Болесов, Иван Егорович

Иван Егорович Болесов
Дата рождения	1917(1917)
Место рождения	село Колокольцовка, Николаевский уезд, Самарская губерния, Российская Республика (ныне Красноармейский район, Самарская область, Россия)
Дата смерти	12 марта 1940(1940-03-12)
Место смерти	у посёлка Вилайоки, Выборгская губерния, Финляндия
Принадлежность	СССР СССР
Род войск	автобронетанковые войска
Годы службы	1937-1940
Звание	младший командир
Часть	62-й сводный легкотанковый полк 86-й мотострелковой дивизии 28-го стрелкового корпуса 7-й армии Северо-Западного фронта
Должность	механик-водитель танка Т-26
Сражения/войны	Советско-финская война
Награды и премии

Иван Егорович Болесов (1917—1940) — советский танкист. Участник Советско-финской войны. Герой Советского Союза (1940, посмертно). Механик-водитель танка «Т-26» 62-го сводного легкотанкового полка 86-й стрелковой дивизии 28-го стрелкового корпуса 7-й армии Северо-Западного фронта. Младший командир.

Биография

Внешние изображения
	[fotki.yandex.ru/users/vickt-minin2011/view/381256 Шоссе Выборг-Хельсенки в районе Вилайоки—Тайкина, 2009].

Иван Егорович Болесов родился в 1917 году в селе Колокольцовка Николаевского уезда Самарской губернии России (ныне Красноармейского района Самарской области Российской Федерации) в крестьянской семье.

После окончания семилетней сельской школы Иван Болесов работал в колхозе.

В ряды Рабоче-крестьянской Красной Армии Ивана Болесова призвали в 1937 году и направили в танковую школу. После её окончания в 1939 году младший командир И. Е. Болесов получил назначение в 62-й сводный легкотанковый полк, который дислоцировался на Западной Украине в городе Грудек-Ягеллонский (ныне Городок Львовской области Украины).

В феврале 1940 года в самый разгар советско-финской войны 62-й танковый полк под командованием майора И. В. Васильева был переброшен на Северо-Западный фронт и вошёл в состав 86-й стрелковой дивизии 28-го стрелкового корпуса 7-й армии. Перед 28-м стрелковым корпусом была поставлена задача форсировать Выборгский залив по льду и захватить плацдарм на его западном берегу, перерезав дорогу Выборг-Хельсинки (ныне трасса «Скандинавия» М10E 18).

Наступление началось 2 марта 1940 года. Механик-водитель танка Т-26 младший командир И. Е. Болесов отличился 3 марта в бою за остров Туппуран-Саари (ныне остров Вихревой). Командир танка — старший лейтенант Н. Я. Клыпин, башенный стрелок — красноармеец В. К. Пислегин. Умело маневрируя на поле боя, Болесов позволил экипажу танка уничтожить 2 противотанковых орудия, один ДОТ и 3 хорошо укреплённых здания. Когда танк был подожжён финнами, экипаж сбил пламя и продолжил бой. На рассвете 5 марта подразделения 28-го стрелкового корпуса достигли западного побережья Выборгского залива и захватили плацдарм, который в результате боёв к утру 6 марта был расширен до 40 километров по фронту и на 1 километр в глубину. Шоссе Выборг-Хельсинки было перерезано в районе Вилайоки — Тайкина. Шоссе имело важное стратегическое значение, так как по нему осуществлялось снабжение войск на Карельском перешейке, а также с него открывался путь на столицу Финляндии. Поэтому бои на этом участке фронта носили ожесточенный характер до самого конца войны. В этих боях 13 марта 1940 года незадолго до вступления в силу мирного договора Иван Болесов погиб.

Похоронили его в братской могиле в северо-западной части полуострова Бычья Голова (братская могила № 57).

21 марта 1940 года указом Президиума Верховного Совета СССР младшему командиру Ивану Егоровичу Болесову было присвоено звание Героя Советского Союза посмертно.

Награды

• Медаль «Золотая Звезда» (21.03.1940, посмертно).
• Орден Ленина (21.03.1940, посмертно).

Литература

• Герои Советского Союза: Краткий биографический словарь / Пред. ред. коллегии И. Н. Шкадов. — М.: Воениздат, 1987. — Т. 1 /Абаев — Любичев/. — 911 с. — 100 000 экз. — ISBN отс., Рег. № в РКП 87-95382.
• Маннергейм К.Г. [militera.lib.ru/memo/other/mannerheim/index.html Мемуары]. — М: Вагриус, 1999.
• Коломиец М. Танки в зимней войне 1939-1940. Фронтовая иллюстрация. — М.: Стратегия КМ, 2001.
• Подвиг во имя Родины: в 5-ти кн. Книга 1 / ред. С. С. Барсуков и др. — Куйбышев: Книжное издательство, 1965. — С. 40-41. — 405 с.

Ссылки

 [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=5811 Болесов, Иван Егорович]. Сайт «Герои Страны».

• [www.az-libr.ru/Persons/000/Src/0006/8cebc4a1.shtml Болесов Иван Егорович на www.az-libr.ru]. [www.webcitation.org/68PafA7J9 Архивировано из первоисточника 14 июня 2012].
• Исаева Ольга. [www.lenww2.ru/index.php/region01/area05?id=836 Воинское захоронение № 57]. Книга Памяти Великой Войны. Проверено 7 апреля 2012. [www.webcitation.org/67h6LrYAv Архивировано из первоисточника 16 мая 2012].
• Исаева Ольга. [www.lenww2.ru/index.php/region01/area05?id=836 Памятник бойцам и командирам 169 полка 86 дивизии]. Книга Памяти Великой Войны. Проверено 7 апреля 2012. [www.webcitation.org/67h6LrYAv Архивировано из первоисточника 16 мая 2012].
• [dyn.encyclopedia.mil.ru/encyclopedia/heroes/USSR/more.htm?id=10354863@morfHeroes Энциклопедия Министерства обороны Российской Федерации]. [www.webcitation.org/6GeGj8l8N Архивировано из первоисточника 16 мая 2013].

Отрывок, характеризующий Болесов, Иван Егорович

В конце января Пьер приехал в Москву и поселился в уцелевшем флигеле. Он съездил к графу Растопчину, к некоторым знакомым, вернувшимся в Москву, и собирался на третий день ехать в Петербург. Все торжествовали победу; все кипело жизнью в разоренной и оживающей столице. Пьеру все были рады; все желали видеть его, и все расспрашивали его про то, что он видел. Пьер чувствовал себя особенно дружелюбно расположенным ко всем людям, которых он встречал; но невольно теперь он держал себя со всеми людьми настороже, так, чтобы не связать себя чем нибудь. Он на все вопросы, которые ему делали, – важные или самые ничтожные, – отвечал одинаково неопределенно; спрашивали ли у него: где он будет жить? будет ли он строиться? когда он едет в Петербург и возьмется ли свезти ящичек? – он отвечал: да, может быть, я думаю, и т. д.
О Ростовых он слышал, что они в Костроме, и мысль о Наташе редко приходила ему. Ежели она и приходила, то только как приятное воспоминание давно прошедшего. Он чувствовал себя не только свободным от житейских условий, но и от этого чувства, которое он, как ему казалось, умышленно напустил на себя.
На третий день своего приезда в Москву он узнал от Друбецких, что княжна Марья в Москве. Смерть, страдания, последние дни князя Андрея часто занимали Пьера и теперь с новой живостью пришли ему в голову. Узнав за обедом, что княжна Марья в Москве и живет в своем не сгоревшем доме на Вздвиженке, он в тот же вечер поехал к ней.
Дорогой к княжне Марье Пьер не переставая думал о князе Андрее, о своей дружбе с ним, о различных с ним встречах и в особенности о последней в Бородине.
«Неужели он умер в том злобном настроении, в котором он был тогда? Неужели не открылось ему перед смертью объяснение жизни?» – думал Пьер. Он вспомнил о Каратаеве, о его смерти и невольно стал сравнивать этих двух людей, столь различных и вместе с тем столь похожих по любви, которую он имел к обоим, и потому, что оба жили и оба умерли.
В самом серьезном расположении духа Пьер подъехал к дому старого князя. Дом этот уцелел. В нем видны были следы разрушения, но характер дома был тот же. Встретивший Пьера старый официант с строгим лицом, как будто желая дать почувствовать гостю, что отсутствие князя не нарушает порядка дома, сказал, что княжна изволили пройти в свои комнаты и принимают по воскресеньям.
– Доложи; может быть, примут, – сказал Пьер.
– Слушаю с, – отвечал официант, – пожалуйте в портретную.
Через несколько минут к Пьеру вышли официант и Десаль. Десаль от имени княжны передал Пьеру, что она очень рада видеть его и просит, если он извинит ее за бесцеремонность, войти наверх, в ее комнаты.
В невысокой комнатке, освещенной одной свечой, сидела княжна и еще кто то с нею, в черном платье. Пьер помнил, что при княжне всегда были компаньонки. Кто такие и какие они, эти компаньонки, Пьер не знал и не помнил. «Это одна из компаньонок», – подумал он, взглянув на даму в черном платье.
Княжна быстро встала ему навстречу и протянула руку.
– Да, – сказала она, всматриваясь в его изменившееся лицо, после того как он поцеловал ее руку, – вот как мы с вами встречаемся. Он и последнее время часто говорил про вас, – сказала она, переводя свои глаза с Пьера на компаньонку с застенчивостью, которая на мгновение поразила Пьера.
– Я так была рада, узнав о вашем спасенье. Это было единственное радостное известие, которое мы получили с давнего времени. – Опять еще беспокойнее княжна оглянулась на компаньонку и хотела что то сказать; но Пьер перебил ее.
– Вы можете себе представить, что я ничего не знал про него, – сказал он. – Я считал его убитым. Все, что я узнал, я узнал от других, через третьи руки. Я знаю только, что он попал к Ростовым… Какая судьба!
Пьер говорил быстро, оживленно. Он взглянул раз на лицо компаньонки, увидал внимательно ласково любопытный взгляд, устремленный на него, и, как это часто бывает во время разговора, он почему то почувствовал, что эта компаньонка в черном платье – милое, доброе, славное существо, которое не помешает его задушевному разговору с княжной Марьей.
Но когда он сказал последние слова о Ростовых, замешательство в лице княжны Марьи выразилось еще сильнее. Она опять перебежала глазами с лица Пьера на лицо дамы в черном платье и сказала:
– Вы не узнаете разве?
Пьер взглянул еще раз на бледное, тонкое, с черными глазами и странным ртом, лицо компаньонки. Что то родное, давно забытое и больше чем милое смотрело на него из этих внимательных глаз.
«Но нет, это не может быть, – подумал он. – Это строгое, худое и бледное, постаревшее лицо? Это не может быть она. Это только воспоминание того». Но в это время княжна Марья сказала: «Наташа». И лицо, с внимательными глазами, с трудом, с усилием, как отворяется заржавелая дверь, – улыбнулось, и из этой растворенной двери вдруг пахнуло и обдало Пьера тем давно забытым счастием, о котором, в особенности теперь, он не думал. Пахнуло, охватило и поглотило его всего. Когда она улыбнулась, уже не могло быть сомнений: это была Наташа, и он любил ее.
В первую же минуту Пьер невольно и ей, и княжне Марье, и, главное, самому себе сказал неизвестную ему самому тайну. Он покраснел радостно и страдальчески болезненно. Он хотел скрыть свое волнение. Но чем больше он хотел скрыть его, тем яснее – яснее, чем самыми определенными словами, – он себе, и ей, и княжне Марье говорил, что он любит ее.
«Нет, это так, от неожиданности», – подумал Пьер. Но только что он хотел продолжать начатый разговор с княжной Марьей, он опять взглянул на Наташу, и еще сильнейшая краска покрыла его лицо, и еще сильнейшее волнение радости и страха охватило его душу. Он запутался в словах и остановился на середине речи.
Пьер не заметил Наташи, потому что он никак не ожидал видеть ее тут, но он не узнал ее потому, что происшедшая в ней, с тех пор как он не видал ее, перемена была огромна. Она похудела и побледнела. Но не это делало ее неузнаваемой: ее нельзя было узнать в первую минуту, как он вошел, потому что на этом лице, в глазах которого прежде всегда светилась затаенная улыбка радости жизни, теперь, когда он вошел и в первый раз взглянул на нее, не было и тени улыбки; были одни глаза, внимательные, добрые и печально вопросительные.