Болаанг-монгондоу (народ)
| Численность и ареал | |
|---|---|
|
Всего: 1 млн 260 тыс. | |
| Язык | |
| Религия | |
| Расовый тип | |
Болаанг-монгондоу — народ, проживающий на севере Сулавеси. Входит в состав филиппинской группы австронезийской семьи. Численность, по разным данным — от 900 тыс. до 1 млн 260 тыс. чел.[1][2] Родной язык — монгондоу (около четверти миллиона носителей на 2000 год), также говорят на индонезийском языке.
Основной район расселения — одноимённый округ на острове Сулавеси.
Верования — ислам суннитского толка и христианство (протестантизм), а также языческий культ духов и почитание предков[1].
Содержание
История
Болаанг-монгондоу возникла в результате слияния двух родственных народов — собственно, болаанг и монгондоу. С XIII и до XX века у болаанг-монгондоу существовало своё княжество, во главе которого стоял раджа. Последний избирался из числа представителей королевской семьи главами районов княжества. Главы районов (пенгхулу) назначали старейшин для управления деревнями. Радже в управлении государством помогал существовавший при нём Совет[1]. Княжество находилось под управлением голландской администрации с 1901 г. Во время Второй Мировой войны земли болаанг-монгондоу попали под контроль Японии. В 1950 г. последний правитель княжества Туанг Хенни Юсуф Корнелиус Маноппо отрёкся от престола, и княжество вошло в состав унитарного государства Индонезия.
Образ жизни
Основные занятия — сельское хозяйство и рыболовство. Болаанг-монгондоу выращивают рис, а также кукурузу, сорго, бататы, ямс; поставляют на продажу кофе, кокосовые орехи и рис[1]. Также развито животноводство — разведение кур, коз, водяных буйволов, свиней. Существует и собирательство — ротанг, даммарова смола, раньше существовала золотодобыча[1].
Тип жилищ — свайный, дома длинные, вмещающие многие родственные семьи; селения вытянуты линейным способом вдоль дорог[1].
Что касается одежды, то мужчины перешли на европеизированную, женщины в большей степени продолжают использовать национальный костюм — саронг[1].
Религия
Подавляющее большинство — мусульмане. Ислам начал своё распространение у болаанг-монгондоу в 1832 г. В 1866 г. ислам приняла правящая династия, что способствовало закреплению этой религии у болаанг-монгондоу в качестве основной. Некоторое количество верующих придерживаются христианства; они исповедуют либо католицизм, либо протестантизм.
Напишите отзыв о статье "Болаанг-монгондоу (народ)"
Примечания
Отрывок, характеризующий Болаанг-монгондоу (народ)
– Старичок и говорит: бог, мол, тебя простит, а мы все, говорит, богу грешны, я за свои грехи страдаю. Сам заплакал горючьми слезьми. Что же думаешь, соколик, – все светлее и светлее сияя восторженной улыбкой, говорил Каратаев, как будто в том, что он имел теперь рассказать, заключалась главная прелесть и все значение рассказа, – что же думаешь, соколик, объявился этот убийца самый по начальству. Я, говорит, шесть душ загубил (большой злодей был), но всего мне жальче старичка этого. Пускай же он на меня не плачется. Объявился: списали, послали бумагу, как следовает. Место дальнее, пока суд да дело, пока все бумаги списали как должно, по начальствам, значит. До царя доходило. Пока что, пришел царский указ: выпустить купца, дать ему награждения, сколько там присудили. Пришла бумага, стали старичка разыскивать. Где такой старичок безвинно напрасно страдал? От царя бумага вышла. Стали искать. – Нижняя челюсть Каратаева дрогнула. – А его уж бог простил – помер. Так то, соколик, – закончил Каратаев и долго, молча улыбаясь, смотрел перед собой.Не самый рассказ этот, но таинственный смысл его, та восторженная радость, которая сияла в лице Каратаева при этом рассказе, таинственное значение этой радости, это то смутно и радостно наполняло теперь душу Пьера.
– A vos places! [По местам!] – вдруг закричал голос.
Между пленными и конвойными произошло радостное смятение и ожидание чего то счастливого и торжественного. Со всех сторон послышались крики команды, и с левой стороны, рысью объезжая пленных, показались кавалеристы, хорошо одетые, на хороших лошадях. На всех лицах было выражение напряженности, которая бывает у людей при близости высших властей. Пленные сбились в кучу, их столкнули с дороги; конвойные построились.
– L'Empereur! L'Empereur! Le marechal! Le duc! [Император! Император! Маршал! Герцог!] – и только что проехали сытые конвойные, как прогремела карета цугом, на серых лошадях. Пьер мельком увидал спокойное, красивое, толстое и белое лицо человека в треугольной шляпе. Это был один из маршалов. Взгляд маршала обратился на крупную, заметную фигуру Пьера, и в том выражении, с которым маршал этот нахмурился и отвернул лицо, Пьеру показалось сострадание и желание скрыть его.
Генерал, который вел депо, с красным испуганным лицом, погоняя свою худую лошадь, скакал за каретой. Несколько офицеров сошлось вместе, солдаты окружили их. У всех были взволнованно напряженные лица.
– Qu'est ce qu'il a dit? Qu'est ce qu'il a dit?.. [Что он сказал? Что? Что?..] – слышал Пьер.
Во время проезда маршала пленные сбились в кучу, и Пьер увидал Каратаева, которого он не видал еще в нынешнее утро. Каратаев в своей шинельке сидел, прислонившись к березе. В лице его, кроме выражения вчерашнего радостного умиления при рассказе о безвинном страдании купца, светилось еще выражение тихой торжественности.
Каратаев смотрел на Пьера своими добрыми, круглыми глазами, подернутыми теперь слезою, и, видимо, подзывал его к себе, хотел сказать что то. Но Пьеру слишком страшно было за себя. Он сделал так, как будто не видал его взгляда, и поспешно отошел.
