Болград

Город Болград укр. Болград Герб Страна УкраинаУкраина Статус районный центр Область Одесская областьОдесская область Район Болградский район Координаты 45°40′00″ с. ш. 28°32′00″ в. д.45.66667° с. ш. 28.53333° в. д. / 45.66667; 28.53333    Основан 1821 Город с 1821 Площадь 94,47 км² Официальный язык украинский, русский Население 15 479 человек (2011) Национальный состав болгары, гагаузы, русские, украинцы, албанцы, молдаване Конфессиональный состав православие Названия жителей болгра́дец, болгра́дцы Часовой пояс UTC+2, летом UTC+3 Телефонный код +380 4846 Почтовые индексы 68700—68702 Автомобильный код BH, НН / 16 Официальный сайт [bolgrad.od.ua/ .od.ua]

К:Населённые пункты, основанные в 1821 году

Болгра́д (укр. Болград) — город районного значения в Одесской области Украины, административный центр Болградского района. Находится в нескольких километрах от границы с Молдавией.

Население составляет 17,4 тысяч человек (2001). Расстояние до Одессы по железной дороге — 270 км, по автодорогам — 238 км.

История

Ещё в IV—III тысячелетии до н. э. здесь жили земледельцы эпохи меди (гумельницкая культура). Предполагается, что носители этой культуры в дальнейшем расселились к западу от Прута и к югу от Дуная. Известны здесь и поселения эпохи бронзы, поселения первых веков нашей эры. В VIII-Х веках близ Болграда существовало селище Балкано-дунайской культуры В те годы сей регион входил в состав Первого Болгарского царства. Какое-то время эти края входили в сферу влияния Киевской Руси. В XIII веке местность захватили монголо-татары.

С XIV века на эти земли распространилось влияние молдавских князей и они фактически стали территорией Молдавии.

В начале XVI века эта территория перешла под влияние Османской империи. Местное население в основном составляли православные, но началось переселение кочевых племён из Малой Азии, а также цыган. На протяжении более двух веков на этих землях постоянно происходили войны. На них заявляли права Венгрия, Польша и Турция.

По окончании Русско-турецкой войны (1806—1812), согласно Бухарестскому мирному договору, подписанному 16/28 мая 1812 г. между Российской и Османской империями, к России отошли земли восточной Молдавии между Прутом и Днестром. Данная территория, наименованная Бессарабией (Basarabia), была разделена на восемь провинций:

• Хотин (Hotin),
• Сороки (Soroca),
• Бельцы (Bălţi),
• Оргеев (Orhei),
• Лэпушна (Lăpuşna),
• Бендеры (Tighina),
• Кагул (Cahul),
• Килийское и Белый город (Chilia şi Cetatea Albă).

Вскоре началось интенсивное заселение вновь приобретённого края. Особенно много сюда прибывало задунайских болгар, бежавших от турецкого гнёта. По предложению главного попечителя об иностранных поселенцах Южного края России генерала И. Н. Инзова было решено заложить на берегу озера Ялпуг новый город. Статус города был присвоен болгарской колонии в 1821 году. Бессарабские болгары всегда почитали генерала Инзова как благодетеля и основателя их столицы. Болград сделался не только административным, но и культурным центром болгарских колоний в Бессарабии. 29 октября 1838 года, после пятилетнего строительства, был освящён трёхпрестольный храм „Свето Преображение Господне“ - и этот день отныне стал чествоваться как День бессарабских болгар.

В составе Молдавского княжества

В начале Крымской войны, в 1853 году, бессарабские болгары (освобождённые от рекрутчины) сформировали Болградский добровольческий полк, под командованием П. Громадова. После Парижского договора 1856 года, которым завершилась Крымская война, Россия уступила Молдавии часть Южной Бессарабии (округа городов Кагул, Измаил, Болград). После этих территориальных потерь, Россия не имела доступа к стратегически важному устью Дуная. А 40 болгарских и 83 гагаузские колонии подпали под власть Молдавского княжества, пребывавшего турецким вассалом. Русским пограничным пунктом стало расположенное невдалеке от Болграда село Кубей. В 1858 году в Кубее скрывался от турецкой и австрийской полиции болгарский национальный революционер Георгий Раковский. Здесь он написал стихи «Задержка в Кубейском карантине» и «Раздумья о прошлом Болгарии». 28 июня 1858 года, при содействии молдавских властей, болгарин Никола Богориди, торжественно открыл Болградскую гимназию “Свв. Кирилл и Мефодий” - Народное центральное училище в Болграде, которое сыграло важную роль в Болгарском возрождении. Гимназия подготовила первых политических и культурных деятелей Болгарии после её Освобождения и восстановления Болгарской державности в 1878 году.

В составе Румынии

В результате объединения Молдовы и Валахии в 1859 г., Южная Бессарабия вошла в состав нового государства Румынии. В конце 1860 года возник конфликт между болгарами Болграда и румынской администрацией, распространившей на болгар рекрутскую повинность. Недовольные болгары избрали депутацию и направили её в Болград для переговоров с управителем колониями. Они требовали сохранения за болгарами тех прав и привилегий, которые они имели в составе России. Здание Болградской гимназии, где собрались около 500 депутатов, окружили румынские войска. 8 ноября грянули выстрелы, было убито 10 болгар, около 200 получили ранения. Кровавая расправа над жителями сопровождалась мародёрством и другими насилиями. Эти события повлекли за собой волну переселения на русскую территорию, из самого Болграда выселилось около 900 человек. В частности, 1861 году группа беженцев из Болграда основала в 6 км от города, но на русской территории, село Болгарийку.

В 1870 годах Болград посетил Любен Каравелов. В 1871 году здесь жил болгарский поэт-революционер Христо Ботев. В 1872 году он организовал в Болградской гимназии патриотический кружок. У 1876 году в Болграде была основана газета «Български глас». Когда в 1877 году началась война с Турцией, многие жители Болграда добровольно вступили в Болгарское ополчение. Свыше 150 болградцев погибли на поле брани за Освобождение своей прародины.

Возвращение в состав Российской империи

После созванного в 1878 году Берлинского конгресса, Румыния была вынуждена 9 октября вернуть Буджак, или Южную Бессарабию (вместе с Болградом) - России. Тогда же окрестности Болграда получили неофициальное имя «Новой Болгарии».

В 1897 году в городе проживали 12 300 человек, родным языком указывали: болгарский — 8 478, русский (великорусский) — 1 391, еврейский — 1 199, молдавский — 612, украинский (малорусский) — 306, гагаузский (турецкий) — 117.

Когда вспыхнула Первая Балканская война пятеро граждан Болграда вступили добровольцами в Македоно-одринское ополчение.

Входил в состав Румынии с 1856 по 1878 и с 1918 по 1940 год. Во «2-ой румынский период» проводилась политика насильственной румынизации. В Болграде были закрыты болгарские начальные школы, а учителя А. Константинов, К. Агур, И. Мальчев, В. Пугачов и нек. др. были арестованы. Также началось строительство стратегического шоссе Болград—Измаил.

Болград присоединён к СССР и включён в состав Украинской ССР в 1940 году. Оккупирован румынскими и немецкими войсками с 1941 по 1944 год.

С 1969 года в городе дислоцировались подразделения 98-й гвардейской воздушно-десантной дивизии. После распада СССР и вывода 98-й дивизии в Россию, на её базе в 1993 году была создана 1-я аэромобильная дивизия Вооруженных сил Украины. В 2002 году дивизия была передислоцирована в Гвардейском Днепропетровской области. С 2004 по 2006 год в Болграде дислоцировалась 16-я механизированная бригада ВСУ. После её расформирования часть территории и зданий бригады были переданы пограничной службе Украины, в которых теперь функционирует отдел пограничной службы «Болград», обслуживающий участок границы, протяженностью около 90 км и 4 международных пункта пропуска.

Население и национальный состав

По данным переписи населения Украины (2001) распределение населения по родному языку было следующим:

По городу Болград: русский — 48,70%; болгарский — 32,65%; украинский — 13,92%; гагаузский — 2,00%; молдавский — 1,12%; армянский — 0,28%; белорусский — 0,22%; цыганский — 0,18%; польский — 0,04%; румынский — 0,03%; еврейский — 0,01%; словацкий — 0,01%; немецкий — 0,01%.

Достопримечательности

Рядом с центральной площадью расположен выстроенный в духе классицизма величественный Спасо-Преображенский собор, заложенный в 1820 году и освящённый в 1838 году. Собор был выстроен на пожертвования жителей города (архитектор А. И. Мельников), росписи в интерьере выполнены в 1912—1914 годах художником Павлом Пискаревым по эскизам Васнецова. 26 января 2012 года в результате пожара сгорел и обрушился купол собора.

На окраине города расположен Мавзолей Инзова — кладбищенская церковь-ротонда 1844 года, превращённая в 1846 в место захоронения генерала И. Н. Инзова. Мавзолей Инзова также изображён на городском гербе Болграда. На улице Инзовская расположен памятник И. Н. Инзову, основателю и покровителю города, установленный благодарными жителями. На центральной площади находится Памятник неизвестному солдату.

Свято-Николаевская церковь — сооруженная из камня-ракушечника на рыночной площади в 1881 году в формах развитого классицизма, является памятником архитектуры национального значения. Закладка церкви состоялась в 1871 году, строительство велось на средства прихожан и продолжалось до 1878 года. Служба в церкви началась после её освящения 24 мая 1881. Действовала до 1953 года, после чего была закрыта, а здание передано Горторгу под склад. В 1990-е возвращена Украинской православной церкви (МП). За время своего существования здание перенесло несколько сильных землетрясений, которые вкупе с отсутствием своевременных ремонтов привели его в аварийное состояние. С 2000-х годов ведутся восстановительные работы.

В августе 2009 в центральном сквере был открыт фонтан «Три грации».

3 августа 2010 года в центре Болграда открыли мемориал «Боевое братство» — памятник десантникам в память о расположении в городе дивизии аэромобильных войск.

Известные уроженцы города

• Агбунов, Михаил Васильевич — российский и украинский археолог, историк, писатель, общественный деятель.
• Греков, Димитр Панайотов — премьер-министр Болгарии (30 января — 13 октября 1899)
• Кисов, Стефан (Степан Иванович) — полковник болгарской армии, военный писатель.
• Колесников, Юрий Антонович — советский разведчик, писатель, полковник государственной безопасности России, Герой Российской Федерации.
• Максимов, Николай Михайлович — командующий Северным флотом России в 2007—2011 годах.
• Москович, Вольф Абрамович — советский и израильский филолог-славист, лингвист и культуролог.
• Николаев, Данаил Цонев — генерал пехоты, «патриарх болгарской армии».
• Порошенко Петр Алексеевич — пятый президент Украины.
• Танева, Елена — московская поэтесса, лауреат Международного конкурса поэзии в Малайзии (2002).
• Яртых, Игорь Семёнович — российский учёный и адвокат.

Люди, связанные с Болградом

• Инзов, Иван Никитич — генерал, герой Отечественной войны 1812 года, главный попечитель колонистов южного края России, основатель г. Болград, похоронен в церкви-мавзолее на окраине города.
• Кнаани, Яаков (Яков Моисеевич Койфман) — израильский лексикограф, составитель самого объёмного толкового словаря иврита.
• Шматько, Николай Гаврилович — украинский скульптор, художник.
• Порошенко, Пётр Алексеевич - Президент Украины

Литература

• Болград // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.

Ссылки

• [www.bolgrad.net Независимый новостной сайт Болграда и Болградского района]
• [bolgrad.od.ua/ Болград. О городе и районе]
• [www.youtube.com/user/PLstudioBolgrad Видео о Болграде и его жителях]
• [bolgradnews.blogspot.com/ Болград. Городские новости]  (рус.)
• [w1.c1.rada.gov.ua/pls/z7502/A005?rf7571=23939 Учётная карточка города на сайте Верховной рады]  (укр.)

Отрывок, характеризующий Болград

Он, тот медлитель Кутузов, которого девиз есть терпение и время, враг решительных действий, он дает Бородинское сражение, облекая приготовления к нему в беспримерную торжественность. Он, тот Кутузов, который в Аустерлицком сражении, прежде начала его, говорит, что оно будет проиграно, в Бородине, несмотря на уверения генералов о том, что сражение проиграно, несмотря на неслыханный в истории пример того, что после выигранного сражения войско должно отступать, он один, в противность всем, до самой смерти утверждает, что Бородинское сражение – победа. Он один во все время отступления настаивает на том, чтобы не давать сражений, которые теперь бесполезны, не начинать новой войны и не переходить границ России.
Теперь понять значение события, если только не прилагать к деятельности масс целей, которые были в голове десятка людей, легко, так как все событие с его последствиями лежит перед нами.
Но каким образом тогда этот старый человек, один, в противность мнения всех, мог угадать, так верно угадал тогда значение народного смысла события, что ни разу во всю свою деятельность не изменил ему?
Источник этой необычайной силы прозрения в смысл совершающихся явлений лежал в том народном чувстве, которое он носил в себе во всей чистоте и силе его.
Только признание в нем этого чувства заставило народ такими странными путями из в немилости находящегося старика выбрать его против воли царя в представители народной войны. И только это чувство поставило его на ту высшую человеческую высоту, с которой он, главнокомандующий, направлял все свои силы не на то, чтоб убивать и истреблять людей, а на то, чтобы спасать и жалеть их.
Простая, скромная и потому истинно величественная фигура эта не могла улечься в ту лживую форму европейского героя, мнимо управляющего людьми, которую придумала история.
Для лакея не может быть великого человека, потому что у лакея свое понятие о величии.


5 ноября был первый день так называемого Красненского сражения. Перед вечером, когда уже после многих споров и ошибок генералов, зашедших не туда, куда надо; после рассылок адъютантов с противуприказаниями, когда уже стало ясно, что неприятель везде бежит и сражения не может быть и не будет, Кутузов выехал из Красного и поехал в Доброе, куда была переведена в нынешний день главная квартира.
День был ясный, морозный. Кутузов с огромной свитой недовольных им, шушукающихся за ним генералов, верхом на своей жирной белой лошадке ехал к Доброму. По всей дороге толпились, отогреваясь у костров, партии взятых нынешний день французских пленных (их взято было в этот день семь тысяч). Недалеко от Доброго огромная толпа оборванных, обвязанных и укутанных чем попало пленных гудела говором, стоя на дороге подле длинного ряда отпряженных французских орудий. При приближении главнокомандующего говор замолк, и все глаза уставились на Кутузова, который в своей белой с красным околышем шапке и ватной шинели, горбом сидевшей на его сутуловатых плечах, медленно подвигался по дороге. Один из генералов докладывал Кутузову, где взяты орудия и пленные.
Кутузов, казалось, чем то озабочен и не слышал слов генерала. Он недовольно щурился и внимательно и пристально вглядывался в те фигуры пленных, которые представляли особенно жалкий вид. Большая часть лиц французских солдат были изуродованы отмороженными носами и щеками, и почти у всех были красные, распухшие и гноившиеся глаза.
Одна кучка французов стояла близко у дороги, и два солдата – лицо одного из них было покрыто болячками – разрывали руками кусок сырого мяса. Что то было страшное и животное в том беглом взгляде, который они бросили на проезжавших, и в том злобном выражении, с которым солдат с болячками, взглянув на Кутузова, тотчас же отвернулся и продолжал свое дело.
Кутузов долго внимательно поглядел на этих двух солдат; еще более сморщившись, он прищурил глаза и раздумчиво покачал головой. В другом месте он заметил русского солдата, который, смеясь и трепля по плечу француза, что то ласково говорил ему. Кутузов опять с тем же выражением покачал головой.
– Что ты говоришь? Что? – спросил он у генерала, продолжавшего докладывать и обращавшего внимание главнокомандующего на французские взятые знамена, стоявшие перед фронтом Преображенского полка.
– А, знамена! – сказал Кутузов, видимо с трудом отрываясь от предмета, занимавшего его мысли. Он рассеянно оглянулся. Тысячи глаз со всех сторон, ожидая его сло ва, смотрели на него.
Перед Преображенским полком он остановился, тяжело вздохнул и закрыл глаза. Кто то из свиты махнул, чтобы державшие знамена солдаты подошли и поставили их древками знамен вокруг главнокомандующего. Кутузов помолчал несколько секунд и, видимо неохотно, подчиняясь необходимости своего положения, поднял голову и начал говорить. Толпы офицеров окружили его. Он внимательным взглядом обвел кружок офицеров, узнав некоторых из них.
– Благодарю всех! – сказал он, обращаясь к солдатам и опять к офицерам. В тишине, воцарившейся вокруг него, отчетливо слышны были его медленно выговариваемые слова. – Благодарю всех за трудную и верную службу. Победа совершенная, и Россия не забудет вас. Вам слава вовеки! – Он помолчал, оглядываясь.
– Нагни, нагни ему голову то, – сказал он солдату, державшему французского орла и нечаянно опустившему его перед знаменем преображенцев. – Пониже, пониже, так то вот. Ура! ребята, – быстрым движением подбородка обратись к солдатам, проговорил он.
– Ура ра ра! – заревели тысячи голосов. Пока кричали солдаты, Кутузов, согнувшись на седле, склонил голову, и глаз его засветился кротким, как будто насмешливым, блеском.
– Вот что, братцы, – сказал он, когда замолкли голоса…
И вдруг голос и выражение лица его изменились: перестал говорить главнокомандующий, а заговорил простой, старый человек, очевидно что то самое нужное желавший сообщить теперь своим товарищам.
В толпе офицеров и в рядах солдат произошло движение, чтобы яснее слышать то, что он скажет теперь.
– А вот что, братцы. Я знаю, трудно вам, да что же делать! Потерпите; недолго осталось. Выпроводим гостей, отдохнем тогда. За службу вашу вас царь не забудет. Вам трудно, да все же вы дома; а они – видите, до чего они дошли, – сказал он, указывая на пленных. – Хуже нищих последних. Пока они были сильны, мы себя не жалели, а теперь их и пожалеть можно. Тоже и они люди. Так, ребята?
Он смотрел вокруг себя, и в упорных, почтительно недоумевающих, устремленных на него взглядах он читал сочувствие своим словам: лицо его становилось все светлее и светлее от старческой кроткой улыбки, звездами морщившейся в углах губ и глаз. Он помолчал и как бы в недоумении опустил голову.
– А и то сказать, кто же их к нам звал? Поделом им, м… и… в г…. – вдруг сказал он, подняв голову. И, взмахнув нагайкой, он галопом, в первый раз во всю кампанию, поехал прочь от радостно хохотавших и ревевших ура, расстроивавших ряды солдат.
Слова, сказанные Кутузовым, едва ли были поняты войсками. Никто не сумел бы передать содержания сначала торжественной и под конец простодушно стариковской речи фельдмаршала; но сердечный смысл этой речи не только был понят, но то самое, то самое чувство величественного торжества в соединении с жалостью к врагам и сознанием своей правоты, выраженное этим, именно этим стариковским, добродушным ругательством, – это самое (чувство лежало в душе каждого солдата и выразилось радостным, долго не умолкавшим криком. Когда после этого один из генералов с вопросом о том, не прикажет ли главнокомандующий приехать коляске, обратился к нему, Кутузов, отвечая, неожиданно всхлипнул, видимо находясь в сильном волнении.


8 го ноября последний день Красненских сражений; уже смерклось, когда войска пришли на место ночлега. Весь день был тихий, морозный, с падающим легким, редким снегом; к вечеру стало выясняться. Сквозь снежинки виднелось черно лиловое звездное небо, и мороз стал усиливаться.
Мушкатерский полк, вышедший из Тарутина в числе трех тысяч, теперь, в числе девятисот человек, пришел одним из первых на назначенное место ночлега, в деревне на большой дороге. Квартиргеры, встретившие полк, объявили, что все избы заняты больными и мертвыми французами, кавалеристами и штабами. Была только одна изба для полкового командира.
Полковой командир подъехал к своей избе. Полк прошел деревню и у крайних изб на дороге поставил ружья в козлы.
Как огромное, многочленное животное, полк принялся за работу устройства своего логовища и пищи. Одна часть солдат разбрелась, по колено в снегу, в березовый лес, бывший вправо от деревни, и тотчас же послышались в лесу стук топоров, тесаков, треск ломающихся сучьев и веселые голоса; другая часть возилась около центра полковых повозок и лошадей, поставленных в кучку, доставая котлы, сухари и задавая корм лошадям; третья часть рассыпалась в деревне, устраивая помещения штабным, выбирая мертвые тела французов, лежавшие по избам, и растаскивая доски, сухие дрова и солому с крыш для костров и плетни для защиты.
Человек пятнадцать солдат за избами, с края деревни, с веселым криком раскачивали высокий плетень сарая, с которого снята уже была крыша.
– Ну, ну, разом, налегни! – кричали голоса, и в темноте ночи раскачивалось с морозным треском огромное, запорошенное снегом полотно плетня. Чаще и чаще трещали нижние колья, и, наконец, плетень завалился вместе с солдатами, напиравшими на него. Послышался громкий грубо радостный крик и хохот.
– Берись по двое! рочаг подавай сюда! вот так то. Куда лезешь то?
– Ну, разом… Да стой, ребята!.. С накрика!
Все замолкли, и негромкий, бархатно приятный голос запел песню. В конце третьей строфы, враз с окончанием последнего звука, двадцать голосов дружно вскрикнули: «Уууу! Идет! Разом! Навались, детки!..» Но, несмотря на дружные усилия, плетень мало тронулся, и в установившемся молчании слышалось тяжелое пыхтенье.
– Эй вы, шестой роты! Черти, дьяволы! Подсоби… тоже мы пригодимся.
Шестой роты человек двадцать, шедшие в деревню, присоединились к тащившим; и плетень, саженей в пять длины и в сажень ширины, изогнувшись, надавя и режа плечи пыхтевших солдат, двинулся вперед по улице деревни.
– Иди, что ли… Падай, эка… Чего стал? То то… Веселые, безобразные ругательства не замолкали.
– Вы чего? – вдруг послышался начальственный голос солдата, набежавшего на несущих.
– Господа тут; в избе сам анарал, а вы, черти, дьяволы, матершинники. Я вас! – крикнул фельдфебель и с размаху ударил в спину первого подвернувшегося солдата. – Разве тихо нельзя?
Солдаты замолкли. Солдат, которого ударил фельдфебель, стал, покряхтывая, обтирать лицо, которое он в кровь разодрал, наткнувшись на плетень.
– Вишь, черт, дерется как! Аж всю морду раскровянил, – сказал он робким шепотом, когда отошел фельдфебель.
– Али не любишь? – сказал смеющийся голос; и, умеряя звуки голосов, солдаты пошли дальше. Выбравшись за деревню, они опять заговорили так же громко, пересыпая разговор теми же бесцельными ругательствами.
В избе, мимо которой проходили солдаты, собралось высшее начальство, и за чаем шел оживленный разговор о прошедшем дне и предполагаемых маневрах будущего. Предполагалось сделать фланговый марш влево, отрезать вице короля и захватить его.
Когда солдаты притащили плетень, уже с разных сторон разгорались костры кухонь. Трещали дрова, таял снег, и черные тени солдат туда и сюда сновали по всему занятому, притоптанному в снегу, пространству.
Топоры, тесаки работали со всех сторон. Все делалось без всякого приказания. Тащились дрова про запас ночи, пригораживались шалашики начальству, варились котелки, справлялись ружья и амуниция.
Притащенный плетень осьмою ротой поставлен полукругом со стороны севера, подперт сошками, и перед ним разложен костер. Пробили зарю, сделали расчет, поужинали и разместились на ночь у костров – кто чиня обувь, кто куря трубку, кто, донага раздетый, выпаривая вшей.


Казалось бы, что в тех, почти невообразимо тяжелых условиях существования, в которых находились в то время русские солдаты, – без теплых сапог, без полушубков, без крыши над головой, в снегу при 18° мороза, без полного даже количества провианта, не всегда поспевавшего за армией, – казалось, солдаты должны бы были представлять самое печальное и унылое зрелище.
Напротив, никогда, в самых лучших материальных условиях, войско не представляло более веселого, оживленного зрелища. Это происходило оттого, что каждый день выбрасывалось из войска все то, что начинало унывать или слабеть. Все, что было физически и нравственно слабого, давно уже осталось назади: оставался один цвет войска – по силе духа и тела.
К осьмой роте, пригородившей плетень, собралось больше всего народа. Два фельдфебеля присели к ним, и костер их пылал ярче других. Они требовали за право сиденья под плетнем приношения дров.
– Эй, Макеев, что ж ты …. запропал или тебя волки съели? Неси дров то, – кричал один краснорожий рыжий солдат, щурившийся и мигавший от дыма, но не отодвигавшийся от огня. – Поди хоть ты, ворона, неси дров, – обратился этот солдат к другому. Рыжий был не унтер офицер и не ефрейтор, но был здоровый солдат, и потому повелевал теми, которые были слабее его. Худенький, маленький, с вострым носиком солдат, которого назвали вороной, покорно встал и пошел было исполнять приказание, но в это время в свет костра вступила уже тонкая красивая фигура молодого солдата, несшего беремя дров.
– Давай сюда. Во важно то!
Дрова наломали, надавили, поддули ртами и полами шинелей, и пламя зашипело и затрещало. Солдаты, придвинувшись, закурили трубки. Молодой, красивый солдат, который притащил дрова, подперся руками в бока и стал быстро и ловко топотать озябшими ногами на месте.
– Ах, маменька, холодная роса, да хороша, да в мушкатера… – припевал он, как будто икая на каждом слоге песни.
– Эй, подметки отлетят! – крикнул рыжий, заметив, что у плясуна болталась подметка. – Экой яд плясать!
Плясун остановился, оторвал болтавшуюся кожу и бросил в огонь.
– И то, брат, – сказал он; и, сев, достал из ранца обрывок французского синего сукна и стал обвертывать им ногу. – С пару зашлись, – прибавил он, вытягивая ноги к огню.
– Скоро новые отпустят. Говорят, перебьем до копца, тогда всем по двойному товару.
– А вишь, сукин сын Петров, отстал таки, – сказал фельдфебель.
– Я его давно замечал, – сказал другой.