Бокариус, Николай Николаевич

Бокариус Николай Николаевич (28 июня 1899, Харьков — 2 ноября 1966, Харьков) — советский ученый-правовед, кандидат медицинских наук, профессор, заведующий кафедры криминалистики и судебной экспертизы (1939—1941). Сын Николая Сергеевича Бокариуса.

Биография

Родился 28 июня 1899 года в городе Харькове. В 1924 году окончил медицинский факультет Харьковского университета (сейчас Харьковский национальный университет имени В. Н. Каразина). В 1930-1931 годах — ассистент, а с 1931 по 1966 год — заведующий кафедрой судебной медицины Харьковского медицинского института (сейчас Харьковский национальный медицинский университет). В 1931-1949 годах возглавлял Харьковский институт научно-судебной экспертизы и одновременно (1939—1941) кафедру криминалистики и судебной экспертизы Харьковского юридического института.

Умер Николай Николаевич Бокариус 2 ноября 1966 года.

Научная деятельность

Главная тематика его исследовательских интересов — огнестрельные повреждения и методика судебно-медицинских и криминалистических исследований. Подготовил 4 докторов и 26 кандидатов юридических наук.

Опубликовал около 200 научных работ. Основными среди них являются:

• «Микродиагностика входного кожного пулевого отверстия во время судебно-медицинского исследования трупа»
• «Новое в методике судебно-медицинских и криминалистических исследований»
• «Лекции по судебной медицине»
• «Сведения к практическим занятиям по исследованию повреждений отдельных органов»

Всю жизнь посвятил развитию судебной медицины и внедрению результатов научных исследований в практику. Большое внимание уделял совершенствованию учебного процесса, разработке новых принципов и методов самостоятельной работы студентов. Много сил и знаний отдал организации и развития судебно-медицинской службы в Украине.

В разные годы был членом правления Всесоюзного научного общества судебных медиков, редколлегии журнала «Судебно-медицинская экспертиза», избирался членом Дзержинского районного совета. Харькова.

Ногороди

Награжден орденами Трудового Красного Знамени, Ленина, медалью «За доблестный труд в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.».

Ссылки

• [universitates.univer.kharkov.ua/arhiv/2009_2/lesovoy/lesovoy.html Роль Николая Сергеевича и Николая Николаевича Бокаріусів в развитии отечественной судебной медицины и криминалистики] Научно-популярный журнал «Университеты» (рус.)
• [cyclop.com.ua/content/view/981/58/1/6 Бокаріус] cyclop.com.ua
• [leksika.com.ua/18490611/legal/bokarius Бокаріус] leksika.com.ua
• [nauka.jur-academy.kharkov.ua/index.php?option=com_content&view=article&id=66&Itemid=134&lang=uk Барабаш Александр Тихонович] Национальный университет «Юридическая академия Украины имени Ярослава Мудрого»

Отрывок, характеризующий Бокариус, Николай Николаевич

– Много довольны вашей милостью, только нам брать господский хлеб не приходится, – сказал голос сзади.
– Да отчего же? – сказала княжна.
Никто не ответил, и княжна Марья, оглядываясь по толпе, замечала, что теперь все глаза, с которыми она встречалась, тотчас же опускались.
– Отчего же вы не хотите? – спросила она опять.
Никто не отвечал.
Княжне Марье становилось тяжело от этого молчанья; она старалась уловить чей нибудь взгляд.
– Отчего вы не говорите? – обратилась княжна к старому старику, который, облокотившись на палку, стоял перед ней. – Скажи, ежели ты думаешь, что еще что нибудь нужно. Я все сделаю, – сказала она, уловив его взгляд. Но он, как бы рассердившись за это, опустил совсем голову и проговорил:
– Чего соглашаться то, не нужно нам хлеба.
– Что ж, нам все бросить то? Не согласны. Не согласны… Нет нашего согласия. Мы тебя жалеем, а нашего согласия нет. Поезжай сама, одна… – раздалось в толпе с разных сторон. И опять на всех лицах этой толпы показалось одно и то же выражение, и теперь это было уже наверное не выражение любопытства и благодарности, а выражение озлобленной решительности.
– Да вы не поняли, верно, – с грустной улыбкой сказала княжна Марья. – Отчего вы не хотите ехать? Я обещаю поселить вас, кормить. А здесь неприятель разорит вас…
Но голос ее заглушали голоса толпы.
– Нет нашего согласия, пускай разоряет! Не берем твоего хлеба, нет согласия нашего!
Княжна Марья старалась уловить опять чей нибудь взгляд из толпы, но ни один взгляд не был устремлен на нее; глаза, очевидно, избегали ее. Ей стало странно и неловко.
– Вишь, научила ловко, за ней в крепость иди! Дома разори да в кабалу и ступай. Как же! Я хлеб, мол, отдам! – слышались голоса в толпе.
Княжна Марья, опустив голову, вышла из круга и пошла в дом. Повторив Дрону приказание о том, чтобы завтра были лошади для отъезда, она ушла в свою комнату и осталась одна с своими мыслями.


Долго эту ночь княжна Марья сидела у открытого окна в своей комнате, прислушиваясь к звукам говора мужиков, доносившегося с деревни, но она не думала о них. Она чувствовала, что, сколько бы она ни думала о них, она не могла бы понять их. Она думала все об одном – о своем горе, которое теперь, после перерыва, произведенного заботами о настоящем, уже сделалось для нее прошедшим. Она теперь уже могла вспоминать, могла плакать и могла молиться. С заходом солнца ветер затих. Ночь была тихая и свежая. В двенадцатом часу голоса стали затихать, пропел петух, из за лип стала выходить полная луна, поднялся свежий, белый туман роса, и над деревней и над домом воцарилась тишина.
Одна за другой представлялись ей картины близкого прошедшего – болезни и последних минут отца. И с грустной радостью она теперь останавливалась на этих образах, отгоняя от себя с ужасом только одно последнее представление его смерти, которое – она чувствовала – она была не в силах созерцать даже в своем воображении в этот тихий и таинственный час ночи. И картины эти представлялись ей с такой ясностью и с такими подробностями, что они казались ей то действительностью, то прошедшим, то будущим.
То ей живо представлялась та минута, когда с ним сделался удар и его из сада в Лысых Горах волокли под руки и он бормотал что то бессильным языком, дергал седыми бровями и беспокойно и робко смотрел на нее.