Боле, Эрнст Вильгельм

Эрнст Вильгельм Боле Ernst Wilhelm Bohle<tr><td colspan="2" style="text-align: center; border-top: solid darkgray 1px;"></td></tr>
Руководитель Зарубежной организации НСДАП
8 мая 1933 года — 8 мая 1945 года
Статс-секретарь Имперского министерства иностранных дел
30 января 1937 – 14 ноября 1941 года
Гауляйтер
8 мая 1933 — 8 мая 1945
Рождение:	28 июля 1903(1903-07-28) Брадфорд, Великобритания
Смерть:	9 ноября 1960(1960-11-09) (57 лет) Дюссельдорф, Северный Рейн — Вестфалия, ФРГ
Отец:	Герман Боле (Hermann Bohle) (04.10.1876 - 12.07.1943)
Супруга:	Гертруда Бахман
Партия:	НСДАП
Образование:	Кёльнский университет, Берлинский университет, Высшая торговая школа в Берлине (1923 год)
Профессия:	коммерсант
Военная служба
Звание:	почётный обергруппенфюрер СС
Награды:

Э́рнст Ви́льгельм Бо́ле (нем. Ernst Wilhelm Bohle; 28 июля 1903 года, Брадфорд, Великобритания — 9 ноября 1960 года, Дюссельдорф) — партийный и государственный деятель Третьего рейха, гаулейтер, руководитель Зарубежной организации НСДАП, статс-секретарь Имперского министерства иностранных дел Германии, обергруппенфюрер СС (21 июня 1943 года).

Биография

Сын университетского профессора. Образование получил в английской гимназии, Кёльнском и Берлинском университетах. В декабре 1923 года окончил Высшую торговую школу в Берлине. 14 ноября 1925 года женился на Гертруде Бахман. В 1924—1930 годах служил в различных экспортно-импортных фирмах в Рейнской области и в Гамбурге. С 1930 по июнь 1933 года работал в автомобильной фирме в Гамбурге. С ноября 1931 года — один из ближайших сотрудников Грегора Штрассера в Зарубежном отделе НСДАП, референт по Южной и Юго-Западной Африке, а затем и по Северной Америке. 1 марта 1932 года вступил в НСДАП (партбилет № 999 185). С 1932 года — гауинспектор Зарубежной организации (АО) НСДАП.

8 мая 1933 года был назначен руководителем Зарубежной организации НСДАП (нем. NSDAP-Auslandorganisation; АО) в ранге гауляйтера. АО являлась особой структурной единицей НСДАП, приравненной по своим правам и обязанностям к гау нацистской партии. Зарубежная организация занималась воспитанием в духе национал-социализма немцев, находившихся за границами Германии, и была ответственна за подразделения НСДАП за рубежом, а Боле был единственным гауляйтером нацистской партии, имевший этот ранг без подчинения ему определенной территории. 1 августа 1933 года основал «Общество германских женщин за рубежом». 13 сентября 1933 года вступил в СС (билет № 276 915) и получил чин бригадефюрера СС. 3 октября 1933 года в Штабе заместителя фюрера занял пост уполномоченного по зарубежным организациям НСДАП. С 12 ноября 1933 года депутат Рейхстага.

С 30 января 1937 по 14 ноября 1941 года Боле был руководителем АО в системе германского МИДа, статс-секретарь Имперского министерства иностранных дел Германии. На этом посту осуществлял руководство более чем 3 тысячами членами НСДАП за границей, участвовал в организации «пятых колонн» в разных странах. Также числился в составе Личного штаба рейхсфюрера СС, в составе которого значилось немало высокопоставленных партийных функционеров и государственных чиновников, носивших высшие звания в СС. 21 июня 1943 года Боле получил в системе СС звание обергруппенфюрера СС.

В мае 1945 года арестован союзниками. Был привлечён к суду 11-го Американского военного трибунала во «Делу Вильгельмштрассе» и 11 апреля 1949 года приговорен к 5 годам тюремного заключения. 21 декабря 1949 года амнистирован. В последующие годы работал в торговой фирме в Гамбурге.

Награды

• Шеврон старого бойца
• Медаль За выслугу лет в НСДАП в бронзе (30.01.1941)
• Крест военных заслуг 1-й степени без мечей (30.01.1942)
• Крест военных заслуг 2-й степени без мечей
• Золотой партийный знак НСДАП
• Кольцо «Мёртвая голова»
• Почётная сабля рейхсфюрера СС

См. также

• Зарубежная организация НСДАП

Литература

• Залесский К.А. Вожди и военачальники Третьего рейха: Биографический энциклопедический словарь.. — М.: «Вече», 2000. — С. 43–44. — 576 [16 илл.] с. — ISBN 5-7838-0550-5.
• Залесский К.А. Кто был кто в Третьем рейхе: Биографический энциклопедический словарь. — М.: ООО «Издательство АСТ»: ООО «Издательство Астрель», 2002. — С. 74-75. — 942 [2] с. — ISBN 5-17-015753-3 (ООО «Издательство АСТ»); ISBN 5-271-05091-2 (ООО «Издательство Астрель»).
• Залесский К. СС. Охранные отряды НСДАП. — М.: Эксмо, 2004. — С. 66-67. — 656 с. — ISBN 5-699-06944-5.
• Залесский К. НСДАП. Власть в Третьем рейхе. — М.: Эксмо, 2005. — С. 52-53. — 672 с. — ISBN 5-699-09780-5.

Ссылки

• [www.reichstag-abgeordnetendatenbank.de/selectmaske.html?pnd=116231521&recherche=ja Боле в Базе данных депутатов Рейхстага на сайте Баварской государственной библиотеки]  (нем.)

Отрывок, характеризующий Боле, Эрнст Вильгельм

Наташа, не шевелясь и не дыша, блестящими главами смотрела из своей засады. «Что теперь будет»? думала она.
– Соня! Мне весь мир не нужен! Ты одна для меня всё, – говорил Николай. – Я докажу тебе.
– Я не люблю, когда ты так говоришь.
– Ну не буду, ну прости, Соня! – Он притянул ее к себе и поцеловал.
«Ах, как хорошо!» подумала Наташа, и когда Соня с Николаем вышли из комнаты, она пошла за ними и вызвала к себе Бориса.
– Борис, подите сюда, – сказала она с значительным и хитрым видом. – Мне нужно сказать вам одну вещь. Сюда, сюда, – сказала она и привела его в цветочную на то место между кадок, где она была спрятана. Борис, улыбаясь, шел за нею.
– Какая же это одна вещь ? – спросил он.
Она смутилась, оглянулась вокруг себя и, увидев брошенную на кадке свою куклу, взяла ее в руки.
– Поцелуйте куклу, – сказала она.
Борис внимательным, ласковым взглядом смотрел в ее оживленное лицо и ничего не отвечал.
– Не хотите? Ну, так подите сюда, – сказала она и глубже ушла в цветы и бросила куклу. – Ближе, ближе! – шептала она. Она поймала руками офицера за обшлага, и в покрасневшем лице ее видны были торжественность и страх.
– А меня хотите поцеловать? – прошептала она чуть слышно, исподлобья глядя на него, улыбаясь и чуть не плача от волненья.
Борис покраснел.
– Какая вы смешная! – проговорил он, нагибаясь к ней, еще более краснея, но ничего не предпринимая и выжидая.
Она вдруг вскочила на кадку, так что стала выше его, обняла его обеими руками, так что тонкие голые ручки согнулись выше его шеи и, откинув движением головы волосы назад, поцеловала его в самые губы.
Она проскользнула между горшками на другую сторону цветов и, опустив голову, остановилась.
– Наташа, – сказал он, – вы знаете, что я люблю вас, но…
– Вы влюблены в меня? – перебила его Наташа.
– Да, влюблен, но, пожалуйста, не будем делать того, что сейчас… Еще четыре года… Тогда я буду просить вашей руки.
Наташа подумала.
– Тринадцать, четырнадцать, пятнадцать, шестнадцать… – сказала она, считая по тоненьким пальчикам. – Хорошо! Так кончено?
И улыбка радости и успокоения осветила ее оживленное лицо.
– Кончено! – сказал Борис.
– Навсегда? – сказала девочка. – До самой смерти?
И, взяв его под руку, она с счастливым лицом тихо пошла с ним рядом в диванную.


Графиня так устала от визитов, что не велела принимать больше никого, и швейцару приказано было только звать непременно кушать всех, кто будет еще приезжать с поздравлениями. Графине хотелось с глазу на глаз поговорить с другом своего детства, княгиней Анной Михайловной, которую она не видала хорошенько с ее приезда из Петербурга. Анна Михайловна, с своим исплаканным и приятным лицом, подвинулась ближе к креслу графини.
– С тобой я буду совершенно откровенна, – сказала Анна Михайловна. – Уж мало нас осталось, старых друзей! От этого я так и дорожу твоею дружбой.
Анна Михайловна посмотрела на Веру и остановилась. Графиня пожала руку своему другу.
– Вера, – сказала графиня, обращаясь к старшей дочери, очевидно, нелюбимой. – Как у вас ни на что понятия нет? Разве ты не чувствуешь, что ты здесь лишняя? Поди к сестрам, или…
Красивая Вера презрительно улыбнулась, видимо не чувствуя ни малейшего оскорбления.
– Ежели бы вы мне сказали давно, маменька, я бы тотчас ушла, – сказала она, и пошла в свою комнату.
Но, проходя мимо диванной, она заметила, что в ней у двух окошек симметрично сидели две пары. Она остановилась и презрительно улыбнулась. Соня сидела близко подле Николая, который переписывал ей стихи, в первый раз сочиненные им. Борис с Наташей сидели у другого окна и замолчали, когда вошла Вера. Соня и Наташа с виноватыми и счастливыми лицами взглянули на Веру.
Весело и трогательно было смотреть на этих влюбленных девочек, но вид их, очевидно, не возбуждал в Вере приятного чувства.
– Сколько раз я вас просила, – сказала она, – не брать моих вещей, у вас есть своя комната.
Она взяла от Николая чернильницу.
– Сейчас, сейчас, – сказал он, мокая перо.
– Вы всё умеете делать не во время, – сказала Вера. – То прибежали в гостиную, так что всем совестно сделалось за вас.
Несмотря на то, или именно потому, что сказанное ею было совершенно справедливо, никто ей не отвечал, и все четверо только переглядывались между собой. Она медлила в комнате с чернильницей в руке.
– И какие могут быть в ваши года секреты между Наташей и Борисом и между вами, – всё одни глупости!
– Ну, что тебе за дело, Вера? – тихеньким голоском, заступнически проговорила Наташа.
Она, видимо, была ко всем еще более, чем всегда, в этот день добра и ласкова.
– Очень глупо, – сказала Вера, – мне совестно за вас. Что за секреты?…
– У каждого свои секреты. Мы тебя с Бергом не трогаем, – сказала Наташа разгорячаясь.
– Я думаю, не трогаете, – сказала Вера, – потому что в моих поступках никогда ничего не может быть дурного. А вот я маменьке скажу, как ты с Борисом обходишься.
– Наталья Ильинишна очень хорошо со мной обходится, – сказал Борис. – Я не могу жаловаться, – сказал он.
– Оставьте, Борис, вы такой дипломат (слово дипломат было в большом ходу у детей в том особом значении, какое они придавали этому слову); даже скучно, – сказала Наташа оскорбленным, дрожащим голосом. – За что она ко мне пристает? Ты этого никогда не поймешь, – сказала она, обращаясь к Вере, – потому что ты никогда никого не любила; у тебя сердца нет, ты только madame de Genlis [мадам Жанлис] (это прозвище, считавшееся очень обидным, было дано Вере Николаем), и твое первое удовольствие – делать неприятности другим. Ты кокетничай с Бергом, сколько хочешь, – проговорила она скоро.
– Да уж я верно не стану перед гостями бегать за молодым человеком…
– Ну, добилась своего, – вмешался Николай, – наговорила всем неприятностей, расстроила всех. Пойдемте в детскую.
Все четверо, как спугнутая стая птиц, поднялись и пошли из комнаты.
– Мне наговорили неприятностей, а я никому ничего, – сказала Вера.
– Madame de Genlis! Madame de Genlis! – проговорили смеющиеся голоса из за двери.
Красивая Вера, производившая на всех такое раздражающее, неприятное действие, улыбнулась и видимо не затронутая тем, что ей было сказано, подошла к зеркалу и оправила шарф и прическу. Глядя на свое красивое лицо, она стала, повидимому, еще холоднее и спокойнее.

В гостиной продолжался разговор.
– Ah! chere, – говорила графиня, – и в моей жизни tout n'est pas rose. Разве я не вижу, что du train, que nous allons, [не всё розы. – при нашем образе жизни,] нашего состояния нам не надолго! И всё это клуб, и его доброта. В деревне мы живем, разве мы отдыхаем? Театры, охоты и Бог знает что. Да что обо мне говорить! Ну, как же ты это всё устроила? Я часто на тебя удивляюсь, Annette, как это ты, в свои годы, скачешь в повозке одна, в Москву, в Петербург, ко всем министрам, ко всей знати, со всеми умеешь обойтись, удивляюсь! Ну, как же это устроилось? Вот я ничего этого не умею.
– Ах, душа моя! – отвечала княгиня Анна Михайловна. – Не дай Бог тебе узнать, как тяжело остаться вдовой без подпоры и с сыном, которого любишь до обожания. Всему научишься, – продолжала она с некоторою гордостью. – Процесс мой меня научил. Ежели мне нужно видеть кого нибудь из этих тузов, я пишу записку: «princesse une telle [княгиня такая то] желает видеть такого то» и еду сама на извозчике хоть два, хоть три раза, хоть четыре, до тех пор, пока не добьюсь того, что мне надо. Мне всё равно, что бы обо мне ни думали.