Бойцов, Иван Павлович

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Иван Павлович Бойцов<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
Первый секретарь Ставропольского краевого комитета ВКП(б) — КПСС
декабрь 1946 — апрель 1952
Предшественник: Орлов, Александр Леонидович
Преемник: Лебедев, Иван Кононович
Первый секретарь Калининского областного комитета ВКП(б)
июль 1938 — 6 декабря 1946
Предшественник: Рабов, Пётр Гаврилович
Преемник: Воронцов, Павел Степанович
 
Рождение: 29 июля 1896(1896-07-29)
дер. Чащево, Владимирская губерния
Смерть: 6 сентября 1988(1988-09-06) (92 года)
Москва
Партия: КПСС
 
Награды:

Иван Павлович Бойцов (29 июля 1896 — 6 сентября 1988) — советский государственный и партийный деятель, первый секретарь Калининского областного комитета ВКП(б) в годы Великой Отечественной войны. После войны — первый секретарь Ставропольского краевого комитета ВКП(б) — КПСС.



Биография

Родился в деревне Чащёво Владимирской губернии (ныне Шуйский район Ивановской области). Русский.

Член партии с 1919 года. Выходец из крестьянской семьи, солдат, рабочий, красноармеец, он как истинный представитель народных масс в 1923 году был выдвинут на партийную работу. В 1927 году возглавил Парголовский райком партии Ленинградской области. В 1932—1934 годах после окончания Института красной профессуры работал преподавателем Военно-политической академии имени Ленина в г. Ленинграде. В 1934—1937 годах он — парторг ЦК Монетного двора Наркомата финансов СССР.

В 1937—1938 годах И. П. Бойцов работает первым секретарём Дновского райкома, а затем Псковского окружкома партии Ленинградской области.

С марта 1938 года Иван Павлович Бойцов — первый секретарь Калининского обкома партии (до 1.7.1938 — и. о. 1-го секретаря). С началом Великой Отечественной войны руководил перестройкой хозяйства Калининской области на военный лад, формированием народного ополчения и истребительных батальонов, эвакуацией промпредприятий на восток. С 17 октября 1941 года до 1942 года — член Военного Совета Калининского фронта, организатор партизанского движения и подполья на временно оккупированной территории области. Внёс значительный вклад в восстановление разрушенных гитлеровцами городов и посёлков области.

С 1946 года по 1956 год И. П. Бойцов работал первым секретарём Ставропольского крайкома партии. В 1956—1961 годы он являлся заместителем, а затем первым заместителем председателя Комитета Партийного Контроля при ЦК КПСС. В 1961—1962 годы И. П. Бойцов трудился в качестве председателя Комиссии советского контроля Совета Министров СССР.

С 1962 года — на пенсии.

И. П. Бойцов с 1939 года являлся кандидатом в члены ЦК, а с 1952 года по 1961 год был членом ЦК КПСС. В 1937—1962 годы он был депутатом Верховного Совета СССР.

Умер в Москве. Похоронен на Новокунцевском кладбище[moscow-tombs.ru/1988/boitsov_ip.htm].

Награды

Напишите отзыв о статье "Бойцов, Иван Павлович"

Ссылки

  • [www.knowbysight.info/BBB/01481.asp Биография на knowbysight.info]
  • [www.az-libr.ru/index.shtml?Persons&1E9/11649de9/Source Биография на az-libr.ru]
  • [region.tverlib.ru/cgi-bin/fulltext_opac.cgi?show_article=113 Электронный энциклопедический справочник «Тверская область»]

Отрывок, характеризующий Бойцов, Иван Павлович

Великий мастер предложил исполнить последнюю обязанность, и важный сановник, который носил звание собирателя милостыни, стал обходить братьев. Пьеру хотелось записать в лист милостыни все деньги, которые у него были, но он боялся этим выказать гордость, и записал столько же, сколько записывали другие.
Заседание было кончено, и по возвращении домой, Пьеру казалось, что он приехал из какого то дальнего путешествия, где он провел десятки лет, совершенно изменился и отстал от прежнего порядка и привычек жизни.


На другой день после приема в ложу, Пьер сидел дома, читая книгу и стараясь вникнуть в значение квадрата, изображавшего одной своей стороною Бога, другою нравственное, третьею физическое и четвертою смешанное. Изредка он отрывался от книги и квадрата и в воображении своем составлял себе новый план жизни. Вчера в ложе ему сказали, что до сведения государя дошел слух о дуэли, и что Пьеру благоразумнее бы было удалиться из Петербурга. Пьер предполагал ехать в свои южные имения и заняться там своими крестьянами. Он радостно обдумывал эту новую жизнь, когда неожиданно в комнату вошел князь Василий.
– Мой друг, что ты наделал в Москве? За что ты поссорился с Лёлей, mon сher? [дорогой мoй?] Ты в заблуждении, – сказал князь Василий, входя в комнату. – Я всё узнал, я могу тебе сказать верно, что Элен невинна перед тобой, как Христос перед жидами. – Пьер хотел отвечать, но он перебил его. – И зачем ты не обратился прямо и просто ко мне, как к другу? Я всё знаю, я всё понимаю, – сказал он, – ты вел себя, как прилично человеку, дорожащему своей честью; может быть слишком поспешно, но об этом мы не будем судить. Одно ты помни, в какое положение ты ставишь ее и меня в глазах всего общества и даже двора, – прибавил он, понизив голос. – Она живет в Москве, ты здесь. Помни, мой милый, – он потянул его вниз за руку, – здесь одно недоразуменье; ты сам, я думаю, чувствуешь. Напиши сейчас со мною письмо, и она приедет сюда, всё объяснится, а то я тебе скажу, ты очень легко можешь пострадать, мой милый.
Князь Василий внушительно взглянул на Пьера. – Мне из хороших источников известно, что вдовствующая императрица принимает живой интерес во всем этом деле. Ты знаешь, она очень милостива к Элен.
Несколько раз Пьер собирался говорить, но с одной стороны князь Василий не допускал его до этого, с другой стороны сам Пьер боялся начать говорить в том тоне решительного отказа и несогласия, в котором он твердо решился отвечать своему тестю. Кроме того слова масонского устава: «буди ласков и приветлив» вспоминались ему. Он морщился, краснел, вставал и опускался, работая над собою в самом трудном для него в жизни деле – сказать неприятное в глаза человеку, сказать не то, чего ожидал этот человек, кто бы он ни был. Он так привык повиноваться этому тону небрежной самоуверенности князя Василия, что и теперь он чувствовал, что не в силах будет противостоять ей; но он чувствовал, что от того, что он скажет сейчас, будет зависеть вся дальнейшая судьба его: пойдет ли он по старой, прежней дороге, или по той новой, которая так привлекательно была указана ему масонами, и на которой он твердо верил, что найдет возрождение к новой жизни.
– Ну, мой милый, – шутливо сказал князь Василий, – скажи же мне: «да», и я от себя напишу ей, и мы убьем жирного тельца. – Но князь Василий не успел договорить своей шутки, как Пьер с бешенством в лице, которое напоминало его отца, не глядя в глаза собеседнику, проговорил шопотом:
– Князь, я вас не звал к себе, идите, пожалуйста, идите! – Он вскочил и отворил ему дверь.
– Идите же, – повторил он, сам себе не веря и радуясь выражению смущенности и страха, показавшемуся на лице князя Василия.
– Что с тобой? Ты болен?
– Идите! – еще раз проговорил дрожащий голос. И князь Василий должен был уехать, не получив никакого объяснения.
Через неделю Пьер, простившись с новыми друзьями масонами и оставив им большие суммы на милостыни, уехал в свои именья. Его новые братья дали ему письма в Киев и Одессу, к тамошним масонам, и обещали писать ему и руководить его в его новой деятельности.


Дело Пьера с Долоховым было замято, и, несмотря на тогдашнюю строгость государя в отношении дуэлей, ни оба противника, ни их секунданты не пострадали. Но история дуэли, подтвержденная разрывом Пьера с женой, разгласилась в обществе. Пьер, на которого смотрели снисходительно, покровительственно, когда он был незаконным сыном, которого ласкали и прославляли, когда он был лучшим женихом Российской империи, после своей женитьбы, когда невестам и матерям нечего было ожидать от него, сильно потерял во мнении общества, тем более, что он не умел и не желал заискивать общественного благоволения. Теперь его одного обвиняли в происшедшем, говорили, что он бестолковый ревнивец, подверженный таким же припадкам кровожадного бешенства, как и его отец. И когда, после отъезда Пьера, Элен вернулась в Петербург, она была не только радушно, но с оттенком почтительности, относившейся к ее несчастию, принята всеми своими знакомыми. Когда разговор заходил о ее муже, Элен принимала достойное выражение, которое она – хотя и не понимая его значения – по свойственному ей такту, усвоила себе. Выражение это говорило, что она решилась, не жалуясь, переносить свое несчастие, и что ее муж есть крест, посланный ей от Бога. Князь Василий откровеннее высказывал свое мнение. Он пожимал плечами, когда разговор заходил о Пьере, и, указывая на лоб, говорил: