Бой при Эльхингене
| Бой при Эльхингене | |||
| Основной конфликт: Наполеоновские войны Война третьей коалиции Ульмская кампания | |||
 Бой при Эльхингене | |||
| Дата | |||
|---|---|---|---|
| Место |
Эльхинген, курфюршество Бавария (ныне Германия) | ||
| Итог |
Победа французов | ||
| Противники | |||
| |||
| Командующие | |||
| |||
| Силы сторон | |||
| |||
| Потери | |||
| |||
Бой при Эльхингене — сражение, произошедшее 13-14 октября 1805 года у населённого пункта Эльхинген, расположенного неподалёку от Ульма (Германия).
Ход битвы. Подвиг маршала Нея
13 октября 1805 г. Наполеон прибыл в лагерь под Ульмом и приказал занять мост и позицию при селении Эльхинген, которые защищали порядка 20,000 австрийцев. На следующий день 6-й корпус маршала Мишеля Нея, восстановив под огнём Эльхингенский мост, взял штурмом Эльхингенское аббатство и саму деревню Обер-Эльхинген. Было взято 3,000 пленных (примерно 2 полка) и артиллерия. В этом бою маршал Ней сначала взял на себя руководство восстановлением моста под сильным обстрелом противника, а затем лично возглавил штыковую атаку двух своих полков за мост через Дунай.
Итоги и значение битвы
Наведённый маршалом Неем мост через Дунай у Эльхингена позволил маршалу Мюрату провести по нему свои войска для оказания своевременной помощи генералу Дюпону, отражающему атаки австрийского корпуса генерала Вернека близ города Юнгинген. Вместе они отогнали австрийцев к северу в направлении на Хайденхайм.
В итоге к ночи 14 октября корпуса Нея и Мюрата сосредоточились против михельсбергских лагерей австрийцев. Положение Мака становилось явно критическим, поскольку больше не оставалось шансов на общий отход по северному берегу Дуная. В это же время маршал Мармон и гвардия были почти на окраинах Ульма к югу от реки, а маршал Сульт безостановочно приближался, загораживая все выходы к Тиролю.
Эльхингенское сражение Наполеон считал одним из самых блестящих в австрийской кампании 1805 года. Маршал Ней получил за него в 1808 году титул герцога Эльхингена.
Напишите отзыв о статье "Бой при Эльхингене"
Литература
- Соколов О. В. Аустерлиц. Наполеон, Россия и Европа. 1799—1805 гг. — Т. 1-2. — М., 2006.
- Вернет, Горацио История Наполеона. М., 1997. С.260-261.
- Харботл Т. Битвы мировой истории. М., 1993. С.528.
- Чандлер Д. Военные кампании Наполеона. М.: Центрополиграф, 1997. С.254.
Ссылки
- www.hrono.ru/biograf/bio_n/nei.html
| ||||||
Отрывок, характеризующий Бой при Эльхингене
Остановленные пехотные солдаты, толпясь в растоптанной у моста грязи, с тем особенным недоброжелательным чувством отчужденности и насмешки, с каким встречаются обыкновенно различные роды войск, смотрели на чистых, щеголеватых гусар, стройно проходивших мимо их.– Нарядные ребята! Только бы на Подновинское!
– Что от них проку! Только напоказ и водят! – говорил другой.
– Пехота, не пыли! – шутил гусар, под которым лошадь, заиграв, брызнула грязью в пехотинца.
– Прогонял бы тебя с ранцем перехода два, шнурки то бы повытерлись, – обтирая рукавом грязь с лица, говорил пехотинец; – а то не человек, а птица сидит!
– То то бы тебя, Зикин, на коня посадить, ловок бы ты был, – шутил ефрейтор над худым, скрюченным от тяжести ранца солдатиком.
– Дубинку промеж ног возьми, вот тебе и конь буде, – отозвался гусар.
Остальная пехота поспешно проходила по мосту, спираясь воронкой у входа. Наконец повозки все прошли, давка стала меньше, и последний батальон вступил на мост. Одни гусары эскадрона Денисова оставались по ту сторону моста против неприятеля. Неприятель, вдалеке видный с противоположной горы, снизу, от моста, не был еще виден, так как из лощины, по которой текла река, горизонт оканчивался противоположным возвышением не дальше полуверсты. Впереди была пустыня, по которой кое где шевелились кучки наших разъездных казаков. Вдруг на противоположном возвышении дороги показались войска в синих капотах и артиллерия. Это были французы. Разъезд казаков рысью отошел под гору. Все офицеры и люди эскадрона Денисова, хотя и старались говорить о постороннем и смотреть по сторонам, не переставали думать только о том, что было там, на горе, и беспрестанно всё вглядывались в выходившие на горизонт пятна, которые они признавали за неприятельские войска. Погода после полудня опять прояснилась, солнце ярко спускалось над Дунаем и окружающими его темными горами. Было тихо, и с той горы изредка долетали звуки рожков и криков неприятеля. Между эскадроном и неприятелями уже никого не было, кроме мелких разъездов. Пустое пространство, саженей в триста, отделяло их от него. Неприятель перестал стрелять, и тем яснее чувствовалась та строгая, грозная, неприступная и неуловимая черта, которая разделяет два неприятельские войска.
«Один шаг за эту черту, напоминающую черту, отделяющую живых от мертвых, и – неизвестность страдания и смерть. И что там? кто там? там, за этим полем, и деревом, и крышей, освещенной солнцем? Никто не знает, и хочется знать; и страшно перейти эту черту, и хочется перейти ее; и знаешь, что рано или поздно придется перейти ее и узнать, что там, по той стороне черты, как и неизбежно узнать, что там, по ту сторону смерти. А сам силен, здоров, весел и раздражен и окружен такими здоровыми и раздраженно оживленными людьми». Так ежели и не думает, то чувствует всякий человек, находящийся в виду неприятеля, и чувство это придает особенный блеск и радостную резкость впечатлений всему происходящему в эти минуты.
На бугре у неприятеля показался дымок выстрела, и ядро, свистя, пролетело над головами гусарского эскадрона. Офицеры, стоявшие вместе, разъехались по местам. Гусары старательно стали выравнивать лошадей. В эскадроне всё замолкло. Все поглядывали вперед на неприятеля и на эскадронного командира, ожидая команды. Пролетело другое, третье ядро. Очевидно, что стреляли по гусарам; но ядро, равномерно быстро свистя, пролетало над головами гусар и ударялось где то сзади. Гусары не оглядывались, но при каждом звуке пролетающего ядра, будто по команде, весь эскадрон с своими однообразно разнообразными лицами, сдерживая дыханье, пока летело ядро, приподнимался на стременах и снова опускался. Солдаты, не поворачивая головы, косились друг на друга, с любопытством высматривая впечатление товарища. На каждом лице, от Денисова до горниста, показалась около губ и подбородка одна общая черта борьбы, раздраженности и волнения. Вахмистр хмурился, оглядывая солдат, как будто угрожая наказанием. Юнкер Миронов нагибался при каждом пролете ядра. Ростов, стоя на левом фланге на своем тронутом ногами, но видном Грачике, имел счастливый вид ученика, вызванного перед большою публикой к экзамену, в котором он уверен, что отличится. Он ясно и светло оглядывался на всех, как бы прося обратить внимание на то, как он спокойно стоит под ядрами. Но и в его лице та же черта чего то нового и строгого, против его воли, показывалась около рта.
