества церквей, «широкого экуменизма».

По мнению религиоведа С. Б. Филатова Богородичный центр признает «разделение христианских Церквей на православную и католическую ветви за величайшую трагедию человечества и стремится на взаимнопокаянной основе найти диалог с сестринскими Церквями». Осуществляется духовная программа «Храм мира», цель которой — «расширение братского диалога не только со всеми христианскими конфессиями, но и с нехристианскими религиями светлой направленности». Понятие «ереси» трактуется как «нарушение заповеди любви», а еретики — «учащие о необходимости гонений и осуждений инакомыслящих». Никакая из церквей не идеализируется, богородичные христиане ограничивают себя от «крайнего экуменизма», который может привести к слиянию марианских течений в православии и католичестве.

Инциденты

Инциденты с погромами в офисе Богородичного центра

В октябре 1999 года, накануне «богородичного собора», по распоряжению местной администрации был прекращен доступ (наглухо заварена дверь) в офис организации, подвал здания по адресу: Москва, Пушкарев переулок, 18, где офис находился с 1997 года. Запрос фракции ЛДПР не помог. На членов «богородичного движения», по их собственным словам, совершались физические нападения, на стенах помещения появились надписи ксенофобского характера, неоднократно совершались нападения на офис, портилось имущество.

15 февраля 2005 года около 23:30 на помещение организации в Москве совершили нападение 5 человек, осквернены священные изображения, избит религиовед И.Кантеров, неизвестные лица назвались членами «православного братства». При этом интернет-изданием «Портал-Кредо.ру». выдвигались предположения, что к организации нападения может быть причастен глава Отдела Московского патриархата по взаимодействию с Вооруженными силами и правоохранительными органами протоиерею Димитрию Смирнову, который отрицал своё участие в нападении и заявил: «конечно, я сочувствую народному антисектантскому движению и предпочел бы, чтоб вас тут не было. Но экстремистские выходки не в моих правилах». Однако по словам Фаликова своих последователей Д. Смирнов якобы где-то наставлял так: «Двум человекам в любом городе вполне под силу узнать фамилии, имена, отчества, домашние адреса руководителей всех существующих сект. Ну можно создать плакаты и на ксероксе их размножить… и заклеить все государственные учреждения этими плакатами. И можно их отфотографировать при выходе из дома. Чтобы каждый житель города знал в лицо, знал фамилию, имя, отчество, домашний адрес и телефон… … По крайней мере, не один кирпич полетит в эту форточку»

Это нападение и погром офиса имели общественный резонанс, но несмотря на обращения в милицию, ни по одному инциденту виновные найдены не были, несмотря на то, что лица некоторых нападавших были запечатлены камерой видеонаблюдения. Согласно официальному ответу из Савеловской прокуратуры г. Москвы, «доводы о разжигании религиозной вражды… объективного подтверждения не нашли». По фактам организованного преследования в 2005 году иерархами «Православной Церкви Божией Матери Державная» были направлены письма Президенту России В. В. Путину и Уполномоченному по правам человека РФ В. П. Лукину.

По словам ответственного секретаря «Общественной комиссии», правозащитника Льва Левинсона, государственные органы (Генеральная прокуратура, милиция), по заявлениям граждан проводившие проверку деятельности организации, не нашли в ней признаков состава преступления. Однако нелицеприятные отзывы о членах фонда «Богородичный центр» («Новая Святая Русь») и ПЦБМД, в том числе в СМИ, не прекращались на протяжении всего времени, что нашло отражение в докладах некоторых правозащитников. Сотрудником отдела РПЦ МП по взаимодействию с вооруженными силами и правоохранительными органами священником Андреем (Скакалиным) и заведующим отделением теологии Ярославского государственного педагогического университета им К. Д. Ушинского иеромонахом Серапионом (Митько), при участии студентов-теологии ЯрГПУ им. К. Д. Ушинского державших плакаты «Осторожно, секта!» была прекращена конференция «Путь к себе», организованная Богородичным центром и фондом «Соловецкий мемориал».

Инцидент с Триникольской обителью

Вечером 2 июля 2006 года Триникольская обитель, принадлежавшая «Православной Церкви Божией Матери Державная», расположенная в деревне Глазово Дмитровского р-на Московской области, была обстрелена из огнестрельного нарезного оружия, в течение 15 минут было произведено 15 выстрелов, в результате чего нанесен материальный ущерб на сумму более 300 тыс. рублей. По сообщению центра «СОВА», сопредседатель «Славянского правового центра» А. В. Пчелинцев характеризует произошедшее как «акцию устрашения», а отказ правоохранительных органов учитывать мотив религиозной вражды говорит об использовании «двойных стандартов». По сообщению ХНА Invictory.org, со ссылкой на «Славянский правовой центр»,

вокруг Триникольской обители, в которой постоянно пребывает около 15-20 человек, создалась напряжённая ситуация. Клирики Никольского прихода РПЦ МП в селе Озерецкое приезжали вместе с прихожанами на автобусе в деревню Глазово, где нет прихода РПЦ МП, шли крестным ходом, останавливались у Триникольской обители и провозглашали анафему в отношении последователей Церкви Божией Матери Державная..

Инцидент в Липецке

9 декабря 2006 года в Липецке областным Управлением Федеральной службы безопасности силовыми методами пресечена деятельность организации «Православная церковь Божьей Матери Державная». Согласно сообщению пресс-службы областного Управления ФСБ, при проведении оперативно-розыскных мероприятий было установлено, что под предлогом проведения образовательной выставки «Соловки — вторая Голгофа. Таинственные помазанники Грааля» (организатор — фонд «Соловецкий мемориал») с религиозными проповедями выступали миссионеры организации «Богородичный Центр», по заключению экспертов Российской академии государственной службы при Президенте РФ являющейся деструктивной религиозной сектой псевдохристианского характера.

Представителем пресс-службы УФСБ отмечено, что приглашенных детей «подвергли психологическому воздействию с использованием специальной музыки и одурманивающих средств». По другой версии, со ссылкой на информацию липецкого управления ФСБ, «одну школьницу даже пришлось госпитализировать»; по следующей версии, также со ссылкой на информацию липецкого управления ФСБ, «ей вынуждены были вызвать скорую помощь», ни одна из версий впоследствии не подтвердилась. По информации портала «РЕЛИГИЯ и СМИ», со ссылкой на НТВ, «доказательств того, что они (богородичники) психологически воздействовали на детей, следователи прокуратуры не нашли». Заместитель директора Центра изучения религий РГГУ Людмила Жукова, которая лично присутствовала на богослужениях организации, заявила, что «во время своих ритуалов члены организации не применяют гипноз или иные методы агрессивного психологического воздействия».

По информации пресс-центра ФСБ:

«Известно также, что после посещения выставки из окна квартиры своего дома выбросилась ученица 9 класса, одета она была в чёрную одежду»

— [www.annews.ru/news/detail.php?ID=60873.html&print=Y В Липецке пресекли деятельной опасной тоталитарной секты. 12.12.2006] // Агентство национальных новостей

По информации РИА Новости, старший помощник прокурора Липецкой области Елена Номоконова сообщила, что

«У прокуратуры нет уверенности в том, что эта девочка была на выставке, организованной „Богородичным“ центром, или имела какие-либо другие контакты с представителями этой организации»".

— [ria.ru/society/20061219/57274245-print.html В Липецке проверяют "Православную Церковь Божьей Матери Державной"] // РИА Новости,19.12.2006 г.

По сообщению городского новостного портала Липецка, 13 декабря 2006 года следователь по делу о самоубийстве школьницы не рассматривает версию о гибели девочки под под воздействием проповедников «Богородичного центра». Родители девочки также категорически отрицали связь погибшей с «Богородичным центром», сообщив, что накануне трагедии «дочь ходила на дискотеку, и вернулась домой избитая, в грязной одежде и заплаканная», на расспросы родителей ответила, что её «терроризируют и унижают ребята».

В некоторых СМИ сообщалось, что в ходе следствия по делу «Православная церковь Божьей Матери Державная» было установлено, что среди литературы и материалов, которые раздавали посетителям мероприятия, был и диск с видеозаписью спектакля — мистерии «Лебединая страна» в исполнении детей. Герои спектакля, одетые в черные одежды, умирали, покончив жизнь самоубийством. Было произведено задержание 9 членов организации, 3 из которых были гражданами Украины. Было изъято большое количество культовой литературы, видеокассеты, плакаты, листовки, неизвестная жидкость с резким запахом.

Журналист Андрей Коротков в статье в Парламентской газете отмечает:

«Предварительное дознание, проведенное Левобережной прокуратурой Липецка по заявлениям пострадавших, взяло курс на оценку свершившегося как административного нарушения — ввиду отсутствия признаков и состава уголовного преступления. Отдельная тема — позиция в этом деле некоторых правозащитников. Не секрет, что многие заслуженные правозащитники старшего поколения под лозунгом свободы совести кидаются защищать кого ни попадя, сразу встают против государственных структур, особенно если в возникших конфликтах и делах фигурируют силовики — работают принципы „никому ничего нельзя запрещать“ и „во всем виноваты спецслужбы“. Точно так же получилось и в данном случае. Большинство правозащитников приняли сторону „Богородичного центра“, действия силовиков они пытаются охарактеризовать как провокацию, инспирированную Русской православной церковью; учительница Ольга Золотарева в их версии автоматически стала „сотрудницей ФСБ“. Ход сильный: православный клир и миряне относятся к деятельности „богородичников“ резко отрицательно и никакого общения с ними не поддерживают — стало быть, пресечение деятельности конкурентов им выгодно, а спецслужбы тут как тут…»

— Андрей Кротков [rusk.ru/st.php?idar=22147 Психологическая диверсия «богородичников»] // «Парламентская газета», 18.05.2007

В феврале 2007 года состоялся суд, в ходе которого мировой судья Левобережного округа г. Липецка Елена Нефёдова вынесла следующий приговор в отношении менеджера фонда «Соловецкий мемориал» и члена московской общины ПЦБМД:

«Привлечь Малыхину Раису Ивановну к административной ответственности за совершение правонарушения и назначить ей наказание в виде штрафа в размере 800 рублей»

— Ольга Чернова [www.ntv.ru/novosti/103423/ Сектанты отделались смешным штрафом] // Репортаж программы «Сегодня» канала НТВ, 12.02.2007 г. ; [5-tv.ru/news/2566/ Возмещения морального ущерба требуют родители детей, пострадавших от религиозной секты] // «Новости», 5 канал 13.02.2007

Инцидент на Днепропетровской улице

Согласно сообщению ряда СМИ активистка Богородичного центра Анна Домбровская (Масейкина Мария Дмитриевна) стала участником инцидента, в ходе которого пострадал православный активист Александр Карнаухов.

Отзывы о деятельности организации

Результаты экспертиз и расследований

• Из заключения Экспертного совета при Федеральной регистрационной службе от 25 февраля 1999 года:

Изучение содержания учредительных документов, а также вероучения, культовой практики и других форм деятельности Православной Церкви Божией Матери Державная дают основание для регистрации данного религиозного объединения в качестве централизованной религиозной организации. (…)

Анализ основ вероучения и соответствующей ему практике Православной Церкви Божией Матери Державная позволяют сделать вывод принадлежности к православному вероисповеданию (богородичной ветви). (…)

Во взаимоотношениях с миром Православная Церковь Божией Матери Державная провозглашает укрепление брака, семьи, здоровья, призывает к соблюдению Конституции и законов Российской Федерации, поощряет стремление к получению образования. В ходе экспертизы не выявлены ограничения, налагаемые религиозным объединением на гражданские права и обязанности членов и священников Церкви. (…)

Московской прокуратурой в период 1994—1996 гг. расследовалось уголовное дело в отношении руководителей и активных участников «Фонда Новой Святой Руси», в ходе следствия не было установлено доказательств, свидетельствующих о наличии у руководителей и активных участников «Богородичного центра» умысла на организацию какой-либо противозаконной деятельности. 13 июня 1996 года прокуратурой Москвы уголовное дело было прекращено за отсутствием состава преступления.

16 ноября 1998 года по запросу депутата Государственной Думы Российской Федерации В. В. Борщёва Генеральная прокуратура Российской Федерации направила «Справку о деятельности религиозной организации „Церковь Божией Матери Преображающейся“». В ней Генеральная прокуратура выражает согласие с решением Московской прокуратуры о прекращении уголовного дела и не выдвигает против Православной Церкви Божией Матери Державная обвинений уголовного характера.

• Из официальной Справки о деятельности религиозной организации «Церковь Божией Матери Преображающейся» Генеральной Прокуратуры Российской Федерации от 13.11.1998 г.на депутатский запрос Борщёва В. В.: О результатах проверок органами прокуратуры деятельности объединений, проповедующих вероучение Церкви Божьей Матери Преображающейся («Богородичного Центра»):

Согласно Уставу основными целями БЦ провозглашены «возрождение лучших традиций благочестия, праведности; благотворительность, милосердие и просвещение; содействие учреждению новых отношений между людьми на основе гуманизма, братской любви, всепрощения и других общечеловеческих ценностей». В ходе следствия не установлено фактов насильственного вовлечения граждан к деятельности БЦ или насильственного удержания в организации. Представленные следствию копии документов подтверждают показания руководителей БЦ о его признании Международным Советом общинных Церквей и Международным институтом интегральных наук о человеке при ООН.

Следствие располагало рядом консультативных заключений. Назначено и проведено комплексное экспертное психолого-психиатрическое исследование деятельности организации. При оценке этих документов был сделан вывод о том, что нельзя согласиться с категоричностью суждений экспертных комиссий под руководством профессора Полищука Ю. И. и профессора Печерниковой Т. П., так как их доводы основаны исключительно на анализе литературы религиозного содержания, издаваемой БЦ, сама же деятельность организации, её результаты и последствия не подвергаются экспертами критике.

• Вместе с тем, проведенными в 1994—1996 гг. прокурорскими проверками выявлено, что, по многочисленным свидетельствам, среди членов организации «Богородичный центр» («Церковь Божьей Матери Преображающейся»)

изменения поведения и отношения к окружающим у лиц, попавших под влияние учения, распространяемого "Богородичным центром", можно свести к следующим моментам: отказ от белковой пищи, сон в течение 3-5 часов, самоустранение от просмотра телепередач, чтения литературы, издаваемой помимо центра, непочтительное отношение к матери, резкое похудение, уход из дома, отказ от работы и учебы.

Прокуратура РФ отмечает, что экспертами, проводившими психиатрическую экспертизу, отмечены отдельные негативные случаи изменения личности у членов фонда «Богородичный центр», что связывается ими с влиянием учения организации «Богородичный центр» («Церковь Божьей Матери Преображающейся»).

• Заключение Института судебной психиатрии им. В. П. Сербского

...В деле имеется заключение комиссии под председательством доктора мед. наук, профессора Ю.И.Полищука по медико-психологической и юридической оценке деятельности некоторых религиозных организаций, в том числе и "Богородичного Центра". Этой комиссией были проанализированы 56 писем и заявлений родителей, чьи дети были вовлечены в указанные организации, проведен анализ трех историй болезни молодых людей, которые поступили в психиатрическую больницу в состоянии психоза, возникшего после посещения "Богородичного Центра" и "Аум Сенрикё". Проведена оценка психического состояния 11 пациентов, обратившихся к психиатру после посещения указанных организаций и участия в их деятельности...

...Из консультативного заключения о происхождении и современно состоянии "ФНСР" следует, что в 1984 г. в Смоленске от иконы Богоматери "Одигитрия" о. Иоанн (В.Я.Береславский) получил Откровения Божьей Матери. С этого времени Откровения Богоматери периодически повторялись и о. Иоанн издал уже свыше 20 книг этих Откровений (уг. дело, т. 1). Последователи верят, что он - "святой старец", через которого Богородица открывает своё учение, а богослужения, совершаемые архиепископом Иоанном происходят "с присутствием Божьей Матери" (см. газету "Рыцарь Веры", 1994, N 1/15). Из имеющейся в материалах уголовного дела подлинной амбулаторной карты психоневрологического диспансера N 6 г. Москвы следует, что Береславский В.Я. наблюдается диспансером с 3.02.71 г. по поводу хронического душевного заболевания в форме параноидной шизофрении, несколько лет являлся инвалидом 2 группы по психическому заболеванию, дважды находился на стационарном лечении в психиатрических больницах г. Москвы. С 1990 г. ПНД не посещает...

...Комитетом по спасению молодежи представлены 25 писем родителей, чьи дети были вовлечены в "Богородичный Центр" в 1991 - 1993 годах, а также дневник прихожанина (Шахова) с подробным описанием своих переживаний. В письмах описаны особенности психического состояния и поведения молодых людей, спустя 1-2 месяца после вступления в секту (том 1,2,3). Изменения поведения и психического состояния этих лиц носили однотипный характер и выражались отчуждением от родителей и других родственников, в том числе собственных детей; уходом из родительского дома; отказом от учебы и работы с полным погружением в деятельность секты; прекращением чтения газет, журналов, книг, пользования телевидением и радио; отгороженностью от окружающих; резким ограничением приёма пищи; значительным ограничением сна до 3-4 часов в сутки в неудобном положении, что приводило к физическому и психическому истощению, повышенной возбудимости, утрате ранее присущих других интересов. В то же время в материалах дела содержится свыше 300 писем последователей и прихожан "Богородичного Центра", отмечающих только положительное влияние исповедей "БЦ" на их здоровье, духовность, семейный и социальный статус. На основании изложенного комиссия приходит к следующим ответам на поставленные перед ней вопросы.

1. В литературе, издаваемой "БЦ", содержатся призывы, направленные на причинение физического и психического вреда здоровью граждан, а также содержатся призывы к невыполнению гражданских обязанностей, такие как отказ от брака, семьи, воспитания детей, учёбы, общественного полезного труда. Вопрос о наличии призывов, побуждающих к совершению противоправных действий не входит в компетенцию психолого-психиатрической экспертизы.
2. У душевнобольных возможно неадекватное восприятие религиозных, философских и иных воззрений, в том числе и положений учения "БЦ". Дать заключение о характере воздействия учения "БЦ" на лиц с какой-либо формой психической патологии возможно лишь в каждом конкретном случае при индивидуальном обследовании.
3. Поведение лиц, чьи родные и близкие обратились с жалобами в Комитет по спасению молодежи является результатом усвоения ими учения "БЦ" и соответствует положениям этого учения. Решить вопрос о роли возможно имевшейся у них ранее психической патологии в поведении этих лиц следует так же при непосредственном освидетельствовании.
4. Оценка действий и отношения к деятельности и учению "БЦ" лиц, выступающих в его защиту, не входит в компетенцию комплексной психолого-психиатрической экспертизы. В материалах дела не содержится данных, позволяющих ответить на вопрос, находились ли эти лица в состоянии психического расстройства или повышенной внушаемости.
5. Комиссия не может высказать суждения об объективности заключения Ю.И. Полищука с соавторами относительно деятельности "БЦ", поскольку данные в нем выводы строились на материалах, которыми не располагает настоящая комиссия.
6. Плановых научных разработок деятельности организаций, аналогичных "БЦ", ГНЦС и СП им. В.П. Сербского не проводилось, хотя отдельные инициативные исследования были, и их результаты представлялись в ряде докладов.

Председатель комиссии:

доктор мед. наук, профессор Т. П. Печерникова

Члены комиссии:

доктор мед. наук, профессор Ф. В. Кондратьев

кандидат мед. наук Т. М. Орсенюк

кандидат психологических наук Ф. С. Сафунов

кандидат мед. наук Г. И. Копейко

кандидат мед. наук В. Г. Василевский

Критика

Критика со стороны Русской Православной Церкви

Представители Русской Православной Церкви организовывали и проводили «конференции» с призывами к государственным органам и СМИ «ограничить деятельность этой религиозной группы и выяснить юридические права её лидеров», «создать особую юридическую группу для контроля над деятельностью», выдвигались версии о причастности к покушениям на убийство.

Отношение к женщинам

По утверждению социолога религии А. В. Щипкова в декабре 1993 года, «Богородичный центр вводит мистическое понятие „бляди“ — собирательный образ женственного греховного начала в мире (см. „Рыцарь веры“, № 7, 1992)» и учит, «что Христа распяли не евреи, а эти самые отрицательные духовные субстанции» (вселившиеся в одержимых ими людей). Греховное начало "концентрируется в таинственном существе женского рода, в богословских текстах Богородичного Центра называемым то «матерью Антихриста», то «блудницей Вавилонской». Характерно отношение к женщинам как к людям второго сорта, женское начало признается греховным (хотя для женщины и открыт путь к спасению, но он намного тяжелее, чем для мужчины).

Согласно религиоведу Р. Н. Лункину, в первой половине 1990-х годов в БЦ возобладала «атмосфера монашеского аскетизма». Иерархи организации полагали, что верующие должны быть «героями веры», монахами, способными на подвиги, и это «в каком-то смысле делало членов церкви современными православными святыми». В середине 1990-х годов произошел отказ от практики авторитарного старчества и «переход от жесткого и аскетичного „иосифлянства“ к строительству открытой и свободной церкви, появление в этой связи „новых просветленных лиц“ в общинах».

Психиатр Ф. В. Кондратьев в своё монографии «Судьбы больных шизофренией: клинико-социальный и судебно-психиатрические аспекты» пишет, что «согласно публикациям этого нового религиозного культа „мировое зло сконцентрировано в женщине“ и соответственно вводится мистическое понятие „б…“ — собирательный образ женского начала в мире.». Он отмечает, что в изданиях Богородичного центра «обосновывается это тем, что сатана „прогрыз“ в тонком теле Евы дыру между ног, осрамил её и внедрился в её плоть создав там свой престол», а также что «сатана сделал „гениталии центром личности Евы“».

Также в публикациях Богородичного центра про мать сказано, что «вот почему нечестивая мать… распространяет вокруг себя содомскую вакханалию, являясь сознательно или осознанно поверенным лицом князя тьмы, его священницей». Она превращает мужа в сына и сына в мужа, постоянно погружая их в свою бездонную, разжённую геенской похотью утробу, сиречь в утробу дьяволицы, священнодействуя на генитальном престоле, воздвигнутом Сатаной. Она осваивает по подсказке даймоны — родового демона новые астральные виды тёмного блуда премерзкого в очах Господних, экстрасенсорик и восточную оккультную эзотерику. Время прозреть на нечестивую, обличив скрываемые за внешней лживой человеческой благопристойностью мерзости Сатаны. Время положить им конец.", «женоцентризм — болезнь болезней, исчадие зла, предвестие распада».

Аскетическая практика

Существует строгая дисциплина, при которой от адептов требуется смена привычной системы ценностей, отказ от приятной пищи и сокращение продолжительности сна. Следует отказаться от имущества, работы и общественной деятельности. Адепты должны покинуть свою семью, «отречься от рода». Несмотря на многочисленные заявления о «любви», навязывается ненависть к родственникам, особенно к матери, «носительнице родового греха», которую Береславский называет прообразом дьяволицы.

Психиатр Ф. В. Кондратьев пишет, что «в одной из фундаментальных книг создателя нового культа утверждается необходимость полного самоотречения, смирения, беспрекословного подчинения „святым отцам“. „Не имей суждений и весь мир станет твоим“…»

Очень большое внимание уделяется покаянию, внушается, что каждый виноват во всех грехах человечества, адептов призывают видеть вину в каждом своем шаге. Ф. В. Кондратьев отмечает, что «попавший в секту „новичок“ должен многократно твердить: „У меня нет своего ума, совести, тела, воли“»., а также указывает, что «И надо решиться убить себя — это именно та жертва, к которой призывает Господь», «не имей ничего своего, ничего не делай для себя» — наставляет верующих «Божья Матерь» в своём откровении основателю культа.

Политические идеи

«Богородичный центр» ставит целью создание на просторах бывшего СССР тоталитарного теократического государства — «Новой святой Руси».

По мнению 1993 года российского социолога религии А. В. Щипкова, члены фонда «Богородичный Центр» и его духовный наставник Вениамин Яковлевич Береславский «осуждают всякий тоталитаризм, клеймят коммунистов, КГБ, ратуют за свободу совести, „молятся за узников совести“. Это, правда, не препятствует абсолютно авторитарному устройству самой секты». После августа 1991 года Богородичным Центром заявлялось, что «демократы победили коммунистов исключительно благодаря заступничеству Божией Матери» при молитвенном посредничестве Богородичного центра. При этом «метафора обнаруживает политические симпатии». Далее Береславский заявлял, что встречался с супругой Бориса Ельцина — Наиной и «передал для президента „послание“ от Божией Матери, главный тезис которого заключался в призыве к президенту разогнать парламент. Рассчитывая на государственный патронаж, БЦ несколько лет следовал за курсом президента и подчеркивал свой „ельцинизм“.» "Несмотря на общедемократическую фразеологию, последователи Береславского явно симпатизируют авторитарному народоуправлению, к которому и подталкивали президента столь экстравагантными способами. БЦ вполне бы устроила государственно-церковная симфония, при условии, что роль «церкви» будет принадлежать самому Богородичному Центру. Ельцин не реагирует и продолжает неразумные контакты с «церковью красного дракона», как называют богородичники Русскую Православную Церковь. Береславский журит президента, но регулярно прощает, указывая на его «духовно-младенческий возраст».".

По мнению религиоведа С. Б. Филатова, "с конца 90-х началось активное сотрудничество с т. н. «демократическими кругами» и связи с политический элитой, которые были ещё в нач. 90-х гг. — с движением «Демократическая Россия». Последнее время члены БЦ «безусловно признают демократию в качестве лучшей, богоугодной формы организации общества, а также богоугодность всех гражданских прав и свобод (в том числе и свободы совести)». Утверждается, что Пресвятая Дева помогла демократам в августе 1991 г. и в октябре 1993 г. При этом любая связь Церкви с государством считается скорее опасной, чем необходимой.

Согласно религиоведу Р. Н. Лункину, с конца 1980 годов постоянно декларируется принципиально демократическая позиция в политической сфере. Приветствовались победа над ГКЧП в 1991 году, победа Ельцина над Верховным советом в 1993 году, всегда резко осуждались коммунизм, фашизм, русский национализм, любые формы диктатуры. Демократия и свобода граждан имеют принципиальное ценностное значение, а идеалы свободного общества со свободными гражданами является частью богословского учения. В идеологии богородичников центральное место занимают идеалы свободы, личных отношений с Богом, творчества.

Отношение к прогрессу и цивилизации

Береславский считает пространство любого современного города нечистым и опасным, где находятся «мертвые патриархийные церкви», где «священники гипнотизируют верующих, совершая наговор под видом молитвы», а также места проведения досуга — столовые, бани, бассейны, кинотеатры, стадионы и рестораны, которых надо всячески избегать. («Оазис мира», 1995, № 13. С. 42; Откровения Божией Матери в России. 1984—1991. Дароносица печатей. Омск, 1991. С. 73)
По представлениям Береславского город представляет собой «не обитаемое Духом мертвое поле, жители которого одержимы инстинктом совместной смерти».(Огонь покаянный. Книга вторая. М., 1992. С. 30, 44)
Метро Береславский сравнивает с языческим капищем и называет «храмом преисподней», а канализационные трубы — «первым ярусом ада», «обиталищем бесов». (Архиепископ Иоанн. Огонь покаянный. Путь святых отцов (книга 4). М., 1994; Береславский И. Огонь покаянный. Книга вторая. С. 3)
Береславский считает, что «электричество заражает душу психическим ядом».(Береславский И. Огонь покаянный. С. 17) Обычная городская квартира, по мнению Береславского, «в прямом смысле доморощенный ад. Дома сидеть — ад растить» (Береславский И. Огонь покаянный. С. 9)
Береславский называет Москву «Гоморра серная», и считает, что террористические акты произошедшие в Москве и Волгодонске произошли потому «что русские города стали центрами круглосуточного разврата, показываемого по телевидению, служения деньгам, мутации полов и порочного зачатия, то есть, выращивания детей в пробирках — греховным плодам прогресса». (Береславский И. Огонь покаянный. С. 17; Береславский И. Время всероссийского покаяния. М., 2000)
Береславский считает, что Антихрист в первую очередь придёт в города. (Архиепископ Иоанн. Дыхание живой веры. М., 1993. С. 98-99) Береславский отмечает, что большие города это «„потенциальные смердящие болота с гигантскими безобразными гнусами“ и даже что они прокляты.» (Державная Российская. Послания Божией Матери в России архиепископу Иоанну. М., 1996. С. 13; Богородичное лоно. Кемерово, 1992. С. 76; Береславский И. Время всероссийского покаяния. С. 10)
Береславский считает, что "В Москве не сохранится никто, за редким исключением… Город опустится под землю в результате землетрясения и будет затоплен водой (Епископ Иоанн (Береславский). Огонь покаянный. Книга вторая. М., 1992. С. 38), а «Москва станет вторым домом антихриста после падения Иерусалима»(Огненный столп покаянный. С. 135)
Береславский считает, что после гибели цивилизации «прежние пустыни и места необитаемые населятся ангелами и превратятся в духовные столицы мира (столицей Японии станет обитель под Хиросимой)»(«Оазис мира», № 5. С. 38) <br /> В новых городах не будет «ни телевизоров, ни видеомагнитофонов, ни компьютеров, ни кабельной техники» (Держава света. С. 42)

По сведениям М. Ахметовой, на 1998 год высшее и неоконченное высшее образование имели 46,4 % представителей московской общины Богородичного центра. В то же время лидер БЦ — Береславский осуждает светскую культуру и науку как таковую, говоря, например, о возникновении письменности как об утрате «непосредственного речевого общения с Богом».

Согласно наблюдениям религиоведа, Р. Н. Лункина, мировоззрение членов Богородичного центра отличает «глубокое включение исторических сюжетов, образов и создателей шедевров художественной культуры в экклесиологию и сотериологию». Творцы и созданными ими образы, приносящие духовное освобождение, включаются в Благую Весть, а Андрей Первозванный, Нил Сорский, Лев Толстой, Бердяев, Розанов продолжают евангельский сюжет после Пятидесятницы. «Творческий подход к вере и богословию является одним из главных интеллигентских свойств Богородичной церкви». В её организации с середины 1990-х годов усиливаются демократические начала, а само движение выражает идею «интеллигентского харизматичного православия в русском народном духе».

В 2007 году члены Богородичного центра выступили с резкой критикой «Открытого письма десяти академиков РАН».

По утверждению социолога религии А. В. Щипкова в декабре 1993 года, «если отшелушить от Богородичного Центра весь мистико-еретический налет, мы увидим политическую организацию с вполне европейской физиономией и напоминающую чем-то христианско-демократическую политическую партию, поддерживающую президента, отстаивающую свободный рынок, считающую необходимым привлекать к управлению государством честных предпринимателей, осуждающую национальную рознь и выступающую от лица христиан всех конфессий — то есть по сути экуменичную». При этом, несмотря на общедемократическую фразеологию, последователи Береславского явно симпатизируют авторитарному народоуправлению.

См. также

Истинно-Православная церковь

Литература

• Ахметова М. В. Утопия преображённого мира в современных эсхатологических представлениях (Белое братство, Богородичный центр, Церковь последнего завета, православные монархисты) // [books.google.ru/books?id=GADPwZz6XQkC&printsec=frontcover&hl=ru#v=onepage&q&f=false Сны Богородицы. Исследования по антропологии религии] / Под ред. Ж. В. Кормина, А. А. Панченко, С. А. Штыркова. — СПб.: Изд-во Европ. ун-та в С.-Петербурге, 2006. — С. 203-213. — 304 с. — (Studia Etnologica). — ISBN 5-94380-047-6.
• Бакланова, Г. Ю. «Православная Церковь Божией Матери Державная» (Социально-философский очерк). М.: ООО «Агент», 1999 (дис. к.ф.н.)
• Башкирова В. Г., Соловьёв А. В., Дорофеев В. Ю. [books.google.ru/books?id=Ud5s_7pMyVcC&printsec=frontcover&hl=ru&source=gbs_ge_summary_r&cad=0#v=onepage&q&f=false Герои 90-х. Люди и деньги. Новейшая история капитализма в России] / Под общ. ред. В. Ю. Дорофеева. — М.: Альпина нон-фикшн, 2012. — 471 с. — ISBN 978-5-91671-193-6.
• Безнюк Д. К. [books.google.ru/books?id=6B1PAQAAIAAJ&q=богородичный+центр&dq=богородичный+центр&hl=ru&sa=X&ei=pQ4ZVYDPCsf0OoPtgLAE&ved=0CEIQ6AEwCDhQ Государственно-конфессиональные отношения в Республике Беларусь: социологический анализ]. — Мн.: РИВШ, 2006. — 214 с.
• Беспаленко П. Н., Римский В. П. [cyberleninka.ru/article/n/politiko-ideologicheskie-i-sotsiokulturnye-osnovaniya-tipologii-netraditsionnyh-religiy Политико-идеологические и социокультурные основания типологии нетрадиционных религий] // Известия Тульского государственного университета. Гуманитарные науки. — Тула: Тульский государственный университет, 2009. — № 1. — С. 3-13.
• Головушкин Д. А. Православная Церковь Божией Матери Державная // [books.google.ru/books?id=4knmUImHRXUC&printsec=frontcover&hl=ru&source=gbs_ge_summary_r&cad=0#v=onepage&q&f=false Религии мира: словарь-справочник] / Под ред. А. Ю. Григоренко. — СПб.: Питер, 2009. — С. 380-381. — 400 с. — 4000 экз. — ISBN 978-5-388-00466-6.
• Гущин, С. «„Третий Завет“ Богородичного центра // Вестник Центра апологетических исследований. Октябрь 2000-Январь 2001 Выпуск № 12; Апрель-Июнь 2001 Выпуск № 14".
• Иваненко С. И., Беляева Л. А. [books.google.ru/books?id=iXcyAQAAIAAJ&q=богородичный+центр&dq=богородичный+центр&hl=ru&sa=X&ei=Ag4ZVdr7KIXaParEgagP&ved=0CD4Q6AEwCDhG Религиозные объединения в современной России]. — М.: Центр комплексных социальных исследований и маркетинга, 1996. — Т. 96. — 95 с. — (Аналитические обозрения Центра комплексных социальных исследований и маркетинга).
• [books.google.ru/books?id=m0wiAQAAIAAJ&q=богородичный+центр&dq=богородичный+центр&hl=ru&sa=X&ei=Ag4ZVdr7KIXaParEgagP&ved=0CCQQ6AEwAjhG Народы и конфессии Приволжского федерального округа: справочник для государственных служащих] / Отв. ред. В. Ю. Зорин. — М.: ИФЭМ, 2001. — 543 с.
• Карнацевич В. Л. [books.google.ru/books?id=0pePAwAAQBAJ&printsec=frontcover&hl=ru&source=gbs_ge_summary_r&cad=0#v=onepage&q&f=false 50 знаменитых сект]. — Харьков: Фолио, 2004. — 510 с.
• Кокин, Илья [www.k-istine.ru/sects/other/bc_about.htm «Богородичный центр»: история, вероучение, религиозная жизнь]. — Сергиев Посад: Троице-Сергиева ЛавраМосковская духовная академия, 2003. (диссертация кандидата богословия)
• Кондратьев Ф. В. [www.psychiatry.ru/siteconst/userfiles/sudb.pdf Судьбы больных шизофренией: клинико-социальный и судебно-психиатрические аспекты.] / под редакцией проф. В. С. Ястребова. — Изд-во Юстицинформ, 2010. — 402 с. — 300 экз. — ISBN 978-5-9977-0014-9.
• Кондратьев Ф. В. [www.gumer.info/bogoslov_Buks/sekta/kondr/06.php Современные культовые новообразования («секты») как психолого-психиатрическая проблема]
• Конь Р. М. Отзыв на канд. дисс. диак. Илии Кокина на тему: «Богородичный центр: история, вероучение, религиозная жизнь» // Богословский вестник. — Серг. П., 2004. — № 4. — С. 540—545.
• Кротов Я. Г.. Богородичный центр / Яков Кротов; Общедоступ. православ. ун-т, основ. протоиереем А. Менем. — М. : Ирина, 1992. — 56 с.
• Кураев, А. В. [azbyka.ru/hristianstvo/sut/Kuraev_Dary_10e-all.shtml Глава 2 Если Бог есть любовь.] // [books.google.ru/books?id=NepiAQAAQBAJ&printsec=frontcover&hl=ru#v=onepage&q&f=false Дары и анафемы : что христианство принесло в мир? : размышления на пороге третьего тысячелетия] / Диакон Андрей Кураев. — 5-е изд., испр. и доп.. — М.: Никея : Арефа, 2009. — 319 с. — ISBN 978-5-91761-001-6.
• Лещинский, А. Н. [www.rusoir.ru/news/23-03-2005-8.html О Богородичном движении в России: некоторые вопросы изучения истоков, современного состояния и социального служения.]
• Лещинский, А. Н. [user.transit.ru/~maria/doc/leshinsk_bogoroddv.zip Православная Церковь Божией Матери Державная. Особенности богородичного движения в России. (Из опыта социально-философского анализа).] — М.: РОИР, 2005. — 222 с.
• Мартинович В. А. 3.4 Состояние нетрадиционной религиозности в современной Беларуси: типология, динамика распространения, деструктивный характер // [books.google.ru/books?id=PDJ9BAAAQBAJ&printsec=frontcover&hl=ru&source=gbs_ge_summary_r&cad=0#v=onepage&q&f=false Безопасность Беларуси в гуманитарной сфере: социокультурные и духовно-нравственные проблемы] / О. А. Павловская [и др.]; под ред. О. А. Павловской; Нац. акад. наук Беларуси Ин-т философии. — Мн.: Беларус. навука, 2010. — С. 295-310. — 519 с. — ISBN 978-985-08-1172-1.
• Муромцев, Константин [www.ng.ru/sects/1999-11-10/4_psaltir.html "Медоустая Псалтирь" и "мощевые плащаницы"] // Независимая газета. — 10.11.1999.
• Никольский В. С. [books.google.ru/books?id=nI_x-JevyoUC&printsec=frontcover&hl=ru#v=onepage&q&f=false Основы религиоведения. Учебное пособие]. — М.: МГИУ, 2005. — 356 с. — 500 экз. — ISBN 5-276-00706-3.
• Православная Церковь Божией Матери «Державная» // Новые религиозные культы, движения и организации в России.. Словарь-справочник. / Под ред. Трофимчук Н. А., Овсиенко Ф. Г., Одинцов М. И. — М.: РАГС, 1998, (2-е изд., дополн. и перераб.). — 346 с.
• Симонов,Филипп, иеромонах. «Новые гностики (о ереси „Богородичного центра“). Машинопись. М., 1994»
• Слесарёв А. А. Православная Церковь Божией Матери Державная. // «Религии народов современной России: Словарь». / Ред.кол.: Мчедлов М. П. (отв. ред.), Аверьянов Ю. И., Басилов В. Н. и др. — 2-е изд., испр. и доп. — М. : Республика, 2002. — 624 с. ISBN 5-250-01818-1
• Пётр Толстой [video.google.com/videoplay?docid=6149434137805032703# О секте Богородичный центр в программе Время] (Воскресное время, Первый канал, 20.05.2007 г.)
• Филатов С. Б. [www.archipelag.ru/ru_mir/religio/novie-identichnosti/rusgod/sekt/?version=forprint Современная Россия и секты] // Иностранная литература. — 1996. — № 8. ([www.archipelag.ru/authors/filatov/ об авторе])
• Ходорыч А., Конашенок Н., Студнев М. [www.kommersant.ru/doc/289458 Товарищества на вере] // Коммерсантъ-Деньги. — 31.10.2001. — № 43 (347). — С. 30. [www.kommersant.ru/doc/289458 Архивировано] из первоисточника 7 декабря 2014.
• Ходорыч А., Конашенок Н., Студнев М. [books.google.ru/books?id=oJrRqeJOleoC&pg=PA49&dq=Иоанн+Береславский&hl=ru&sa=X&ei=zQgZVZeBE8KgPfPIgcAO&ved=0CC8Q6AEwBDge#v=onepage&q=%D0%98%D0%BE%D0%B0%D0%BD%D0%BD%20%D0%91%D0%B5%D1%80%D0%B5%D1%81%D0%BB%D0%B0%D0%B2%D1%81%D0%BA%D0%B8%D0%B9&f=false 151 угроза вашему кошельку]. — М.: Эксмо, 2008. — 256 с. — (Библиотека Коммерсантъ). — 3000 экз. — ISBN 978-5-699-32041-7.
• Чернышёв В. М. [lib.eparhia-saratov.ru/books/23ch/chernishev/sword/sword.pdf Меч обоюдоострый. Конспект по Сектоведению]. Меч обоюдоострый. Противосектантский полемический сборник. Одесса.:Издание Херсоно-Таврической епархии УПЦ, 1998
• Эмке А. И. "Секта «Богородичный Центр». — Архангельск, 2000. Рукопись.
• Юзеф Дремлюг [www.militia-dei.spb.ru/?go=mdbase&id=363 Религиозные течения и секты. Справочник. Русские псевдохристианские секты. Богороднички.] // Санкт-Петербургский Католический Информационно-просветительский Центр «Militia Dei»
• «Богословский анализ лжеучений „Богородичного центра“. Издательство Свято-Владимирского Братства, 1992»

Ссылки

• [www.avemaria.ru/ Официальный сайт Богородичного центра]
• Портал-Credo.ru. [www.portal-credo.ru/site/?act=news&id=30941&type=view Заключение] Экспертного совета для проведения государственной религиоведческой экспертизы при Федеральной регистрационной службе (под председательством М. И. Мчедлова) «О вероучении и соответствующей ему практике, истории и формах деятельности Православной Церкви Божией Матери Державная», от 25.02.1999 г.
• [sektant.info/new-religions/article.php@ELEMENT_ID=193 «Богородичный центр»: история, вероучение, религиозная жизнь. Часть 1] // Материалы портала «Открытое сознание»
• [sektant.info/new-religions/article.php@ELEMENT_ID=194 «Богородичный центр»: история, вероучение, религиозная жизнь. Часть 2] // Материалы портала «Открытое сознание»
• [sektant.info/new-religions/terms.php@ELEMENT_ID=150 Богородичный центр (Российская марианская церковь, Церковь Божией Матери преображающейся)] на портале «Открытое сознание»
• [www.ortho-rus.ru/cgi-bin/or_file.cgi?1_4881 Православная Церковь Божией Матери Державная (Богородичный Центр)] на сайте Русское Православие
• [www.anticekta.ru/?cat=45 Материалы о Богородичном центре, сайт РАЦИРС]
• [yarcenter.ru/content/view/15492/179/ Фильм о секте «Богородичный центр»]
• [apologet.in.ua/apologetika/totalitarnye-sekty/bogorodichniki/ Богородичный центр] на сайте Всеукраинского апологетического Центра во имя святителя Иоанна Златоуста

Отрывок, характеризующий Богородичный центр

– Прикомандирован, дежурю.
Они помолчали.
«Выпускала сокола да из правого рукава», говорила песня, невольно возбуждая бодрое, веселое чувство. Разговор их, вероятно, был бы другой, ежели бы они говорили не при звуках песни.
– Что правда, австрийцев побили? – спросил Долохов.
– А чорт их знает, говорят.
– Я рад, – отвечал Долохов коротко и ясно, как того требовала песня.
– Что ж, приходи к нам когда вечерком, фараон заложишь, – сказал Жерков.
– Или у вас денег много завелось?
– Приходи.
– Нельзя. Зарок дал. Не пью и не играю, пока не произведут.
– Да что ж, до первого дела…
– Там видно будет.
Опять они помолчали.
– Ты заходи, коли что нужно, все в штабе помогут… – сказал Жерков.
Долохов усмехнулся.
– Ты лучше не беспокойся. Мне что нужно, я просить не стану, сам возьму.
– Да что ж, я так…
– Ну, и я так.
– Прощай.
– Будь здоров…
… и высоко, и далеко,
На родиму сторону…
Жерков тронул шпорами лошадь, которая раза три, горячась, перебила ногами, не зная, с какой начать, справилась и поскакала, обгоняя роту и догоняя коляску, тоже в такт песни.


Возвратившись со смотра, Кутузов, сопутствуемый австрийским генералом, прошел в свой кабинет и, кликнув адъютанта, приказал подать себе некоторые бумаги, относившиеся до состояния приходивших войск, и письма, полученные от эрцгерцога Фердинанда, начальствовавшего передовою армией. Князь Андрей Болконский с требуемыми бумагами вошел в кабинет главнокомандующего. Перед разложенным на столе планом сидели Кутузов и австрийский член гофкригсрата.
– А… – сказал Кутузов, оглядываясь на Болконского, как будто этим словом приглашая адъютанта подождать, и продолжал по французски начатый разговор.
– Я только говорю одно, генерал, – говорил Кутузов с приятным изяществом выражений и интонации, заставлявшим вслушиваться в каждое неторопливо сказанное слово. Видно было, что Кутузов и сам с удовольствием слушал себя. – Я только одно говорю, генерал, что ежели бы дело зависело от моего личного желания, то воля его величества императора Франца давно была бы исполнена. Я давно уже присоединился бы к эрцгерцогу. И верьте моей чести, что для меня лично передать высшее начальство армией более меня сведущему и искусному генералу, какими так обильна Австрия, и сложить с себя всю эту тяжкую ответственность для меня лично было бы отрадой. Но обстоятельства бывают сильнее нас, генерал.
И Кутузов улыбнулся с таким выражением, как будто он говорил: «Вы имеете полное право не верить мне, и даже мне совершенно всё равно, верите ли вы мне или нет, но вы не имеете повода сказать мне это. И в этом то всё дело».
Австрийский генерал имел недовольный вид, но не мог не в том же тоне отвечать Кутузову.
– Напротив, – сказал он ворчливым и сердитым тоном, так противоречившим лестному значению произносимых слов, – напротив, участие вашего превосходительства в общем деле высоко ценится его величеством; но мы полагаем, что настоящее замедление лишает славные русские войска и их главнокомандующих тех лавров, которые они привыкли пожинать в битвах, – закончил он видимо приготовленную фразу.
Кутузов поклонился, не изменяя улыбки.
– А я так убежден и, основываясь на последнем письме, которым почтил меня его высочество эрцгерцог Фердинанд, предполагаю, что австрийские войска, под начальством столь искусного помощника, каков генерал Мак, теперь уже одержали решительную победу и не нуждаются более в нашей помощи, – сказал Кутузов.
Генерал нахмурился. Хотя и не было положительных известий о поражении австрийцев, но было слишком много обстоятельств, подтверждавших общие невыгодные слухи; и потому предположение Кутузова о победе австрийцев было весьма похоже на насмешку. Но Кутузов кротко улыбался, всё с тем же выражением, которое говорило, что он имеет право предполагать это. Действительно, последнее письмо, полученное им из армии Мака, извещало его о победе и о самом выгодном стратегическом положении армии.
– Дай ка сюда это письмо, – сказал Кутузов, обращаясь к князю Андрею. – Вот изволите видеть. – И Кутузов, с насмешливою улыбкой на концах губ, прочел по немецки австрийскому генералу следующее место из письма эрцгерцога Фердинанда: «Wir haben vollkommen zusammengehaltene Krafte, nahe an 70 000 Mann, um den Feind, wenn er den Lech passirte, angreifen und schlagen zu konnen. Wir konnen, da wir Meister von Ulm sind, den Vortheil, auch von beiden Uferien der Donau Meister zu bleiben, nicht verlieren; mithin auch jeden Augenblick, wenn der Feind den Lech nicht passirte, die Donau ubersetzen, uns auf seine Communikations Linie werfen, die Donau unterhalb repassiren und dem Feinde, wenn er sich gegen unsere treue Allirte mit ganzer Macht wenden wollte, seine Absicht alabald vereitelien. Wir werden auf solche Weise den Zeitpunkt, wo die Kaiserlich Ruseische Armee ausgerustet sein wird, muthig entgegenharren, und sodann leicht gemeinschaftlich die Moglichkeit finden, dem Feinde das Schicksal zuzubereiten, so er verdient». [Мы имеем вполне сосредоточенные силы, около 70 000 человек, так что мы можем атаковать и разбить неприятеля в случае переправы его через Лех. Так как мы уже владеем Ульмом, то мы можем удерживать за собою выгоду командования обоими берегами Дуная, стало быть, ежеминутно, в случае если неприятель не перейдет через Лех, переправиться через Дунай, броситься на его коммуникационную линию, ниже перейти обратно Дунай и неприятелю, если он вздумает обратить всю свою силу на наших верных союзников, не дать исполнить его намерение. Таким образом мы будем бодро ожидать времени, когда императорская российская армия совсем изготовится, и затем вместе легко найдем возможность уготовить неприятелю участь, коей он заслуживает».]
Кутузов тяжело вздохнул, окончив этот период, и внимательно и ласково посмотрел на члена гофкригсрата.
– Но вы знаете, ваше превосходительство, мудрое правило, предписывающее предполагать худшее, – сказал австрийский генерал, видимо желая покончить с шутками и приступить к делу.
Он невольно оглянулся на адъютанта.
– Извините, генерал, – перебил его Кутузов и тоже поворотился к князю Андрею. – Вот что, мой любезный, возьми ты все донесения от наших лазутчиков у Козловского. Вот два письма от графа Ностица, вот письмо от его высочества эрцгерцога Фердинанда, вот еще, – сказал он, подавая ему несколько бумаг. – И из всего этого чистенько, на французском языке, составь mеmorandum, записочку, для видимости всех тех известий, которые мы о действиях австрийской армии имели. Ну, так то, и представь его превосходительству.
Князь Андрей наклонил голову в знак того, что понял с первых слов не только то, что было сказано, но и то, что желал бы сказать ему Кутузов. Он собрал бумаги, и, отдав общий поклон, тихо шагая по ковру, вышел в приемную.
Несмотря на то, что еще не много времени прошло с тех пор, как князь Андрей оставил Россию, он много изменился за это время. В выражении его лица, в движениях, в походке почти не было заметно прежнего притворства, усталости и лени; он имел вид человека, не имеющего времени думать о впечатлении, какое он производит на других, и занятого делом приятным и интересным. Лицо его выражало больше довольства собой и окружающими; улыбка и взгляд его были веселее и привлекательнее.
Кутузов, которого он догнал еще в Польше, принял его очень ласково, обещал ему не забывать его, отличал от других адъютантов, брал с собою в Вену и давал более серьезные поручения. Из Вены Кутузов писал своему старому товарищу, отцу князя Андрея:
«Ваш сын, – писал он, – надежду подает быть офицером, из ряду выходящим по своим занятиям, твердости и исполнительности. Я считаю себя счастливым, имея под рукой такого подчиненного».
В штабе Кутузова, между товарищами сослуживцами и вообще в армии князь Андрей, так же как и в петербургском обществе, имел две совершенно противоположные репутации.
Одни, меньшая часть, признавали князя Андрея чем то особенным от себя и от всех других людей, ожидали от него больших успехов, слушали его, восхищались им и подражали ему; и с этими людьми князь Андрей был прост и приятен. Другие, большинство, не любили князя Андрея, считали его надутым, холодным и неприятным человеком. Но с этими людьми князь Андрей умел поставить себя так, что его уважали и даже боялись.
Выйдя в приемную из кабинета Кутузова, князь Андрей с бумагами подошел к товарищу,дежурному адъютанту Козловскому, который с книгой сидел у окна.
– Ну, что, князь? – спросил Козловский.
– Приказано составить записку, почему нейдем вперед.
– А почему?
Князь Андрей пожал плечами.
– Нет известия от Мака? – спросил Козловский.
– Нет.
– Ежели бы правда, что он разбит, так пришло бы известие.
– Вероятно, – сказал князь Андрей и направился к выходной двери; но в то же время навстречу ему, хлопнув дверью, быстро вошел в приемную высокий, очевидно приезжий, австрийский генерал в сюртуке, с повязанною черным платком головой и с орденом Марии Терезии на шее. Князь Андрей остановился.
– Генерал аншеф Кутузов? – быстро проговорил приезжий генерал с резким немецким выговором, оглядываясь на обе стороны и без остановки проходя к двери кабинета.
– Генерал аншеф занят, – сказал Козловский, торопливо подходя к неизвестному генералу и загораживая ему дорогу от двери. – Как прикажете доложить?
Неизвестный генерал презрительно оглянулся сверху вниз на невысокого ростом Козловского, как будто удивляясь, что его могут не знать.
– Генерал аншеф занят, – спокойно повторил Козловский.
Лицо генерала нахмурилось, губы его дернулись и задрожали. Он вынул записную книжку, быстро начертил что то карандашом, вырвал листок, отдал, быстрыми шагами подошел к окну, бросил свое тело на стул и оглянул бывших в комнате, как будто спрашивая: зачем они на него смотрят? Потом генерал поднял голову, вытянул шею, как будто намереваясь что то сказать, но тотчас же, как будто небрежно начиная напевать про себя, произвел странный звук, который тотчас же пресекся. Дверь кабинета отворилась, и на пороге ее показался Кутузов. Генерал с повязанною головой, как будто убегая от опасности, нагнувшись, большими, быстрыми шагами худых ног подошел к Кутузову.
– Vous voyez le malheureux Mack, [Вы видите несчастного Мака.] – проговорил он сорвавшимся голосом.
Лицо Кутузова, стоявшего в дверях кабинета, несколько мгновений оставалось совершенно неподвижно. Потом, как волна, пробежала по его лицу морщина, лоб разгладился; он почтительно наклонил голову, закрыл глаза, молча пропустил мимо себя Мака и сам за собой затворил дверь.
Слух, уже распространенный прежде, о разбитии австрийцев и о сдаче всей армии под Ульмом, оказывался справедливым. Через полчаса уже по разным направлениям были разосланы адъютанты с приказаниями, доказывавшими, что скоро и русские войска, до сих пор бывшие в бездействии, должны будут встретиться с неприятелем.
Князь Андрей был один из тех редких офицеров в штабе, который полагал свой главный интерес в общем ходе военного дела. Увидав Мака и услыхав подробности его погибели, он понял, что половина кампании проиграна, понял всю трудность положения русских войск и живо вообразил себе то, что ожидает армию, и ту роль, которую он должен будет играть в ней.
Невольно он испытывал волнующее радостное чувство при мысли о посрамлении самонадеянной Австрии и о том, что через неделю, может быть, придется ему увидеть и принять участие в столкновении русских с французами, впервые после Суворова.
Но он боялся гения Бонапарта, который мог оказаться сильнее всей храбрости русских войск, и вместе с тем не мог допустить позора для своего героя.
Взволнованный и раздраженный этими мыслями, князь Андрей пошел в свою комнату, чтобы написать отцу, которому он писал каждый день. Он сошелся в коридоре с своим сожителем Несвицким и шутником Жерковым; они, как всегда, чему то смеялись.
– Что ты так мрачен? – спросил Несвицкий, заметив бледное с блестящими глазами лицо князя Андрея.
– Веселиться нечему, – отвечал Болконский.
В то время как князь Андрей сошелся с Несвицким и Жерковым, с другой стороны коридора навстречу им шли Штраух, австрийский генерал, состоявший при штабе Кутузова для наблюдения за продовольствием русской армии, и член гофкригсрата, приехавшие накануне. По широкому коридору было достаточно места, чтобы генералы могли свободно разойтись с тремя офицерами; но Жерков, отталкивая рукой Несвицкого, запыхавшимся голосом проговорил:
– Идут!… идут!… посторонитесь, дорогу! пожалуйста дорогу!
Генералы проходили с видом желания избавиться от утруждающих почестей. На лице шутника Жеркова выразилась вдруг глупая улыбка радости, которой он как будто не мог удержать.
– Ваше превосходительство, – сказал он по немецки, выдвигаясь вперед и обращаясь к австрийскому генералу. – Имею честь поздравить.
Он наклонил голову и неловко, как дети, которые учатся танцовать, стал расшаркиваться то одной, то другой ногой.
Генерал, член гофкригсрата, строго оглянулся на него; не заметив серьезность глупой улыбки, не мог отказать в минутном внимании. Он прищурился, показывая, что слушает.
– Имею честь поздравить, генерал Мак приехал,совсем здоров,только немного тут зашибся, – прибавил он,сияя улыбкой и указывая на свою голову.
Генерал нахмурился, отвернулся и пошел дальше.
– Gott, wie naiv! [Боже мой, как он прост!] – сказал он сердито, отойдя несколько шагов.
Несвицкий с хохотом обнял князя Андрея, но Болконский, еще более побледнев, с злобным выражением в лице, оттолкнул его и обратился к Жеркову. То нервное раздражение, в которое его привели вид Мака, известие об его поражении и мысли о том, что ожидает русскую армию, нашло себе исход в озлоблении на неуместную шутку Жеркова.
– Если вы, милостивый государь, – заговорил он пронзительно с легким дрожанием нижней челюсти, – хотите быть шутом , то я вам в этом не могу воспрепятствовать; но объявляю вам, что если вы осмелитесь другой раз скоморошничать в моем присутствии, то я вас научу, как вести себя.
Несвицкий и Жерков так были удивлены этой выходкой, что молча, раскрыв глаза, смотрели на Болконского.
– Что ж, я поздравил только, – сказал Жерков.
– Я не шучу с вами, извольте молчать! – крикнул Болконский и, взяв за руку Несвицкого, пошел прочь от Жеркова, не находившего, что ответить.
– Ну, что ты, братец, – успокоивая сказал Несвицкий.
– Как что? – заговорил князь Андрей, останавливаясь от волнения. – Да ты пойми, что мы, или офицеры, которые служим своему царю и отечеству и радуемся общему успеху и печалимся об общей неудаче, или мы лакеи, которым дела нет до господского дела. Quarante milles hommes massacres et l'ario mee de nos allies detruite, et vous trouvez la le mot pour rire, – сказал он, как будто этою французскою фразой закрепляя свое мнение. – C'est bien pour un garcon de rien, comme cet individu, dont vous avez fait un ami, mais pas pour vous, pas pour vous. [Сорок тысяч человек погибло и союзная нам армия уничтожена, а вы можете при этом шутить. Это простительно ничтожному мальчишке, как вот этот господин, которого вы сделали себе другом, но не вам, не вам.] Мальчишкам только можно так забавляться, – сказал князь Андрей по русски, выговаривая это слово с французским акцентом, заметив, что Жерков мог еще слышать его.
Он подождал, не ответит ли что корнет. Но корнет повернулся и вышел из коридора.


Гусарский Павлоградский полк стоял в двух милях от Браунау. Эскадрон, в котором юнкером служил Николай Ростов, расположен был в немецкой деревне Зальценек. Эскадронному командиру, ротмистру Денисову, известному всей кавалерийской дивизии под именем Васьки Денисова, была отведена лучшая квартира в деревне. Юнкер Ростов с тех самых пор, как он догнал полк в Польше, жил вместе с эскадронным командиром.
11 октября, в тот самый день, когда в главной квартире всё было поднято на ноги известием о поражении Мака, в штабе эскадрона походная жизнь спокойно шла по старому. Денисов, проигравший всю ночь в карты, еще не приходил домой, когда Ростов, рано утром, верхом, вернулся с фуражировки. Ростов в юнкерском мундире подъехал к крыльцу, толконув лошадь, гибким, молодым жестом скинул ногу, постоял на стремени, как будто не желая расстаться с лошадью, наконец, спрыгнул и крикнул вестового.
– А, Бондаренко, друг сердечный, – проговорил он бросившемуся стремглав к его лошади гусару. – Выводи, дружок, – сказал он с тою братскою, веселою нежностию, с которою обращаются со всеми хорошие молодые люди, когда они счастливы.
– Слушаю, ваше сиятельство, – отвечал хохол, встряхивая весело головой.
– Смотри же, выводи хорошенько!
Другой гусар бросился тоже к лошади, но Бондаренко уже перекинул поводья трензеля. Видно было, что юнкер давал хорошо на водку, и что услужить ему было выгодно. Ростов погладил лошадь по шее, потом по крупу и остановился на крыльце.
«Славно! Такая будет лошадь!» сказал он сам себе и, улыбаясь и придерживая саблю, взбежал на крыльцо, погромыхивая шпорами. Хозяин немец, в фуфайке и колпаке, с вилами, которыми он вычищал навоз, выглянул из коровника. Лицо немца вдруг просветлело, как только он увидал Ростова. Он весело улыбнулся и подмигнул: «Schon, gut Morgen! Schon, gut Morgen!» [Прекрасно, доброго утра!] повторял он, видимо, находя удовольствие в приветствии молодого человека.
– Schon fleissig! [Уже за работой!] – сказал Ростов всё с тою же радостною, братскою улыбкой, какая не сходила с его оживленного лица. – Hoch Oestreicher! Hoch Russen! Kaiser Alexander hoch! [Ура Австрийцы! Ура Русские! Император Александр ура!] – обратился он к немцу, повторяя слова, говоренные часто немцем хозяином.
Немец засмеялся, вышел совсем из двери коровника, сдернул
колпак и, взмахнув им над головой, закричал:
– Und die ganze Welt hoch! [И весь свет ура!]
Ростов сам так же, как немец, взмахнул фуражкой над головой и, смеясь, закричал: «Und Vivat die ganze Welt»! Хотя не было никакой причины к особенной радости ни для немца, вычищавшего свой коровник, ни для Ростова, ездившего со взводом за сеном, оба человека эти с счастливым восторгом и братскою любовью посмотрели друг на друга, потрясли головами в знак взаимной любви и улыбаясь разошлись – немец в коровник, а Ростов в избу, которую занимал с Денисовым.
– Что барин? – спросил он у Лаврушки, известного всему полку плута лакея Денисова.
– С вечера не бывали. Верно, проигрались, – отвечал Лаврушка. – Уж я знаю, коли выиграют, рано придут хвастаться, а коли до утра нет, значит, продулись, – сердитые придут. Кофею прикажете?
– Давай, давай.
Через 10 минут Лаврушка принес кофею. Идут! – сказал он, – теперь беда. – Ростов заглянул в окно и увидал возвращающегося домой Денисова. Денисов был маленький человек с красным лицом, блестящими черными глазами, черными взлохмоченными усами и волосами. На нем был расстегнутый ментик, спущенные в складках широкие чикчиры, и на затылке была надета смятая гусарская шапочка. Он мрачно, опустив голову, приближался к крыльцу.
– Лавг'ушка, – закричал он громко и сердито. – Ну, снимай, болван!
– Да я и так снимаю, – отвечал голос Лаврушки.
– А! ты уж встал, – сказал Денисов, входя в комнату.
– Давно, – сказал Ростов, – я уже за сеном сходил и фрейлен Матильда видел.
– Вот как! А я пг'одулся, бг'ат, вчег'а, как сукин сын! – закричал Денисов, не выговаривая р . – Такого несчастия! Такого несчастия! Как ты уехал, так и пошло. Эй, чаю!
Денисов, сморщившись, как бы улыбаясь и выказывая свои короткие крепкие зубы, начал обеими руками с короткими пальцами лохматить, как пес, взбитые черные, густые волосы.
– Чог'т меня дег'нул пойти к этой кг'ысе (прозвище офицера), – растирая себе обеими руками лоб и лицо, говорил он. – Можешь себе пг'едставить, ни одной каг'ты, ни одной, ни одной каг'ты не дал.
Денисов взял подаваемую ему закуренную трубку, сжал в кулак, и, рассыпая огонь, ударил ею по полу, продолжая кричать.
– Семпель даст, паг'оль бьет; семпель даст, паг'оль бьет.
Он рассыпал огонь, разбил трубку и бросил ее. Денисов помолчал и вдруг своими блестящими черными глазами весело взглянул на Ростова.
– Хоть бы женщины были. А то тут, кг'оме как пить, делать нечего. Хоть бы дг'аться ског'ей.
– Эй, кто там? – обратился он к двери, заслышав остановившиеся шаги толстых сапог с бряцанием шпор и почтительное покашливанье.
– Вахмистр! – сказал Лаврушка.
Денисов сморщился еще больше.
– Сквег'но, – проговорил он, бросая кошелек с несколькими золотыми. – Г`остов, сочти, голубчик, сколько там осталось, да сунь кошелек под подушку, – сказал он и вышел к вахмистру.
Ростов взял деньги и, машинально, откладывая и ровняя кучками старые и новые золотые, стал считать их.
– А! Телянин! Здог'ово! Вздули меня вчег'а! – послышался голос Денисова из другой комнаты.
– У кого? У Быкова, у крысы?… Я знал, – сказал другой тоненький голос, и вслед за тем в комнату вошел поручик Телянин, маленький офицер того же эскадрона.
Ростов кинул под подушку кошелек и пожал протянутую ему маленькую влажную руку. Телянин был перед походом за что то переведен из гвардии. Он держал себя очень хорошо в полку; но его не любили, и в особенности Ростов не мог ни преодолеть, ни скрывать своего беспричинного отвращения к этому офицеру.
– Ну, что, молодой кавалерист, как вам мой Грачик служит? – спросил он. (Грачик была верховая лошадь, подъездок, проданная Теляниным Ростову.)
Поручик никогда не смотрел в глаза человеку, с кем говорил; глаза его постоянно перебегали с одного предмета на другой.
– Я видел, вы нынче проехали…
– Да ничего, конь добрый, – отвечал Ростов, несмотря на то, что лошадь эта, купленная им за 700 рублей, не стоила и половины этой цены. – Припадать стала на левую переднюю… – прибавил он. – Треснуло копыто! Это ничего. Я вас научу, покажу, заклепку какую положить.
– Да, покажите пожалуйста, – сказал Ростов.
– Покажу, покажу, это не секрет. А за лошадь благодарить будете.
– Так я велю привести лошадь, – сказал Ростов, желая избавиться от Телянина, и вышел, чтобы велеть привести лошадь.
В сенях Денисов, с трубкой, скорчившись на пороге, сидел перед вахмистром, который что то докладывал. Увидав Ростова, Денисов сморщился и, указывая через плечо большим пальцем в комнату, в которой сидел Телянин, поморщился и с отвращением тряхнулся.
– Ох, не люблю молодца, – сказал он, не стесняясь присутствием вахмистра.
Ростов пожал плечами, как будто говоря: «И я тоже, да что же делать!» и, распорядившись, вернулся к Телянину.
Телянин сидел всё в той же ленивой позе, в которой его оставил Ростов, потирая маленькие белые руки.
«Бывают же такие противные лица», подумал Ростов, входя в комнату.
– Что же, велели привести лошадь? – сказал Телянин, вставая и небрежно оглядываясь.
– Велел.
– Да пойдемте сами. Я ведь зашел только спросить Денисова о вчерашнем приказе. Получили, Денисов?
– Нет еще. А вы куда?
– Вот хочу молодого человека научить, как ковать лошадь, – сказал Телянин.
Они вышли на крыльцо и в конюшню. Поручик показал, как делать заклепку, и ушел к себе.
Когда Ростов вернулся, на столе стояла бутылка с водкой и лежала колбаса. Денисов сидел перед столом и трещал пером по бумаге. Он мрачно посмотрел в лицо Ростову.
– Ей пишу, – сказал он.
Он облокотился на стол с пером в руке, и, очевидно обрадованный случаю быстрее сказать словом всё, что он хотел написать, высказывал свое письмо Ростову.
– Ты видишь ли, дг'уг, – сказал он. – Мы спим, пока не любим. Мы дети пг`axa… а полюбил – и ты Бог, ты чист, как в пег'вый день создания… Это еще кто? Гони его к чог'ту. Некогда! – крикнул он на Лаврушку, который, нисколько не робея, подошел к нему.
– Да кому ж быть? Сами велели. Вахмистр за деньгами пришел.
Денисов сморщился, хотел что то крикнуть и замолчал.
– Сквег'но дело, – проговорил он про себя. – Сколько там денег в кошельке осталось? – спросил он у Ростова.
– Семь новых и три старых.
– Ах,сквег'но! Ну, что стоишь, чучела, пошли вахмистг'а, – крикнул Денисов на Лаврушку.
– Пожалуйста, Денисов, возьми у меня денег, ведь у меня есть, – сказал Ростов краснея.
– Не люблю у своих занимать, не люблю, – проворчал Денисов.
– А ежели ты у меня не возьмешь деньги по товарищески, ты меня обидишь. Право, у меня есть, – повторял Ростов.
– Да нет же.
И Денисов подошел к кровати, чтобы достать из под подушки кошелек.
– Ты куда положил, Ростов?
– Под нижнюю подушку.
– Да нету.
Денисов скинул обе подушки на пол. Кошелька не было.
– Вот чудо то!
– Постой, ты не уронил ли? – сказал Ростов, по одной поднимая подушки и вытрясая их.
Он скинул и отряхнул одеяло. Кошелька не было.
– Уж не забыл ли я? Нет, я еще подумал, что ты точно клад под голову кладешь, – сказал Ростов. – Я тут положил кошелек. Где он? – обратился он к Лаврушке.
– Я не входил. Где положили, там и должен быть.
– Да нет…
– Вы всё так, бросите куда, да и забудете. В карманах то посмотрите.
– Нет, коли бы я не подумал про клад, – сказал Ростов, – а то я помню, что положил.
Лаврушка перерыл всю постель, заглянул под нее, под стол, перерыл всю комнату и остановился посреди комнаты. Денисов молча следил за движениями Лаврушки и, когда Лаврушка удивленно развел руками, говоря, что нигде нет, он оглянулся на Ростова.
– Г'остов, ты не школьнич…
Ростов почувствовал на себе взгляд Денисова, поднял глаза и в то же мгновение опустил их. Вся кровь его, бывшая запертою где то ниже горла, хлынула ему в лицо и глаза. Он не мог перевести дыхание.
– И в комнате то никого не было, окромя поручика да вас самих. Тут где нибудь, – сказал Лаврушка.
– Ну, ты, чог'това кукла, повог`ачивайся, ищи, – вдруг закричал Денисов, побагровев и с угрожающим жестом бросаясь на лакея. – Чтоб был кошелек, а то запог'ю. Всех запог'ю!
Ростов, обходя взглядом Денисова, стал застегивать куртку, подстегнул саблю и надел фуражку.
– Я тебе говог'ю, чтоб был кошелек, – кричал Денисов, тряся за плечи денщика и толкая его об стену.
– Денисов, оставь его; я знаю кто взял, – сказал Ростов, подходя к двери и не поднимая глаз.
Денисов остановился, подумал и, видимо поняв то, на что намекал Ростов, схватил его за руку.
– Вздог'! – закричал он так, что жилы, как веревки, надулись у него на шее и лбу. – Я тебе говог'ю, ты с ума сошел, я этого не позволю. Кошелек здесь; спущу шкуг`у с этого мег`завца, и будет здесь.
– Я знаю, кто взял, – повторил Ростов дрожащим голосом и пошел к двери.
– А я тебе говог'ю, не смей этого делать, – закричал Денисов, бросаясь к юнкеру, чтоб удержать его.
Но Ростов вырвал свою руку и с такою злобой, как будто Денисов был величайший враг его, прямо и твердо устремил на него глаза.
– Ты понимаешь ли, что говоришь? – сказал он дрожащим голосом, – кроме меня никого не было в комнате. Стало быть, ежели не то, так…
Он не мог договорить и выбежал из комнаты.
– Ах, чог'т с тобой и со всеми, – были последние слова, которые слышал Ростов.
Ростов пришел на квартиру Телянина.
– Барина дома нет, в штаб уехали, – сказал ему денщик Телянина. – Или что случилось? – прибавил денщик, удивляясь на расстроенное лицо юнкера.
– Нет, ничего.
– Немного не застали, – сказал денщик.
Штаб находился в трех верстах от Зальценека. Ростов, не заходя домой, взял лошадь и поехал в штаб. В деревне, занимаемой штабом, был трактир, посещаемый офицерами. Ростов приехал в трактир; у крыльца он увидал лошадь Телянина.
Во второй комнате трактира сидел поручик за блюдом сосисок и бутылкою вина.
– А, и вы заехали, юноша, – сказал он, улыбаясь и высоко поднимая брови.
– Да, – сказал Ростов, как будто выговорить это слово стоило большого труда, и сел за соседний стол.
Оба молчали; в комнате сидели два немца и один русский офицер. Все молчали, и слышались звуки ножей о тарелки и чавканье поручика. Когда Телянин кончил завтрак, он вынул из кармана двойной кошелек, изогнутыми кверху маленькими белыми пальцами раздвинул кольца, достал золотой и, приподняв брови, отдал деньги слуге.
– Пожалуйста, поскорее, – сказал он.
Золотой был новый. Ростов встал и подошел к Телянину.
– Позвольте посмотреть мне кошелек, – сказал он тихим, чуть слышным голосом.
С бегающими глазами, но всё поднятыми бровями Телянин подал кошелек.
– Да, хорошенький кошелек… Да… да… – сказал он и вдруг побледнел. – Посмотрите, юноша, – прибавил он.
Ростов взял в руки кошелек и посмотрел и на него, и на деньги, которые были в нем, и на Телянина. Поручик оглядывался кругом, по своей привычке и, казалось, вдруг стал очень весел.
– Коли будем в Вене, всё там оставлю, а теперь и девать некуда в этих дрянных городишках, – сказал он. – Ну, давайте, юноша, я пойду.
Ростов молчал.
– А вы что ж? тоже позавтракать? Порядочно кормят, – продолжал Телянин. – Давайте же.
Он протянул руку и взялся за кошелек. Ростов выпустил его. Телянин взял кошелек и стал опускать его в карман рейтуз, и брови его небрежно поднялись, а рот слегка раскрылся, как будто он говорил: «да, да, кладу в карман свой кошелек, и это очень просто, и никому до этого дела нет».
– Ну, что, юноша? – сказал он, вздохнув и из под приподнятых бровей взглянув в глаза Ростова. Какой то свет глаз с быстротою электрической искры перебежал из глаз Телянина в глаза Ростова и обратно, обратно и обратно, всё в одно мгновение.
– Подите сюда, – проговорил Ростов, хватая Телянина за руку. Он почти притащил его к окну. – Это деньги Денисова, вы их взяли… – прошептал он ему над ухом.
– Что?… Что?… Как вы смеете? Что?… – проговорил Телянин.
Но эти слова звучали жалобным, отчаянным криком и мольбой о прощении. Как только Ростов услыхал этот звук голоса, с души его свалился огромный камень сомнения. Он почувствовал радость и в то же мгновение ему стало жалко несчастного, стоявшего перед ним человека; но надо было до конца довести начатое дело.
– Здесь люди Бог знает что могут подумать, – бормотал Телянин, схватывая фуражку и направляясь в небольшую пустую комнату, – надо объясниться…
– Я это знаю, и я это докажу, – сказал Ростов.
– Я…
Испуганное, бледное лицо Телянина начало дрожать всеми мускулами; глаза всё так же бегали, но где то внизу, не поднимаясь до лица Ростова, и послышались всхлипыванья.
– Граф!… не губите молодого человека… вот эти несчастные деньги, возьмите их… – Он бросил их на стол. – У меня отец старик, мать!…
Ростов взял деньги, избегая взгляда Телянина, и, не говоря ни слова, пошел из комнаты. Но у двери он остановился и вернулся назад. – Боже мой, – сказал он со слезами на глазах, – как вы могли это сделать?
– Граф, – сказал Телянин, приближаясь к юнкеру.
– Не трогайте меня, – проговорил Ростов, отстраняясь. – Ежели вам нужда, возьмите эти деньги. – Он швырнул ему кошелек и выбежал из трактира.


Вечером того же дня на квартире Денисова шел оживленный разговор офицеров эскадрона.
– А я говорю вам, Ростов, что вам надо извиниться перед полковым командиром, – говорил, обращаясь к пунцово красному, взволнованному Ростову, высокий штаб ротмистр, с седеющими волосами, огромными усами и крупными чертами морщинистого лица.
Штаб ротмистр Кирстен был два раза разжалован в солдаты зa дела чести и два раза выслуживался.
– Я никому не позволю себе говорить, что я лгу! – вскрикнул Ростов. – Он сказал мне, что я лгу, а я сказал ему, что он лжет. Так с тем и останется. На дежурство может меня назначать хоть каждый день и под арест сажать, а извиняться меня никто не заставит, потому что ежели он, как полковой командир, считает недостойным себя дать мне удовлетворение, так…
– Да вы постойте, батюшка; вы послушайте меня, – перебил штаб ротмистр своим басистым голосом, спокойно разглаживая свои длинные усы. – Вы при других офицерах говорите полковому командиру, что офицер украл…
– Я не виноват, что разговор зашел при других офицерах. Может быть, не надо было говорить при них, да я не дипломат. Я затем в гусары и пошел, думал, что здесь не нужно тонкостей, а он мне говорит, что я лгу… так пусть даст мне удовлетворение…
– Это всё хорошо, никто не думает, что вы трус, да не в том дело. Спросите у Денисова, похоже это на что нибудь, чтобы юнкер требовал удовлетворения у полкового командира?
Денисов, закусив ус, с мрачным видом слушал разговор, видимо не желая вступаться в него. На вопрос штаб ротмистра он отрицательно покачал головой.
– Вы при офицерах говорите полковому командиру про эту пакость, – продолжал штаб ротмистр. – Богданыч (Богданычем называли полкового командира) вас осадил.
– Не осадил, а сказал, что я неправду говорю.
– Ну да, и вы наговорили ему глупостей, и надо извиниться.
– Ни за что! – крикнул Ростов.
– Не думал я этого от вас, – серьезно и строго сказал штаб ротмистр. – Вы не хотите извиниться, а вы, батюшка, не только перед ним, а перед всем полком, перед всеми нами, вы кругом виноваты. А вот как: кабы вы подумали да посоветовались, как обойтись с этим делом, а то вы прямо, да при офицерах, и бухнули. Что теперь делать полковому командиру? Надо отдать под суд офицера и замарать весь полк? Из за одного негодяя весь полк осрамить? Так, что ли, по вашему? А по нашему, не так. И Богданыч молодец, он вам сказал, что вы неправду говорите. Неприятно, да что делать, батюшка, сами наскочили. А теперь, как дело хотят замять, так вы из за фанаберии какой то не хотите извиниться, а хотите всё рассказать. Вам обидно, что вы подежурите, да что вам извиниться перед старым и честным офицером! Какой бы там ни был Богданыч, а всё честный и храбрый, старый полковник, так вам обидно; а замарать полк вам ничего? – Голос штаб ротмистра начинал дрожать. – Вы, батюшка, в полку без году неделя; нынче здесь, завтра перешли куда в адъютантики; вам наплевать, что говорить будут: «между павлоградскими офицерами воры!» А нам не всё равно. Так, что ли, Денисов? Не всё равно?
Денисов всё молчал и не шевелился, изредка взглядывая своими блестящими, черными глазами на Ростова.
– Вам своя фанаберия дорога, извиниться не хочется, – продолжал штаб ротмистр, – а нам, старикам, как мы выросли, да и умереть, Бог даст, приведется в полку, так нам честь полка дорога, и Богданыч это знает. Ох, как дорога, батюшка! А это нехорошо, нехорошо! Там обижайтесь или нет, а я всегда правду матку скажу. Нехорошо!
И штаб ротмистр встал и отвернулся от Ростова.
– Пг'авда, чог'т возьми! – закричал, вскакивая, Денисов. – Ну, Г'остов! Ну!
Ростов, краснея и бледнея, смотрел то на одного, то на другого офицера.
– Нет, господа, нет… вы не думайте… я очень понимаю, вы напрасно обо мне думаете так… я… для меня… я за честь полка.да что? это на деле я покажу, и для меня честь знамени…ну, всё равно, правда, я виноват!.. – Слезы стояли у него в глазах. – Я виноват, кругом виноват!… Ну, что вам еще?…
– Вот это так, граф, – поворачиваясь, крикнул штаб ротмистр, ударяя его большою рукою по плечу.
– Я тебе говог'ю, – закричал Денисов, – он малый славный.
– Так то лучше, граф, – повторил штаб ротмистр, как будто за его признание начиная величать его титулом. – Подите и извинитесь, ваше сиятельство, да с.
– Господа, всё сделаю, никто от меня слова не услышит, – умоляющим голосом проговорил Ростов, – но извиняться не могу, ей Богу, не могу, как хотите! Как я буду извиняться, точно маленький, прощенья просить?
Денисов засмеялся.
– Вам же хуже. Богданыч злопамятен, поплатитесь за упрямство, – сказал Кирстен.
– Ей Богу, не упрямство! Я не могу вам описать, какое чувство, не могу…
– Ну, ваша воля, – сказал штаб ротмистр. – Что ж, мерзавец то этот куда делся? – спросил он у Денисова.
– Сказался больным, завтг'а велено пг'иказом исключить, – проговорил Денисов.
– Это болезнь, иначе нельзя объяснить, – сказал штаб ротмистр.
– Уж там болезнь не болезнь, а не попадайся он мне на глаза – убью! – кровожадно прокричал Денисов.
В комнату вошел Жерков.
– Ты как? – обратились вдруг офицеры к вошедшему.
– Поход, господа. Мак в плен сдался и с армией, совсем.
– Врешь!
– Сам видел.
– Как? Мака живого видел? с руками, с ногами?
– Поход! Поход! Дать ему бутылку за такую новость. Ты как же сюда попал?
– Опять в полк выслали, за чорта, за Мака. Австрийской генерал пожаловался. Я его поздравил с приездом Мака…Ты что, Ростов, точно из бани?
– Тут, брат, у нас, такая каша второй день.
Вошел полковой адъютант и подтвердил известие, привезенное Жерковым. На завтра велено было выступать.
– Поход, господа!
– Ну, и слава Богу, засиделись.


Кутузов отступил к Вене, уничтожая за собой мосты на реках Инне (в Браунау) и Трауне (в Линце). 23 го октября .русские войска переходили реку Энс. Русские обозы, артиллерия и колонны войск в середине дня тянулись через город Энс, по сю и по ту сторону моста.
День был теплый, осенний и дождливый. Пространная перспектива, раскрывавшаяся с возвышения, где стояли русские батареи, защищавшие мост, то вдруг затягивалась кисейным занавесом косого дождя, то вдруг расширялась, и при свете солнца далеко и ясно становились видны предметы, точно покрытые лаком. Виднелся городок под ногами с своими белыми домами и красными крышами, собором и мостом, по обеим сторонам которого, толпясь, лилися массы русских войск. Виднелись на повороте Дуная суда, и остров, и замок с парком, окруженный водами впадения Энса в Дунай, виднелся левый скалистый и покрытый сосновым лесом берег Дуная с таинственною далью зеленых вершин и голубеющими ущельями. Виднелись башни монастыря, выдававшегося из за соснового, казавшегося нетронутым, дикого леса; далеко впереди на горе, по ту сторону Энса, виднелись разъезды неприятеля.
Между орудиями, на высоте, стояли спереди начальник ариергарда генерал с свитским офицером, рассматривая в трубу местность. Несколько позади сидел на хоботе орудия Несвицкий, посланный от главнокомандующего к ариергарду.
Казак, сопутствовавший Несвицкому, подал сумочку и фляжку, и Несвицкий угощал офицеров пирожками и настоящим доппелькюмелем. Офицеры радостно окружали его, кто на коленах, кто сидя по турецки на мокрой траве.
– Да, не дурак был этот австрийский князь, что тут замок выстроил. Славное место. Что же вы не едите, господа? – говорил Несвицкий.
– Покорно благодарю, князь, – отвечал один из офицеров, с удовольствием разговаривая с таким важным штабным чиновником. – Прекрасное место. Мы мимо самого парка проходили, двух оленей видели, и дом какой чудесный!
– Посмотрите, князь, – сказал другой, которому очень хотелось взять еще пирожок, но совестно было, и который поэтому притворялся, что он оглядывает местность, – посмотрите ка, уж забрались туда наши пехотные. Вон там, на лужку, за деревней, трое тащут что то. .Они проберут этот дворец, – сказал он с видимым одобрением.
– И то, и то, – сказал Несвицкий. – Нет, а чего бы я желал, – прибавил он, прожевывая пирожок в своем красивом влажном рте, – так это вон туда забраться.
Он указывал на монастырь с башнями, видневшийся на горе. Он улыбнулся, глаза его сузились и засветились.
– А ведь хорошо бы, господа!
Офицеры засмеялись.
– Хоть бы попугать этих монашенок. Итальянки, говорят, есть молоденькие. Право, пять лет жизни отдал бы!
– Им ведь и скучно, – смеясь, сказал офицер, который был посмелее.
Между тем свитский офицер, стоявший впереди, указывал что то генералу; генерал смотрел в зрительную трубку.
– Ну, так и есть, так и есть, – сердито сказал генерал, опуская трубку от глаз и пожимая плечами, – так и есть, станут бить по переправе. И что они там мешкают?
На той стороне простым глазом виден был неприятель и его батарея, из которой показался молочно белый дымок. Вслед за дымком раздался дальний выстрел, и видно было, как наши войска заспешили на переправе.
Несвицкий, отдуваясь, поднялся и, улыбаясь, подошел к генералу.
– Не угодно ли закусить вашему превосходительству? – сказал он.
– Нехорошо дело, – сказал генерал, не отвечая ему, – замешкались наши.
– Не съездить ли, ваше превосходительство? – сказал Несвицкий.
– Да, съездите, пожалуйста, – сказал генерал, повторяя то, что уже раз подробно было приказано, – и скажите гусарам, чтобы они последние перешли и зажгли мост, как я приказывал, да чтобы горючие материалы на мосту еще осмотреть.
– Очень хорошо, – отвечал Несвицкий.
Он кликнул казака с лошадью, велел убрать сумочку и фляжку и легко перекинул свое тяжелое тело на седло.
– Право, заеду к монашенкам, – сказал он офицерам, с улыбкою глядевшим на него, и поехал по вьющейся тропинке под гору.
– Нут ка, куда донесет, капитан, хватите ка! – сказал генерал, обращаясь к артиллеристу. – Позабавьтесь от скуки.
– Прислуга к орудиям! – скомандовал офицер.
И через минуту весело выбежали от костров артиллеристы и зарядили.
– Первое! – послышалась команда.
Бойко отскочил 1 й номер. Металлически, оглушая, зазвенело орудие, и через головы всех наших под горой, свистя, пролетела граната и, далеко не долетев до неприятеля, дымком показала место своего падения и лопнула.
Лица солдат и офицеров повеселели при этом звуке; все поднялись и занялись наблюдениями над видными, как на ладони, движениями внизу наших войск и впереди – движениями приближавшегося неприятеля. Солнце в ту же минуту совсем вышло из за туч, и этот красивый звук одинокого выстрела и блеск яркого солнца слились в одно бодрое и веселое впечатление.


Над мостом уже пролетели два неприятельские ядра, и на мосту была давка. В средине моста, слезши с лошади, прижатый своим толстым телом к перилам, стоял князь Несвицкий.
Он, смеючись, оглядывался назад на своего казака, который с двумя лошадьми в поводу стоял несколько шагов позади его.
Только что князь Несвицкий хотел двинуться вперед, как опять солдаты и повозки напирали на него и опять прижимали его к перилам, и ему ничего не оставалось, как улыбаться.
– Экой ты, братец, мой! – говорил казак фурштатскому солдату с повозкой, напиравшему на толпившуюся v самых колес и лошадей пехоту, – экой ты! Нет, чтобы подождать: видишь, генералу проехать.
Но фурштат, не обращая внимания на наименование генерала, кричал на солдат, запружавших ему дорогу: – Эй! землячки! держись влево, постой! – Но землячки, теснясь плечо с плечом, цепляясь штыками и не прерываясь, двигались по мосту одною сплошною массой. Поглядев за перила вниз, князь Несвицкий видел быстрые, шумные, невысокие волны Энса, которые, сливаясь, рябея и загибаясь около свай моста, перегоняли одна другую. Поглядев на мост, он видел столь же однообразные живые волны солдат, кутасы, кивера с чехлами, ранцы, штыки, длинные ружья и из под киверов лица с широкими скулами, ввалившимися щеками и беззаботно усталыми выражениями и движущиеся ноги по натасканной на доски моста липкой грязи. Иногда между однообразными волнами солдат, как взбрызг белой пены в волнах Энса, протискивался между солдатами офицер в плаще, с своею отличною от солдат физиономией; иногда, как щепка, вьющаяся по реке, уносился по мосту волнами пехоты пеший гусар, денщик или житель; иногда, как бревно, плывущее по реке, окруженная со всех сторон, проплывала по мосту ротная или офицерская, наложенная доверху и прикрытая кожами, повозка.
– Вишь, их, как плотину, прорвало, – безнадежно останавливаясь, говорил казак. – Много ль вас еще там?
– Мелион без одного! – подмигивая говорил близко проходивший в прорванной шинели веселый солдат и скрывался; за ним проходил другой, старый солдат.
– Как он (он – неприятель) таперича по мосту примется зажаривать, – говорил мрачно старый солдат, обращаясь к товарищу, – забудешь чесаться.
И солдат проходил. За ним другой солдат ехал на повозке.
– Куда, чорт, подвертки запихал? – говорил денщик, бегом следуя за повозкой и шаря в задке.
И этот проходил с повозкой. За этим шли веселые и, видимо, выпившие солдаты.
– Как он его, милый человек, полыхнет прикладом то в самые зубы… – радостно говорил один солдат в высоко подоткнутой шинели, широко размахивая рукой.
– То то оно, сладкая ветчина то. – отвечал другой с хохотом.
И они прошли, так что Несвицкий не узнал, кого ударили в зубы и к чему относилась ветчина.
– Эк торопятся, что он холодную пустил, так и думаешь, всех перебьют. – говорил унтер офицер сердито и укоризненно.
– Как оно пролетит мимо меня, дяденька, ядро то, – говорил, едва удерживаясь от смеха, с огромным ртом молодой солдат, – я так и обмер. Право, ей Богу, так испужался, беда! – говорил этот солдат, как будто хвастаясь тем, что он испугался. И этот проходил. За ним следовала повозка, непохожая на все проезжавшие до сих пор. Это был немецкий форшпан на паре, нагруженный, казалось, целым домом; за форшпаном, который вез немец, привязана была красивая, пестрая, с огромным вымем, корова. На перинах сидела женщина с грудным ребенком, старуха и молодая, багроворумяная, здоровая девушка немка. Видно, по особому разрешению были пропущены эти выселявшиеся жители. Глаза всех солдат обратились на женщин, и, пока проезжала повозка, двигаясь шаг за шагом, и, все замечания солдат относились только к двум женщинам. На всех лицах была почти одна и та же улыбка непристойных мыслей об этой женщине.
– Ишь, колбаса то, тоже убирается!
– Продай матушку, – ударяя на последнем слоге, говорил другой солдат, обращаясь к немцу, который, опустив глаза, сердито и испуганно шел широким шагом.
– Эк убралась как! То то черти!
– Вот бы тебе к ним стоять, Федотов.
– Видали, брат!
– Куда вы? – спрашивал пехотный офицер, евший яблоко, тоже полуулыбаясь и глядя на красивую девушку.
Немец, закрыв глаза, показывал, что не понимает.
– Хочешь, возьми себе, – говорил офицер, подавая девушке яблоко. Девушка улыбнулась и взяла. Несвицкий, как и все, бывшие на мосту, не спускал глаз с женщин, пока они не проехали. Когда они проехали, опять шли такие же солдаты, с такими же разговорами, и, наконец, все остановились. Как это часто бывает, на выезде моста замялись лошади в ротной повозке, и вся толпа должна была ждать.
– И что становятся? Порядку то нет! – говорили солдаты. – Куда прешь? Чорт! Нет того, чтобы подождать. Хуже того будет, как он мост подожжет. Вишь, и офицера то приперли, – говорили с разных сторон остановившиеся толпы, оглядывая друг друга, и всё жались вперед к выходу.
Оглянувшись под мост на воды Энса, Несвицкий вдруг услышал еще новый для него звук, быстро приближающегося… чего то большого и чего то шлепнувшегося в воду.
– Ишь ты, куда фатает! – строго сказал близко стоявший солдат, оглядываясь на звук.
– Подбадривает, чтобы скорей проходили, – сказал другой неспокойно.
Толпа опять тронулась. Несвицкий понял, что это было ядро.
– Эй, казак, подавай лошадь! – сказал он. – Ну, вы! сторонись! посторонись! дорогу!
Он с большим усилием добрался до лошади. Не переставая кричать, он тронулся вперед. Солдаты пожались, чтобы дать ему дорогу, но снова опять нажали на него так, что отдавили ему ногу, и ближайшие не были виноваты, потому что их давили еще сильнее.
– Несвицкий! Несвицкий! Ты, г'ожа! – послышался в это время сзади хриплый голос.
Несвицкий оглянулся и увидал в пятнадцати шагах отделенного от него живою массой двигающейся пехоты красного, черного, лохматого, в фуражке на затылке и в молодецки накинутом на плече ментике Ваську Денисова.
– Вели ты им, чег'тям, дьяволам, дать дог'огу, – кричал. Денисов, видимо находясь в припадке горячности, блестя и поводя своими черными, как уголь, глазами в воспаленных белках и махая невынутою из ножен саблей, которую он держал такою же красною, как и лицо, голою маленькою рукой.
– Э! Вася! – отвечал радостно Несвицкий. – Да ты что?
– Эскадг'ону пг'ойти нельзя, – кричал Васька Денисов, злобно открывая белые зубы, шпоря своего красивого вороного, кровного Бедуина, который, мигая ушами от штыков, на которые он натыкался, фыркая, брызгая вокруг себя пеной с мундштука, звеня, бил копытами по доскам моста и, казалось, готов был перепрыгнуть через перила моста, ежели бы ему позволил седок. – Что это? как баг'аны! точь в точь баг'аны! Пг'очь… дай дог'огу!… Стой там! ты повозка, чог'т! Саблей изг'ублю! – кричал он, действительно вынимая наголо саблю и начиная махать ею.
Солдаты с испуганными лицами нажались друг на друга, и Денисов присоединился к Несвицкому.
– Что же ты не пьян нынче? – сказал Несвицкий Денисову, когда он подъехал к нему.
– И напиться то вг'емени не дадут! – отвечал Васька Денисов. – Целый день то туда, то сюда таскают полк. Дг'аться – так дг'аться. А то чог'т знает что такое!
– Каким ты щеголем нынче! – оглядывая его новый ментик и вальтрап, сказал Несвицкий.
Денисов улыбнулся, достал из ташки платок, распространявший запах духов, и сунул в нос Несвицкому.
– Нельзя, в дело иду! выбг'ился, зубы вычистил и надушился.
Осанистая фигура Несвицкого, сопровождаемая казаком, и решительность Денисова, махавшего саблей и отчаянно кричавшего, подействовали так, что они протискались на ту сторону моста и остановили пехоту. Несвицкий нашел у выезда полковника, которому ему надо было передать приказание, и, исполнив свое поручение, поехал назад.
Расчистив дорогу, Денисов остановился у входа на мост. Небрежно сдерживая рвавшегося к своим и бившего ногой жеребца, он смотрел на двигавшийся ему навстречу эскадрон.
По доскам моста раздались прозрачные звуки копыт, как будто скакало несколько лошадей, и эскадрон, с офицерами впереди по четыре человека в ряд, растянулся по мосту и стал выходить на ту сторону.
Остановленные пехотные солдаты, толпясь в растоптанной у моста грязи, с тем особенным недоброжелательным чувством отчужденности и насмешки, с каким встречаются обыкновенно различные роды войск, смотрели на чистых, щеголеватых гусар, стройно проходивших мимо их.
– Нарядные ребята! Только бы на Подновинское!
– Что от них проку! Только напоказ и водят! – говорил другой.
– Пехота, не пыли! – шутил гусар, под которым лошадь, заиграв, брызнула грязью в пехотинца.
– Прогонял бы тебя с ранцем перехода два, шнурки то бы повытерлись, – обтирая рукавом грязь с лица, говорил пехотинец; – а то не человек, а птица сидит!
– То то бы тебя, Зикин, на коня посадить, ловок бы ты был, – шутил ефрейтор над худым, скрюченным от тяжести ранца солдатиком.
– Дубинку промеж ног возьми, вот тебе и конь буде, – отозвался гусар.


Остальная пехота поспешно проходила по мосту, спираясь воронкой у входа. Наконец повозки все прошли, давка стала меньше, и последний батальон вступил на мост. Одни гусары эскадрона Денисова оставались по ту сторону моста против неприятеля. Неприятель, вдалеке видный с противоположной горы, снизу, от моста, не был еще виден, так как из лощины, по которой текла река, горизонт оканчивался противоположным возвышением не дальше полуверсты. Впереди была пустыня, по которой кое где шевелились кучки наших разъездных казаков. Вдруг на противоположном возвышении дороги показались войска в синих капотах и артиллерия. Это были французы. Разъезд казаков рысью отошел под гору. Все офицеры и люди эскадрона Денисова, хотя и старались говорить о постороннем и смотреть по сторонам, не переставали думать только о том, что было там, на горе, и беспрестанно всё вглядывались в выходившие на горизонт пятна, которые они признавали за неприятельские войска. Погода после полудня опять прояснилась, солнце ярко спускалось над Дунаем и окружающими его темными горами. Было тихо, и с той горы изредка долетали звуки рожков и криков неприятеля. Между эскадроном и неприятелями уже никого не было, кроме мелких разъездов. Пустое пространство, саженей в триста, отделяло их от него. Неприятель перестал стрелять, и тем яснее чувствовалась та строгая, грозная, неприступная и неуловимая черта, которая разделяет два неприятельские войска.
«Один шаг за эту черту, напоминающую черту, отделяющую живых от мертвых, и – неизвестность страдания и смерть. И что там? кто там? там, за этим полем, и деревом, и крышей, освещенной солнцем? Никто не знает, и хочется знать; и страшно перейти эту черту, и хочется перейти ее; и знаешь, что рано или поздно придется перейти ее и узнать, что там, по той стороне черты, как и неизбежно узнать, что там, по ту сторону смерти. А сам силен, здоров, весел и раздражен и окружен такими здоровыми и раздраженно оживленными людьми». Так ежели и не думает, то чувствует всякий человек, находящийся в виду неприятеля, и чувство это придает особенный блеск и радостную резкость впечатлений всему происходящему в эти минуты.
На бугре у неприятеля показался дымок выстрела, и ядро, свистя, пролетело над головами гусарского эскадрона. Офицеры, стоявшие вместе, разъехались по местам. Гусары старательно стали выравнивать лошадей. В эскадроне всё замолкло. Все поглядывали вперед на неприятеля и на эскадронного командира, ожидая команды. Пролетело другое, третье ядро. Очевидно, что стреляли по гусарам; но ядро, равномерно быстро свистя, пролетало над головами гусар и ударялось где то сзади. Гусары не оглядывались, но при каждом звуке пролетающего ядра, будто по команде, весь эскадрон с своими однообразно разнообразными лицами, сдерживая дыханье, пока летело ядро, приподнимался на стременах и снова опускался. Солдаты, не поворачивая головы, косились друг на друга, с любопытством высматривая впечатление товарища. На каждом лице, от Денисова до горниста, показалась около губ и подбородка одна общая черта борьбы, раздраженности и волнения. Вахмистр хмурился, оглядывая солдат, как будто угрожая наказанием. Юнкер Миронов нагибался при каждом пролете ядра. Ростов, стоя на левом фланге на своем тронутом ногами, но видном Грачике, имел счастливый вид ученика, вызванного перед большою публикой к экзамену, в котором он уверен, что отличится. Он ясно и светло оглядывался на всех, как бы прося обратить внимание на то, как он спокойно стоит под ядрами. Но и в его лице та же черта чего то нового и строгого, против его воли, показывалась около рта.
– Кто там кланяется? Юнкег' Миг'онов! Hexoг'oшo, на меня смотг'ите! – закричал Денисов, которому не стоялось на месте и который вертелся на лошади перед эскадроном.
Курносое и черноволосатое лицо Васьки Денисова и вся его маленькая сбитая фигурка с его жилистою (с короткими пальцами, покрытыми волосами) кистью руки, в которой он держал ефес вынутой наголо сабли, было точно такое же, как и всегда, особенно к вечеру, после выпитых двух бутылок. Он был только более обыкновенного красен и, задрав свою мохнатую голову кверху, как птицы, когда они пьют, безжалостно вдавив своими маленькими ногами шпоры в бока доброго Бедуина, он, будто падая назад, поскакал к другому флангу эскадрона и хриплым голосом закричал, чтоб осмотрели пистолеты. Он подъехал к Кирстену. Штаб ротмистр, на широкой и степенной кобыле, шагом ехал навстречу Денисову. Штаб ротмистр, с своими длинными усами, был серьезен, как и всегда, только глаза его блестели больше обыкновенного.
– Да что? – сказал он Денисову, – не дойдет дело до драки. Вот увидишь, назад уйдем.
– Чог'т их знает, что делают – проворчал Денисов. – А! Г'остов! – крикнул он юнкеру, заметив его веселое лицо. – Ну, дождался.
И он улыбнулся одобрительно, видимо радуясь на юнкера.
Ростов почувствовал себя совершенно счастливым. В это время начальник показался на мосту. Денисов поскакал к нему.
– Ваше пг'евосходительство! позвольте атаковать! я их опг'окину.
– Какие тут атаки, – сказал начальник скучливым голосом, морщась, как от докучливой мухи. – И зачем вы тут стоите? Видите, фланкеры отступают. Ведите назад эскадрон.
Эскадрон перешел мост и вышел из под выстрелов, не потеряв ни одного человека. Вслед за ним перешел и второй эскадрон, бывший в цепи, и последние казаки очистили ту сторону.
Два эскадрона павлоградцев, перейдя мост, один за другим, пошли назад на гору. Полковой командир Карл Богданович Шуберт подъехал к эскадрону Денисова и ехал шагом недалеко от Ростова, не обращая на него никакого внимания, несмотря на то, что после бывшего столкновения за Телянина, они виделись теперь в первый раз. Ростов, чувствуя себя во фронте во власти человека, перед которым он теперь считал себя виноватым, не спускал глаз с атлетической спины, белокурого затылка и красной шеи полкового командира. Ростову то казалось, что Богданыч только притворяется невнимательным, и что вся цель его теперь состоит в том, чтоб испытать храбрость юнкера, и он выпрямлялся и весело оглядывался; то ему казалось, что Богданыч нарочно едет близко, чтобы показать Ростову свою храбрость. То ему думалось, что враг его теперь нарочно пошлет эскадрон в отчаянную атаку, чтобы наказать его, Ростова. То думалось, что после атаки он подойдет к нему и великодушно протянет ему, раненому, руку примирения.
Знакомая павлоградцам, с высокоподнятыми плечами, фигура Жеркова (он недавно выбыл из их полка) подъехала к полковому командиру. Жерков, после своего изгнания из главного штаба, не остался в полку, говоря, что он не дурак во фронте лямку тянуть, когда он при штабе, ничего не делая, получит наград больше, и умел пристроиться ординарцем к князю Багратиону. Он приехал к своему бывшему начальнику с приказанием от начальника ариергарда.
– Полковник, – сказал он с своею мрачною серьезностью, обращаясь ко врагу Ростова и оглядывая товарищей, – велено остановиться, мост зажечь.
– Кто велено? – угрюмо спросил полковник.
– Уж я и не знаю, полковник, кто велено , – серьезно отвечал корнет, – но только мне князь приказал: «Поезжай и скажи полковнику, чтобы гусары вернулись скорей и зажгли бы мост».
Вслед за Жерковым к гусарскому полковнику подъехал свитский офицер с тем же приказанием. Вслед за свитским офицером на казачьей лошади, которая насилу несла его галопом, подъехал толстый Несвицкий.
– Как же, полковник, – кричал он еще на езде, – я вам говорил мост зажечь, а теперь кто то переврал; там все с ума сходят, ничего не разберешь.
Полковник неторопливо остановил полк и обратился к Несвицкому:
– Вы мне говорили про горючие вещества, – сказал он, – а про то, чтобы зажигать, вы мне ничего не говорили.
– Да как же, батюшка, – заговорил, остановившись, Несвицкий, снимая фуражку и расправляя пухлой рукой мокрые от пота волосы, – как же не говорил, что мост зажечь, когда горючие вещества положили?
– Я вам не «батюшка», господин штаб офицер, а вы мне не говорили, чтоб мост зажигайт! Я служба знаю, и мне в привычка приказание строго исполняйт. Вы сказали, мост зажгут, а кто зажгут, я святым духом не могу знайт…
– Ну, вот всегда так, – махнув рукой, сказал Несвицкий. – Ты как здесь? – обратился он к Жеркову.
– Да за тем же. Однако ты отсырел, дай я тебя выжму.
– Вы сказали, господин штаб офицер, – продолжал полковник обиженным тоном…
– Полковник, – перебил свитский офицер, – надо торопиться, а то неприятель пододвинет орудия на картечный выстрел.
Полковник молча посмотрел на свитского офицера, на толстого штаб офицера, на Жеркова и нахмурился.
– Я буду мост зажигайт, – сказал он торжественным тоном, как будто бы выражал этим, что, несмотря на все делаемые ему неприятности, он всё таки сделает то, что должно.
Ударив своими длинными мускулистыми ногами лошадь, как будто она была во всем виновата, полковник выдвинулся вперед к 2 му эскадрону, тому самому, в котором служил Ростов под командою Денисова, скомандовал вернуться назад к мосту.
«Ну, так и есть, – подумал Ростов, – он хочет испытать меня! – Сердце его сжалось, и кровь бросилась к лицу. – Пускай посмотрит, трус ли я» – подумал он.
Опять на всех веселых лицах людей эскадрона появилась та серьезная черта, которая была на них в то время, как они стояли под ядрами. Ростов, не спуская глаз, смотрел на своего врага, полкового командира, желая найти на его лице подтверждение своих догадок; но полковник ни разу не взглянул на Ростова, а смотрел, как всегда во фронте, строго и торжественно. Послышалась команда.
– Живо! Живо! – проговорило около него несколько голосов.
Цепляясь саблями за поводья, гремя шпорами и торопясь, слезали гусары, сами не зная, что они будут делать. Гусары крестились. Ростов уже не смотрел на полкового командира, – ему некогда было. Он боялся, с замиранием сердца боялся, как бы ему не отстать от гусар. Рука его дрожала, когда он передавал лошадь коноводу, и он чувствовал, как со стуком приливает кровь к его сердцу. Денисов, заваливаясь назад и крича что то, проехал мимо него. Ростов ничего не видел, кроме бежавших вокруг него гусар, цеплявшихся шпорами и бренчавших саблями.
– Носилки! – крикнул чей то голос сзади.
Ростов не подумал о том, что значит требование носилок: он бежал, стараясь только быть впереди всех; но у самого моста он, не смотря под ноги, попал в вязкую, растоптанную грязь и, споткнувшись, упал на руки. Его обежали другие.
– По обоий сторона, ротмистр, – послышался ему голос полкового командира, который, заехав вперед, стал верхом недалеко от моста с торжествующим и веселым лицом.
Ростов, обтирая испачканные руки о рейтузы, оглянулся на своего врага и хотел бежать дальше, полагая, что чем он дальше уйдет вперед, тем будет лучше. Но Богданыч, хотя и не глядел и не узнал Ростова, крикнул на него:
– Кто по средине моста бежит? На права сторона! Юнкер, назад! – сердито закричал он и обратился к Денисову, который, щеголяя храбростью, въехал верхом на доски моста.
– Зачем рисковайт, ротмистр! Вы бы слезали, – сказал полковник.
– Э! виноватого найдет, – отвечал Васька Денисов, поворачиваясь на седле.

Между тем Несвицкий, Жерков и свитский офицер стояли вместе вне выстрелов и смотрели то на эту небольшую кучку людей в желтых киверах, темнозеленых куртках, расшитых снурками, и синих рейтузах, копошившихся у моста, то на ту сторону, на приближавшиеся вдалеке синие капоты и группы с лошадьми, которые легко можно было признать за орудия.
«Зажгут или не зажгут мост? Кто прежде? Они добегут и зажгут мост, или французы подъедут на картечный выстрел и перебьют их?» Эти вопросы с замиранием сердца невольно задавал себе каждый из того большого количества войск, которые стояли над мостом и при ярком вечернем свете смотрели на мост и гусаров и на ту сторону, на подвигавшиеся синие капоты со штыками и орудиями.
– Ох! достанется гусарам! – говорил Несвицкий, – не дальше картечного выстрела теперь.
– Напрасно он так много людей повел, – сказал свитский офицер.
– И в самом деле, – сказал Несвицкий. – Тут бы двух молодцов послать, всё равно бы.
– Ах, ваше сиятельство, – вмешался Жерков, не спуская глаз с гусар, но всё с своею наивною манерой, из за которой нельзя было догадаться, серьезно ли, что он говорит, или нет. – Ах, ваше сиятельство! Как вы судите! Двух человек послать, а нам то кто же Владимира с бантом даст? А так то, хоть и поколотят, да можно эскадрон представить и самому бантик получить. Наш Богданыч порядки знает.
– Ну, – сказал свитский офицер, – это картечь!
Он показывал на французские орудия, которые снимались с передков и поспешно отъезжали.
На французской стороне, в тех группах, где были орудия, показался дымок, другой, третий, почти в одно время, и в ту минуту, как долетел звук первого выстрела, показался четвертый. Два звука, один за другим, и третий.
– О, ох! – охнул Несвицкий, как будто от жгучей боли, хватая за руку свитского офицера. – Посмотрите, упал один, упал, упал!
– Два, кажется?
– Был бы я царь, никогда бы не воевал, – сказал Несвицкий, отворачиваясь.
Французские орудия опять поспешно заряжали. Пехота в синих капотах бегом двинулась к мосту. Опять, но в разных промежутках, показались дымки, и защелкала и затрещала картечь по мосту. Но в этот раз Несвицкий не мог видеть того, что делалось на мосту. С моста поднялся густой дым. Гусары успели зажечь мост, и французские батареи стреляли по ним уже не для того, чтобы помешать, а для того, что орудия были наведены и было по ком стрелять.
– Французы успели сделать три картечные выстрела, прежде чем гусары вернулись к коноводам. Два залпа были сделаны неверно, и картечь всю перенесло, но зато последний выстрел попал в середину кучки гусар и повалил троих.
Ростов, озабоченный своими отношениями к Богданычу, остановился на мосту, не зная, что ему делать. Рубить (как он всегда воображал себе сражение) было некого, помогать в зажжении моста он тоже не мог, потому что не взял с собою, как другие солдаты, жгута соломы. Он стоял и оглядывался, как вдруг затрещало по мосту будто рассыпанные орехи, и один из гусар, ближе всех бывший от него, со стоном упал на перилы. Ростов побежал к нему вместе с другими. Опять закричал кто то: «Носилки!». Гусара подхватили четыре человека и стали поднимать.
– Оооо!… Бросьте, ради Христа, – закричал раненый; но его всё таки подняли и положили.
Николай Ростов отвернулся и, как будто отыскивая чего то, стал смотреть на даль, на воду Дуная, на небо, на солнце. Как хорошо показалось небо, как голубо, спокойно и глубоко! Как ярко и торжественно опускающееся солнце! Как ласково глянцовито блестела вода в далеком Дунае! И еще лучше были далекие, голубеющие за Дунаем горы, монастырь, таинственные ущелья, залитые до макуш туманом сосновые леса… там тихо, счастливо… «Ничего, ничего бы я не желал, ничего бы не желал, ежели бы я только был там, – думал Ростов. – Во мне одном и в этом солнце так много счастия, а тут… стоны, страдания, страх и эта неясность, эта поспешность… Вот опять кричат что то, и опять все побежали куда то назад, и я бегу с ними, и вот она, вот она, смерть, надо мной, вокруг меня… Мгновенье – и я никогда уже не увижу этого солнца, этой воды, этого ущелья»…
В эту минуту солнце стало скрываться за тучами; впереди Ростова показались другие носилки. И страх смерти и носилок, и любовь к солнцу и жизни – всё слилось в одно болезненно тревожное впечатление.
«Господи Боже! Тот, Кто там в этом небе, спаси, прости и защити меня!» прошептал про себя Ростов.
Гусары подбежали к коноводам, голоса стали громче и спокойнее, носилки скрылись из глаз.
– Что, бг'ат, понюхал пог'оху?… – прокричал ему над ухом голос Васьки Денисова.
«Всё кончилось; но я трус, да, я трус», подумал Ростов и, тяжело вздыхая, взял из рук коновода своего отставившего ногу Грачика и стал садиться.
– Что это было, картечь? – спросил он у Денисова.
– Да еще какая! – прокричал Денисов. – Молодцами г'аботали! А г'абота сквег'ная! Атака – любезное дело, г'убай в песи, а тут, чог'т знает что, бьют как в мишень.
И Денисов отъехал к остановившейся недалеко от Ростова группе: полкового командира, Несвицкого, Жеркова и свитского офицера.
«Однако, кажется, никто не заметил», думал про себя Ростов. И действительно, никто ничего не заметил, потому что каждому было знакомо то чувство, которое испытал в первый раз необстреленный юнкер.
– Вот вам реляция и будет, – сказал Жерков, – глядишь, и меня в подпоручики произведут.
– Доложите князу, что я мост зажигал, – сказал полковник торжественно и весело.
– А коли про потерю спросят?
– Пустячок! – пробасил полковник, – два гусара ранено, и один наповал , – сказал он с видимою радостью, не в силах удержаться от счастливой улыбки, звучно отрубая красивое слово наповал .


Преследуемая стотысячною французскою армией под начальством Бонапарта, встречаемая враждебно расположенными жителями, не доверяя более своим союзникам, испытывая недостаток продовольствия и принужденная действовать вне всех предвидимых условий войны, русская тридцатипятитысячная армия, под начальством Кутузова, поспешно отступала вниз по Дунаю, останавливаясь там, где она бывала настигнута неприятелем, и отбиваясь ариергардными делами, лишь насколько это было нужно для того, чтоб отступать, не теряя тяжестей. Были дела при Ламбахе, Амштетене и Мельке; но, несмотря на храбрость и стойкость, признаваемую самим неприятелем, с которою дрались русские, последствием этих дел было только еще быстрейшее отступление. Австрийские войска, избежавшие плена под Ульмом и присоединившиеся к Кутузову у Браунау, отделились теперь от русской армии, и Кутузов был предоставлен только своим слабым, истощенным силам. Защищать более Вену нельзя было и думать. Вместо наступательной, глубоко обдуманной, по законам новой науки – стратегии, войны, план которой был передан Кутузову в его бытность в Вене австрийским гофкригсратом, единственная, почти недостижимая цель, представлявшаяся теперь Кутузову, состояла в том, чтобы, не погубив армии подобно Маку под Ульмом, соединиться с войсками, шедшими из России.
28 го октября Кутузов с армией перешел на левый берег Дуная и в первый раз остановился, положив Дунай между собой и главными силами французов. 30 го он атаковал находившуюся на левом берегу Дуная дивизию Мортье и разбил ее. В этом деле в первый раз взяты трофеи: знамя, орудия и два неприятельские генерала. В первый раз после двухнедельного отступления русские войска остановились и после борьбы не только удержали поле сражения, но прогнали французов. Несмотря на то, что войска были раздеты, изнурены, на одну треть ослаблены отсталыми, ранеными, убитыми и больными; несмотря на то, что на той стороне Дуная были оставлены больные и раненые с письмом Кутузова, поручавшим их человеколюбию неприятеля; несмотря на то, что большие госпитали и дома в Кремсе, обращенные в лазареты, не могли уже вмещать в себе всех больных и раненых, – несмотря на всё это, остановка при Кремсе и победа над Мортье значительно подняли дух войска. Во всей армии и в главной квартире ходили самые радостные, хотя и несправедливые слухи о мнимом приближении колонн из России, о какой то победе, одержанной австрийцами, и об отступлении испуганного Бонапарта.
Князь Андрей находился во время сражения при убитом в этом деле австрийском генерале Шмите. Под ним была ранена лошадь, и сам он был слегка оцарапан в руку пулей. В знак особой милости главнокомандующего он был послан с известием об этой победе к австрийскому двору, находившемуся уже не в Вене, которой угрожали французские войска, а в Брюнне. В ночь сражения, взволнованный, но не усталый(несмотря на свое несильное на вид сложение, князь Андрей мог переносить физическую усталость гораздо лучше самых сильных людей), верхом приехав с донесением от Дохтурова в Кремс к Кутузову, князь Андрей был в ту же ночь отправлен курьером в Брюнн. Отправление курьером, кроме наград, означало важный шаг к повышению.
Ночь была темная, звездная; дорога чернелась между белевшим снегом, выпавшим накануне, в день сражения. То перебирая впечатления прошедшего сражения, то радостно воображая впечатление, которое он произведет известием о победе, вспоминая проводы главнокомандующего и товарищей, князь Андрей скакал в почтовой бричке, испытывая чувство человека, долго ждавшего и, наконец, достигшего начала желаемого счастия. Как скоро он закрывал глаза, в ушах его раздавалась пальба ружей и орудий, которая сливалась со стуком колес и впечатлением победы. То ему начинало представляться, что русские бегут, что он сам убит; но он поспешно просыпался, со счастием как будто вновь узнавал, что ничего этого не было, и что, напротив, французы бежали. Он снова вспоминал все подробности победы, свое спокойное мужество во время сражения и, успокоившись, задремывал… После темной звездной ночи наступило яркое, веселое утро. Снег таял на солнце, лошади быстро скакали, и безразлично вправе и влеве проходили новые разнообразные леса, поля, деревни.
На одной из станций он обогнал обоз русских раненых. Русский офицер, ведший транспорт, развалясь на передней телеге, что то кричал, ругая грубыми словами солдата. В длинных немецких форшпанах тряслось по каменистой дороге по шести и более бледных, перевязанных и грязных раненых. Некоторые из них говорили (он слышал русский говор), другие ели хлеб, самые тяжелые молча, с кротким и болезненным детским участием, смотрели на скачущего мимо их курьера.
Князь Андрей велел остановиться и спросил у солдата, в каком деле ранены. «Позавчера на Дунаю», отвечал солдат. Князь Андрей достал кошелек и дал солдату три золотых.
– На всех, – прибавил он, обращаясь к подошедшему офицеру. – Поправляйтесь, ребята, – обратился он к солдатам, – еще дела много.
– Что, г. адъютант, какие новости? – спросил офицер, видимо желая разговориться.
– Хорошие! Вперед, – крикнул он ямщику и поскакал далее.
Уже было совсем темно, когда князь Андрей въехал в Брюнн и увидал себя окруженным высокими домами, огнями лавок, окон домов и фонарей, шумящими по мостовой красивыми экипажами и всею тою атмосферой большого оживленного города, которая всегда так привлекательна для военного человека после лагеря. Князь Андрей, несмотря на быструю езду и бессонную ночь, подъезжая ко дворцу, чувствовал себя еще более оживленным, чем накануне. Только глаза блестели лихорадочным блеском, и мысли изменялись с чрезвычайною быстротой и ясностью. Живо представились ему опять все подробности сражения уже не смутно, но определенно, в сжатом изложении, которое он в воображении делал императору Францу. Живо представились ему случайные вопросы, которые могли быть ему сделаны,и те ответы,которые он сделает на них.Он полагал,что его сейчас же представят императору. Но у большого подъезда дворца к нему выбежал чиновник и, узнав в нем курьера, проводил его на другой подъезд.
– Из коридора направо; там, Euer Hochgeboren, [Ваше высокородие,] найдете дежурного флигель адъютанта, – сказал ему чиновник. – Он проводит к военному министру.
Дежурный флигель адъютант, встретивший князя Андрея, попросил его подождать и пошел к военному министру. Через пять минут флигель адъютант вернулся и, особенно учтиво наклонясь и пропуская князя Андрея вперед себя, провел его через коридор в кабинет, где занимался военный министр. Флигель адъютант своею изысканною учтивостью, казалось, хотел оградить себя от попыток фамильярности русского адъютанта. Радостное чувство князя Андрея значительно ослабело, когда он подходил к двери кабинета военного министра. Он почувствовал себя оскорбленным, и чувство оскорбления перешло в то же мгновенье незаметно для него самого в чувство презрения, ни на чем не основанного. Находчивый же ум в то же мгновение подсказал ему ту точку зрения, с которой он имел право презирать и адъютанта и военного министра. «Им, должно быть, очень легко покажется одерживать победы, не нюхая пороха!» подумал он. Глаза его презрительно прищурились; он особенно медленно вошел в кабинет военного министра. Чувство это еще более усилилось, когда он увидал военного министра, сидевшего над большим столом и первые две минуты не обращавшего внимания на вошедшего. Военный министр опустил свою лысую, с седыми висками, голову между двух восковых свечей и читал, отмечая карандашом, бумаги. Он дочитывал, не поднимая головы, в то время как отворилась дверь и послышались шаги.
– Возьмите это и передайте, – сказал военный министр своему адъютанту, подавая бумаги и не обращая еще внимания на курьера.
Князь Андрей почувствовал, что либо из всех дел, занимавших военного министра, действия кутузовской армии менее всего могли его интересовать, либо нужно было это дать почувствовать русскому курьеру. «Но мне это совершенно всё равно», подумал он. Военный министр сдвинул остальные бумаги, сровнял их края с краями и поднял голову. У него была умная и характерная голова. Но в то же мгновение, как он обратился к князю Андрею, умное и твердое выражение лица военного министра, видимо, привычно и сознательно изменилось: на лице его остановилась глупая, притворная, не скрывающая своего притворства, улыбка человека, принимающего одного за другим много просителей.
– От генерала фельдмаршала Кутузова? – спросил он. – Надеюсь, хорошие вести? Было столкновение с Мортье? Победа? Пора!
Он взял депешу, которая была на его имя, и стал читать ее с грустным выражением.
– Ах, Боже мой! Боже мой! Шмит! – сказал он по немецки. – Какое несчастие, какое несчастие!
Пробежав депешу, он положил ее на стол и взглянул на князя Андрея, видимо, что то соображая.
– Ах, какое несчастие! Дело, вы говорите, решительное? Мортье не взят, однако. (Он подумал.) Очень рад, что вы привезли хорошие вести, хотя смерть Шмита есть дорогая плата за победу. Его величество, верно, пожелает вас видеть, но не нынче. Благодарю вас, отдохните. Завтра будьте на выходе после парада. Впрочем, я вам дам знать.
Исчезнувшая во время разговора глупая улыбка опять явилась на лице военного министра.
– До свидания, очень благодарю вас. Государь император, вероятно, пожелает вас видеть, – повторил он и наклонил голову.
Когда князь Андрей вышел из дворца, он почувствовал, что весь интерес и счастие, доставленные ему победой, оставлены им теперь и переданы в равнодушные руки военного министра и учтивого адъютанта. Весь склад мыслей его мгновенно изменился: сражение представилось ему давнишним, далеким воспоминанием.


Князь Андрей остановился в Брюнне у своего знакомого, русского дипломата .Билибина.
– А, милый князь, нет приятнее гостя, – сказал Билибин, выходя навстречу князю Андрею. – Франц, в мою спальню вещи князя! – обратился он к слуге, провожавшему Болконского. – Что, вестником победы? Прекрасно. А я сижу больной, как видите.
Князь Андрей, умывшись и одевшись, вышел в роскошный кабинет дипломата и сел за приготовленный обед. Билибин покойно уселся у камина.
Князь Андрей не только после своего путешествия, но и после всего похода, во время которого он был лишен всех удобств чистоты и изящества жизни, испытывал приятное чувство отдыха среди тех роскошных условий жизни, к которым он привык с детства. Кроме того ему было приятно после австрийского приема поговорить хоть не по русски (они говорили по французски), но с русским человеком, который, он предполагал, разделял общее русское отвращение (теперь особенно живо испытываемое) к австрийцам.
Билибин был человек лет тридцати пяти, холостой, одного общества с князем Андреем. Они были знакомы еще в Петербурге, но еще ближе познакомились в последний приезд князя Андрея в Вену вместе с Кутузовым. Как князь Андрей был молодой человек, обещающий пойти далеко на военном поприще, так, и еще более, обещал Билибин на дипломатическом. Он был еще молодой человек, но уже немолодой дипломат, так как он начал служить с шестнадцати лет, был в Париже, в Копенгагене и теперь в Вене занимал довольно значительное место. И канцлер и наш посланник в Вене знали его и дорожили им. Он был не из того большого количества дипломатов, которые обязаны иметь только отрицательные достоинства, не делать известных вещей и говорить по французски для того, чтобы быть очень хорошими дипломатами; он был один из тех дипломатов, которые любят и умеют работать, и, несмотря на свою лень, он иногда проводил ночи за письменным столом. Он работал одинаково хорошо, в чем бы ни состояла сущность работы. Его интересовал не вопрос «зачем?», а вопрос «как?». В чем состояло дипломатическое дело, ему было всё равно; но составить искусно, метко и изящно циркуляр, меморандум или донесение – в этом он находил большое удовольствие. Заслуги Билибина ценились, кроме письменных работ, еще и по его искусству обращаться и говорить в высших сферах.
Билибин любил разговор так же, как он любил работу, только тогда, когда разговор мог быть изящно остроумен. В обществе он постоянно выжидал случая сказать что нибудь замечательное и вступал в разговор не иначе, как при этих условиях. Разговор Билибина постоянно пересыпался оригинально остроумными, законченными фразами, имеющими общий интерес.
Эти фразы изготовлялись во внутренней лаборатории Билибина, как будто нарочно, портативного свойства, для того, чтобы ничтожные светские люди удобно могли запоминать их и переносить из гостиных в гостиные. И действительно, les mots de Bilibine se colportaient dans les salons de Vienne, [Отзывы Билибина расходились по венским гостиным] и часто имели влияние на так называемые важные дела.
Худое, истощенное, желтоватое лицо его было всё покрыто крупными морщинами, которые всегда казались так чистоплотно и старательно промыты, как кончики пальцев после бани. Движения этих морщин составляли главную игру его физиономии. То у него морщился лоб широкими складками, брови поднимались кверху, то брови спускались книзу, и у щек образовывались крупные морщины. Глубоко поставленные, небольшие глаза всегда смотрели прямо и весело.
– Ну, теперь расскажите нам ваши подвиги, – сказал он.
Болконский самым скромным образом, ни разу не упоминая о себе, рассказал дело и прием военного министра.
– Ils m'ont recu avec ma nouvelle, comme un chien dans un jeu de quilles, [Они приняли меня с этою вестью, как принимают собаку, когда она мешает игре в кегли,] – заключил он.
Билибин усмехнулся и распустил складки кожи.
– Cependant, mon cher, – сказал он, рассматривая издалека свой ноготь и подбирая кожу над левым глазом, – malgre la haute estime que je professe pour le православное российское воинство, j'avoue que votre victoire n'est pas des plus victorieuses. [Однако, мой милый, при всем моем уважении к православному российскому воинству, я полагаю, что победа ваша не из самых блестящих.]
Он продолжал всё так же на французском языке, произнося по русски только те слова, которые он презрительно хотел подчеркнуть.
– Как же? Вы со всею массой своею обрушились на несчастного Мортье при одной дивизии, и этот Мортье уходит у вас между рук? Где же победа?
– Однако, серьезно говоря, – отвечал князь Андрей, – всё таки мы можем сказать без хвастовства, что это немного получше Ульма…
– Отчего вы не взяли нам одного, хоть одного маршала?
– Оттого, что не всё делается, как предполагается, и не так регулярно, как на параде. Мы полагали, как я вам говорил, зайти в тыл к семи часам утра, а не пришли и к пяти вечера.
– Отчего же вы не пришли к семи часам утра? Вам надо было притти в семь часов утра, – улыбаясь сказал Билибин, – надо было притти в семь часов утра.
– Отчего вы не внушили Бонапарту дипломатическим путем, что ему лучше оставить Геную? – тем же тоном сказал князь Андрей.
– Я знаю, – перебил Билибин, – вы думаете, что очень легко брать маршалов, сидя на диване перед камином. Это правда, а всё таки, зачем вы его не взяли? И не удивляйтесь, что не только военный министр, но и августейший император и король Франц не будут очень осчастливлены вашей победой; да и я, несчастный секретарь русского посольства, не чувствую никакой потребности в знак радости дать моему Францу талер и отпустить его с своей Liebchen [милой] на Пратер… Правда, здесь нет Пратера.
Он посмотрел прямо на князя Андрея и вдруг спустил собранную кожу со лба.
– Теперь мой черед спросить вас «отчего», мой милый, – сказал Болконский. – Я вам признаюсь, что не понимаю, может быть, тут есть дипломатические тонкости выше моего слабого ума, но я не понимаю: Мак теряет целую армию, эрцгерцог Фердинанд и эрцгерцог Карл не дают никаких признаков жизни и делают ошибки за ошибками, наконец, один Кутузов одерживает действительную победу, уничтожает charme [очарование] французов, и военный министр не интересуется даже знать подробности.
– Именно от этого, мой милый. Voyez vous, mon cher: [Видите ли, мой милый:] ура! за царя, за Русь, за веру! Tout ca est bel et bon, [все это прекрасно и хорошо,] но что нам, я говорю – австрийскому двору, за дело до ваших побед? Привезите вы нам свое хорошенькое известие о победе эрцгерцога Карла или Фердинанда – un archiduc vaut l'autre, [один эрцгерцог стоит другого,] как вам известно – хоть над ротой пожарной команды Бонапарте, это другое дело, мы прогремим в пушки. А то это, как нарочно, может только дразнить нас. Эрцгерцог Карл ничего не делает, эрцгерцог Фердинанд покрывается позором. Вену вы бросаете, не защищаете больше, comme si vous nous disiez: [как если бы вы нам сказали:] с нами Бог, а Бог с вами, с вашей столицей. Один генерал, которого мы все любили, Шмит: вы его подводите под пулю и поздравляете нас с победой!… Согласитесь, что раздразнительнее того известия, которое вы привозите, нельзя придумать. C'est comme un fait expres, comme un fait expres. [Это как нарочно, как нарочно.] Кроме того, ну, одержи вы точно блестящую победу, одержи победу даже эрцгерцог Карл, что ж бы это переменило в общем ходе дел? Теперь уж поздно, когда Вена занята французскими войсками.
– Как занята? Вена занята?
– Не только занята, но Бонапарте в Шенбрунне, а граф, наш милый граф Врбна отправляется к нему за приказаниями.
Болконский после усталости и впечатлений путешествия, приема и в особенности после обеда чувствовал, что он не понимает всего значения слов, которые он слышал.
– Нынче утром был здесь граф Лихтенфельс, – продолжал Билибин, – и показывал мне письмо, в котором подробно описан парад французов в Вене. Le prince Murat et tout le tremblement… [Принц Мюрат и все такое…] Вы видите, что ваша победа не очень то радостна, и что вы не можете быть приняты как спаситель…
– Право, для меня всё равно, совершенно всё равно! – сказал князь Андрей, начиная понимать,что известие его о сражении под Кремсом действительно имело мало важности ввиду таких событий, как занятие столицы Австрии. – Как же Вена взята? А мост и знаменитый tete de pont, [мостовое укрепление,] и князь Ауэрсперг? У нас были слухи, что князь Ауэрсперг защищает Вену, – сказал он.
– Князь Ауэрсперг стоит на этой, на нашей, стороне и защищает нас; я думаю, очень плохо защищает, но всё таки защищает. А Вена на той стороне. Нет, мост еще не взят и, надеюсь, не будет взят, потому что он минирован, и его велено взорвать. В противном случае мы были бы давно в горах Богемии, и вы с вашею армией провели бы дурную четверть часа между двух огней.
– Но это всё таки не значит, чтобы кампания была кончена, – сказал князь Андрей.
– А я думаю, что кончена. И так думают большие колпаки здесь, но не смеют сказать этого. Будет то, что я говорил в начале кампании, что не ваша echauffouree de Durenstein, [дюренштейнская стычка,] вообще не порох решит дело, а те, кто его выдумали, – сказал Билибин, повторяя одно из своих mots [словечек], распуская кожу на лбу и приостанавливаясь. – Вопрос только в том, что скажет берлинское свидание императора Александра с прусским королем. Ежели Пруссия вступит в союз, on forcera la main a l'Autriche, [принудят Австрию,] и будет война. Ежели же нет, то дело только в том, чтоб условиться, где составлять первоначальные статьи нового Саmро Formio. [Кампо Формио.]
– Но что за необычайная гениальность! – вдруг вскрикнул князь Андрей, сжимая свою маленькую руку и ударяя ею по столу. – И что за счастие этому человеку!
– Buonaparte? [Буонапарте?] – вопросительно сказал Билибин, морща лоб и этим давая чувствовать, что сейчас будет un mot [словечко]. – Bu onaparte? – сказал он, ударяя особенно на u . – Я думаю, однако, что теперь, когда он предписывает законы Австрии из Шенбрунна, il faut lui faire grace de l'u . [надо его избавить от и.] Я решительно делаю нововведение и называю его Bonaparte tout court [просто Бонапарт].
– Нет, без шуток, – сказал князь Андрей, – неужели вы думаете,что кампания кончена?
– Я вот что думаю. Австрия осталась в дурах, а она к этому не привыкла. И она отплатит. А в дурах она осталась оттого, что, во первых, провинции разорены (on dit, le православное est terrible pour le pillage), [говорят, что православное ужасно по части грабежей,] армия разбита, столица взята, и всё это pour les beaux yeux du [ради прекрасных глаз,] Сардинское величество. И потому – entre nous, mon cher [между нами, мой милый] – я чутьем слышу, что нас обманывают, я чутьем слышу сношения с Францией и проекты мира, тайного мира, отдельно заключенного.
– Это не может быть! – сказал князь Андрей, – это было бы слишком гадко.
– Qui vivra verra, [Поживем, увидим,] – сказал Билибин, распуская опять кожу в знак окончания разговора.
Когда князь Андрей пришел в приготовленную для него комнату и в чистом белье лег на пуховики и душистые гретые подушки, – он почувствовал, что то сражение, о котором он привез известие, было далеко, далеко от него. Прусский союз, измена Австрии, новое торжество Бонапарта, выход и парад, и прием императора Франца на завтра занимали его.
Он закрыл глаза, но в то же мгновение в ушах его затрещала канонада, пальба, стук колес экипажа, и вот опять спускаются с горы растянутые ниткой мушкатеры, и французы стреляют, и он чувствует, как содрогается его сердце, и он выезжает вперед рядом с Шмитом, и пули весело свистят вокруг него, и он испытывает то чувство удесятеренной радости жизни, какого он не испытывал с самого детства.
Он пробудился…
«Да, всё это было!…» сказал он, счастливо, детски улыбаясь сам себе, и заснул крепким, молодым сном.


На другой день он проснулся поздно. Возобновляя впечатления прошедшего, он вспомнил прежде всего то, что нынче надо представляться императору Францу, вспомнил военного министра, учтивого австрийского флигель адъютанта, Билибина и разговор вчерашнего вечера. Одевшись в полную парадную форму, которой он уже давно не надевал, для поездки во дворец, он, свежий, оживленный и красивый, с подвязанною рукой, вошел в кабинет Билибина. В кабинете находились четыре господина дипломатического корпуса. С князем Ипполитом Курагиным, который был секретарем посольства, Болконский был знаком; с другими его познакомил Билибин.
Господа, бывавшие у Билибина, светские, молодые, богатые и веселые люди, составляли и в Вене и здесь отдельный кружок, который Билибин, бывший главой этого кружка, называл наши, les nфtres. В кружке этом, состоявшем почти исключительно из дипломатов, видимо, были свои, не имеющие ничего общего с войной и политикой, интересы высшего света, отношений к некоторым женщинам и канцелярской стороны службы. Эти господа, повидимому, охотно, как своего (честь, которую они делали немногим), приняли в свой кружок князя Андрея. Из учтивости, и как предмет для вступления в разговор, ему сделали несколько вопросов об армии и сражении, и разговор опять рассыпался на непоследовательные, веселые шутки и пересуды.
– Но особенно хорошо, – говорил один, рассказывая неудачу товарища дипломата, – особенно хорошо то, что канцлер прямо сказал ему, что назначение его в Лондон есть повышение, и чтоб он так и смотрел на это. Видите вы его фигуру при этом?…
– Но что всего хуже, господа, я вам выдаю Курагина: человек в несчастии, и этим то пользуется этот Дон Жуан, этот ужасный человек!
Князь Ипполит лежал в вольтеровском кресле, положив ноги через ручку. Он засмеялся.
– Parlez moi de ca, [Ну ка, ну ка,] – сказал он.
– О, Дон Жуан! О, змея! – послышались голоса.
– Вы не знаете, Болконский, – обратился Билибин к князю Андрею, – что все ужасы французской армии (я чуть было не сказал – русской армии) – ничто в сравнении с тем, что наделал между женщинами этот человек.
– La femme est la compagne de l'homme, [Женщина – подруга мужчины,] – произнес князь Ипполит и стал смотреть в лорнет на свои поднятые ноги.
Билибин и наши расхохотались, глядя в глаза Ипполиту. Князь Андрей видел, что этот Ипполит, которого он (должно было признаться) почти ревновал к своей жене, был шутом в этом обществе.
– Нет, я должен вас угостить Курагиным, – сказал Билибин тихо Болконскому. – Он прелестен, когда рассуждает о политике, надо видеть эту важность.
Он подсел к Ипполиту и, собрав на лбу свои складки, завел с ним разговор о политике. Князь Андрей и другие обступили обоих.
– Le cabinet de Berlin ne peut pas exprimer un sentiment d'alliance, – начал Ипполит, значительно оглядывая всех, – sans exprimer… comme dans sa derieniere note… vous comprenez… vous comprenez… et puis si sa Majeste l'Empereur ne deroge pas au principe de notre alliance… [Берлинский кабинет не может выразить свое мнение о союзе, не выражая… как в своей последней ноте… вы понимаете… вы понимаете… впрочем, если его величество император не изменит сущности нашего союза…]
– Attendez, je n'ai pas fini… – сказал он князю Андрею, хватая его за руку. – Je suppose que l'intervention sera plus forte que la non intervention. Et… – Он помолчал. – On ne pourra pas imputer a la fin de non recevoir notre depeche du 28 novembre. Voila comment tout cela finira. [Подождите, я не кончил. Я думаю, что вмешательство будет прочнее чем невмешательство И… Невозможно считать дело оконченным непринятием нашей депеши от 28 ноября. Чем то всё это кончится.]
И он отпустил руку Болконского, показывая тем, что теперь он совсем кончил.
– Demosthenes, je te reconnais au caillou que tu as cache dans ta bouche d'or! [Демосфен, я узнаю тебя по камешку, который ты скрываешь в своих золотых устах!] – сказал Билибин, y которого шапка волос подвинулась на голове от удовольствия.
Все засмеялись. Ипполит смеялся громче всех. Он, видимо, страдал, задыхался, но не мог удержаться от дикого смеха, растягивающего его всегда неподвижное лицо.
– Ну вот что, господа, – сказал Билибин, – Болконский мой гость в доме и здесь в Брюнне, и я хочу его угостить, сколько могу, всеми радостями здешней жизни. Ежели бы мы были в Брюнне, это было бы легко; но здесь, dans ce vilain trou morave [в этой скверной моравской дыре], это труднее, и я прошу у всех вас помощи. Il faut lui faire les honneurs de Brunn. [Надо ему показать Брюнн.] Вы возьмите на себя театр, я – общество, вы, Ипполит, разумеется, – женщин.
– Надо ему показать Амели, прелесть! – сказал один из наших, целуя кончики пальцев.
– Вообще этого кровожадного солдата, – сказал Билибин, – надо обратить к более человеколюбивым взглядам.
– Едва ли я воспользуюсь вашим гостеприимством, господа, и теперь мне пора ехать, – взглядывая на часы, сказал Болконский.
– Куда?
– К императору.
– О! о! о!
– Ну, до свидания, Болконский! До свидания, князь; приезжайте же обедать раньше, – пocлшaлиcь голоса. – Мы беремся за вас.
– Старайтесь как можно более расхваливать порядок в доставлении провианта и маршрутов, когда будете говорить с императором, – сказал Билибин, провожая до передней Болконского.
– И желал бы хвалить, но не могу, сколько знаю, – улыбаясь отвечал Болконский.
– Ну, вообще как можно больше говорите. Его страсть – аудиенции; а говорить сам он не любит и не умеет, как увидите.


На выходе император Франц только пристально вгляделся в лицо князя Андрея, стоявшего в назначенном месте между австрийскими офицерами, и кивнул ему своей длинной головой. Но после выхода вчерашний флигель адъютант с учтивостью передал Болконскому желание императора дать ему аудиенцию.
Император Франц принял его, стоя посредине комнаты. Перед тем как начинать разговор, князя Андрея поразило то, что император как будто смешался, не зная, что сказать, и покраснел.
– Скажите, когда началось сражение? – спросил он поспешно.
Князь Андрей отвечал. После этого вопроса следовали другие, столь же простые вопросы: «здоров ли Кутузов? как давно выехал он из Кремса?» и т. п. Император говорил с таким выражением, как будто вся цель его состояла только в том, чтобы сделать известное количество вопросов. Ответы же на эти вопросы, как было слишком очевидно, не могли интересовать его.
– В котором часу началось сражение? – спросил император.
– Не могу донести вашему величеству, в котором часу началось сражение с фронта, но в Дюренштейне, где я находился, войско начало атаку в 6 часу вечера, – сказал Болконский, оживляясь и при этом случае предполагая, что ему удастся представить уже готовое в его голове правдивое описание всего того, что он знал и видел.
Но император улыбнулся и перебил его:
– Сколько миль?
– Откуда и докуда, ваше величество?
– От Дюренштейна до Кремса?
– Три с половиною мили, ваше величество.
– Французы оставили левый берег?
– Как доносили лазутчики, в ночь на плотах переправились последние.
– Достаточно ли фуража в Кремсе?
– Фураж не был доставлен в том количестве…
Император перебил его.
– В котором часу убит генерал Шмит?…
– В семь часов, кажется.
– В 7 часов. Очень печально! Очень печально!
Император сказал, что он благодарит, и поклонился. Князь Андрей вышел и тотчас же со всех сторон был окружен придворными. Со всех сторон глядели на него ласковые глаза и слышались ласковые слова. Вчерашний флигель адъютант делал ему упреки, зачем он не остановился во дворце, и предлагал ему свой дом. Военный министр подошел, поздравляя его с орденом Марии Терезии З й степени, которым жаловал его император. Камергер императрицы приглашал его к ее величеству. Эрцгерцогиня тоже желала его видеть. Он не знал, кому отвечать, и несколько секунд собирался с мыслями. Русский посланник взял его за плечо, отвел к окну и стал говорить с ним.
Вопреки словам Билибина, известие, привезенное им, было принято радостно. Назначено было благодарственное молебствие. Кутузов был награжден Марией Терезией большого креста, и вся армия получила награды. Болконский получал приглашения со всех сторон и всё утро должен был делать визиты главным сановникам Австрии. Окончив свои визиты в пятом часу вечера, мысленно сочиняя письмо отцу о сражении и о своей поездке в Брюнн, князь Андрей возвращался домой к Билибину. У крыльца дома, занимаемого Билибиным, стояла до половины уложенная вещами бричка, и Франц, слуга Билибина, с трудом таща чемодан, вышел из двери.
Прежде чем ехать к Билибину, князь Андрей поехал в книжную лавку запастись на поход книгами и засиделся в лавке.
– Что такое? – спросил Болконский.
– Ach, Erlaucht? – сказал Франц, с трудом взваливая чемодан в бричку. – Wir ziehen noch weiter. Der Bosewicht ist schon wieder hinter uns her! [Ах, ваше сиятельство! Мы отправляемся еще далее. Злодей уж опять за нами по пятам.]
– Что такое? Что? – спрашивал князь Андрей.