Бойки
| Бойки | |
| Самоназвание: |
верховинцы, бойки |
|---|---|
| Расселение: |
|
| Язык: |
украинский (в том числе бойковские говоры), словацкий |
| Религия: | |
| Входит в: | |
| ||||||||||||||||||||||||||
Бо́йки, самоназвание: верховинцы, горальцы, подгоряне — этническая общность украинцев[1][2], проживающая на западной Украине и официально рассматриваемая властями Украины, а также советскими и украинскими этнографами, лингвистами, филологами как этнографическая группа украинцев. Часть этнической территории бойков расположена на территории Польши, откуда они в ходе операции «Висла» были выселены в СССР и другие области Польши.
Содержание
География расселения и численность
Большинство бойков проживает на своей исторической территории, которая расположена на северных и южных склонах Карпат между реками Уж и Сан на западе и Лимница и Тересва на востоке. Бойки, которые проживали на территории современной восточной Польши, выселены со своих исторических территорий.
На Украине расселены в горных районах Украинских Карпат и Закарпатья: в Болехове, Долинском районе и части Рожнятивского района Ивано-Франковской области; Сколевском, Турковском, части Стрыйского, Дрогобычского, Самборского и Старосамборского районов Львовской области; Воловецком, части Межгорского и Великоберезнянского районов Закарпатской области[2]. (см. Бойковщина)
В Словакии проживают на востоке и северо-востоке Снинского района[3], где населяют Подгородскую, Русскую, Ублянскую и Уличскую долины.
В энциклопедии Брокгауза и Ефрона (1890—1907), Новом энциклопедическом словаре (1911—1916) и первом издании МСЭ (1931) численность бойков оценивалась в 100 тыс. человек.[4]
В 1951 году в связи с обменом участками государственных территорий между СССР и Польшей из Нижне-Устрицкого, Стрелковского и Хыровского районов Дрогобычской области было выселено более 32 тысяч бойков. Они были направлены в различные колхозы двадцати одного района Одесской, Сталинской, Херсонской и Николаевской областей.[5]
По данным первой Всеукраинской переписи населения 2001 года 131 человек указал свою принадлежность к этнографической группе бойки.[6].
Язык
Говорят на бойковских (севернокарпатских, северноподкарпатских) говорах украинского языка.
Впервые название «бойки» употребил священник Иосиф Левицкий в предисловии к «Грамматике» (1831) от употребления в их языке частицы «бо є» («только»), в отличие от лемков, говоривших «лем», и «лишаков», говоривших «лише», «лишень». В дальнейшем это название распространили А. Торонский, В. Хиляк и другие. В Словакии бойков называют «пуйдяками» (словацк. Pujďák), так как они говорят «пуйдемо» в отличие от лемковского «пійдемо».
История
Константин VII Багрянородный в сочинении «Об управлении империей» (948—952 гг), (глава 32) слово «Боики» (греч. Βοικι) употребляет в качестве родины белых сербов (предков современных сербов), соседей белых хорватов, расположенной за Венгрией (по отношению к Византии)[7].
Некоторые исследователи[8], считают белых сербов предками хорватов и современных украинцев Галиции и Закарпатья.
Некоторые учёные[9] считают что субстратом бойков было кельтское племя бойев, переселившееся из Баварии и Богемии под давлением германцев, затем подвергшееся значительной ассимиляции славянами[10]. Шафарик относил прародину хорватов к востоку от Чехии, к Висле и далее в область восточной Галиции, прародину сербов — от средней Лабы через Польшу вплоть до Буга и Минска, а землю Боики называл землёй карпатских бойков у Стрия и Самбора.[11]
См. также
Напишите отзыв о статье "Бойки"
Примечания
- ↑ Бойки // Большая российская энциклопедия
- ↑ 1 2 [www.history.org.ua/?termin=Bojky «Історія України. Бойки.»] (укр.), В. А. Войналович. [www.history.org.ua/index.php?urlcrnt=navigation/about_0.php Институт истории Украины] [www.nas.gov.ua/Pages/default.aspx НАН Украины].
- ↑ [www.sopsr.sk/nppoloniny/ NP Poloniny]
- ↑ [wiki.laser.ru/?oldid=28678 Бойки //ЭНЭ]
- ↑ Докладная записка зам. Главы Совета Министров УССР секретарю ЦК ВП(б)У о завершении отселения от 26 октября 1951 г.: «…С участка, отошедшего Польше, отселено 7167 семей, в них 32066 человек, в том числе: семей колхозников 5995, рабочих и служащих 1172…». ЦДАГОУ. Фонд 1, опись 24, дело 868, стр.1-2.
- ↑ Всеукраинская перепись 2001 года. [2001.ukrcensus.gov.ua/rus/results/nationality_population/nationality_popul2/select_55?box=5.5W&rz=1_1&rz_b=2_1&k_t=00&botton=cens_db Численность] лиц отдельных этнографических групп украинского этноса и их родной язык.
- ↑ Константин VII, «Об управлении империей», гл.32: «…сербы происходят от некрещеных сербов, называемых также „белыми“ и живущих по ту сторону Туркии (Венгрии) в местности, именуемой ими Боики. С ними граничит Франгия, а также Великая Хорватия, некрещеная, называемая также Белой. Там-то и живут с самого начала эти сербы».
- ↑ Кобычев В. П., «В поисках прародины славян»: «О том, что в древности понятие „Сербия“ было весьма широким, свидетельствует также чешская рифмованная хроника начала XIII в., в которой говорится о „хорватах из земли сербов“».
- ↑ Нидерле Л., «Славянские древности», гл. VIII: «…исследователи стремились объяснить лишь загадочные Багибарию и земли Боики, которые вероятнее всего надо было отнести к баварцам (Βαγιβάρεια из Bagoaria, Baioaria) и к чехам (Боики — искаженное Богемия)».
- ↑ Константин Багрянородный, «Об управлении империей», гл. 32, комментарий 4: «О локализации и толковании топонима „Воики“ (греч. Βοικι) ведутся споры. Одни ученые склоняются к отождествлению этого топонима с латинским наименованием современной Константину Чехии (то есть „Бойки“ — искаженное „Богемия“, страна бойев»), другие идентифицируют «Воики» с названием «бойков», этнографической группой в Карпатах (ВИИHJ. С. 46. Бел. 145). "
- ↑ Нидерле Л, [allhis.narod.ru/slav/nid/nid2/nid.book1.8.htm «Славянские древности», книга 1, часть 1, глава VIII],
Литература
- Бойки // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.
Ссылки
- [www.dissercat.com/content/prirodnye-usloviya-i-sistema-materialnogo-zhizneobespecheniya-boikov-verkhovintsev-v-kontse- Бойко И. А. Природные условия и система материального жизнеобеспечения бойков (верховинцев) в конце XVIII - первой половине XX вв. Автореферат диссертации на соискание учёной степени кандидата исторических наук. Москва, 2004]
Отрывок, характеризующий Бойки
Проехали перевоз, на котором он год тому назад говорил с Пьером. Проехали грязную деревню, гумны, зеленя, спуск, с оставшимся снегом у моста, подъём по размытой глине, полосы жнивья и зеленеющего кое где кустарника и въехали в березовый лес по обеим сторонам дороги. В лесу было почти жарко, ветру не слышно было. Береза вся обсеянная зелеными клейкими листьями, не шевелилась и из под прошлогодних листьев, поднимая их, вылезала зеленея первая трава и лиловые цветы. Рассыпанные кое где по березнику мелкие ели своей грубой вечной зеленью неприятно напоминали о зиме. Лошади зафыркали, въехав в лес и виднее запотели.Лакей Петр что то сказал кучеру, кучер утвердительно ответил. Но видно Петру мало было сочувствования кучера: он повернулся на козлах к барину.
– Ваше сиятельство, лёгко как! – сказал он, почтительно улыбаясь.
– Что!
– Лёгко, ваше сиятельство.
«Что он говорит?» подумал князь Андрей. «Да, об весне верно, подумал он, оглядываясь по сторонам. И то зелено всё уже… как скоро! И береза, и черемуха, и ольха уж начинает… А дуб и не заметно. Да, вот он, дуб».
На краю дороги стоял дуб. Вероятно в десять раз старше берез, составлявших лес, он был в десять раз толще и в два раза выше каждой березы. Это был огромный в два обхвата дуб с обломанными, давно видно, суками и с обломанной корой, заросшей старыми болячками. С огромными своими неуклюжими, несимметрично растопыренными, корявыми руками и пальцами, он старым, сердитым и презрительным уродом стоял между улыбающимися березами. Только он один не хотел подчиняться обаянию весны и не хотел видеть ни весны, ни солнца.
«Весна, и любовь, и счастие!» – как будто говорил этот дуб, – «и как не надоест вам всё один и тот же глупый и бессмысленный обман. Всё одно и то же, и всё обман! Нет ни весны, ни солнца, ни счастия. Вон смотрите, сидят задавленные мертвые ели, всегда одинакие, и вон и я растопырил свои обломанные, ободранные пальцы, где ни выросли они – из спины, из боков; как выросли – так и стою, и не верю вашим надеждам и обманам».
Князь Андрей несколько раз оглянулся на этот дуб, проезжая по лесу, как будто он чего то ждал от него. Цветы и трава были и под дубом, но он всё так же, хмурясь, неподвижно, уродливо и упорно, стоял посреди их.
«Да, он прав, тысячу раз прав этот дуб, думал князь Андрей, пускай другие, молодые, вновь поддаются на этот обман, а мы знаем жизнь, – наша жизнь кончена!» Целый новый ряд мыслей безнадежных, но грустно приятных в связи с этим дубом, возник в душе князя Андрея. Во время этого путешествия он как будто вновь обдумал всю свою жизнь, и пришел к тому же прежнему успокоительному и безнадежному заключению, что ему начинать ничего было не надо, что он должен доживать свою жизнь, не делая зла, не тревожась и ничего не желая.
По опекунским делам рязанского именья, князю Андрею надо было видеться с уездным предводителем. Предводителем был граф Илья Андреич Ростов, и князь Андрей в середине мая поехал к нему.
Был уже жаркий период весны. Лес уже весь оделся, была пыль и было так жарко, что проезжая мимо воды, хотелось купаться.
Князь Андрей, невеселый и озабоченный соображениями о том, что и что ему нужно о делах спросить у предводителя, подъезжал по аллее сада к отрадненскому дому Ростовых. Вправо из за деревьев он услыхал женский, веселый крик, и увидал бегущую на перерез его коляски толпу девушек. Впереди других ближе, подбегала к коляске черноволосая, очень тоненькая, странно тоненькая, черноглазая девушка в желтом ситцевом платье, повязанная белым носовым платком, из под которого выбивались пряди расчесавшихся волос. Девушка что то кричала, но узнав чужого, не взглянув на него, со смехом побежала назад.
Князю Андрею вдруг стало от чего то больно. День был так хорош, солнце так ярко, кругом всё так весело; а эта тоненькая и хорошенькая девушка не знала и не хотела знать про его существование и была довольна, и счастлива какой то своей отдельной, – верно глупой – но веселой и счастливой жизнию. «Чему она так рада? о чем она думает! Не об уставе военном, не об устройстве рязанских оброчных. О чем она думает? И чем она счастлива?» невольно с любопытством спрашивал себя князь Андрей.
Граф Илья Андреич в 1809 м году жил в Отрадном всё так же как и прежде, то есть принимая почти всю губернию, с охотами, театрами, обедами и музыкантами. Он, как всякому новому гостю, был рад князю Андрею, и почти насильно оставил его ночевать.
В продолжение скучного дня, во время которого князя Андрея занимали старшие хозяева и почетнейшие из гостей, которыми по случаю приближающихся именин был полон дом старого графа, Болконский несколько раз взглядывая на Наташу чему то смеявшуюся и веселившуюся между другой молодой половиной общества, всё спрашивал себя: «о чем она думает? Чему она так рада!».
Вечером оставшись один на новом месте, он долго не мог заснуть. Он читал, потом потушил свечу и опять зажег ее. В комнате с закрытыми изнутри ставнями было жарко. Он досадовал на этого глупого старика (так он называл Ростова), который задержал его, уверяя, что нужные бумаги в городе, не доставлены еще, досадовал на себя за то, что остался.
Князь Андрей встал и подошел к окну, чтобы отворить его. Как только он открыл ставни, лунный свет, как будто он настороже у окна давно ждал этого, ворвался в комнату. Он отворил окно. Ночь была свежая и неподвижно светлая. Перед самым окном был ряд подстриженных дерев, черных с одной и серебристо освещенных с другой стороны. Под деревами была какая то сочная, мокрая, кудрявая растительность с серебристыми кое где листьями и стеблями. Далее за черными деревами была какая то блестящая росой крыша, правее большое кудрявое дерево, с ярко белым стволом и сучьями, и выше его почти полная луна на светлом, почти беззвездном, весеннем небе. Князь Андрей облокотился на окно и глаза его остановились на этом небе.
Комната князя Андрея была в среднем этаже; в комнатах над ним тоже жили и не спали. Он услыхал сверху женский говор.
– Только еще один раз, – сказал сверху женский голос, который сейчас узнал князь Андрей.
– Да когда же ты спать будешь? – отвечал другой голос.
– Я не буду, я не могу спать, что ж мне делать! Ну, последний раз…
Два женские голоса запели какую то музыкальную фразу, составлявшую конец чего то.
– Ах какая прелесть! Ну теперь спать, и конец.
– Ты спи, а я не могу, – отвечал первый голос, приблизившийся к окну. Она видимо совсем высунулась в окно, потому что слышно было шуршанье ее платья и даже дыханье. Всё затихло и окаменело, как и луна и ее свет и тени. Князь Андрей тоже боялся пошевелиться, чтобы не выдать своего невольного присутствия.
– Соня! Соня! – послышался опять первый голос. – Ну как можно спать! Да ты посмотри, что за прелесть! Ах, какая прелесть! Да проснись же, Соня, – сказала она почти со слезами в голосе. – Ведь этакой прелестной ночи никогда, никогда не бывало.
Соня неохотно что то отвечала.
– Нет, ты посмотри, что за луна!… Ах, какая прелесть! Ты поди сюда. Душенька, голубушка, поди сюда. Ну, видишь? Так бы вот села на корточки, вот так, подхватила бы себя под коленки, – туже, как можно туже – натужиться надо. Вот так!
– Полно, ты упадешь.
Послышалась борьба и недовольный голос Сони: «Ведь второй час».
– Ах, ты только всё портишь мне. Ну, иди, иди.
Опять всё замолкло, но князь Андрей знал, что она всё еще сидит тут, он слышал иногда тихое шевеленье, иногда вздохи.
– Ах… Боже мой! Боже мой! что ж это такое! – вдруг вскрикнула она. – Спать так спать! – и захлопнула окно.
