Болиак, Цезарь

Цезарь Болиак
рум. Cezar Bolliac
Цезарь Болиак. Портрет кисти Т. Амана
Место рождения:	Бухарест
Место смерти:	Бухарест
Род деятельности:	поэт, публицист и археолог
Язык произведений:	румынский

Цезарь Болиак (рум. Cezar Bolliac; 1813—1881) — румынский поэт, публицист и археолог.

Биография

Цезарь Болиак родился 23 марта 1813 года в городе Бухаресте.

Рано, под влиянием своего учителя Иона Элиаде-Рэдулеску, посвятив себя литературе, Болиак сделался поэтом обездоленного крестьянства. Стихотворения первых лет его творчества были изданы в 1835 году в Бухаресте под заглавием «Оды, сатиры и народные легенды».

Болиаком было положено также начало румынскому национальному театру. Его «Матильда» (1836) была первая драма, написанная и сыгранная на румынском языке.

В последующие годы Болиак принимает горячее участие в политических движениях, направленных против русского влияния в Румынии, издает журнал «Любопытный» и «Политические сатиры», за которые неоднократно подвергается тюремному заключению. Полная превратностей политическая карьера Болиака не останавливает его поэтическую деятельность, которая всецело проникнута его политическими и националистическими идеями.

В 1842 году выходят его «Думы», в 1847 году «Новые стихотворения», а в 1852 он издал в Париже сборник патриотических песен «Nationale», где помещена его историческая поэма «Дамнул Теодор Владимиреску» (о руководителе Валашского восстания 1821 года Владимиреску).

В 1848 году во время революции 1848 года в Дунайских княжествах Цезарь Болиак содействует падению последнего господаря Валахии Георге Бибеско (англ. Gheorghe Bibescu; 1804—1873) и назначается временным правительством префектом румынской столицы.

Сбежав из заключения после введения старого органического регламента, он стал издавать в Трансильвании журнал «Изгнанник». Затем, живя попеременно в Париже и Константинополе, Болиак написал ряд исторических и археологических работ о Румынии, среди которых «Румынская республика» (географическое и топографическое описание всех румынских земель); «Археологическое путешествие по Румынии» и «Старинные дако-римские одеяния и монеты» (1860).

Возвратившись в 1857 на родину, Цезарь Болиак, неоднократно избранный членом палаты депутатов, продолжал защищать словом и пером свои узконационалистические стремления, будучи одинаково врагом русских, немцев и евреев.

Цезарь Болиак умер 25 февраля 1881 года в родном городе.

Литература

• Болиак, Цезарь // Энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона : в 86 т. (82 т. и 4 доп.). — СПб., 1890—1907.

Отрывок, характеризующий Болиак, Цезарь

Пьер поехал к Марье Дмитриевне, чтобы сообщить об исполнении ее желанья – об изгнании Курагина из Москвы. Весь дом был в страхе и волнении. Наташа была очень больна, и, как Марья Дмитриевна под секретом сказала ему, она в ту же ночь, как ей было объявлено, что Анатоль женат, отравилась мышьяком, который она тихонько достала. Проглотив его немного, она так испугалась, что разбудила Соню и объявила ей то, что она сделала. Во время были приняты нужные меры против яда, и теперь она была вне опасности; но всё таки слаба так, что нельзя было думать везти ее в деревню и послано было за графиней. Пьер видел растерянного графа и заплаканную Соню, но не мог видеть Наташи.
Пьер в этот день обедал в клубе и со всех сторон слышал разговоры о попытке похищения Ростовой и с упорством опровергал эти разговоры, уверяя всех, что больше ничего не было, как только то, что его шурин сделал предложение Ростовой и получил отказ. Пьеру казалось, что на его обязанности лежит скрыть всё дело и восстановить репутацию Ростовой.
Он со страхом ожидал возвращения князя Андрея и каждый день заезжал наведываться о нем к старому князю.
Князь Николай Андреич знал через m lle Bourienne все слухи, ходившие по городу, и прочел ту записку к княжне Марье, в которой Наташа отказывала своему жениху. Он казался веселее обыкновенного и с большим нетерпением ожидал сына.
Чрез несколько дней после отъезда Анатоля, Пьер получил записку от князя Андрея, извещавшего его о своем приезде и просившего Пьера заехать к нему.
Князь Андрей, приехав в Москву, в первую же минуту своего приезда получил от отца записку Наташи к княжне Марье, в которой она отказывала жениху (записку эту похитила у княжны Марьи и передала князю m lle Вourienne) и услышал от отца с прибавлениями рассказы о похищении Наташи.
Князь Андрей приехал вечером накануне. Пьер приехал к нему на другое утро. Пьер ожидал найти князя Андрея почти в том же положении, в котором была и Наташа, и потому он был удивлен, когда, войдя в гостиную, услыхал из кабинета громкий голос князя Андрея, оживленно говорившего что то о какой то петербургской интриге. Старый князь и другой чей то голос изредка перебивали его. Княжна Марья вышла навстречу к Пьеру. Она вздохнула, указывая глазами на дверь, где был князь Андрей, видимо желая выразить свое сочувствие к его горю; но Пьер видел по лицу княжны Марьи, что она была рада и тому, что случилось, и тому, как ее брат принял известие об измене невесты.
– Он сказал, что ожидал этого, – сказала она. – Я знаю, что гордость его не позволит ему выразить своего чувства, но всё таки лучше, гораздо лучше он перенес это, чем я ожидала. Видно, так должно было быть…
– Но неужели совершенно всё кончено? – сказал Пьер.
Княжна Марья с удивлением посмотрела на него. Она не понимала даже, как можно было об этом спрашивать. Пьер вошел в кабинет. Князь Андрей, весьма изменившийся, очевидно поздоровевший, но с новой, поперечной морщиной между бровей, в штатском платье, стоял против отца и князя Мещерского и горячо спорил, делая энергические жесты. Речь шла о Сперанском, известие о внезапной ссылке и мнимой измене которого только что дошло до Москвы.
– Теперь судят и обвиняют его (Сперанского) все те, которые месяц тому назад восхищались им, – говорил князь Андрей, – и те, которые не в состоянии были понимать его целей. Судить человека в немилости очень легко и взваливать на него все ошибки другого; а я скажу, что ежели что нибудь сделано хорошего в нынешнее царствованье, то всё хорошее сделано им – им одним. – Он остановился, увидав Пьера. Лицо его дрогнуло и тотчас же приняло злое выражение. – И потомство отдаст ему справедливость, – договорил он, и тотчас же обратился к Пьеру.