Болтаев, Георгий Семёнович

Георгий Семёнович Болтаев
Дата рождения	5 апреля 1914(1914-04-05)
Место рождения	Кустанай, Российская империя
Дата смерти	13 августа 1986(1986-08-13) (72 года)
Место смерти	Грозный, СССР
Принадлежность	СССР СССР
Род войск	пехота
Годы службы	1936—1946
Звание
Часть	172-й гвардейский стрелковый полк
Командовал	Рота автоматчиков
Сражения/войны	Великая Отечественная война
Награды и премии

Георгий Семёнович Болтаев (1914—1986) — участник Великой Отечественной войны, командир роты автоматчиков 172-го гвардейского стрелкового полка, гвардии капитан. Герой Советского Союза (1945).

Биография

Георгий Болтаев родился 5 апреля 1914 года в городе Кустанае (ныне — Казахстан) в крестьянской семье. Получил среднее образование, работал главным бухгалтером в семипалатинском объединении «Главпарфюмерия».

Служба в армии

В 1936—1938 и 1939—1940 годах Болтаев проходил службу в Рабоче-крестьянской Красной Армии. В мае 1942 года в третий раз был призван на службу в армию.
В 1944 году окончил военное пехотное училище в Тамбове, после чего находился на фронтах Великой Отечественной войны. В 1944 году вступил в ВКП(б).
К апрелю 1945 года гвардии капитан Георгий Болтаев командовал ротой автоматчиков 172-го гвардейского стрелкового полка 57-й гвардейской стрелковой дивизии 8-й гвардейской армии 1-го Белорусского фронта.

Подвиг

Отличился во время форсирования Одера и штурма Зееловских высот.

16 апреля 1945 года рота первой в полку прорвалась в немецкую траншею на высотах и уничтожила 2 штурмовых орудия, 5 огневых точек и несколько десятков солдат и офицеров противника, а также захватила батарею 75-миллиметровых орудий. 17 апреля рота, преследуя отходящие немецкие подразделения, заняла центральную улицу города Зеелов.

Указом Президиума Верховного Совета СССР от 31 мая 1945 года капитан Георгий Болтаев был удостоен высокого звания Героя Советского Союза с вручением ордена Ленина и медали «Золотая Звезда».

Послевоенный период

В 1946 году в звании капитана Болтаев был уволен в запас. Проживал и работал в городе Грозный Чечено-Ингушской АССР. Умер в 1986 году.

Похоронен на кладбище Ленинского района. Могила является памятником регионального значения. По данным от 2010 года находится в неудовлетворительном состоянии.

Награды и звания

• Звание Герой Советского Союза.Указ Президиума Верховного Совета СССР от 31 мая 1945 года:
  • Орден Ленина,
  • Медаль «Золотая Звезда».
• Орден Александра Невского. Приказ Военного совета 8 гвардейской армии № 498/н от 27 февраля 1945 года.
• Орден Отечественной войны I степени.Указ Президиума Верховного Совета СССР от 11 марта 1985 года.
• Орден Отечественной войны II степени.Приказ командира 4 гвардейского стрелкового корпуса № 188/н от 15 мая 1945 года.
• Орден Красной Звезды.Приказ командира 57 гвардейской стрелковой дивизии № 069 от 14 сентября 1944 года.
• Медаль «За победу над Германией в Великой Отечественной войне 1941—1945 гг.». Указ Президиума Верховного Совета СССР от 9 мая 1945 года.
• Медали СССР..

Литература

 [www.warheroes.ru/hero/hero.asp?Hero_id=19016 Болтаев, Георгий Семёнович]. Сайт «Герои Страны».

• Герои Советского Союза: Краткий биографический словарь / Пред. ред. коллегии И. Н. Шкадов. — М.: Воениздат, 1987. — Т. 1 /Абаев — Любичев/. — 911 с. — 100 000 экз. — ISBN отс., Рег. № в РКП 87-95382.
• Герои Советского Союза — казахстанцы. Алма-Ата. 1968, кн. 1. / стр.135-136.
• Глазков М. Д. Рубежи бессмертия. Красноярск,1975. / стр.91-94.
• Достоин звания героя. 2-е изд., перераб. и доп. Красноярск, 1975. / стр.306-307.

См. также

172-й гвардейский стрелковый полк

Отрывок, характеризующий Болтаев, Георгий Семёнович

По тому, что он так смотрел на дело, он не только без сокрушения о том, что лишается участия в последней борьбе, принял известие о назначении его в командировку за ремонтом для дивизии в Воронеж, но и с величайшим удовольствием, которое он не скрывал и которое весьма хорошо понимали его товарищи.
За несколько дней до Бородинского сражения Николай получил деньги, бумаги и, послав вперед гусар, на почтовых поехал в Воронеж.
Только тот, кто испытал это, то есть пробыл несколько месяцев не переставая в атмосфере военной, боевой жизни, может понять то наслаждение, которое испытывал Николай, когда он выбрался из того района, до которого достигали войска своими фуражировками, подвозами провианта, гошпиталями; когда он, без солдат, фур, грязных следов присутствия лагеря, увидал деревни с мужиками и бабами, помещичьи дома, поля с пасущимся скотом, станционные дома с заснувшими смотрителями. Он почувствовал такую радость, как будто в первый раз все это видел. В особенности то, что долго удивляло и радовало его, – это были женщины, молодые, здоровые, за каждой из которых не было десятка ухаживающих офицеров, и женщины, которые рады и польщены были тем, что проезжий офицер шутит с ними.
В самом веселом расположении духа Николай ночью приехал в Воронеж в гостиницу, заказал себе все то, чего он долго лишен был в армии, и на другой день, чисто начисто выбрившись и надев давно не надеванную парадную форму, поехал являться к начальству.
Начальник ополчения был статский генерал, старый человек, который, видимо, забавлялся своим военным званием и чином. Он сердито (думая, что в этом военное свойство) принял Николая и значительно, как бы имея на то право и как бы обсуживая общий ход дела, одобряя и не одобряя, расспрашивал его. Николай был так весел, что ему только забавно было это.
От начальника ополчения он поехал к губернатору. Губернатор был маленький живой человечек, весьма ласковый и простой. Он указал Николаю на те заводы, в которых он мог достать лошадей, рекомендовал ему барышника в городе и помещика за двадцать верст от города, у которых были лучшие лошади, и обещал всякое содействие.
– Вы графа Ильи Андреевича сын? Моя жена очень дружна была с вашей матушкой. По четвергам у меня собираются; нынче четверг, милости прошу ко мне запросто, – сказал губернатор, отпуская его.
Прямо от губернатора Николай взял перекладную и, посадив с собою вахмистра, поскакал за двадцать верст на завод к помещику. Все в это первое время пребывания его в Воронеже было для Николая весело и легко, и все, как это бывает, когда человек сам хорошо расположен, все ладилось и спорилось.
Помещик, к которому приехал Николай, был старый кавалерист холостяк, лошадиный знаток, охотник, владетель коверной, столетней запеканки, старого венгерского и чудных лошадей.
Николай в два слова купил за шесть тысяч семнадцать жеребцов на подбор (как он говорил) для казового конца своего ремонта. Пообедав и выпив немножко лишнего венгерского, Ростов, расцеловавшись с помещиком, с которым он уже сошелся на «ты», по отвратительной дороге, в самом веселом расположении духа, поскакал назад, беспрестанно погоняя ямщика, с тем чтобы поспеть на вечер к губернатору.
Переодевшись, надушившись и облив голову холодной подои, Николай хотя несколько поздно, но с готовой фразой: vaut mieux tard que jamais, [лучше поздно, чем никогда,] явился к губернатору.
Это был не бал, и не сказано было, что будут танцевать; но все знали, что Катерина Петровна будет играть на клавикордах вальсы и экосезы и что будут танцевать, и все, рассчитывая на это, съехались по бальному.
Губернская жизнь в 1812 году была точно такая же, как и всегда, только с тою разницею, что в городе было оживленнее по случаю прибытия многих богатых семей из Москвы и что, как и во всем, что происходило в то время в России, была заметна какая то особенная размашистость – море по колено, трын трава в жизни, да еще в том, что тот пошлый разговор, который необходим между людьми и который прежде велся о погоде и об общих знакомых, теперь велся о Москве, о войске и Наполеоне.
Общество, собранное у губернатора, было лучшее общество Воронежа.
Дам было очень много, было несколько московских знакомых Николая; но мужчин не было никого, кто бы сколько нибудь мог соперничать с георгиевским кавалером, ремонтером гусаром и вместе с тем добродушным и благовоспитанным графом Ростовым. В числе мужчин был один пленный итальянец – офицер французской армии, и Николай чувствовал, что присутствие этого пленного еще более возвышало значение его – русского героя. Это был как будто трофей. Николай чувствовал это, и ему казалось, что все так же смотрели на итальянца, и Николай обласкал этого офицера с достоинством и воздержностью.