Большаков, Андрей Олегович

Поделись знанием:
Перейти к: навигация, поиск
Большаков, Андрей Олегович
Научная сфера:

египтология

Место работы:

СПбГУ, Государственный Эрмитаж

Учёная степень:

доктор исторических наук (1997)

Учёное звание:

профессор

Альма-матер:

восточный факультет СПбГУ (1980)

Андрей Олегович Большаков — российский египтолог, доктор исторических наук, профессор кафедры Древнего Востока в Восточном факультете Санкт-Петербургского государственного университета. Заведует сектором Древнего Востока в Отделе Востока Государственного Эрмитажа.





Биография

В 1980 году окончил кафедру Древнего Востока Восточного факультета ЛГУ. В 1997 году получил ученую степень доктор исторических наук за диссертацию «Человек и его Двойник в египетском мировоззрении Старого царства».

Заведует сектором Древнего Востока в Отделе Востока Государственного Эрмитажа. Постоянный куратор эрмитажных выставок по Древнему Египту в России и за рубежом.

Библиография

Автор более 150 статей и 4 книг по египтологии на русском и английском языках. Автор каталогов египетских памятников Эрмитажного собрания.

Наиболее известные монографии

  • «Человек и его Двойник. Изобразительность и мировоззрение в Египте Старого царства» (СПб., 2001) — 1-е издание вышло на английском языке в Германии в 1997 году.
  • «Эрмитаж. Древний Египет» (СПб.: изд-во Гос. Эрмитажа, 2009)

Напишите отзыв о статье "Большаков, Андрей Олегович"

Ссылки

Отрывок, характеризующий Большаков, Андрей Олегович

– Да вы что ко мне пристали? А? – крикнул Денисов, вдруг разгорячась, – отвечать буду я, а не вы, а вы тут не жужжите, пока целы. Марш! – крикнул он на офицеров.
– Хорошо же! – не робея и не отъезжая, кричал маленький офицер, – разбойничать, так я вам…
– К чог'ту марш скорым шагом, пока цел. – И Денисов повернул лошадь к офицеру.
– Хорошо, хорошо, – проговорил офицер с угрозой, и, повернув лошадь, поехал прочь рысью, трясясь на седле.
– Собака на забог'е, живая собака на забог'е, – сказал Денисов ему вслед – высшую насмешку кавалериста над верховым пехотным, и, подъехав к Ростову, расхохотался.
– Отбил у пехоты, отбил силой транспорт! – сказал он. – Что ж, не с голоду же издыхать людям?
Повозки, которые подъехали к гусарам были назначены в пехотный полк, но, известившись через Лаврушку, что этот транспорт идет один, Денисов с гусарами силой отбил его. Солдатам раздали сухарей в волю, поделились даже с другими эскадронами.
На другой день, полковой командир позвал к себе Денисова и сказал ему, закрыв раскрытыми пальцами глаза: «Я на это смотрю вот так, я ничего не знаю и дела не начну; но советую съездить в штаб и там, в провиантском ведомстве уладить это дело, и, если возможно, расписаться, что получили столько то провианту; в противном случае, требованье записано на пехотный полк: дело поднимется и может кончиться дурно».
Денисов прямо от полкового командира поехал в штаб, с искренним желанием исполнить его совет. Вечером он возвратился в свою землянку в таком положении, в котором Ростов еще никогда не видал своего друга. Денисов не мог говорить и задыхался. Когда Ростов спрашивал его, что с ним, он только хриплым и слабым голосом произносил непонятные ругательства и угрозы…
Испуганный положением Денисова, Ростов предлагал ему раздеться, выпить воды и послал за лекарем.
– Меня за г'азбой судить – ох! Дай еще воды – пускай судят, а буду, всегда буду подлецов бить, и госудаг'ю скажу. Льду дайте, – приговаривал он.
Пришедший полковой лекарь сказал, что необходимо пустить кровь. Глубокая тарелка черной крови вышла из мохнатой руки Денисова, и тогда только он был в состоянии рассказать все, что с ним было.
– Приезжаю, – рассказывал Денисов. – «Ну, где у вас тут начальник?» Показали. Подождать не угодно ли. «У меня служба, я зa 30 верст приехал, мне ждать некогда, доложи». Хорошо, выходит этот обер вор: тоже вздумал учить меня: Это разбой! – «Разбой, говорю, не тот делает, кто берет провиант, чтоб кормить своих солдат, а тот кто берет его, чтоб класть в карман!» Так не угодно ли молчать. «Хорошо». Распишитесь, говорит, у комиссионера, а дело ваше передастся по команде. Прихожу к комиссионеру. Вхожу – за столом… Кто же?! Нет, ты подумай!…Кто же нас голодом морит, – закричал Денисов, ударяя кулаком больной руки по столу, так крепко, что стол чуть не упал и стаканы поскакали на нем, – Телянин!! «Как, ты нас с голоду моришь?!» Раз, раз по морде, ловко так пришлось… «А… распротакой сякой и… начал катать. Зато натешился, могу сказать, – кричал Денисов, радостно и злобно из под черных усов оскаливая свои белые зубы. – Я бы убил его, кабы не отняли.