Бокс на летних Олимпийских играх 1908

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Бокс на
летних Олимпийских играх 1908
До 52,6 кг
До 57,2 кг
До 63,5 кг
До 71,7 кг
Свыше 71,7 кг

Соревнования по боксу на IV летних Олимпийских играх прошли 27 октября. В них участвовали 42 спортсмена из четырёх стран, которые соревновались в пяти весовых категориях, а не в семи, как на летних Олимпийских играх 1904 года.





Медали

Общий медальный зачёт

(Жирным выделено самое большое количество медалей в своей категории; принимающая страна также выделена)

Общее количество медалей
Место Страна Золото Серебро Бронза Всего
1

 Великобритания

5 4 5 14
2

 Австралазия

0 1 0 1

Медалисты

Дисциплина Золото Серебро Бронза
До 52,6 кг
(116 фунтов)

 Генри Томас
Великобритания

 Джон Кондон
Великобритания

 Уильям Уэбб
Великобритания

До 57,2 кг
(126 фунтов)

 Ричард Ганн
Великобритания

 Чарльз Моррис
Великобритания

 Хью Роддин
Великобритания

До 63,5 кг
(140 фунтов)

 Фредерик Грейс
Великобритания

 Фредерик Спиллер
Великобритания

 Гарри Джонсон
Великобритания

До 71,7 кг
(158 фунтов)

 Джон Дуглас
Великобритания

 Реджинальд Бейкер
Австралазия

 Уильям Фило
Великобритания

Свыше 71,7 кг
(158 фунтов)

 Альберт Олдман
Великобритания

 Сидни Эванс
Великобритания

 Фредерик Паркс
Великобритания

Страны

В соревнованиях по боксу участвовали 42 спортсмена из четырёх стран:
В скобках указано количество спортсменов

 Австралазия (1)

 Великобритания (32)

 Дания (2)

 Франция (7)

Напишите отзыв о статье "Бокс на летних Олимпийских играх 1908"

Ссылки

  • [www.olympic.org/uk/athletes/results/search_r_uk.asp Медалисты соревнований на сайте МОК]  (англ.)
  • [comdat.w.interia.pl/1908LONnr2.pdf Результаты соревнований]  (польск.)

Отрывок, характеризующий Бокс на летних Олимпийских играх 1908


Ветер стих, черные тучи низко нависли над местом сражения, сливаясь на горизонте с пороховым дымом. Становилось темно, и тем яснее обозначалось в двух местах зарево пожаров. Канонада стала слабее, но трескотня ружей сзади и справа слышалась еще чаще и ближе. Как только Тушин с своими орудиями, объезжая и наезжая на раненых, вышел из под огня и спустился в овраг, его встретило начальство и адъютанты, в числе которых были и штаб офицер и Жерков, два раза посланный и ни разу не доехавший до батареи Тушина. Все они, перебивая один другого, отдавали и передавали приказания, как и куда итти, и делали ему упреки и замечания. Тушин ничем не распоряжался и молча, боясь говорить, потому что при каждом слове он готов был, сам не зная отчего, заплакать, ехал сзади на своей артиллерийской кляче. Хотя раненых велено было бросать, много из них тащилось за войсками и просилось на орудия. Тот самый молодцоватый пехотный офицер, который перед сражением выскочил из шалаша Тушина, был, с пулей в животе, положен на лафет Матвевны. Под горой бледный гусарский юнкер, одною рукой поддерживая другую, подошел к Тушину и попросился сесть.
– Капитан, ради Бога, я контужен в руку, – сказал он робко. – Ради Бога, я не могу итти. Ради Бога!
Видно было, что юнкер этот уже не раз просился где нибудь сесть и везде получал отказы. Он просил нерешительным и жалким голосом.
– Прикажите посадить, ради Бога.
– Посадите, посадите, – сказал Тушин. – Подложи шинель, ты, дядя, – обратился он к своему любимому солдату. – А где офицер раненый?
– Сложили, кончился, – ответил кто то.
– Посадите. Садитесь, милый, садитесь. Подстели шинель, Антонов.
Юнкер был Ростов. Он держал одною рукой другую, был бледен, и нижняя челюсть тряслась от лихорадочной дрожи. Его посадили на Матвевну, на то самое орудие, с которого сложили мертвого офицера. На подложенной шинели была кровь, в которой запачкались рейтузы и руки Ростова.
– Что, вы ранены, голубчик? – сказал Тушин, подходя к орудию, на котором сидел Ростов.
– Нет, контужен.
– Отчего же кровь то на станине? – спросил Тушин.
– Это офицер, ваше благородие, окровянил, – отвечал солдат артиллерист, обтирая кровь рукавом шинели и как будто извиняясь за нечистоту, в которой находилось орудие.
Насилу, с помощью пехоты, вывезли орудия в гору, и достигши деревни Гунтерсдорф, остановились. Стало уже так темно, что в десяти шагах нельзя было различить мундиров солдат, и перестрелка стала стихать. Вдруг близко с правой стороны послышались опять крики и пальба. От выстрелов уже блестело в темноте. Это была последняя атака французов, на которую отвечали солдаты, засевшие в дома деревни. Опять всё бросилось из деревни, но орудия Тушина не могли двинуться, и артиллеристы, Тушин и юнкер, молча переглядывались, ожидая своей участи. Перестрелка стала стихать, и из боковой улицы высыпали оживленные говором солдаты.