Болотная набережная

Болотная набережная Москва
Электростанция (1906) и кинотеатр "Ударник" (1931)
Общая информация
Страна	Россия
Город	Москва
Округ	ЦАО
Район	Якиманка
Протяжённость	км
Ближайшие станции метро	Полянка, Третьяковская, Новокузнецкая
[www.openstreetmap.org/?lat=55.74444&lon=37.61750&zoom=15&layers=M на OpenStreetMap]
[maps.yandex.ru/?ll=37.61750%2C55.74444&spn=0.15381%2C0.080341&z=16&l=map на Яндекс.Картах]

Болотная набережнаяБолотная набережная

Боло́тная набережная (до 1922 включала б. Кокоревский бульвар) — набережная по левому (северному) берегу Водоотводного канала в районе Якиманка города Москвы. Начинается от западной стрелки острова между Водоотводным каналом и рекой Москвой, оканчивается у Малого Москворецкого моста. На набережную выходят улица Серафимовича, Болотная площадь, Фалеевский переулок. Нумерация домов запутана: от стрелки острова до Малого каменного моста идут нечётные номера 1 — 15, от Малого Москворецкого моста до Фалеевского переулка — чётные, от 2 до 18.

Происхождение названия

См. Болотная площадь.

История

Дореформенная Москва

Болотная набережная объединяет две исторические местности Москвы — Берсе́невку и Болото. Между ними с незапамятных времен проходит дорога на Калугу (см. Большая Якиманка, Большая Полянка.

Набережная ведет свою историю от прокладки Водоотводного канала в 1780-е годы. В XVIII веке между ним и Берсеневской набережной был учрежден Винно-соляной двор — крупнейший в городе акцизный склад, а к востоку от него, на Царицыном лугу (с начала XIX века — Болотная площадь), стояли лавки купцов.

Индустриализация

Западная часть набережной (так же, как и расположенная к югу Голутвина слобода) в XIX веке превратилась в промышленную зону в самом центре города. В 1885 на Берсеневке начинается строительство фабрики Эйнем («Красный Октябрь»; первая фабрика Эйнем была построена в 1867 на Софийской набережной). В 1880 П. Н. Яблочков получил контракт на устройство электростанции для освещения Храма Христа Спасителя на Винно-соляном дворе, однако его компания так и не приступила к работе. После двух других неудачных попыток электростанцию на Берсеневке пустил в действие инженер А. В. Ребиков в 1883. Мощности станции едва хватало для освещения храма, поэтому для иллюминации коронации Александра III в том же году пришлось развернуть передвижную электростанцию на Софийской набережной. А в 1906 по проекту архитектора В. Н. Башкирова на Болотной набережной была построена Московская трамвайная электростанция, действующая по сей день (МОГЭС-2).

Восточная часть набережной, между Болотной площадью и Балчугом, была застроена крупными зданиями, среди которых выделяется Кокоревское подворье, занимавшее целый квартал между рекой и каналом, и дом дешёвых квартир на углу Фалеевского переулка.

Современность

В начале 1990-х гг. правительство Москвы заявило о планах реконструкции берсеневской промышленной зоны; впоследствии идея реконструкции Берсеневки и Болота получила броское имя «Золотой Остров». Были снесены здания, примыкающие к Москворецким мостам — на их месте по сей день пустыри и маловыразительное здание «Царёва Сада». В 2000-е годы программа практически встала, из-за разногласия между интересами различных групп, «застолбивших» участки острова. «Корпорация развития территорий», в 2003 назначенная генеральным менеджером проекта, не сумела его организовать и была отстранена от управления в начале 2007.

В 2007 активно строился единственный объект «Острова» — продолжение пешеходного Патриаршего моста по эстакаде через Берсеневку к Якиманке. Сдача моста планируется на конец 2007 года. Вся существующая застройка Болотной набережной от яхт-клуба до нового моста идёт под снос, на её месте планируется плотная офисная застройка. Электростанция и «Ударник» — сохраняются. Широко обсуждается проект «подводной» автостоянки под Водоотводным каналом.

Между тем, на Софийской набережной продолжается разрушение заброшенных исторических домов (номер 4—24), которые (за исключением дома 14, бывшей усадьбы Харитоненко, резиденции посла Великобритании) запланированы к сносу. На их месте планируется выстроить гостиничный комплекс (140 тыс. кв. м) и жилой дом (свыше 36 тыс. кв. м). Фасады Кокоревского подворья по Болотной планируется сохранить, а на месте дома бесплатных квартир Бахрушина выстроить квартал-новодел (не трогая, конечно же, здания Роснефти, в прошлом также дома бесплатных квартир).

В 2011—2012 годах Болотная набережная и Болотная площадь стали местом проведения нескольких крупных митингов «За честные выборы».

Примечательные здания

• № 1-3 — Строения бывшего Московского речного яхт-клуба.

• N 1/9 — б. Московский Яхт-клуб (1893, архитектор К. В. Трейман; 2-я половина XX в.), объект культурного наследия регионального значения
• № 3, стр. 1 — Доходный дом — Производственный корпус (188; 1978).
• № 3, стр. 3 — Производственный корпус со складскими помещениями, павильоном и мастерскими (1880, архитектор Соколов; 1894, архитектор Ф. И. Роде).

• N 5, 7 — фабрика «Красный Октябрь» (б. Эйнем)

• № 5, стр. 1 — Производственный корпус фабрики «Эйнем» (1904, архитектор Б. Чиаров; 2-я пол. XX в.), ценный градоформирующий объект.
• № 7, стр. 1 — Жилой дом — производственный корпус Товарищества паровой фабрики «Эйнем» (1890, архитектор Жерский; нач. XX в.), ценный градоформирующий объект.

• № 9, стр. 1 — Трансформаторная подстанция с помещениями распределительного устройства, щита и проектного бюро Московской электрической станции (1952, архитектор Л. С. Животовский), ценный градоформирующий объект.
• № 11, стр. 1, 2, 3 — Хозяйственные корпуса кондитерской фабрики «Красный октябрь» (1932).
• № 15, стр. 1,  памятник архитектуры (региональный) — Центральная электрическая станция городского трамвая с оградой вдоль участка (1904—1908, архитектор В. Н. Башкиров).

• № 15 стр. 2 — жилой дом администрации Московской электрической станции — административное здание (1904—1906, архитектор В. Н. Башкиров; 1930-е).
• № 15, стр. 3,  ЦГФО — жилой дом (1930-е, архитектор В. А. Красильников) в основе которого — хозяйственный корпус винных складов Торгового дома «Смирнова И. А. Сыновья» (1868).
• № 15, стр. 5 — производственный корпус Центральной научно-исследовательской электрической лаборатории (1920-е гг., 1953—1957).
• № 15, стр. 10 — по некоторым данным, дом мог быть последним сохранившимся корпусом относящегося к XVIII веку комплекса Винно-Соляного двора, снесенного в 1920—1930-х годах. Вместе со стр. 11 был незаконно снесён по заказу ОАО «ОЭК» для расчистки территории под строительство электроподстанции в выходные, 3—4 января 2015 года, без каких-либо документов или ордера на снос.

Литература

• П. В. Сытин, «Из истории московских улиц», М., 1948, стр. 149—155
• Москва начала века / авт.-сост. О. Н. Оробей, под ред. О. И. Лобова. — М.: O-Мастеръ, 2001. — С. 223-224. — 701 с. — (Строители России, ХХ век). — ISBN 5-9207-0001-7.

Ссылки

• [web.archive.org/web/20070930224326/www.izvestia.ru/news/news2008 «Известия», 14.11.2001: 70 лет «Ударнику»]
• [www.krt.ru/html/prog_ostr.html Схема развития территории, сайт КРТ]
• [archi.ru/events/news/news_current_press.html?nid=3397&fl=1&sl=1 Коммерсант, 30.01.2007: «Гута» высадилась на золотом острове]
• [www.gorod-moscow.ru/photoalbum.php?dir=Naberejnie/Bolotnaya Фотографии Болотной набережной на gorod-Moscow]

Отрывок, характеризующий Болотная набережная

– Андрей лежит? Он болен? – испуганно остановившимися глазами глядя на подругу, спрашивала Наташа.
– Нет, напротив, – напротив, веселое лицо, и он обернулся ко мне, – и в ту минуту как она говорила, ей самой казалось, что она видела то, что говорила.
– Ну а потом, Соня?…
– Тут я не рассмотрела, что то синее и красное…
– Соня! когда он вернется? Когда я увижу его! Боже мой, как я боюсь за него и за себя, и за всё мне страшно… – заговорила Наташа, и не отвечая ни слова на утешения Сони, легла в постель и долго после того, как потушили свечу, с открытыми глазами, неподвижно лежала на постели и смотрела на морозный, лунный свет сквозь замерзшие окна.


Вскоре после святок Николай объявил матери о своей любви к Соне и о твердом решении жениться на ней. Графиня, давно замечавшая то, что происходило между Соней и Николаем, и ожидавшая этого объяснения, молча выслушала его слова и сказала сыну, что он может жениться на ком хочет; но что ни она, ни отец не дадут ему благословения на такой брак. В первый раз Николай почувствовал, что мать недовольна им, что несмотря на всю свою любовь к нему, она не уступит ему. Она, холодно и не глядя на сына, послала за мужем; и, когда он пришел, графиня хотела коротко и холодно в присутствии Николая сообщить ему в чем дело, но не выдержала: заплакала слезами досады и вышла из комнаты. Старый граф стал нерешительно усовещивать Николая и просить его отказаться от своего намерения. Николай отвечал, что он не может изменить своему слову, и отец, вздохнув и очевидно смущенный, весьма скоро перервал свою речь и пошел к графине. При всех столкновениях с сыном, графа не оставляло сознание своей виноватости перед ним за расстройство дел, и потому он не мог сердиться на сына за отказ жениться на богатой невесте и за выбор бесприданной Сони, – он только при этом случае живее вспоминал то, что, ежели бы дела не были расстроены, нельзя было для Николая желать лучшей жены, чем Соня; и что виновен в расстройстве дел только один он с своим Митенькой и с своими непреодолимыми привычками.
Отец с матерью больше не говорили об этом деле с сыном; но несколько дней после этого, графиня позвала к себе Соню и с жестокостью, которой не ожидали ни та, ни другая, графиня упрекала племянницу в заманивании сына и в неблагодарности. Соня, молча с опущенными глазами, слушала жестокие слова графини и не понимала, чего от нее требуют. Она всем готова была пожертвовать для своих благодетелей. Мысль о самопожертвовании была любимой ее мыслью; но в этом случае она не могла понять, кому и чем ей надо жертвовать. Она не могла не любить графиню и всю семью Ростовых, но и не могла не любить Николая и не знать, что его счастие зависело от этой любви. Она была молчалива и грустна, и не отвечала. Николай не мог, как ему казалось, перенести долее этого положения и пошел объясниться с матерью. Николай то умолял мать простить его и Соню и согласиться на их брак, то угрожал матери тем, что, ежели Соню будут преследовать, то он сейчас же женится на ней тайно.
Графиня с холодностью, которой никогда не видал сын, отвечала ему, что он совершеннолетний, что князь Андрей женится без согласия отца, и что он может то же сделать, но что никогда она не признает эту интригантку своей дочерью.
Взорванный словом интригантка , Николай, возвысив голос, сказал матери, что он никогда не думал, чтобы она заставляла его продавать свои чувства, и что ежели это так, то он последний раз говорит… Но он не успел сказать того решительного слова, которого, судя по выражению его лица, с ужасом ждала мать и которое может быть навсегда бы осталось жестоким воспоминанием между ними. Он не успел договорить, потому что Наташа с бледным и серьезным лицом вошла в комнату от двери, у которой она подслушивала.
– Николинька, ты говоришь пустяки, замолчи, замолчи! Я тебе говорю, замолчи!.. – почти кричала она, чтобы заглушить его голос.
– Мама, голубчик, это совсем не оттого… душечка моя, бедная, – обращалась она к матери, которая, чувствуя себя на краю разрыва, с ужасом смотрела на сына, но, вследствие упрямства и увлечения борьбы, не хотела и не могла сдаться.
– Николинька, я тебе растолкую, ты уйди – вы послушайте, мама голубушка, – говорила она матери.
Слова ее были бессмысленны; но они достигли того результата, к которому она стремилась.
Графиня тяжело захлипав спрятала лицо на груди дочери, а Николай встал, схватился за голову и вышел из комнаты.
Наташа взялась за дело примирения и довела его до того, что Николай получил обещание от матери в том, что Соню не будут притеснять, и сам дал обещание, что он ничего не предпримет тайно от родителей.
С твердым намерением, устроив в полку свои дела, выйти в отставку, приехать и жениться на Соне, Николай, грустный и серьезный, в разладе с родными, но как ему казалось, страстно влюбленный, в начале января уехал в полк.
После отъезда Николая в доме Ростовых стало грустнее чем когда нибудь. Графиня от душевного расстройства сделалась больна.
Соня была печальна и от разлуки с Николаем и еще более от того враждебного тона, с которым не могла не обращаться с ней графиня. Граф более чем когда нибудь был озабочен дурным положением дел, требовавших каких нибудь решительных мер. Необходимо было продать московский дом и подмосковную, а для продажи дома нужно было ехать в Москву. Но здоровье графини заставляло со дня на день откладывать отъезд.
Наташа, легко и даже весело переносившая первое время разлуки с своим женихом, теперь с каждым днем становилась взволнованнее и нетерпеливее. Мысль о том, что так, даром, ни для кого пропадает ее лучшее время, которое бы она употребила на любовь к нему, неотступно мучила ее. Письма его большей частью сердили ее. Ей оскорбительно было думать, что тогда как она живет только мыслью о нем, он живет настоящею жизнью, видит новые места, новых людей, которые для него интересны. Чем занимательнее были его письма, тем ей было досаднее. Ее же письма к нему не только не доставляли ей утешения, но представлялись скучной и фальшивой обязанностью. Она не умела писать, потому что не могла постигнуть возможности выразить в письме правдиво хоть одну тысячную долю того, что она привыкла выражать голосом, улыбкой и взглядом. Она писала ему классически однообразные, сухие письма, которым сама не приписывала никакого значения и в которых, по брульонам, графиня поправляла ей орфографические ошибки.
Здоровье графини все не поправлялось; но откладывать поездку в Москву уже не было возможности. Нужно было делать приданое, нужно было продать дом, и притом князя Андрея ждали сперва в Москву, где в эту зиму жил князь Николай Андреич, и Наташа была уверена, что он уже приехал.
Графиня осталась в деревне, а граф, взяв с собой Соню и Наташу, в конце января поехал в Москву.



Пьер после сватовства князя Андрея и Наташи, без всякой очевидной причины, вдруг почувствовал невозможность продолжать прежнюю жизнь. Как ни твердо он был убежден в истинах, открытых ему его благодетелем, как ни радостно ему было то первое время увлечения внутренней работой самосовершенствования, которой он предался с таким жаром, после помолвки князя Андрея с Наташей и после смерти Иосифа Алексеевича, о которой он получил известие почти в то же время, – вся прелесть этой прежней жизни вдруг пропала для него. Остался один остов жизни: его дом с блестящею женой, пользовавшеюся теперь милостями одного важного лица, знакомство со всем Петербургом и служба с скучными формальностями. И эта прежняя жизнь вдруг с неожиданной мерзостью представилась Пьеру. Он перестал писать свой дневник, избегал общества братьев, стал опять ездить в клуб, стал опять много пить, опять сблизился с холостыми компаниями и начал вести такую жизнь, что графиня Елена Васильевна сочла нужным сделать ему строгое замечание. Пьер почувствовав, что она была права, и чтобы не компрометировать свою жену, уехал в Москву.
В Москве, как только он въехал в свой огромный дом с засохшими и засыхающими княжнами, с громадной дворней, как только он увидал – проехав по городу – эту Иверскую часовню с бесчисленными огнями свеч перед золотыми ризами, эту Кремлевскую площадь с незаезженным снегом, этих извозчиков и лачужки Сивцева Вражка, увидал стариков московских, ничего не желающих и никуда не спеша доживающих свой век, увидал старушек, московских барынь, московские балы и Московский Английский клуб, – он почувствовал себя дома, в тихом пристанище. Ему стало в Москве покойно, тепло, привычно и грязно, как в старом халате.