Боже, Царя храни!
Боже, Царя храни! | |
---|---|
Автор слов | Василий Жуковский |
Композитор | Алексей Львов |
Страна | Российская империя |
Утверждён | 1833 |
Отменён | 1917 |
Гимн Российской империи |
1. Гром победы, раздавайся! (неофициальный) (1791—1816) |
2. Молитва русских (1816—1833) |
3. Боже, Царя храни! (1833—1917) |
4. Рабочая Марсельеза (1917—1918) |
5. Интернационал (1918—1944) |
6. Государственный гимн СССР (1944—1990) |
7. Патриотическая песня (1990—2000) |
8. Государственный гимн РФ (с 2000 года) |
«Бо́же, Царя́ храни́!» — государственный гимн Российской Империи с 1833 по 1917 годы[1], заменивший предыдущий гимн «Молитва русских».
В 1833 году Алексей Фёдорович Львов сопровождал Николая I во время его визита в Австрию и Пруссию, где императора повсюду приветствовали звуками английского марша. Император выслушивал мелодию монархической солидарности без энтузиазма и по возвращении поручил Львову, как наиболее близкому ему музыканту, сочинить новый гимн. Новый гимн (музыка князя Львова, слова также Жуковского) впервые был исполнен 18 декабря 1833 года (по другим сведениям — 25 декабря) под названием «Молитва русского народа». А с 31 декабря 1833 года стал официальным гимном Российской Империи, под новым названием «Боже, Царя храни!» и просуществовал до Февральской революции 1917 года.
После сорокалетнего перерыва советская Россия услышала этот гимн только в 1958 году в фильме «Тихий Дон». В 1903 году Умберто Джоржано включил музыку гимна в свою оперу «Сибирь». Пётр Ильич Чайковский использовал мелодию «Боже, Царя храни!» в сочинении № 31 Славянский марш, в конце Торжественной Увертюры 1812 года, а также в Торжественном марше по случаю коронации Александра III.
Текст гимна
|
Всего шесть строк текста и 16 тактов мелодии легко запоминались и были рассчитаны на куплетный повтор — трижды.
Не следует считать русским гимном всё стихотворение Жуковского «Молитва русских» (содержащее обе версии гимна и ещё несколько строф):
В кинофильмах
- 1928 — В американском фильме «Последний приказ», исполняется на фортепиано в последней сцене и несколько раз в течение фильма как фоновая музыка в исполнении оркестра.
- 1956 — предположительно об этом гимне шла речь в фантастическом фильме «Анастасия», перед тем, как главная героиня прибывает в Нью-Йорк.
- 1956 год в советском фильме «Пролог» (реж. Е.Дзиган) о событиях 1905 года гимн звучит в ресторане.
- 1957 — «Тихий Дон».
- 1960 — «Мичман Панин». Кочегар Пётр Камушкин, симулируя сумасшествие, говорит о появлении Августейшей семьи, поёт «Боже, Царя храни» и его просят в лазарет. (На 27-28 минуте фильма).
- 1963 — 55 дней в Пекине — русский военный духовой оркестр играет «Боже Царя Храни» при подъёме Государственного Флага Российской империи у Русского Посольства в Пекине.
- 1968 — «Новые приключения неуловимых». В ресторане «Палас» заказан гимн, поёт Касторский.
- 1971 — «12 стульев».
- Перед похищением стула из каюты режиссёра театра «Колумб» на пароходе «Скрябин» Остап Бендер просит Кису Воробьянинова постоять в коридоре «на шухере» и в случае появления кого-либо громко петь что-нибудь. На вопрос, что петь, последний получает ответ: «Ну, уж точно не „Боже, Царя храни!“» и тогда поёт именно «Боже, Царя храни!».
- Когда Бендер собирает деньги «для детей-сирот», два или три раза подряд играет музыка гимна.
- 1971 — Корона Российской империи, или Снова неуловимые — гимн играют часы лысого «императора».
- 1972 — War and Peace (TV series) (God, the Omnipotent! — изменённый, англ., но музыка прежняя).
- 1973 — Умные вещи — Царь напевает «Боже… меня храни!».
- 1977 — Юлия Вревская Военный оркестр и колокола Исаакиевского собора играют Русский гимн.
- 1979 — Взлёт.
- 1980 — Государственная граница. Мы наш, мы новый… — толпа, желающая перейти границу, поёт «Боже, Царя храни!».
- 1993 — Конь белый — многократно исполняется разными героями в сериях 1—7
- 1998 — Новогодний выпуск программы «Каламбур» — в серии «Теперь о главном», когда Морячок-дурачок приносит пластинку с надписью «Старая песня о главном» и включает её, звучит этот гимн.
- 1999 — «Сибирский цирюльник». В начале 2-й части юнкера под музыку поют гимн. Когда юнкера устраивают парад для императора Александра III на Сенатской площади, они поют «Боже, Царя храни».
- 2004 — «Гибель империи». В конце второй серии огромное количество людей на площади, увидев императора Николая II, а капелла поют «Боже, Царя храни». Фрагмент экранизирует реальные события 1914 года.
- 2005 — «Есенин». В советское время на вокзале Есенин открывает крышку золотых часов, подаренных ему Александрой Фёдоровной. Играет «Боже, Царя храни». Кроме того, Сергей Александрович даже начинает петь гимн. Он не боялся этого, ибо у Есенина были властные покровители среди лидеров СССР.
- 2007 — «Юнкера». В третьей серии на пикнике по случаю именин Шурочки после предложения выпить здравицу за государя все присутствующие поют гимн.
- 2012 — Белая гвардия. Во втором фильме после рассказа Карася о спасшемся императоре Николае Александровиче в доме Турбиных, присутствующие поют гимн Российской империи.
В литературе
- В книге Льва Троцкого «Перед историческим рубежом. Политические силуэты» гимн «Боже, царя храни!» упоминается в следующем контексте: «В назначенный для погрома день — молебствие в соборе. Затем патриотическое шествие, руководимое полицией — с царским портретом во главе. Оркестр военной музыки непрерывно играет „Боже, Царя храни!“ — боевой гимн погромов. К звукам гимна скоро присоединяется звон разбитых стекол и крики первых жертв.»
- В романе М. А. Булгакова «Белая Гвардия» петь гимн начинает Николка, за ним подхватывают Шервинский, Мышлаевский и Турбин старший.[2]
- В романе Е. П. Петрова и И. А. Ильфа «12 Стульев» есть упоминание гимна.
Напишите отзыв о статье "Боже, Царя храни!"
Примечания
- ↑ Соловьёв Н. Ф. Гимн // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
- ↑ Булгаков М. Дни Турбиных. Последние дни (А. С. Пушкин). М.:Искусство, 1955.
Ссылки
Боже, Царя храни! в Викитеке? |
- В [www.hymn.ru/ Музее русских гимнов] есть несколько аудиозаписей «Боже, Царя храни!», а также [www.hymn.ru/bozhe-tsarya-khrani.html литографированная копия] рукописных нот Львова и текста Жуковского.
- [www.youtube.com/watch?v=mejgZ5SNxZs «Боже, Царя храни!» под сводом Колонного зала Дома Союзов]
- [www.youtube.com/watch?v=y4FMyIjrrAA «Боже, Царя храни!»]
Отрывок, характеризующий Боже, Царя храни!
– А ты кто такой? – вдруг с пьяным бешенством обратился к нему офицер. – Ты кто такой? Ты (он особенно упирал на ты ) начальник, что ль? Здесь я начальник, а не ты. Ты, назад, – повторил он, – в лепешку расшибу.Это выражение, видимо, понравилось офицеру.
– Важно отбрил адъютантика, – послышался голос сзади.
Князь Андрей видел, что офицер находился в том пьяном припадке беспричинного бешенства, в котором люди не помнят, что говорят. Он видел, что его заступничество за лекарскую жену в кибиточке исполнено того, чего он боялся больше всего в мире, того, что называется ridicule [смешное], но инстинкт его говорил другое. Не успел офицер договорить последних слов, как князь Андрей с изуродованным от бешенства лицом подъехал к нему и поднял нагайку:
– Из воль те про пус тить!
Офицер махнул рукой и торопливо отъехал прочь.
– Всё от этих, от штабных, беспорядок весь, – проворчал он. – Делайте ж, как знаете.
Князь Андрей торопливо, не поднимая глаз, отъехал от лекарской жены, называвшей его спасителем, и, с отвращением вспоминая мельчайшие подробности этой унизи тельной сцены, поскакал дальше к той деревне, где, как ему сказали, находился главнокомандующий.
Въехав в деревню, он слез с лошади и пошел к первому дому с намерением отдохнуть хоть на минуту, съесть что нибудь и привесть в ясность все эти оскорбительные, мучившие его мысли. «Это толпа мерзавцев, а не войско», думал он, подходя к окну первого дома, когда знакомый ему голос назвал его по имени.
Он оглянулся. Из маленького окна высовывалось красивое лицо Несвицкого. Несвицкий, пережевывая что то сочным ртом и махая руками, звал его к себе.
– Болконский, Болконский! Не слышишь, что ли? Иди скорее, – кричал он.
Войдя в дом, князь Андрей увидал Несвицкого и еще другого адъютанта, закусывавших что то. Они поспешно обратились к Болконскому с вопросом, не знает ли он чего нового. На их столь знакомых ему лицах князь Андрей прочел выражение тревоги и беспокойства. Выражение это особенно заметно было на всегда смеющемся лице Несвицкого.
– Где главнокомандующий? – спросил Болконский.
– Здесь, в том доме, – отвечал адъютант.
– Ну, что ж, правда, что мир и капитуляция? – спрашивал Несвицкий.
– Я у вас спрашиваю. Я ничего не знаю, кроме того, что я насилу добрался до вас.
– А у нас, брат, что! Ужас! Винюсь, брат, над Маком смеялись, а самим еще хуже приходится, – сказал Несвицкий. – Да садись же, поешь чего нибудь.
– Теперь, князь, ни повозок, ничего не найдете, и ваш Петр Бог его знает где, – сказал другой адъютант.
– Где ж главная квартира?
– В Цнайме ночуем.
– А я так перевьючил себе всё, что мне нужно, на двух лошадей, – сказал Несвицкий, – и вьюки отличные мне сделали. Хоть через Богемские горы удирать. Плохо, брат. Да что ты, верно нездоров, что так вздрагиваешь? – спросил Несвицкий, заметив, как князя Андрея дернуло, будто от прикосновения к лейденской банке.
– Ничего, – отвечал князь Андрей.
Он вспомнил в эту минуту о недавнем столкновении с лекарскою женой и фурштатским офицером.
– Что главнокомандующий здесь делает? – спросил он.
– Ничего не понимаю, – сказал Несвицкий.
– Я одно понимаю, что всё мерзко, мерзко и мерзко, – сказал князь Андрей и пошел в дом, где стоял главнокомандующий.
Пройдя мимо экипажа Кутузова, верховых замученных лошадей свиты и казаков, громко говоривших между собою, князь Андрей вошел в сени. Сам Кутузов, как сказали князю Андрею, находился в избе с князем Багратионом и Вейротером. Вейротер был австрийский генерал, заменивший убитого Шмита. В сенях маленький Козловский сидел на корточках перед писарем. Писарь на перевернутой кадушке, заворотив обшлага мундира, поспешно писал. Лицо Козловского было измученное – он, видно, тоже не спал ночь. Он взглянул на князя Андрея и даже не кивнул ему головой.
– Вторая линия… Написал? – продолжал он, диктуя писарю, – Киевский гренадерский, Подольский…
– Не поспеешь, ваше высокоблагородие, – отвечал писарь непочтительно и сердито, оглядываясь на Козловского.
Из за двери слышен был в это время оживленно недовольный голос Кутузова, перебиваемый другим, незнакомым голосом. По звуку этих голосов, по невниманию, с которым взглянул на него Козловский, по непочтительности измученного писаря, по тому, что писарь и Козловский сидели так близко от главнокомандующего на полу около кадушки,и по тому, что казаки, державшие лошадей, смеялись громко под окном дома, – по всему этому князь Андрей чувствовал, что должно было случиться что нибудь важное и несчастливое.
Князь Андрей настоятельно обратился к Козловскому с вопросами.
– Сейчас, князь, – сказал Козловский. – Диспозиция Багратиону.
– А капитуляция?
– Никакой нет; сделаны распоряжения к сражению.
Князь Андрей направился к двери, из за которой слышны были голоса. Но в то время, как он хотел отворить дверь, голоса в комнате замолкли, дверь сама отворилась, и Кутузов, с своим орлиным носом на пухлом лице, показался на пороге.
Князь Андрей стоял прямо против Кутузова; но по выражению единственного зрячего глаза главнокомандующего видно было, что мысль и забота так сильно занимали его, что как будто застилали ему зрение. Он прямо смотрел на лицо своего адъютанта и не узнавал его.
– Ну, что, кончил? – обратился он к Козловскому.
– Сию секунду, ваше высокопревосходительство.
Багратион, невысокий, с восточным типом твердого и неподвижного лица, сухой, еще не старый человек, вышел за главнокомандующим.
– Честь имею явиться, – повторил довольно громко князь Андрей, подавая конверт.
– А, из Вены? Хорошо. После, после!
Кутузов вышел с Багратионом на крыльцо.
– Ну, князь, прощай, – сказал он Багратиону. – Христос с тобой. Благословляю тебя на великий подвиг.
Лицо Кутузова неожиданно смягчилось, и слезы показались в его глазах. Он притянул к себе левою рукой Багратиона, а правой, на которой было кольцо, видимо привычным жестом перекрестил его и подставил ему пухлую щеку, вместо которой Багратион поцеловал его в шею.
– Христос с тобой! – повторил Кутузов и подошел к коляске. – Садись со мной, – сказал он Болконскому.
– Ваше высокопревосходительство, я желал бы быть полезен здесь. Позвольте мне остаться в отряде князя Багратиона.
– Садись, – сказал Кутузов и, заметив, что Болконский медлит, – мне хорошие офицеры самому нужны, самому нужны.
Они сели в коляску и молча проехали несколько минут.
– Еще впереди много, много всего будет, – сказал он со старческим выражением проницательности, как будто поняв всё, что делалось в душе Болконского. – Ежели из отряда его придет завтра одна десятая часть, я буду Бога благодарить, – прибавил Кутузов, как бы говоря сам с собой.
Князь Андрей взглянул на Кутузова, и ему невольно бросились в глаза, в полуаршине от него, чисто промытые сборки шрама на виске Кутузова, где измаильская пуля пронизала ему голову, и его вытекший глаз. «Да, он имеет право так спокойно говорить о погибели этих людей!» подумал Болконский.
– От этого я и прошу отправить меня в этот отряд, – сказал он.
Кутузов не ответил. Он, казалось, уж забыл о том, что было сказано им, и сидел задумавшись. Через пять минут, плавно раскачиваясь на мягких рессорах коляски, Кутузов обратился к князю Андрею. На лице его не было и следа волнения. Он с тонкою насмешливостью расспрашивал князя Андрея о подробностях его свидания с императором, об отзывах, слышанных при дворе о кремском деле, и о некоторых общих знакомых женщинах.
Кутузов чрез своего лазутчика получил 1 го ноября известие, ставившее командуемую им армию почти в безвыходное положение. Лазутчик доносил, что французы в огромных силах, перейдя венский мост, направились на путь сообщения Кутузова с войсками, шедшими из России. Ежели бы Кутузов решился оставаться в Кремсе, то полуторастатысячная армия Наполеона отрезала бы его от всех сообщений, окружила бы его сорокатысячную изнуренную армию, и он находился бы в положении Мака под Ульмом. Ежели бы Кутузов решился оставить дорогу, ведшую на сообщения с войсками из России, то он должен был вступить без дороги в неизвестные края Богемских