Болсам, Мартин
Поделись знанием:
– Avoir l'oreille tiree par l'Empereur [Быть выдранным за ухо императором] считалось величайшей честью и милостью при французском дворе.
– Eh bien, vous ne dites rien, admirateur et courtisan de l'Empereur Alexandre? [Ну у, что ж вы ничего не говорите, обожатель и придворный императора Александра?] – сказал он, как будто смешно было быть в его присутствии чьим нибудь courtisan и admirateur [придворным и обожателем], кроме его, Наполеона.
– Готовы ли лошади для генерала? – прибавил он, слегка наклоняя голову в ответ на поклон Балашева.
– Дайте ему моих, ему далеко ехать…
Письмо, привезенное Балашевым, было последнее письмо Наполеона к Александру. Все подробности разговора были переданы русскому императору, и война началась.
После своего свидания в Москве с Пьером князь Андреи уехал в Петербург по делам, как он сказал своим родным, но, в сущности, для того, чтобы встретить там князя Анатоля Курагина, которого он считал необходимым встретить. Курагина, о котором он осведомился, приехав в Петербург, уже там не было. Пьер дал знать своему шурину, что князь Андрей едет за ним. Анатоль Курагин тотчас получил назначение от военного министра и уехал в Молдавскую армию. В это же время в Петербурге князь Андрей встретил Кутузова, своего прежнего, всегда расположенного к нему, генерала, и Кутузов предложил ему ехать с ним вместе в Молдавскую армию, куда старый генерал назначался главнокомандующим. Князь Андрей, получив назначение состоять при штабе главной квартиры, уехал в Турцию.
Князь Андрей считал неудобным писать к Курагину и вызывать его. Не подав нового повода к дуэли, князь Андрей считал вызов с своей стороны компрометирующим графиню Ростову, и потому он искал личной встречи с Курагиным, в которой он намерен был найти новый повод к дуэли. Но в Турецкой армии ему также не удалось встретить Курагина, который вскоре после приезда князя Андрея в Турецкую армию вернулся в Россию. В новой стране и в новых условиях жизни князю Андрею стало жить легче. После измены своей невесты, которая тем сильнее поразила его, чем старательнее он скрывал ото всех произведенное на него действие, для него были тяжелы те условия жизни, в которых он был счастлив, и еще тяжелее были свобода и независимость, которыми он так дорожил прежде. Он не только не думал тех прежних мыслей, которые в первый раз пришли ему, глядя на небо на Аустерлицком поле, которые он любил развивать с Пьером и которые наполняли его уединение в Богучарове, а потом в Швейцарии и Риме; но он даже боялся вспоминать об этих мыслях, раскрывавших бесконечные и светлые горизонты. Его интересовали теперь только самые ближайшие, не связанные с прежними, практические интересы, за которые он ухватывался с тем большей жадностью, чем закрытое были от него прежние. Как будто тот бесконечный удаляющийся свод неба, стоявший прежде над ним, вдруг превратился в низкий, определенный, давивший его свод, в котором все было ясно, но ничего не было вечного и таинственного.
Из представлявшихся ему деятельностей военная служба была самая простая и знакомая ему. Состоя в должности дежурного генерала при штабе Кутузова, он упорно и усердно занимался делами, удивляя Кутузова своей охотой к работе и аккуратностью. Не найдя Курагина в Турции, князь Андрей не считал необходимым скакать за ним опять в Россию; но при всем том он знал, что, сколько бы ни прошло времени, он не мог, встретив Курагина, несмотря на все презрение, которое он имел к нему, несмотря на все доказательства, которые он делал себе, что ему не стоит унижаться до столкновения с ним, он знал, что, встретив его, он не мог не вызвать его, как не мог голодный человек не броситься на пищу. И это сознание того, что оскорбление еще не вымещено, что злоба не излита, а лежит на сердце, отравляло то искусственное спокойствие, которое в виде озабоченно хлопотливой и несколько честолюбивой и тщеславной деятельности устроил себе князь Андрей в Турции.
В 12 м году, когда до Букарешта (где два месяца жил Кутузов, проводя дни и ночи у своей валашки) дошла весть о войне с Наполеоном, князь Андрей попросил у Кутузова перевода в Западную армию. Кутузов, которому уже надоел Болконский своей деятельностью, служившей ему упреком в праздности, Кутузов весьма охотно отпустил его и дал ему поручение к Барклаю де Толли.
Прежде чем ехать в армию, находившуюся в мае в Дрисском лагере, князь Андрей заехал в Лысые Горы, которые были на самой его дороге, находясь в трех верстах от Смоленского большака. Последние три года и жизни князя Андрея было так много переворотов, так много он передумал, перечувствовал, перевидел (он объехал и запад и восток), что его странно и неожиданно поразило при въезде в Лысые Горы все точно то же, до малейших подробностей, – точно то же течение жизни. Он, как в заколдованный, заснувший замок, въехал в аллею и в каменные ворота лысогорского дома. Та же степенность, та же чистота, та же тишина были в этом доме, те же мебели, те же стены, те же звуки, тот же запах и те же робкие лица, только несколько постаревшие. Княжна Марья была все та же робкая, некрасивая, стареющаяся девушка, в страхе и вечных нравственных страданиях, без пользы и радости проживающая лучшие годы своей жизни. Bourienne была та же радостно пользующаяся каждой минутой своей жизни и исполненная самых для себя радостных надежд, довольная собой, кокетливая девушка. Она только стала увереннее, как показалось князю Андрею. Привезенный им из Швейцарии воспитатель Десаль был одет в сюртук русского покроя, коверкая язык, говорил по русски со слугами, но был все тот же ограниченно умный, образованный, добродетельный и педантический воспитатель. Старый князь переменился физически только тем, что с боку рта у него стал заметен недостаток одного зуба; нравственно он был все такой же, как и прежде, только с еще большим озлоблением и недоверием к действительности того, что происходило в мире. Один только Николушка вырос, переменился, разрумянился, оброс курчавыми темными волосами и, сам не зная того, смеясь и веселясь, поднимал верхнюю губку хорошенького ротика точно так же, как ее поднимала покойница маленькая княгиня. Он один не слушался закона неизменности в этом заколдованном, спящем замке. Но хотя по внешности все оставалось по старому, внутренние отношения всех этих лиц изменились, с тех пор как князь Андрей не видал их. Члены семейства были разделены на два лагеря, чуждые и враждебные между собой, которые сходились теперь только при нем, – для него изменяя свой обычный образ жизни. К одному принадлежали старый князь, m lle Bourienne и архитектор, к другому – княжна Марья, Десаль, Николушка и все няньки и мамки.
Во время его пребывания в Лысых Горах все домашние обедали вместе, но всем было неловко, и князь Андрей чувствовал, что он гость, для которого делают исключение, что он стесняет всех своим присутствием. Во время обеда первого дня князь Андрей, невольно чувствуя это, был молчалив, и старый князь, заметив неестественность его состояния, тоже угрюмо замолчал и сейчас после обеда ушел к себе. Когда ввечеру князь Андрей пришел к нему и, стараясь расшевелить его, стал рассказывать ему о кампании молодого графа Каменского, старый князь неожиданно начал с ним разговор о княжне Марье, осуждая ее за ее суеверие, за ее нелюбовь к m lle Bourienne, которая, по его словам, была одна истинно предана ему.
| Мартин Болсам | |
| Martin Balsam | |
 Мартин Болсам в фильме «Ада» (1961) | |
| Место смерти: | |
|---|---|
| Профессия: | |
| Карьера: |
1947—1995 |
| Награды: |
«Оскар» (1966) |
Мартин Генри Болсам (англ. Martin Henry Balsam; 4 ноября 1919 — 13 февраля 1996) — американский актёр.
Содержание
Биография
Мартин Генри Болсам родился в Бронксе в еврейской семье. Его отец, Альберт Болсам, был изготовителем спортивной одежды для женщин.[1][2] Во время учёбы в школе он посещал драматический кружок,[3] а после её окончания учился в Драматической мастерской Новой школы Нью-Йорка под руководством влиятельного немецкого театрального режиссёра Эрвина Пискатора. Его театральный дебют состоялся в 1941 году в постановке «Пьеса решает всё».[4] В годы Второй мировой войны Мартин Болсам служил в рядах ВВС США. В 1947 году Элиа Казан и Ли Страсберг выбрали Болсама на одну из ролей в свой телевизионный проект Актёрской студии, с чего и началась его активная карьера на телевидении. Он появился в таких сериалах, как «Сумеречная зона», «Доктор Килдэр», «Она написала убийство» и многих других.
На большом экране Болсам дебютировал в 1954 году в фильме «В порту» (1954) с Марлоном Брандо в главной роли. Далее последовали новые успешные роли в фильмах как «12 разгневанных мужчин» (1957), «Психо» (1960), «Завтрак у Тиффани» (1961), «Мыс страха» (1962) и «Тысяча клоунов» (1965), за роль в котором актёр удостоился премии «Оскар» как лучший актёр второго плана. Так же заметными стали его роли в фильмах «Тора! Тора! Тора!» (1970), «Убийство в Восточном экспрессе» (1974), «Вся президентская рать» (1976) и ремейк «Мыс страха» (1991).
Помимо этого Мартин Болсам с успехом играл и на театральной сцене, получив в 1967 году престижную премию «Тони» за роль в постановке «Вы знаете, я вас не слышу, когда льётся вода».
Актёр трижды был женат, и первые две его супруги были актрисами. От второго брака у актёра осталась дочь, актриса Талия Болсам, родившаяся в 1959 году, а от третьего — сын и дочь. Мартин Болсам умер от инфаркта в феврале 1996 года в Риме и был похоронен на кладбище в Бергене, Нью-Джерси.[5]
Фильмография
| Год | Русское название | Оригинальное название | Роль | |
|---|---|---|---|---|
| 1949—1950 | с | Актёрская студия | Actors Studio | Солдат |
| 1953 | с | Man Against Crime | Джин Пиней / Тони | |
| 1954 | ф | В порту | On the Waterfront | Джиллетт |
| 1957 | ф | 12 разгневанных мужчин | 12 Angry Men | Руководитель жюри |
| 1958 | с | Телевизионный театр Крафта | Kraft Television Theatre | Дино |
| 1959 | ф | Аль Капоне | Al Capone | репортёр Мак Кили |
| 1959 | ф | Середина ночи | Middle of the Night | Джек |
| 1960 | с | Воскресное шоу | Sunday Showcase | Никола Сакко |
| 1960 | ф | Психо | Psycho | детектив Милтон Арбогаст |
| 1960 | с | Все по домам | Tutti a casa | Сержант Квентин Форначиари |
| 1958—1961 | с | Альфред Хичкок представляет | Alfred Hitchcock Presents | Элдон Марш / Леонард Томпсон |
| 1961 | ф | Ада | Ada | Стив Джексон |
| 1961 | ф | Завтрак у Тиффани | Breakfast at Tiffany's | О.Д.Берман |
| 1962 | ф | Мыс страха | Cape Fear | шеф полиции Марк Даттон |
| 1963 | с | Одиннадцатый час | The Eleventh Hour | Фрэнк Данлир |
| 1959—1963 | с | Сумеречная зона | The Twilight Zone | Дэнни Вайсс |
| 1963 | ф | Who's Been Sleeping in My Bed? | Сэнфорд Кауфман | |
| 1964 | с | Arrest and Trial | Лео Валера | |
| 1964 | с | Боб Хоуп представляет | Bob Hope Presents the Chrysler Theatre | Дэйв Бреслоу |
| 1964 | ф | Семь дней в мае | Seven Days in May | Пол Джирард |
| 1964 | ф | Саквояжники | The Carpetbaggers | Бернард Б. Норман |
| 1965 | ф | Тысяча клоунов | A Thousand Clowns | Арнольд Бёрнс |
| 1962—1966 | с | Доктор Килдэр | Dr. Kildare | Доктор Милтон Орлифф / Бенни Орлофф / Нэд Лейси |
| 1966 | ф | В погоне за «Лисом» | Caccia alla volpe | Гарри |
| 1967 | ф | Hombre | Генри Мендез | |
| 1969 | ф | Хорошие парни и плохие парни | The Good Guys and the Bad Guys | Майор Уилкер |
| 1970 | ф | Уловка-22 | Catch-22 | Полковник Кэткарт |
| 1970 | ф | Тора! Тора! Тора! | Tora! Tora! Tora! | адмирал Хазбенд Киммел |
| 1970 | ф | Маленький большой человек | Little Big Man | Мэрриуэзер |
| 1971 | ф | Признание комиссара полиции прокурору республики | Confessione di un commissario di polizia al procuratore della repubblica | комиссар Бонавиа |
| 1972 | ф | Магнитные ленты Андерсона | The Anderson Tapes | Хаскинс |
| 1973 | ф | Совершенно новая жизнь | A Brand New Life | Джим Дуглас |
| 1973 | ф | Каменный убийца | The Stone Killer | Эл Вескари |
| 1974 | ф | Опасные пассажиры поезда 123 | The Taking of Pelham One Two Three | |
| 1974 | ф | Убийство в Восточном экспрессе | Murder on the Orient Express | сеньор Бьянки |
| 1976 | ф | Вся президентская рать | All the President's Men | Говард Симонс |
| 1976 | ф | Двухминутное предупреждение | Two-Minute Warning | МакКивер |
| 1977 | тф | Рейд на Энтеббе | Raid On Entebbe | Даниэль Купер |
| 1978 | ф | Серебряные медведи | Silver Bears | Джо Фьор |
| 1979 | ф | Дом на улице Гарибальди | The House on Garibaldi Street | Айссер Харел |
| 1981 | ф | Саламандра | The Salamander | Капитан Стеффанелли |
| 1979—1983 | с | Дом Арчи Банкера | Archie Bunker's Place | Мюрей Клейн |
| 1985 | ф | Огни святого Эльма | St.Elmo's Fire | Мистер Бимиш |
| 1985 | ф | Жажда смерти 3 | Death Wish 3 | Беннет |
| 1986 | ф | Спрут 2 | La Piovra 2 | Фрэнк Карризи |
| 1986 | ф | Отряд «Дельта» | The Delta Force | Бэн Каплан |
| 1985—1989 | с | Сумеречная зона | The Twilight Zone | Профессор Дональд Ноулз, Рокн С. О'Бэннон |
| 1988 | ф | Брат из космоса | The Brother from Space | Отец Говард |
| 1989 | с | Океан | Oceano | Дон Маттиас Кинтеро |
| 1990 | с | Звонящий в полночь | Midnight Caller | Джил Соларски |
| 1991 | ф | Мыс страха | Cape Fear | судья |
| 1992 | ф | Пески времени | The Sands of Time | |
| 1994 | ф | Молчание ветчины | Silence of the ham | инспектор Болсэм |
Напишите отзыв о статье "Болсам, Мартин"
Примечания
- ↑ [query.nytimes.com/gst/fullpage.html?res=9E01E2D81139F937A25751C0A960958260 Martin Balsam Is Dead at 76; Ubiquitous Character Actor — New York Times]
- ↑ [www.dougmacaulay.com/kingspud/sel_by_actor_index_2.php?actor_first=Martin&actor_last=Balsam Great Character Actors] (недоступная ссылка с 08-09-2013 (3873 дня) — история, копия)
- ↑ Van Gelder, Lawrence. [www.nytimes.com/1996/02/14/nyregion/martin-balsam-is-dead-at-76-ubiquitous-character-actor.html «Martin Balsam Is Dead at 76; Ubiquitous Character Actor»], The New York Times, February 14, 1996. Accessed September 14, 2009. «He grew up on Mosholu Parkway and became involved in theater and music at DeWitt Clinton High School.»
- ↑ Ian Herbert, ed. (1981), "BALSAM, Martin", Who's Who in the Theatre, Gale Research Company, p. 39–40, ISSN 0083-9833
- ↑ Sometimes the Grave Is a Fine and Public Place, New York Times (March 28, 2004). Проверено 21 августа 2007. «Cedar Park Cemetery in Paramus [sic] tends toward performers. Martin Balsam, who won both a Tony and an Oscar was buried there in 1996. Joe E. Lewis, the comic whose rough life was portrayed by Frank Sinatra in the 1957 movie, The Joker Is Wild, is nearby. (As are two illustrious nonperformers, the Nobel Prize writer Isaac Bashevis Singer and the poet Delmore Schwartz.)».
Ссылки
- [ibdb.com/person.php?id=66810 Мартин Балсам] (англ.) на сайте Internet Broadway Database
- [www.findagrave.com/cgi-bin/fg.cgi?page=gr&GRid=22957 Мартин Балсам] (англ.) на сайте Find a Grave
Отрывок, характеризующий Болсам, Мартин
Наполеон опять взял табакерку, молча прошелся несколько раз по комнате и вдруг неожиданно подошел к Балашеву и с легкой улыбкой так уверенно, быстро, просто, как будто он делал какое нибудь не только важное, но и приятное для Балашева дело, поднял руку к лицу сорокалетнего русского генерала и, взяв его за ухо, слегка дернул, улыбнувшись одними губами.– Avoir l'oreille tiree par l'Empereur [Быть выдранным за ухо императором] считалось величайшей честью и милостью при французском дворе.
– Eh bien, vous ne dites rien, admirateur et courtisan de l'Empereur Alexandre? [Ну у, что ж вы ничего не говорите, обожатель и придворный императора Александра?] – сказал он, как будто смешно было быть в его присутствии чьим нибудь courtisan и admirateur [придворным и обожателем], кроме его, Наполеона.
– Готовы ли лошади для генерала? – прибавил он, слегка наклоняя голову в ответ на поклон Балашева.
– Дайте ему моих, ему далеко ехать…
Письмо, привезенное Балашевым, было последнее письмо Наполеона к Александру. Все подробности разговора были переданы русскому императору, и война началась.
После своего свидания в Москве с Пьером князь Андреи уехал в Петербург по делам, как он сказал своим родным, но, в сущности, для того, чтобы встретить там князя Анатоля Курагина, которого он считал необходимым встретить. Курагина, о котором он осведомился, приехав в Петербург, уже там не было. Пьер дал знать своему шурину, что князь Андрей едет за ним. Анатоль Курагин тотчас получил назначение от военного министра и уехал в Молдавскую армию. В это же время в Петербурге князь Андрей встретил Кутузова, своего прежнего, всегда расположенного к нему, генерала, и Кутузов предложил ему ехать с ним вместе в Молдавскую армию, куда старый генерал назначался главнокомандующим. Князь Андрей, получив назначение состоять при штабе главной квартиры, уехал в Турцию.
Князь Андрей считал неудобным писать к Курагину и вызывать его. Не подав нового повода к дуэли, князь Андрей считал вызов с своей стороны компрометирующим графиню Ростову, и потому он искал личной встречи с Курагиным, в которой он намерен был найти новый повод к дуэли. Но в Турецкой армии ему также не удалось встретить Курагина, который вскоре после приезда князя Андрея в Турецкую армию вернулся в Россию. В новой стране и в новых условиях жизни князю Андрею стало жить легче. После измены своей невесты, которая тем сильнее поразила его, чем старательнее он скрывал ото всех произведенное на него действие, для него были тяжелы те условия жизни, в которых он был счастлив, и еще тяжелее были свобода и независимость, которыми он так дорожил прежде. Он не только не думал тех прежних мыслей, которые в первый раз пришли ему, глядя на небо на Аустерлицком поле, которые он любил развивать с Пьером и которые наполняли его уединение в Богучарове, а потом в Швейцарии и Риме; но он даже боялся вспоминать об этих мыслях, раскрывавших бесконечные и светлые горизонты. Его интересовали теперь только самые ближайшие, не связанные с прежними, практические интересы, за которые он ухватывался с тем большей жадностью, чем закрытое были от него прежние. Как будто тот бесконечный удаляющийся свод неба, стоявший прежде над ним, вдруг превратился в низкий, определенный, давивший его свод, в котором все было ясно, но ничего не было вечного и таинственного.
Из представлявшихся ему деятельностей военная служба была самая простая и знакомая ему. Состоя в должности дежурного генерала при штабе Кутузова, он упорно и усердно занимался делами, удивляя Кутузова своей охотой к работе и аккуратностью. Не найдя Курагина в Турции, князь Андрей не считал необходимым скакать за ним опять в Россию; но при всем том он знал, что, сколько бы ни прошло времени, он не мог, встретив Курагина, несмотря на все презрение, которое он имел к нему, несмотря на все доказательства, которые он делал себе, что ему не стоит унижаться до столкновения с ним, он знал, что, встретив его, он не мог не вызвать его, как не мог голодный человек не броситься на пищу. И это сознание того, что оскорбление еще не вымещено, что злоба не излита, а лежит на сердце, отравляло то искусственное спокойствие, которое в виде озабоченно хлопотливой и несколько честолюбивой и тщеславной деятельности устроил себе князь Андрей в Турции.
В 12 м году, когда до Букарешта (где два месяца жил Кутузов, проводя дни и ночи у своей валашки) дошла весть о войне с Наполеоном, князь Андрей попросил у Кутузова перевода в Западную армию. Кутузов, которому уже надоел Болконский своей деятельностью, служившей ему упреком в праздности, Кутузов весьма охотно отпустил его и дал ему поручение к Барклаю де Толли.
Прежде чем ехать в армию, находившуюся в мае в Дрисском лагере, князь Андрей заехал в Лысые Горы, которые были на самой его дороге, находясь в трех верстах от Смоленского большака. Последние три года и жизни князя Андрея было так много переворотов, так много он передумал, перечувствовал, перевидел (он объехал и запад и восток), что его странно и неожиданно поразило при въезде в Лысые Горы все точно то же, до малейших подробностей, – точно то же течение жизни. Он, как в заколдованный, заснувший замок, въехал в аллею и в каменные ворота лысогорского дома. Та же степенность, та же чистота, та же тишина были в этом доме, те же мебели, те же стены, те же звуки, тот же запах и те же робкие лица, только несколько постаревшие. Княжна Марья была все та же робкая, некрасивая, стареющаяся девушка, в страхе и вечных нравственных страданиях, без пользы и радости проживающая лучшие годы своей жизни. Bourienne была та же радостно пользующаяся каждой минутой своей жизни и исполненная самых для себя радостных надежд, довольная собой, кокетливая девушка. Она только стала увереннее, как показалось князю Андрею. Привезенный им из Швейцарии воспитатель Десаль был одет в сюртук русского покроя, коверкая язык, говорил по русски со слугами, но был все тот же ограниченно умный, образованный, добродетельный и педантический воспитатель. Старый князь переменился физически только тем, что с боку рта у него стал заметен недостаток одного зуба; нравственно он был все такой же, как и прежде, только с еще большим озлоблением и недоверием к действительности того, что происходило в мире. Один только Николушка вырос, переменился, разрумянился, оброс курчавыми темными волосами и, сам не зная того, смеясь и веселясь, поднимал верхнюю губку хорошенького ротика точно так же, как ее поднимала покойница маленькая княгиня. Он один не слушался закона неизменности в этом заколдованном, спящем замке. Но хотя по внешности все оставалось по старому, внутренние отношения всех этих лиц изменились, с тех пор как князь Андрей не видал их. Члены семейства были разделены на два лагеря, чуждые и враждебные между собой, которые сходились теперь только при нем, – для него изменяя свой обычный образ жизни. К одному принадлежали старый князь, m lle Bourienne и архитектор, к другому – княжна Марья, Десаль, Николушка и все няньки и мамки.
Во время его пребывания в Лысых Горах все домашние обедали вместе, но всем было неловко, и князь Андрей чувствовал, что он гость, для которого делают исключение, что он стесняет всех своим присутствием. Во время обеда первого дня князь Андрей, невольно чувствуя это, был молчалив, и старый князь, заметив неестественность его состояния, тоже угрюмо замолчал и сейчас после обеда ушел к себе. Когда ввечеру князь Андрей пришел к нему и, стараясь расшевелить его, стал рассказывать ему о кампании молодого графа Каменского, старый князь неожиданно начал с ним разговор о княжне Марье, осуждая ее за ее суеверие, за ее нелюбовь к m lle Bourienne, которая, по его словам, была одна истинно предана ему.
