Бокленд
Бокленд (англо-сакс.: bocland; англ. bookland) — особый тип землевладения в англосаксонской Британии VII—XI веков, при котором определённая территория передавалась королём представителям знати или церковным организациям на основании специальной грамоты, закрепляющей освобождение земли от государственных повинностей. Бокленд был первым исторически известным типом феодального землевладения в Британии.
Как тип земельного держания бокленд противостоял фолкленду, при котором повинности в пользу короля сохранялись в полном объёме. Конституирующим признаком бокленда была грамота короля, освобождающая владельца бокленда от государственных обязанностей и выводящая эту территорию из сферы действия обычного права. Эта система была уже хорошо известна во времена короля Альфреда (871—899), однако очевидно, что закрепление юридических прав землевладельца грамотой короля имело франкское происхождение.
Предоставление земли в бокленд сопровождалось освобождением её от всех повинностей, за исключением трёх: набор солдат в фирд, ремонт и содержание мостов и королевских замков. Важнейшей привилегией был отказ короля от взимания продуктовой ренты, что позволяло владельцу бокленда изымать её в свою пользу. Существенным для последующей феодализации земель, предоставленных на праве бокленда, стало закрепление наследственного характера этого держания и свободы распоряжения правами в отношении этих земель (включая продажу, дарение и другие способы отчуждения).
Если первоначально пожалование земли в бокленд не влекло изменений в социальном статусе проживающих на данной территории свободных крестьян — керлов, то постепенно владельцы боклендов (гезиты, тэны, церковь) начали подчинять себе экономически и юридически мелких земледельцев, устанавливая отработочную повинность, что приводило к появлению зависимого крестьянства и генезису феодализма. Однако эта эволюция в англосаксонской Британии протекала крайне медленно и, главным образом, касалась крупных хозяйств.
Бокленд возник как пожалование в религиозных целях: для основания монастырей или содержания приходских церквей. Хотя достаточно быстро этот вид держания утратил свою исключительно духовную направленность, по своей форме грамоты о бокленде до самого конца англосаксонского периода истории Англии сохраняли религиозную терминологию, что подчёркивало исключительный характер этого типа землевладения по сравнению с обычным держанием земель в фолкленде или на праве собственности. К середине XI века бокленд получил в Англии самое широкое распространение и, когда после нормандского завоевания в стране стали активно внедряться классические феодальные земельные отношения, это прошло достаточно безболезненно из-за длительной традиции существования бокленда у англосаксов.
См. также
Напишите отзыв о статье "Бокленд"
Ссылки
- [web.archive.org/web/20060903002518/hronos.km.ru/statii/2006/teslya_angl.html Англосаксонское общество]
Литература
- Виноградов П. Г. Исследования по социальной истории Англии в средние века. - Спб., 1887
- Гуревич А. Я. Мелкие вотчинники в Англии раннего средневековья / Известия АН СССР, серия истории и философии. - Т. VII. - №6. - М., 1951
- Соколова М. Н. Возникновение феодального землевладения и класса феодалов в Англии в VII - X вв. - СВ. - вып. XII. - М., 1958
- Соколова М. Н. Поместье в Англии до нормандского завоевания. - СВ. - вып. 31 - 32. - М., 1969 - 1971.
- Stenton F. M. The Anglo-Saxon England. - Oxford, 1973
Отрывок, характеризующий Бокленд
Французский офицер вместе с Пьером вошли в дом. Пьер счел своим долгом опять уверить капитана, что он был не француз, и хотел уйти, но французский офицер и слышать не хотел об этом. Он был до такой степени учтив, любезен, добродушен и истинно благодарен за спасение своей жизни, что Пьер не имел духа отказать ему и присел вместе с ним в зале, в первой комнате, в которую они вошли. На утверждение Пьера, что он не француз, капитан, очевидно не понимая, как можно было отказываться от такого лестного звания, пожал плечами и сказал, что ежели он непременно хочет слыть за русского, то пускай это так будет, но что он, несмотря на то, все так же навеки связан с ним чувством благодарности за спасение жизни.Ежели бы этот человек был одарен хоть сколько нибудь способностью понимать чувства других и догадывался бы об ощущениях Пьера, Пьер, вероятно, ушел бы от него; но оживленная непроницаемость этого человека ко всему тому, что не было он сам, победила Пьера.
– Francais ou prince russe incognito, [Француз или русский князь инкогнито,] – сказал француз, оглядев хотя и грязное, но тонкое белье Пьера и перстень на руке. – Je vous dois la vie je vous offre mon amitie. Un Francais n'oublie jamais ni une insulte ni un service. Je vous offre mon amitie. Je ne vous dis que ca. [Я обязан вам жизнью, и я предлагаю вам дружбу. Француз никогда не забывает ни оскорбления, ни услуги. Я предлагаю вам мою дружбу. Больше я ничего не говорю.]
В звуках голоса, в выражении лица, в жестах этого офицера было столько добродушия и благородства (во французском смысле), что Пьер, отвечая бессознательной улыбкой на улыбку француза, пожал протянутую руку.
– Capitaine Ramball du treizieme leger, decore pour l'affaire du Sept, [Капитан Рамбаль, тринадцатого легкого полка, кавалер Почетного легиона за дело седьмого сентября,] – отрекомендовался он с самодовольной, неудержимой улыбкой, которая морщила его губы под усами. – Voudrez vous bien me dire a present, a qui' j'ai l'honneur de parler aussi agreablement au lieu de rester a l'ambulance avec la balle de ce fou dans le corps. [Будете ли вы так добры сказать мне теперь, с кем я имею честь разговаривать так приятно, вместо того, чтобы быть на перевязочном пункте с пулей этого сумасшедшего в теле?]
Пьер отвечал, что не может сказать своего имени, и, покраснев, начал было, пытаясь выдумать имя, говорить о причинах, по которым он не может сказать этого, но француз поспешно перебил его.
– De grace, – сказал он. – Je comprends vos raisons, vous etes officier… officier superieur, peut etre. Vous avez porte les armes contre nous. Ce n'est pas mon affaire. Je vous dois la vie. Cela me suffit. Je suis tout a vous. Vous etes gentilhomme? [Полноте, пожалуйста. Я понимаю вас, вы офицер… штаб офицер, может быть. Вы служили против нас. Это не мое дело. Я обязан вам жизнью. Мне этого довольно, и я весь ваш. Вы дворянин?] – прибавил он с оттенком вопроса. Пьер наклонил голову. – Votre nom de bapteme, s'il vous plait? Je ne demande pas davantage. Monsieur Pierre, dites vous… Parfait. C'est tout ce que je desire savoir. [Ваше имя? я больше ничего не спрашиваю. Господин Пьер, вы сказали? Прекрасно. Это все, что мне нужно.]
Когда принесены были жареная баранина, яичница, самовар, водка и вино из русского погреба, которое с собой привезли французы, Рамбаль попросил Пьера принять участие в этом обеде и тотчас сам, жадно и быстро, как здоровый и голодный человек, принялся есть, быстро пережевывая своими сильными зубами, беспрестанно причмокивая и приговаривая excellent, exquis! [чудесно, превосходно!] Лицо его раскраснелось и покрылось потом. Пьер был голоден и с удовольствием принял участие в обеде. Морель, денщик, принес кастрюлю с теплой водой и поставил в нее бутылку красного вина. Кроме того, он принес бутылку с квасом, которую он для пробы взял в кухне. Напиток этот был уже известен французам и получил название. Они называли квас limonade de cochon (свиной лимонад), и Морель хвалил этот limonade de cochon, который он нашел в кухне. Но так как у капитана было вино, добытое при переходе через Москву, то он предоставил квас Морелю и взялся за бутылку бордо. Он завернул бутылку по горлышко в салфетку и налил себе и Пьеру вина. Утоленный голод и вино еще более оживили капитана, и он не переставая разговаривал во время обеда.
