Болдырев, Василий Фёдорович

Василий Фёдорович Болдырев
Научная сфера:	энтомология
Награды и премии:	Премия имени П. П. Семенова-Тян-Шанского

Василий Фёдорович Болдырев (1883—1957) — российский энтомолог, почетный член Всесоюзного энтомологического общества, Заслуженный деятель науки РСФСР. Открыл сперматофорное оплодотворение у насекомых, был инициатором применения авиации в защите растений от вредителей, проводил исследования биологии размножения прямокрылых, фауны прямокрылых и двукрылых.

Биография

Василий Фёдорович родился в Саратове 20 января 1883 года в семье служащего. С детства увлекался природой и сбором насекомых, часто посещал Саратовское общество естествоиспытателей. В 1901 году с золотой медалью окончил Саратовскую гимназию. В этом же году поступил в Московский университет. Здесь же он прослушал курс лекций и работал в лабораториях у зоологов Николая Юрьевича Зографа и Михаила Александровича Мензбира. Также он прошел энтомологический практикум у профессора Николая Михайловича Кулагина. Болдырев изучал анатомию и биологию поденок, и опубликовал в 1904 году в газете «Саратовский листок» свою первую заметку, посвященную этой теме. В 1909 году им была опубликована своя первая научная работа.

В 1906 году кончил Московский университет с дипломом первой степени (отделение естественных наук физико-математического факультета). В 1906 году был избран сверхштатным стипендиатом (аспирантом) при Кафедре зоологии и энтомологии Петровско-Разумовской Академии (ныне Московская сельскохозяйственная академия им. К. А. Тимирязева). С 1907 по 1920 года работал ассистентом профессора Николая Михайловича Кулагина, на протяжении 10 лет преподавал на Высших сельскохозяйственных женских (бывших Голицынских) курсах в Москве. Организовал в 1920 году и возглавил Кафедру энтомологии на Высших Голицынских сельскохозяйственных женских курсах в Москве.

В 1914 году принимает участие в организации Московского энтомологического общества, ученым секретарем которого он состоит до 1924 года. В 1920 году в Тимирязевской сельскохозяйственной академии была организована Кафедра сельскохозяйственной и лесной энтомологии, заведующим которой был избран на тот момент уже профессор — Василий Федорович Болдырев.

В 1922—1924 годах под его руководством были проведены первые исследования по применению авиации в защите растений от вредителей. Исследования проводились на полях Бутырского хутора вблизи Тимирязева академии. В 1924 году данной теме была посвящена его работа по разработке мер борьбы с вредителями оранжерейных растений.

Научная деятельность

Исследовательская работа в 1910-х года затрагивала изучения вредных насекомых, позднеосенней и зимней энтомофауны. Также ими изучалась биология размножения прямокрылых насекомых. Начал изучения оранжерейного кузнечика (Tachycines asynamorus) и нашёл у него ряд особых черт поведения при спаривании. За работу изучению сперматофорного оплодотворения саранчовых и кузнечиковых в 1917 году был удостоен учрежденную Русским энтомологическим обществом премию имени П. П. Семенова-Тян-Шанского.

В 1920-х его внимание переключается на изучение вредителей растений и на пропаганду мер борьбы с ними. Развивает свою идею широкого привлечения авиации для защиты растений от вредителей. В 1925 году возвращается к изучению саранчовых, включая перелётную саранчу, в летние периоды в Крыму изучает сверчков Gryllomorpha dalmatina и Discoptila fragasoi. В это же время публикует работы по биологии кузнечика — Bradyporus multituberculatus (исследования были проведены еще в 1917).

В последующее время он работал над составлением учебников, учебных программ по энтомологии и защите растений для сельскохозяйственных вузов. После десятилетнего перерыва в исследовательской работы он возвращается к лабораторным исследованиям по биологии саранчовых и термита Calotermes flavicollis, оранжерейного кузнечика и домового сверчка.

Признание и награды

В 1942 году получил звание заслуженного деятеля науки РСФСР. В 1953 году избран почетным членом нашего Всесоюзного энтомологического общества.

В его честь были назван ряд видов насекомых — Tachycines boldyrevi с Дальнего Востока, Isophya boldyrevi из окрестностей Саратова, Poecilimon boldyrevi с южного берега Крыма, Conophyma boldyrevi из Киргизии и другие.

Избранная библиография

Опубликовал свыше 100 работ — [acrida.nsu.ru/practice/pers_page/boldyrev_publ.pdf Полный список опубликованных работ]

• Массовое появление поденок на р. Волге, Саратов : тип. Губ. земства, 1909
• Таблицы для определения Orthoptera / [По Якобсону и Бианки, Зубовскому, Шарпу сост. ассистентом Сел.-хоз. ин-та В. Ф. Болдыревым] Москва : т-во скоропеч. А. А. Левенсон, 1913
• Свадьбы и сперматофоры у некоторых кузнечиков и сверчков = (Orthoptera, Locustodea et Gryllodea). Санкт-Петербург, 1913
• Таблицы для определения прямокрылых Orthoptera : [По Якобсону и Бианки, Зубовскому, Шарпу, Поспелову сост. ассист. С.-х. ин-та В. Ф. Болдыревым], 1916
• Основы защиты сельскохозяйственных растений от вредителей и болезней. Москва : Сельхозгиз, 1936 («Образцовая» тип.)

Ссылки

• [acrida.nsu.ru/practice/pers_page/boldirev.html ПАМЯТИ ВАСИЛИЯ ФЕДОРОВИЧА БОЛДЫРЕВА (1883—1957) — [Энтомологическое обозрение. 1957. Т. 36, № 3. С.756-760]]

Отрывок, характеризующий Болдырев, Василий Фёдорович

– А, и Иванушка тут, – сказал князь Андрей, указывая улыбкой на молодого странника.
– Andre! – умоляюще сказала княжна Марья.
– Il faut que vous sachiez que c'est une femme, [Знай, что это женщина,] – сказал Андрей Пьеру.
– Andre, au nom de Dieu! [Андрей, ради Бога!] – повторила княжна Марья.
Видно было, что насмешливое отношение князя Андрея к странникам и бесполезное заступничество за них княжны Марьи были привычные, установившиеся между ними отношения.
– Mais, ma bonne amie, – сказал князь Андрей, – vous devriez au contraire m'etre reconaissante de ce que j'explique a Pierre votre intimite avec ce jeune homme… [Но, мой друг, ты должна бы быть мне благодарна, что я объясняю Пьеру твою близость к этому молодому человеку.]
– Vraiment? [Правда?] – сказал Пьер любопытно и серьезно (за что особенно ему благодарна была княжна Марья) вглядываясь через очки в лицо Иванушки, который, поняв, что речь шла о нем, хитрыми глазами оглядывал всех.
Княжна Марья совершенно напрасно смутилась за своих. Они нисколько не робели. Старушка, опустив глаза, но искоса поглядывая на вошедших, опрокинув чашку вверх дном на блюдечко и положив подле обкусанный кусочек сахара, спокойно и неподвижно сидела на своем кресле, ожидая, чтобы ей предложили еще чаю. Иванушка, попивая из блюдечка, исподлобья лукавыми, женскими глазами смотрел на молодых людей.
– Где, в Киеве была? – спросил старуху князь Андрей.
– Была, отец, – отвечала словоохотливо старуха, – на самое Рожество удостоилась у угодников сообщиться святых, небесных тайн. А теперь из Колязина, отец, благодать великая открылась…
– Что ж, Иванушка с тобой?
– Я сам по себе иду, кормилец, – стараясь говорить басом, сказал Иванушка. – Только в Юхнове с Пелагеюшкой сошлись…
Пелагеюшка перебила своего товарища; ей видно хотелось рассказать то, что она видела.
– В Колязине, отец, великая благодать открылась.
– Что ж, мощи новые? – спросил князь Андрей.
– Полно, Андрей, – сказала княжна Марья. – Не рассказывай, Пелагеюшка.
– Ни… что ты, мать, отчего не рассказывать? Я его люблю. Он добрый, Богом взысканный, он мне, благодетель, рублей дал, я помню. Как была я в Киеве и говорит мне Кирюша юродивый – истинно Божий человек, зиму и лето босой ходит. Что ходишь, говорит, не по своему месту, в Колязин иди, там икона чудотворная, матушка пресвятая Богородица открылась. Я с тех слов простилась с угодниками и пошла…
Все молчали, одна странница говорила мерным голосом, втягивая в себя воздух.
– Пришла, отец мой, мне народ и говорит: благодать великая открылась, у матушки пресвятой Богородицы миро из щечки каплет…
– Ну хорошо, хорошо, после расскажешь, – краснея сказала княжна Марья.
– Позвольте у нее спросить, – сказал Пьер. – Ты сама видела? – спросил он.
– Как же, отец, сама удостоилась. Сияние такое на лике то, как свет небесный, а из щечки у матушки так и каплет, так и каплет…
– Да ведь это обман, – наивно сказал Пьер, внимательно слушавший странницу.
– Ах, отец, что говоришь! – с ужасом сказала Пелагеюшка, за защитой обращаясь к княжне Марье.
– Это обманывают народ, – повторил он.
– Господи Иисусе Христе! – крестясь сказала странница. – Ох, не говори, отец. Так то один анарал не верил, сказал: «монахи обманывают», да как сказал, так и ослеп. И приснилось ему, что приходит к нему матушка Печерская и говорит: «уверуй мне, я тебя исцелю». Вот и стал проситься: повези да повези меня к ней. Это я тебе истинную правду говорю, сама видела. Привезли его слепого прямо к ней, подошел, упал, говорит: «исцели! отдам тебе, говорит, в чем царь жаловал». Сама видела, отец, звезда в ней так и вделана. Что ж, – прозрел! Грех говорить так. Бог накажет, – поучительно обратилась она к Пьеру.
– Как же звезда то в образе очутилась? – спросил Пьер.
– В генералы и матушку произвели? – сказал князь Aндрей улыбаясь.
Пелагеюшка вдруг побледнела и всплеснула руками.
– Отец, отец, грех тебе, у тебя сын! – заговорила она, из бледности вдруг переходя в яркую краску.
– Отец, что ты сказал такое, Бог тебя прости. – Она перекрестилась. – Господи, прости его. Матушка, что ж это?… – обратилась она к княжне Марье. Она встала и чуть не плача стала собирать свою сумочку. Ей, видно, было и страшно, и стыдно, что она пользовалась благодеяниями в доме, где могли говорить это, и жалко, что надо было теперь лишиться благодеяний этого дома.
– Ну что вам за охота? – сказала княжна Марья. – Зачем вы пришли ко мне?…
– Нет, ведь я шучу, Пелагеюшка, – сказал Пьер. – Princesse, ma parole, je n'ai pas voulu l'offenser, [Княжна, я право, не хотел обидеть ее,] я так только. Ты не думай, я пошутил, – говорил он, робко улыбаясь и желая загладить свою вину. – Ведь это я, а он так, пошутил только.
Пелагеюшка остановилась недоверчиво, но в лице Пьера была такая искренность раскаяния, и князь Андрей так кротко смотрел то на Пелагеюшку, то на Пьера, что она понемногу успокоилась.


Странница успокоилась и, наведенная опять на разговор, долго потом рассказывала про отца Амфилохия, который был такой святой жизни, что от ручки его ладоном пахло, и о том, как знакомые ей монахи в последнее ее странствие в Киев дали ей ключи от пещер, и как она, взяв с собой сухарики, двое суток провела в пещерах с угодниками. «Помолюсь одному, почитаю, пойду к другому. Сосну, опять пойду приложусь; и такая, матушка, тишина, благодать такая, что и на свет Божий выходить не хочется».
Пьер внимательно и серьезно слушал ее. Князь Андрей вышел из комнаты. И вслед за ним, оставив божьих людей допивать чай, княжна Марья повела Пьера в гостиную.