Бой у Командорских островов

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Бой у Командорских островов
Основной конфликт: Вторая мировая война, Война на Тихом океане

Крейсер «Солт Лейк Сити»
Дата

27 марта 1943 года

Место

окрестности острова Атту

Итог

Тактическая ничья, стратегическое преимущество США

Противники
США Японская империя
Командующие
Чарльз МакМоррис Босиро Хосогая
Силы сторон
1 тяжёлый крейсер,
1 лёгкий крейсер,
4 эсминца
2 тяжёлых крейсера,
2 лёгких крейсера,
4 эсминца,
2 транспорта
Потери
повреждены крейсер и эсминец,
7 погибших,
19 раненых[1][2]
2 крейсера повреждены,
14 погибших[3]
  Тихоокеанский театр военных действий Второй мировой войны
 
Алеутская операция
Датч-Харбор Командорские о-ва Атту «Коттедж»

Бой у Командорских островов,также распространено другое название — бой у острова Атту — одно из боевых столкновений в ходе Тихоокеанской кампании во время Второй мировой войны. Произошел 27 марта 1943 года, в северной части Тихого океана, между полуостровом Камчатка и островом Атту, к югу от Командорских островов.





Предыстория

В рамках подготовки вторжения на Аляску японцы в 1942 году создали несколько баз на Алеутских островах, в том числе на островах Кыска и Атту. Американцы же всячески старались помешать снабжать их путём перехвата японских конвоев с припасами и пополнением.

Силы сторон

США

Япония

  • Северное соединение
    • тяжёлый крейсер «Нати» — флаг вице-адмирала Хосогая
    • тяжёлый крейсер «Мая»
    • лёгкий крейсер «Тама»
  • 1-я эскадра эсминцев
    • лёгкий крейсер «Абукума» — флаг контр-адмирала Мори
    • 21-й дивизион эскадренных миноносцев
      • эсминец «Вакаба»
      • эсминец «Хацусимо»
    • 9-й дивизион эскадренных миноносцев (в бой не вступал)
      • эсминец «Усугумо»
      • транспорт «Санко-Мару» (эскортируемый)
  • 6-й дивизион эскадренных миноносцев
    • эсминец «Икадзути»
    • эсминец «Инадзума»
    • транспорт «Асака-Мару» (эскортируемый)
    • транспорт «Сакито-Мару» (эскортируемый)

Бой

Оперативная группа адмирала МакМорриса, крейсируя западнее Атту, обнаружила на горизонте мачты кораблей. Не имея возможности оценить силы и предположив, что это очередной японский конвой, американцы начали перестроение в боевой порядок. Японцы же, ожидая встречи со своими кораблями, сначала приняли американцев за своих, но потом осознали ошибку.

Стороны открыли огонь одновременно с дистанции около 20 километров. Первый залп японцы дали по «Ричмонду», успеха не добились, перенесли огонь на «Солт Лейк Сити», и, в дальнейшем, стреляли только по нему. «Нати» произвёл торпедный залп и ни в кого не попал из-за большого расстояния. Ответным огнём с «Солт Лейк Сити» были повреждены мостик и торпедный аппарат на «Нати».

Таким образом, завязалась артиллерийская перестрелка на больших дистанциях, однако, на стороне японцев было преимущество в численности, и, после неудачной попытки прорваться к транспортам, американский адмирал решил отступать с боем.

Через полтора часа после начала боя «Солт Лейк Сити» получил серьёзное повреждение от снарядов с «Майя» и «Нати» и начал терять управление, а ещё через час взрыв снаряда с «Абукума» затопил машинное отделение и крейсер потерял ход. Японские эсминцы попытались добить «Солт Лейк Сити» торпедами, но ни одна не попала. МакМоррис скомандовал своим эсминцам произвести ответную атаку, чтобы прикрыть повреждённый крейсер. Торпедная атака американцев цели не достигла, однако артиллерийский огонь с «Бейли» повредил надстройки на «Нати». Сам «Бейли» в ходе дуэли тоже получил серьёзные повреждения.

У адмирала Хосогая на руках были транспорты, которые он хотел сохранить, поэтому он решил проявить осторожность. Вовремя поставленная американцами дымовая завеса скрыла от него бедственное положение «Солт Лейк Сити», и, опасаясь возможного авиаудара с базы в Датч-Харборе, он решил повернуть назад на Парамушир.

Исход боя

Бой продолжался более 4 часов и, невзирая на более тяжёлые повреждения, полученные американской эскадрой, закончился стратегической победой США — японский конвой не достиг своей цели. «Солт Лейк Сити» восстановил ход, смог дойти до Датч-Харбора, а оттуда был отправлен на капитальный ремонт. С японской стороны более всех пострадал «Нати», кроме того лёгкие повреждения получил «Майя».

Бой примечателен также тем, что в отличие от других морских сражений на Тихоокеанском театре, прошел без применения авиации и подводных лодок, став одним из последних в истории случаев артиллерийской дуэли на море.

Напишите отзыв о статье "Бой у Командорских островов"

Примечания

  1. [ussslcca25.com/1929-45.htm Сайт крейсера «Солт Лейк Сити»: История (1929—1945)] — 2 погибших, 13 раненых
  2. [www.destroyerhistory.org/benson-gleavesclass/ussbailey/index.html Destroyer History: USS Bailey] — 5 погибших, 6 раненых
  3. [www.combinedfleet.com/nachi_t.htm Imperial Cruisers: HIJMS Nachi] — 14 погибших

Литература

  • Пол Стивен Далл. [militera.lib.ru/h/dull/index.html Боевой путь Императорского японского флота] / Перевод с английского А.Г. Больных. — Екатеринбург: Сфера, 1997. — 384 с. — (Морские битвы крупным планом).

Ссылки

  • [alexgbolnych.narod.ru/morison/index.htm Сэмюель Э. Морисон. Флот двух океанов. Американский флот во Второй мировой войне]
  • [militera.lib.ru/h/sherman/ Шерман, Фредерик. Война на Тихом океане. Авианосцы в бою]
  • [www.navweaps.com/index_oob/OOB_WWII_Pacific/OOB_WWII_Komandorski-Islands.htm Naval Weapons.com: Состав сторон]

Отрывок, характеризующий Бой у Командорских островов

Остановленные пехотные солдаты, толпясь в растоптанной у моста грязи, с тем особенным недоброжелательным чувством отчужденности и насмешки, с каким встречаются обыкновенно различные роды войск, смотрели на чистых, щеголеватых гусар, стройно проходивших мимо их.
– Нарядные ребята! Только бы на Подновинское!
– Что от них проку! Только напоказ и водят! – говорил другой.
– Пехота, не пыли! – шутил гусар, под которым лошадь, заиграв, брызнула грязью в пехотинца.
– Прогонял бы тебя с ранцем перехода два, шнурки то бы повытерлись, – обтирая рукавом грязь с лица, говорил пехотинец; – а то не человек, а птица сидит!
– То то бы тебя, Зикин, на коня посадить, ловок бы ты был, – шутил ефрейтор над худым, скрюченным от тяжести ранца солдатиком.
– Дубинку промеж ног возьми, вот тебе и конь буде, – отозвался гусар.


Остальная пехота поспешно проходила по мосту, спираясь воронкой у входа. Наконец повозки все прошли, давка стала меньше, и последний батальон вступил на мост. Одни гусары эскадрона Денисова оставались по ту сторону моста против неприятеля. Неприятель, вдалеке видный с противоположной горы, снизу, от моста, не был еще виден, так как из лощины, по которой текла река, горизонт оканчивался противоположным возвышением не дальше полуверсты. Впереди была пустыня, по которой кое где шевелились кучки наших разъездных казаков. Вдруг на противоположном возвышении дороги показались войска в синих капотах и артиллерия. Это были французы. Разъезд казаков рысью отошел под гору. Все офицеры и люди эскадрона Денисова, хотя и старались говорить о постороннем и смотреть по сторонам, не переставали думать только о том, что было там, на горе, и беспрестанно всё вглядывались в выходившие на горизонт пятна, которые они признавали за неприятельские войска. Погода после полудня опять прояснилась, солнце ярко спускалось над Дунаем и окружающими его темными горами. Было тихо, и с той горы изредка долетали звуки рожков и криков неприятеля. Между эскадроном и неприятелями уже никого не было, кроме мелких разъездов. Пустое пространство, саженей в триста, отделяло их от него. Неприятель перестал стрелять, и тем яснее чувствовалась та строгая, грозная, неприступная и неуловимая черта, которая разделяет два неприятельские войска.
«Один шаг за эту черту, напоминающую черту, отделяющую живых от мертвых, и – неизвестность страдания и смерть. И что там? кто там? там, за этим полем, и деревом, и крышей, освещенной солнцем? Никто не знает, и хочется знать; и страшно перейти эту черту, и хочется перейти ее; и знаешь, что рано или поздно придется перейти ее и узнать, что там, по той стороне черты, как и неизбежно узнать, что там, по ту сторону смерти. А сам силен, здоров, весел и раздражен и окружен такими здоровыми и раздраженно оживленными людьми». Так ежели и не думает, то чувствует всякий человек, находящийся в виду неприятеля, и чувство это придает особенный блеск и радостную резкость впечатлений всему происходящему в эти минуты.
На бугре у неприятеля показался дымок выстрела, и ядро, свистя, пролетело над головами гусарского эскадрона. Офицеры, стоявшие вместе, разъехались по местам. Гусары старательно стали выравнивать лошадей. В эскадроне всё замолкло. Все поглядывали вперед на неприятеля и на эскадронного командира, ожидая команды. Пролетело другое, третье ядро. Очевидно, что стреляли по гусарам; но ядро, равномерно быстро свистя, пролетало над головами гусар и ударялось где то сзади. Гусары не оглядывались, но при каждом звуке пролетающего ядра, будто по команде, весь эскадрон с своими однообразно разнообразными лицами, сдерживая дыханье, пока летело ядро, приподнимался на стременах и снова опускался. Солдаты, не поворачивая головы, косились друг на друга, с любопытством высматривая впечатление товарища. На каждом лице, от Денисова до горниста, показалась около губ и подбородка одна общая черта борьбы, раздраженности и волнения. Вахмистр хмурился, оглядывая солдат, как будто угрожая наказанием. Юнкер Миронов нагибался при каждом пролете ядра. Ростов, стоя на левом фланге на своем тронутом ногами, но видном Грачике, имел счастливый вид ученика, вызванного перед большою публикой к экзамену, в котором он уверен, что отличится. Он ясно и светло оглядывался на всех, как бы прося обратить внимание на то, как он спокойно стоит под ядрами. Но и в его лице та же черта чего то нового и строгого, против его воли, показывалась около рта.
– Кто там кланяется? Юнкег' Миг'онов! Hexoг'oшo, на меня смотг'ите! – закричал Денисов, которому не стоялось на месте и который вертелся на лошади перед эскадроном.
Курносое и черноволосатое лицо Васьки Денисова и вся его маленькая сбитая фигурка с его жилистою (с короткими пальцами, покрытыми волосами) кистью руки, в которой он держал ефес вынутой наголо сабли, было точно такое же, как и всегда, особенно к вечеру, после выпитых двух бутылок. Он был только более обыкновенного красен и, задрав свою мохнатую голову кверху, как птицы, когда они пьют, безжалостно вдавив своими маленькими ногами шпоры в бока доброго Бедуина, он, будто падая назад, поскакал к другому флангу эскадрона и хриплым голосом закричал, чтоб осмотрели пистолеты. Он подъехал к Кирстену. Штаб ротмистр, на широкой и степенной кобыле, шагом ехал навстречу Денисову. Штаб ротмистр, с своими длинными усами, был серьезен, как и всегда, только глаза его блестели больше обыкновенного.
– Да что? – сказал он Денисову, – не дойдет дело до драки. Вот увидишь, назад уйдем.
– Чог'т их знает, что делают – проворчал Денисов. – А! Г'остов! – крикнул он юнкеру, заметив его веселое лицо. – Ну, дождался.
И он улыбнулся одобрительно, видимо радуясь на юнкера.
Ростов почувствовал себя совершенно счастливым. В это время начальник показался на мосту. Денисов поскакал к нему.
– Ваше пг'евосходительство! позвольте атаковать! я их опг'окину.